Архив раскрывает тайны: злодеяния на холмской земле
С 1935 по 1944 год город Холм и Холмский район входили в состав Калининской области. В ночь со 2 на 3 августа 1941 года после упорных боев город был оставлен войсками 27-й армии Северо-Западного фронта. На древний город опустилась «черная ночь» долгой оккупации, которая завершилась только 21 февраля 1944 года.
Уже в первый месяц своего присутствия немцы начали проводить репрессии по отношению к мирным жителям. Установленный оккупантами порядок запрещал самовольное перемещение граждан. В условиях боевых действий многие убежали в леса, где пережидали страшное время. Свидетель П. А. Козлова сообщала, что 2-3 августа немцы прибыли в лес и стали грабить людей, отбирая у жителей скот, птицу, носильные вещи и домашнюю мебель. Жителям они сказали немедленно вернуться в Холм, угрожая оставшимся в лесу расстрелом. «По прибытии в город Холм, много домов уже было сожжено, в городе проходил полный кошмар: крики и стоны, мирных жителей немецкие палачи грабили, разрывали ямы с вещами, вещи запаковывали в мешки и ящики, на автомашинах вывозили в свой тыл».
В августе 1941 года в деревне Баковец из леса вышел 56-летний Л. М. Михайлов, которого немцы заставили вырыть яму для себя и потом закололи штыком. В этом же месяце за порчу телефонной линии при штабе в деревне Морхово были расстреляны братья Павел и Лазарь Дмитриевы, жители деревни Лисово. 9 сентября из-за найденного у него воротника от френча немецкого офицера был выведен за деревню и расстрелян А. Н. Николаев из колхоза «Земледелец» Устьевского сельсовета.
Акт о расстреле А. Н. Николаева в колхозе «Земледелец» Холмского района. 20 мая 1943 г. ГАНИНО. Ф. 6777. Оп. 1. Д. 202. Л. 9-9об.
Казнь трех молодых жителей Холма на Советской площади (около Никольского сада) в сентябре или октябре 1941 года упоминалась на Новгородском процессе над немецкими военными преступниками 1947 года. Одним из подсудимых был оберфельдфебель Вилли Моль. При подготовке процесса на допросе свидетель Г. Э. Кюстер, служивший шофером начальника 402-го жандармского отряда лейтенанта Хофмана, показал: «Будучи в городе Холм в сентябре месяце 1941 г. я лично видел, как в центре города висели три советских гражданина. Когда мы с командиром подъехали к старшему команды оберфельдфебелю Моль Вилли, я слышал, как он доложил командиру — лейтенанту Хофман, что им вместе с командой повешено в городе Холм три советских партизана».
22 ноября 1941 года немецкий карательный отряд схватил коммуниста Ефима Венидиктовича Венидиктова (так в документе) из деревни Павловщина. Он был избит и конвоирован в деревню Даньково, где «среди белого дня в центре деревни был зверски повешен». В таком положении труп оставался в течение 5 суток.
Было расстреляно все еврейское население Холма.
Зверскую расправу над мирным населением Холма гитлеровцы устроили в январе 1942 года.
9 января 1942 года началась Торопецко-Холмская наступательная операция Калининского фронта, одной из задач которой было овладение Холмом силами 3-й ударной армии. С советскими войсками взаимодействовали партизаны.
Бои за город начались в 4 часа утра 18 января 1942 года — в этот день налет на Холм совершили отряды 2-й Ленинградской партизанской бригады. Командование бригады рассчитывало на поддержку частей 33-й стрелковой дивизии, наступавшей по дороге Марёво-Холм. Но из-за несогласованности действий совместного удара не получилось — только в 15 часов командир дивизии полковник А. К. Макарьев получил приказ командующего армией о переносе штурма на этот день. Партизаны скрытно от врага прошли свыше 100 километров, была проведена тщательная разведка сил противника, запланировано нападение по семи направлениям.
Народным мстителям удалось уничтожить караульное помещение у льнозавода, взорвать здание радиоузла, захватить здание комендатуры, уничтожить другое военное имущество, в том числе на аэродроме. Во дворе комендатуры были сожжены автомобили, здесь же у легковой машины лежал застреленный комендант — «огромный немец с распоротым очередью животом». Около тысячи солдат и офицеров врага укрылись за толстыми стенами тюрьмы и Богоявленского собора. Потери противника оценивались партизанами в 500-600 человек, но и бригада потеряла 52 человека убитыми и ранеными. Погибли командиры отрядов «Дружный» В. И. Зиновьев и «Боевой» А. Н. Горяинов. Не дождавшись красноармейцев, во второй половине дня по решению командования бригады партизаны оставили город из-за нехватки боеприпасов.
Партизан отряда имени Красавина, знаменитый диверсант В. В. Доценко, вспоминал: «Мы простояли вокруг Холма в трех-пяти километрах еще сутки. Над городом стояло сплошное зарево. Разведка, которая ходила к городу, вернулась, сообщила, что немцы сжигают все деревянные постройки. Возводят укрепления в каменных зданиях и в фундаментах роют блиндажи. Подтягивают много техники и войск» («За фронтом – фронт», 2020 год).
Как только партизаны отступили из Холма, в город вошла 8-я ягдкоманда. Ягдкомандами — «охотничьими отрядами» — назывались специальные формирования абвера, предназначавшиеся для охраны тыла вермахта от советских разведывательных и диверсионных групп, активного поиска и уничтожения небольших партизанских отрядов. Формирование «ягдкоманд» было санкционировано осенью 1941 года.
Утром 19 января немецкое командование запретило всему гражданскому населению Холма выходить из домов, а кто выходил, сразу же расстреливался. Так был застрелен 15-летний мальчик Иван Захаров. В то же утро немцы бросили гранату в окно дома А. М. Кособрюховой, которая затопила печь. В помещении находились другие люди — многие были убиты и ранены, а девочка 15 лет Александра Дычкова, выбежавшая из дома, была застрелена стоявшим на улице немцем.
Прибывший в город карательный отряд толпами сгонял всех мирных жителей в дома по улицам Верхне-Воскресенской, Володарского, Нижне-Воскресенской, Карла Маркса. Кто отказывался идти, расстреливался на месте. Дома с запертыми в них людьми изверги обливали керосином и сжигали. Когда в дом № 6 по улице Нижне-Воскресенской были собраны старики, женщины и дети, он был подожжен. Всех, кто пытался выбраться в окна (дверь была заперта), немцы расстреливали из автоматов. В огне и от пуль карателей погибло не менее 60 человек. Жители домов №№ 25, 27, 29 по улице Луначарского были загнаны в баню, где 29 человек сожжены живыми. По улице Карла Маркса немцами было уничтожено около 50 женщин и детей. Житель Холма А. Ф. Ерофеев сообщал, что «истреблено такими поджогами в 4-х домах всего 300 человек».
Справка начальника Холмского РО НКВД Леонова о злодеяниях, зверствах и насилиях немецко-фашистских захватчиков в Холмском районе. 15 апреля 1943 г. ГАНИНО. Ф. 6777. Оп. 1. Д. 202. Л. 20-20об.
Все мужское население Татиловской части (по левому берегу Ловати) было расстреляно близ аэродрома. Холмская городская комиссия в акте об итогах расследования злодеяний немецко-фашистских захватчиков от 16 ноября 1944 года отмечала, что в городе было расстреляно 650 ни в чем неповинных людей, в том числе юноши. Однако удалось установить личности только 50 человек. Для того, чтобы скрыть кровавые следы своих преступлений, гитлеровцы сжигали трупы убитых, предварительно облив их керосином или бросали в огонь горящего дома, сжигали вместе с домами.
Жуткой особенностью злодеяний, совершенных захватчиками в Холме, стало применение отравляющих веществ для удушения людей. «Немецкие изверги в окопы, где находилось мирное население, – свидетельствовал начальник Холмского райотдела НКВД в справке от 15 апреля 1943 года, – бросали горящую серу, от чего в окопах образовался газ и впоследствии население мучительно умерщвлялось, и при попытке выйти из отравленной зоны немцы спасающихся от мучительной смерти расстреливали». Так в одном из окопов по улице Карла Маркса была убита семья Дьяконовых из 7 человек. Всего от отравляющих веществ в окопах и землянках погибло не менее 100 человек.
Преступления против мирных жителей продолжали совершаться немцами в течение всего периода окружения холмского гарнизона. В городе была создана система жестокого террора и устрашения. Когда при подготовке Новгородского процесса свидетелю Н. Ф. Подунову были показаны фотокарточки бывших сотрудников немецкой полевой жандармерии для опознания, он ответил: «На предъявленных мне фотокарточках я никого не опознаю, так как я с ними мало встречался, и боялся даже показаться им…»
15 февраля 1942 года карательный отряд собрал все мужское население в возрасте от 16 до 55 лет и запер в хлеву. Из числа арестованных были расстреляны семеро холмичей возрастом от 15 до 35 лет: Олег Милославский, Валентин и Виктор (или Геннадий) Башкировы, Василий и Валентин Почуевы, Сергей и Виктор Ореховы. У братьев Башкировых ранее был убит отец и ранена мать.
За неподчинение немецким властям и саботаж в Холме были повешены жительница города Чупракова и ее ребенок (14 или 18 лет по разным данным), Любовь Стогова и другие. 17-летняя М. М. Челпанова на замечание умывавшегося немецкого офицера, что вода холодная, ответила, «что жара вам будет впереди, за эти слова комсомолка была немедленно схвачена» и повешена.
Оставшиеся в городе мирные жители стали бесправными жертвами захватчиков. Все население от 15 до 60 лет привлекалось к изнурительным работам по сооружению укреплений, людей заставляли рисковать жизнью на огневых позициях, выносить с поля боя раненых немецких офицеров и солдат. «За невыход на работу по расчистке дорог и аэродрома жителей расстреливали и вешали. Этот кровавый кошмар нельзя забыть. Вешали на специально построенных виселицах, на воротах, расстреливали в тюрьме, на улице, в домах», – говорилось в политдонесении политотдела 33-й стрелковой дивизии начальнику политотдела 3-й ударной армии от 20 апреля 1942 года.
Известными местами казней стали ворота дома народного суда и виселица около театра. В Холме были закрыты все школы и кинотеатр, еще в первые дни оккупации разорены магазины и мастерские. Немцы ходили по домам и отбирали у людей продукты, теплые вещи, разували и раздевали, выгоняя голыми на мороз, после чего сжигали дома. «Многие замерзли и многие получили заболевания и также погибли, в результате чего погибло не менее 200 человек», – свидетельствовала П. А. Козлова. Всего от голода и холода, по данным Холмской городской комиссии, умерло 1500 человек.
Немецкий гарнизон Холма находился в окружении частями 3-й ударной армии 105 дней, с 21 января по 5 мая 1942 года. По данным современного историка В. О. Терентьева, в этот период вместе с гитлеровцами в осажденном городе находилось около 4 тысяч мирных жителей, около 2 тысяч холмичей погибло от голода, тифа, бомбежек и расстрелов («Холмский «котел». 105 дней в полном окружении», 2016 год).
Минимальное число угнанных в глубокий тыл противника жителей было определено городской комиссией в 3 тысячи человек. «О сотнях людей, угнанных в рабство, судьба их неизвестна», – констатировали члены комиссии.
В Холмском районе оккупанты, как и повсюду, проводили политику безжалостного порабощения и ограбления местных жителей. В деревне Патрихово немецкими солдатами «как партизан» был расстрелян 70-летний муж Прасковьи Жуковой за то, что он не дал им картофеля. Жителю деревни Клевдино Сергею Аксенову, не выполнившему приказ заготовить дрова для бани, немецкий офицер винтовкой сломал руку.
Женщины и девушки становились жертвами насильников. В деревне Филино немцы изнасиловали и расстреляли 16-летнюю девушку за отказ исполнить «намерение» немецкого солдата «пожениться» на ней, в той же деревне другая девушка была расстреляна, отказавшись повиноваться гитлеровскому солдату в «потребностях». Две женщины из деревень Ветно и Самозвалово, оказавшиеся в Холме, не стали топить баню и умывать в ней немецких офицеров – одна из них была застрелена офицером из пистолета, а другой пистолетом выбиты зубы. 37-летний житель Холма Николай Захаров, ставший свидетелем того, как немецкий офицер издевался над женой красноармейца, убил насильника и был повешен у здания театра.
В деревне Сопки, недалеко от сожженной деревни Максимовки, где гитлеровцы учинили жестокую расправу над колхозниками, установлен обелиск. На нем надпись: «Здесь похоронены 137 мирных жителей деревень Максимовка, Кобыляки, Знаменское, Бабино и Скоруево, расстрелянных в 1942 году немецко-фашистскими извергами. Остановитесь, люди! Склоните головы!»
Валерий Геннадьевич Колотушкин, заведующий отделом использования документов Государственного архива новейшей истории Новгородской области