Вспоминая СССР:«Приходилось силой отвоевывать необходимое в магазинах»

Пандемия коронавируса привела к покупательской панике в некоторых странах. Люди запасались продуктами и товарами первой необходимости, что привело к их локальной нехватке. Наши ньюсмейкеры вспомнили, как жили в условиях дефицита.

Абел Аганбегян, академик РАН, завкафедрой экономической теории и политики Академии народного хозяйства:

— Все советское время был дефицит практически на все. В конце правления Хрущева я жил в Академгородке в Новосибирске, где муку выдавали под праздники и сахара — одну пачку. Никакого мяса, да и многих других продуктов, в магазинах не было. Когда я стал членкором, купил «Волгу» — и мы с друзьями ездили за 300 км в село и там покупали целую корову и свиней. Грузили мясо в машину по максимуму и везли домой. У каждого на балконе была деревянная бочка, туда и раскладывали мясо: это на первое, это — на второе, а это — на пельмени. Став академиком, я мог уже пользоваться заказами и спецпайками. Там были мясо, колбаса, коньяк, которого в магазине не было ни по какой цене. Раз в три года мне давали ондатровую шапку, а жене — талон на туфли в универмаг в спецсекцию для членов академии.

Вадим Абдрашитов, кинорежиссер:

— Сейчас паника, а не дефицит, но оправданная и понятная. Люди предполагают, что могут оказаться в карантине, вот и запасаются. Плюс еще жива генетическая память о дефиците, который был данностью советского времени и касался всего — еды, одежды, обуви, мебели, книг и т. д. Для меня главным дефицитом были книги, их доставали через знакомства, блат или на черном рынке. Еще были длиннющие очереди автовладельцев — за колесами, аккумуляторами, распредвалами. А за бензином очереди стояли на полночи. Мы с приятелем вставали в очередь на 1-й Фрунзенской улице, потом один шел часа на три домой, а оставшийся передвигал обе машины вперед, потом мы менялись.

Татьяна Тарасова, заслуженный тренер СССР и России по фигурному катанию:

— Я помню советские времена, и у меня всегда есть запасы, позволяющие не выходить из дома. Сейчас люди во всем мире обеспокоены возможным дефицитом, и их можно понять, они боятся голода. Пока у специалистов нет ответа на вопрос, насколько затянется этот коронавирус, поэтому люди покупают необходимые вещи. Это правильно, чтобы сохранить себя и своих близких.

Гарегин Тосунян, президент Ассоциации российских банков:

— В советский период я старался ходить в магазин раз в неделю — закупал макароны, аджику, томатную пасту. Один раз хотел купить десять пачек макарон, которые никому не были нужны, но мне показывали распоряжение начальника московской торговли, где было сказано, что в одни руки выдавать масла столько-то, колбасы столько-то и так далее. И с каждым годом эти ограничения становились только жестче.

Ирина Хакамада, публицист, в 1993–2003 годах депутат Госдумы, в 1997 году председатель Госкомитета РФ по поддержке малого бизнеса:

— Дефицит переживала много раз в своей жизни, но, как ни странно, прошлое не наложило отпечаток на настоящее. Может быть, потому, что лучше и профессионально понимаю экономику в целом. Во всяком случае, сегодня дефицита не боюсь и ничего не скупаю. Сколько бы вы ни скупали, все равно все это закончится. Лучше получать удовольствие от сегодняшнего дня.

Евгений Ловчев, футболист, бронзовый призер Олимпийских игр 1972 года в Мюнхене:

— В советские времена в магазинах много чего не было. Но дефицит больше жены касался — она ходила по магазинам, а потом мне рассказывала, как, где и за чем стояла. Я же большую часть времени проводил на сборах, а там все было. И семьям футболистов иногда даже развозили пайки по домам. Машины тогда были страшным дефицитом, но спортсмены могли их покупать раз в два-три года. Когда «Спартак» что-то выигрывал — чемпионат или Кубок,— нас принимали в Моссовете, а перед этим Старостин всех опрашивал и готовил список, кому что надо: место в детском саду, машина, квартира, телефон.

Сергей Сторчак, советник министра финансов:

— По работе едва ли не каждый год сталкивался с дефицитом бюджета, но и в быту всякое бывало. Самые тяжелые времена были в 80-е годы, когда приходилось буквально силой отвоевывать что-то необходимое в магазинах. Тогда самые простые продукты сваливали в тележки и вывозили в торговый зал, и я, молодой ученый, участвовал в чудовищной давке, пытаясь заполучить желаемое. Не дай бог, чтобы это еще раз повторилось!

Александр Хандруев, вице-президент Ассоциации региональных банков:

— Сейчас совсем другое время: если дефицит и есть, то он не товарный, а скорее денежный. Поэтому я спокоен. А в советское время, помню, бананов больше 3 кг в одни руки не давали. А чтобы мясо купить, в очередь надо было попасть одним из первых. Люди, которые могли войти в магазин с заднего входа и получить то, что нужно, жили нормально. Ну и те, кто имел право на продукты по спецзаказам.

Марина Юденич, писатель, журналист, политтехнолог:

— Отец моего мужа в 80-е годы был высокопоставленным чиновником в Госплане и постоянно говорил, что в стране все есть, не надо волноваться. И вот однажды я увидела, как в магазине выбросили масло, я отстояла длиннейшую очередь, а подойдя к продавцу, обнаружила пропажу талонов. Вернувшись домой, я всю ярость обрушила на свекра, высказав все, что думаю об их плановой экономике, в которой человеку не хватает самого необходимого.

Юлий Ким, поэт, бард:

— Дефицит был особенно страшным в моем отрочестве. Я жил с мамой и сестрой в Малоярославце, мы не нищенствовали, но жили очень бедно и голодно. Потом были три года жизни в Узбекистане, где уже было получше: спасали местные базары и барахолки. В 1954 году я вернулся в Москву и помню дефицит только второй половины 80-х. Но и это не было таким катастрофическим, как послевоенная разруха.

Эдуард Сагалаев, президент Национальной ассоциации телерадиовещателей:

— В советское время дефицит был практически на все — колбасу, сыр, одежду и т. д. Но особенно на книги. За хорошими книгами шла настоящая охота. Их на макулатуру не давали, и приходилось идти на всяческие ухищрения.