Фильм “Дорогие товарищи”: ностальгия с горьким привкусом

Наши коллеги с портала “ТОП-Тверь” оценили киноновинку, которую сейчас показывают в Твери. Фильм “Дорогие товарищи” подробно разбирает писатель и кинокритик Сергей Савинов.   Стоит ли смотреть новый фильм Андрея Кончаловского? О том, что в начале шестидесятых годов небольшой город Новочеркасск стал местом трагических событий, широкая общественность узнала лишь спустя почти три десятка лет. Эпоха гласности в позднем СССР приносила обильные плоды в виде рассекреченных документов, и выражение “страна с непредсказуемым прошлым” максимально точно отражало действительность несмотря на весь свой сюрреализм. Это как вывернутый наизнанку вопрос машиниста из “Небес обетованных” Рязанова: “Вы завтрашние газеты читали?”. Тем не менее, по-настоящему достоверную информацию о событиях более чем полувековой давности до сих пор довольно сложно найти. Партийные боссы, всеми правдами и неправдами старавшиеся похоронить память о трагедии, отчасти добились своего. А между тем события в Новочеркасске, как полагают некоторые исследователи, стали точкой невозврата в политической карьере Никиты Хрущева. Считается, что именно он лично настоял на силовом разгоне восставших рабочих, хотя Фрол Козлов, второй секретарь ЦК партии, предлагал иные способы решения проблемы. Впрочем, как оно было на самом деле, вряд ли кто скажет с полной уверенностью. А потому перед разбором ленты Андрея Кончаловского попытаемся кратко и максимально объективно рассмотреть историческую подоплеку – она весьма важна для понимания фильма. В 1962 году тогдашнее правительство нашей страны пошло на крайне непопулярные меры: повысило цены на продукты. Шаг этот был вынужденный, а привел к нему целый ряд факторов, в том числе неудачная эпопея с освоением целины. К этому моменту в СССР, который первым из государств-победителей во Второй Мировой отменил продуктовые карточки, образовался товарный дефицит. Кое-где эти пресловутые карточки даже вновь пришлось возвращать в оборот. Со точки зрения простого народа все это выглядело громадным контрастом по сравнению со сталинской эпохой, когда цены, напротив, регулярно снижались. Об экономических причинах и, самое главное, последствиях такой щедрости люди, разумеется, не догадывались, а видимого эффекта вполне хватало. Реакция на подорожание продуктов была предсказуемо острой. В крупных городах СССР даже появились листовки с призывом сбросить “антинародную власть”, однако этим все и ограничилось. А вот в небольшом Новочеркасске дело зашло слишком далеко. Началось все с забастовки рабочих местного предприятия НЭВЗ, производившего электровозы. Руководство завода снизило расценки на тяжелый труд, а нормы выработки, наоборот, увеличило. В итоге люди стали работать больше, а получать меньше. На фоне повышения цен это выглядело форменным издевательством, и заводчане взбунтовались. Погасить конфликт на ранней стадии не удалось, восстание разрослось, и события принялись развиваться по широкой спирали. Восставшие перекрыли железную дорогу, дошло до ожесточенных стычек с милицией, и в город для подавления беспорядков были введены войска.   Дальнейшие события описываются по-разному в ряде источников, однако достоверно известно о 24 погибших в рядах восставших и 70 раненых. Армия применила чрезмерную силу, повернув штыки против собственного народа. Впрочем, по одной из версий, бойню устроило КГБ, а на военных “перевели стрелки”. Как бы то ни было, погибли люди, а свидетелям заткнули рты подпиской о неразглашении. Недостаток же достоверных сведений по-прежнему не дает нам объективной картины трагедии, а потому художественное кино на эту тему воспринимается как минимум с осторожностью. Ранее Новочеркасский расстрел поднимался лишь эпизодически в сериале 2012 года “Однажды в Ростове”, а первым и до недавнего времени единственным полнометражным фильмом об этих событиях стала лента “Разыскивается опасный преступник” 1992-го. И в первом, и во втором случаях зрителю показали, мягко говоря, слишком категоричные версии трагедии. А картина начала девяностых с Иваром Калныньшем в главной роли и вовсе вызывала оторопь натуралистичными сценами наезда тяжелых танков на людей – все в духе переходного периода. Собственно, чрезмерные передергивания и общий чернушный настрой сыграли свою роль – фильм ныне благополучно забыт. Но что же показывает нам Кончаловский в своих “Дорогих товарищах”, который даже выдвинули от России на премию “Оскар”? Чуть забегая вперед, скажу, что в целом этот фильм удался, хотя сравнить-то его особенно не с чем – вот где беда. Возможно, тема Новочеркасского расстрела вновь будет поднята в отечественном кино, и тогда нам действительно будет над чем порассуждать. А сейчас, как говорится, имеем то, что имеем. Фильм снят в черно-белых тонах, нарочито погружая нас в атмосферу шестидесятых, для кого-то приятно ностальгическую, а для других, более молодых, старинную и в какой-то мере винтажную. Даже формат изображения приближен к старому телевизионному, почти квадратному, а потому лента поначалу смотрится немного дико на широком экране. Потом на это уже перестаешь обращать внимание и начинаешь следить за диалогами персонажей. С самого начала нам пытаются обрисовать общие настроения в городе, причем за развитием сюжета мы наблюдаем глазами Людмилы Семиной, закаленной и твердолобой партийной работницы. Ее, кстати, играет актриса Юлия Высоцкая, супруга режиссера. Устами героев нам говорят о циркулирующих в Новочеркасске слухах – будто бы продукты вот-вот закончатся, а не за горами новая война. Об этом твердят в магазинах, в парикмахерской, за столом на кухне, и кажется, что советский народ только продуктовой нехваткой и озабочен. При этом каждая деталь в кадре усиливает впечатление общей разрухи и безнадеги: потертые халаты женщин, дырявый носок дочери Семиной, которая работает на том самом НЭВЗе, обшарпанные стены и грубые металлические хлебницы, которые сами наверняка еще видели Сталина. А вот зрителю ненавязчиво, но в то же время уверенно показывают разделительную черту – “до” и “после”, при Сталине и без него. По мнению Людмилы Семиной, новая власть в лице Хрущева не смогла сохранить былых достижений и уж тем более не может сделать ничего нового. “Был бы Сталин, коммунизм бы уже построили!” – в сердцах произносит она, возмущаясь все тому же повышению цен. При этом ее не смущает, что свой партийный паек она получает без очереди на оптовом складе, в обход обычных советских людей. А на фразу Логинова, первого секретаря горкома, о том, что паек этот ей “дают, чтобы вопросов не задавала”, Семина обижается. Ее же 18-летняя дочь Светка считает, что живет при демократии, а за неосторожное высказывание в адрес “тирана и убийцы Сталина”, культ личности которого развенчали на XX Съезде, получает от матери по лицу. Дед, потомственный донской казак, поначалу за всем этим наблюдает со стороны, не вмешиваясь и лишь отпуская едкие антисоветские комментарии – он не за “тех” и не за “этих”. А потом события начинают нарастать словно снежный ком: здание горкома, в котором проходит собрание, пытаются штурмом взять восставшие рабочие, в Новочеркасск прибывает правительственная комиссия, куда входят видные политические деятели того времени – уже упомянутый Фрол Козлов и Анастас Микоян, на тот момент первый зампредседателя Совмина СССР. Затем мы уже видим на улицах города вооруженных солдат, танки и бронетранспортеры. Происходящее достигает своего апогея в эпизоде с расстрелом толпы. Нам показывают заполошно бегущих людей, которые то и дело беспорядочно падают, сраженные пулями. Появляются и случайные жертвы вроде парикмахерши, у которой в начале фильма укладывалась героиня Высоцкой, и уличного продавца. Самих стреляющих нам так и не покажут – и это отнюдь не случайность. У верной сталинистки Семиной во время беспорядков пропадает дочь, она носится по городу в ее поисках, но при этом зло заявляет чекисту, что “сама ее к ним приведет”. А потом и вовсе срывается во время очередного партсобрания, запершись в туалете, в слезах начиная молиться и креститься. Только бы лишь дочь Светка оказалась жива… Двухчасовой фильм вместил в себя все основные моменты восстания и его последствий. Повышение цен, волнения рабочих, ввод вооруженных сил для поддержания порядка, сам расстрел и последовавший за ним виток репрессий. По Новочеркасску с оглушительным воем сирены носятся милицейские машины, лязгают гусеницами танки, советские солдаты в советском городе ходят с примкнутыми штыками, а сотрудники госбезопасности собирают со всех подписки о неразглашении, мимоходом вычисляя “зачинщиков”. Общая атмосфера беспросветного страха и безнадеги растет, а Семина, погруженная против собственного желания в эти кровавые события, оценивает их по-своему: “Сталина вернуть бы. Без него никак. Не справимся”. Так удался ли в итоге фильм и стоит ли его смотреть? На мой взгляд, в целом он получился удовлетворительным. Даже неплохим. По крайней мере, в нем прослеживается последовательность событий и мнений. Другой вопрос, что объективным он все же не получился. Как я уже писал выше, тех, кто стрелял в безоружную толпу, на экране не показали – лишь мечущихся в попытках спастись от смерти людей. Но перед эвакуацией из горкома Семина видит странного человека, который поднимается на крышу здания с огромным футляром от контрабаса. Будучи бывалой фронтовичкой, она смело идет за ним и видит, как загадочный посетитель уже сидит на позиции со снайперской винтовкой и ведет переговоры по рации. Слишком откровенно словно одним мощным ударом в лицо нам дают понять, кто на самом деле виновен в смертях двух десятков человек. Потом это даже говорится прямым текстом: “девятка”, она же девятое управление КГБ. Вот только сцена с контрабасом, опять же на мой субъективный взгляд, представляет собой классический рояль в кустах. Не верю я, что закаленный чекист-снайпер просто так прогнал излишне любопытную Семину. Скорее тихо и быстро ее бы прикончил, а потом выдал за случайную жертву погромщиков. Но создателям, похоже, нужно было назначить виновных без недомолвок и разночтений. Что ж, это лишь один взгляд на события, и никто не может с уверенностью утверждать, что он неправильный. Вот только подан он для потенциально оскароносного фильма слишком уж топорно. Еще удивило отсутствие даже малейшего упоминания о генерале Шапошникове, который приказал своим солдатам разрядить оружие и которому приписывают фразу “я не вижу перед собой такого противника, которого следовало бы атаковать танками”. Генерала Плиева, назвавшего ввод войск в город “нецелесообразным”, показали, а вот человека, пошедшего на прямое нарушение приказа, который он посчитал преступным, и затем пострадавшего от своего благородного поступка, даже не упомянули. Было ли это продиктовано художественными требованиями или политическими, а может, и чьими-то личными предпочтениями – я не готов утверждать. Но сам по себе факт вычеркнутого из хода событий важного, даже в какой-то степени ключевого участника лично мне представляется непонятным и странным. Пожалуй, что действительно хорошо показано в фильме, так это две параллельно существующие реальности в Советском Союзе – реальности партийной элиты с дачами и машинами, а также отдельными пайками, и реальности простых людей. Есть и еще один пласт реальности, затронутый “Дорогими товарищами”. Я говорю сейчас об остатках старой России, которую представляет в картине отец Семиной – настоящий, еще “тот самый” донской казак. Сцену, где он достает из старинного сундука царскую форму с четырьмя георгиевскими крестами и икону Казанской Божьей матери, пожалуй, можно назвать одной из самых сильных, хоть и с некоторыми перегибами. Скажем, та же эмигрантская газета “Часовой” никак не могла оказаться у казака, оставшегося в новой советской стране. Сильным можно было бы назвать и прием, когда трагические события показываются на фоне бравурных телепередач и торжественных песен Дунаевского, но нечто подобное уже было у Балабанова в “Грузе 200”. Что, впрочем, не умаляет достоинство жестких, но цепляющих сцен в фильме Кончаловского. Вердикт же мой будет таков: фильм однозначно не дотягивает до отличного, но посмотреть его вполне можно. Правда, желательно подготовившись. Прочитайте хотя бы статью в Википедии, посвященную Новочерскасскому расстрелу, чтобы понимать, о чем речь, и не бросаться из крайности в крайность. Ведь история, как говорил один из великих, ничему нас не учит, а лишь наказывает за невыученные уроки. И здесь имеется в виду, конечно, не сама наука – непрерывный поток событий, который мы можем оценивать, но вряд ли когда-нибудь поймем правильно и придем к единому мнению. Сергей САВИНОВ