Помогать нельзя бросать. Как беда беженцев изменила жизнь в Ростове

В Ростовскую область с ночи 18 февраля прибывают беженцы из ДНР и ЛНР. По данным на 20 февраля, через пропускные пункты в регион прошли 40 тысяч человек, около 4,5 тысяч уже уехали спецпоездами в Воронежскую, Волгоградскую и Курскую области. Остальные здесь: в пунктах временного размещения всего 6,5 тысяч, а большая часть – у родных и на квартирах, в том числе и в донской столице

Что думают по этому поводу ростовчане, готовы ли они принять вынужденных переселенцев у себя в городе и как изменилась размеренная жизнь донской столицы за два тяжелых дня, выяснила корреспондент «АиФ-Ростов».

Кто, если не мы

19 февраля начали работу пункты приёма гуманитарной помощи для беженцев в Ростове. 20-го уже горожане идут, не сказать, что потоком – но ручеек человеческий не иссякает. Местные жители с самого утра везут сюда продукты питания и вещи первой необходимости. Иду и я – несу воду в полуторалитровых бутылках и байховый чай в пакетиках. А работают здесь несмотря на выходные дни ростовские студенты – добровольцы. Они принимают и распределяют помощь.

«Мы пришли сюда по зову сердца. Здесь находятся одни добровольцы и волонтёры, каждый из нас понимает – кто, если не мы? Мы не знаем толком, что происходит, но людям надо помогать», — говорит доброволец из организации «Молодёжка ОНФ» Розалия Базазян.

«К нам приехали люди, у них сейчас не очень хорошая ситуация, и поэтому им нужна помощь. А добровольцы - это в основном молодёжь, у них потребность помогать окружающим, в том числе беженцам», — рассказал член общественного движения «Волонтёры победы» Яков Сулименко.

По словам волонтёров, людской поток начался с 11:00 утра и продолжается до закрытия. Передать продукты часто заходят сразу несколько семей.

Ростовчане везут сюда детское питание, игрушки, продукты, средства личной гигиены, полотенца, и другие необходимые вещи.

«Им сейчас трудно, они вынуждены переехать в другую страну, поэтому мы решили внести свой вклад», — комментирует одна из посетительниц пункта приема помощи Александра Андреева.

Лишь бы не было войны

Город с виду не изменился, обычный выходной день, погода в Ростове хорошая, люди гуляют, останавливаются у кофейных будок, говорят по телефону. Подростки демонстративно громко включают колонку, хохочут. Но тема разговоров у всех одна – беженцы. На мои вопросы откликаются сразу, видно, что ростовчанам хочется об этом поговорить, чтобы как-то уложить происходящее внутри себя.

«Не хочу и думать, кто прав, кто виноват. Ясно одно: людям нужна помощь, значит надо помогать», — уверенно говорит молодая ростовчанка Алена Шаповалова.

Подхожу к женщине лет 35, она сидит в сквере с малышом. Представляется Маргаритой, просит ее не фотографировать.

«Как бы кто-то не пытался отстраниться, приход беженцев в любом случае отразится на нашей жизни. Людей поддерживать нужно, но всё-таки, в первую очередь, надо думать о своей стране и помогать своим. Это наш менталитет такой: мы всем помогаем, а про своих забываем. Лично я считаю, что это все не с целью помощи сделано, я имею в виду прием беженцев, а из-за политики. Потому что когда людям действительно нужна была помощь, когда там реально шли бомбежки, что-то никто особо не шевелился», – резко говорит Маргарита и отворачивается – не хочет продолжать беседу на эту тему.

Многие горожане в соцсетях волнуются, что прибытие беженцев приведет к росту цен. Находчивые таксисты еще 19 февраля подняли тарифы раза в два-три, пока, правда, только на дорогу от границы до более-менее цивилизованной части региона. Ростовский рынок пока на переселенцев не среагировал.

«Перемен особых с момента прибытия беженцев я не заметила. Цены у нас и так растут. Это не связано с эвакуированными из Донбасса. Наверно сейчас больше конкуренции появится на рынке труда, безработица увеличится. Но давайте прямо: кто им еще поможет, если не мы – ближайшие соседи», — считает ростовчанка Виктория Кислова.

Все это мелочи, убеждены многие – все можно пережить, лишь бы не было войны. Особенно страшно ростовским армянам, еще свежи прошлогодние раны. И Донбасс откликается в сердцах карабахским эхом.

«Это очень страшно, совсем недавно такая же ситуация была в Армении. У нас всех, донских армян, там живут родственники. Каждую семью коснулось. Я очень переживала за моих племянников, ночи не спала. Ведь сколько парней молодых попросту погибло. Сколько матерей до сих пор оплакивают своих детей. Не дай Бог начнут и здесь молодых ребят отправлять воевать, только потому, что наши власти не могут между собой разобраться. Конечно, людям надо помогать, но войну вообще развязывать ни в коем случае не нужно. Мы должны сделать все, чтобы этого не произошло», – говорит Тамара Е. и не может сдержать слез.

Все уже было

А вот местный житель Иван Степаненко видит в происходящем повторение событий 2014 года.

«Да все это уже было. И образование им сейчас бесплатное дадут, и медицину, и денег. Нам самим бы кто помог. Это в Ростове у нас все более-менее, а посмотрите, как люди живут в том же Новошахтинске, им самим впору гуманитарную помощь выдавать. Жалко, конечно, что война и люди бегут, но, а если у нас война начнется, куда нам бежать?» – спрашивает он напористо и как будто ждет от меня ответа.

Я тоже не знаю, кто прав. И только понимаю, что от того, что сейчас происходит с гражданами из ДНР, не застрахован никто. Мир – такое непрочное чудо.

Южный и осторожный Ростов пока не определился, как он относится к новым реалиям. Тем более, что, как говорится, все у нас уже было. В соцсетях идет война: одни обвиняют Донбасс, вторые Украину, третьи – Россию. Волонтерам кто-то пишет гадости под постами о просьбах в гуманитарной помощи, а кто-то просто спрашивает: куда нести, сейчас можно к вам подъехать?

Фонд «Доброе дело», как и восемь лет назад начал сбор денег для нужд беженцев. На первое время нужно многое, кто-то просто не в силах оплатить дорогу от границы, ведь некоторые добираются сами, кому-то снимут квартиру. Люди в Донецке собирались за час-два, у многих с собой нет наличных денег, нет средств гигиены. Только в 2014 году фонд собрал 36 млн рублей со всей страны, а помощь продолжалась еще в 2015 и 2016 годах.

«Я не знаю, как будет сейчас, – устало говорит директор фонда Татьяна Аладашвили, последние дни были нелегкими для всех волонтеров. – Мы будем помогать. И я не верю, что наши люди откажут в помощи. Добрых людей больше, я знаю точно».