Кузбасс горит изнутри. В регионе ввели ЧС из-за подземных пожаров, которые могут не прекращаться годами
Губернатор Кузбасса ввел на двух территориях региона режим ЧС из-за подземных пожаров. С декабря 2019-го там не могут потушить горящие угольные шахты, местным властям поручили готовиться к эвакуации жителей. Почему возникают подземные пожары и отчего их так сложно потушить — в материале «360».
Губернатор Кемеровской области Сергей Цивилев распорядился ввести режим чрезвычайной ситуации в Новокузнецком районе и Киселевском городском округе из-за подземных возгораний угольных отвалов. Главам территорий поручили потушить пожары и справиться с их последствиями, подготовить места, куда можно эвакуировать людей, и обязательно быть на связи с местными жителями.
Пожар внутри
Подземные пожары — нередкое явление в районах, где ведут добычу полезных ископаемых, особенно угля. Чаще всего такие пожары происходят из-за естественного окисления и выработки тепла, а не из-за чьих-то ошибок, как это чаще всего бывает на земле. Об этом рассказала «360» профессор кафедры безопасности и экологии горного производства НИТУ «МИСиС» Нина Каледина.
«Эндогенные (то есть возникающие внутри горных пород — прим. ред.) пожары связаны со способностью углеводородов окисляться кислородом. Из-за этого окисления идет реакция — выделение тепла», — объяснила она.
И если выделяющееся тепло не отводить, то со временем горные породы нагреваются все сильнее и самовоспламеняются. Обычно, по словам Калединой, такие пожары возникают в так называемых отработанных пространствах — закрытых шахтах, где уже не идут горные работы.
Режим чрезвычайной ситуации из-за подземных пожаров обычно не вводят, потому что опасности для людей вне шахт такие возгорания не имеют. «Обычно эти пожары никуда не выходят за пределы горных отводов… Это чисто производственная авария, она никогда не принимала размеры стихийного бедствия», — добавила Каледина.
Бесконечные пожары
Сейчас губернатор Кемеровской области объявил о том, что режим ЧС продлится «до завершения работ по ликвидации подземного горения», но, как рассказала «360» Нина Каледина, такие пожары тушат крайне редко.
У горняков есть понятие, что такие пожары не ликвидируют, их списывают — если списали, значит мы считаем, что он якобы погас
Нина Калединапрофессор кафедры безопасности и экологии горного производства НИТУ «МИСиС».
Но что на самом деле происходит в закрытых шахтах, точно сказать никто не может — состояние пожара определяют по количеству тех или иных газов в воздухе. Если же огонь возникает в еще действующей шахте и ему нельзя просто «дать отгореть» и дождаться естественного затухания, то спасатели должны изолировать горящий участок и охладить водой, жидком азотом или другими веществами. Но обнаружить пожар под землей очень сложно, еще сложнее бывает до него добраться.
Более того, для района Кузнецкого бассейна такие возгорания не редкость — по словам Нины Калединой, Южный Кузбасс, как и некоторые другие регионы, где постоянно ведутся горные работы, горит практически круглый год. Это происходит из-за особенностей вырабатываемых пород, их склонности к окислению и самовоспламенению.
Каледина добавила, что такие пожары в отработанных массивах, как это происходит сейчас в Кемеровской области, могут длиться годами. «В Новокузнецке с прошлого декабря были страшнейшие пожары — шла окись азота и сероводорода, травили город, но никто не вводил [режим ЧС]», — сказала она.
Выбросы, отравлявшие город, закончились только с остановкой работы предприятий — после введения режима самоизоляции. Но чаще всего подземные пожары и их последствия не доходят до людей на поверхности и остаются штатными производственными авариями, к которым горные предприятия готовы.