Поход вокруг дома с ночевкой
Диво дивное
Я — в Свято-Троицком Серафимо-Дивеевском монастыре. Много в России чудесных монастырей, несравненных храмов, и каждый, соединяя небо и землю, питает Россию божественными соками жизни.
Монахиня мать Макария — мой поводырь по монастырю. Дивеевский монастырь, среди прочих монастырей России, единственный, который выбран Пресвятой Богородицей как её чертог. Богородица, однажды посетив Дивеево, уже не покидает его. Она незримо присутствует здесь каждый день, и всякий, кто идёт по Дивеевской канавке, повторяя путь, который проделала Богородица, окружая Дивеево непроницаемой завесой красоты, любви, каждый ощущает её присутствие. Одному она явится как промелькнувшая прозрачная тень, другой вдруг ощутит благоухание роз, третий радостно заплачет, исполненный чудесного волнения. В Дивеево со всей Россией стекаются тысячи и тысячи богомольцев. Пятьсот сестёр, проживающих в монастыре, направляют свои усилия на то, чтобы принять верящих в чудо паломников, окормить их телесно и духовно. И отпустить обратно в мир этих просветлённых людей, чтобы они несли из Дивеево в русский народ, занятый великими трудами, переживающий часы уныния и печаль, свет, чтобы русские люди не пали духом, чтобы любили друг друга. Дивеево — снежно-белое, изумрудно-зелёное, солнечно-золотое — охраняет Россию от тьмы и напасти, накрывает её волшебным Богородичным покровом.
А вот я в Сарове, великом, загадочном городе, в котором было создано советское атомное оружие, работали бесподобные физики и гениальные инженеры, это место, где реализовывался сталинский атомный проект. Когда в Европе уже ревели моторы бомбардировщиков, отягчённые грузом ядерных бомб, нас не разбомбили, как разгромили Хиросиму, потому что был Сталин, были гениальные советские физики, был мобилизованный, готовый к битве советский народ. И враг отпрянул, не решился послать атомные бомбовозы к Москве и Ленинграду. Саров, среди чудесных летних лесов с кристаллами вновь возведённых жилых кварталов, научных лабораторий, исследовательских корпусов, Саров — это место битвы, здесь чувствуется напряжённость сражения. Не грохочут наземные танковые армады, не сталкиваются в небесах воздушные армии, не летят встречным курсом баллистические ракеты. Сталкиваются интеллекты, идеи, инженерные изобретения, новые представления о теории взрыва. Сталкивается русская воля с той извечной западной волей, что посылала к нам страшные нашествия, испепеляющие нашу цветущую Родину.
Сгустки тьмы, летящие на Россию — сбиваются на дальних подступах молитвами русских праведников и усилиями великих русских физиков и инженеров. Россия — страна удерживающая. Она удержала мир от кромешной беды тогда, в послевоенные годы, когда на развалинах Саровского монастыря возникли атомные лаборатории, и преподобный Серафим, не покидая своих разгромленных обителей, незримо вдохновлял самозабвенных учёных, торопил их. И они успели создать советское ядерное оружие, предупредив его появлением вспышку последнего часа. Эта удерживающая роль России, удерживающая роль Сарова чувствуется и теперь. Здесь, через Саров, через научные лаборатории, храмы нового, возрождённого монастыря сквозь подземелья и катакомбы, где когда-то укрывались монахи, проходит ось мира. Вокруг этой оси вращаются народы, континенты, исторические эпохи. Россия и сегодня страна "удерживающая", не даёт погаснуть человечеству в его стремлении к благу и торжеству.
Быть может, в Арзамасе я угадаю нижегородскую мечту? В этом городе, в семидесяти верстах от Дивеево, почти сплошь состоящем из маленьких деревенских домиков с чудесными резными наличниками, которые зимой скрываются из вида, заслонённые громадными голубыми сугробами. Ты двигаешься из улочки в улочку мимо купеческих особняков, торговых рядов, всё тех же деревянных домишек, и вдруг перед тобой вздымается гигантский белоснежный собор, своими колонами, своим фронтоном, своими безупречными пропорциями напоминающий Парфенон. Ты не успеешь налюбоваться собором, отступаешь в соседнюю деревянную улочку, и второй громадный собор, краше первого, будто спустился из небес в этот неброский город. И не верится, что люди, живущие в этих крохотных домиках с подслеповатыми окошками, были в состоянии воздвигнуть эти божественные храмы. Что архитекторы, их спроектировавшие, родились и жили в Арзамасе. Каменщики, штукатуры, превратившие эти проекты в фантастические, похожие на божественные видения храмы, тоже — из этих малых домишек. И кажется, эти храмы златоглавые, белостенные, десятками поднимающиеся среди тёмного дерева скромных домишек, спустились с неба, построены исполинами. И что не могут обитатели этих избёнок с тесовыми воротами и резными наличниками, со скверами и палисадниками, где желтеют золотые шары, не могут они воздвигнуть эти циклопические громады, которым позавидует и Санкт-Петербург.
И вот она, волжская столица России — Нижний Новгород. Город прекрасен, ухожен, взлелеян. Не налюбуешься на старинные улицы, где можно встретить шедевры деревянного зодчества, великолепные купеческие особняки, аристократические дворцы и храмы. Революционный конструктивизм с его общежитиями, клубами, фабриками-кухнями. Сталинский ампир и размещённые повсюду по окраинам Нижнего Новгорода могучие заводы. Город трудится, создаёт ракеты, корабли, самолёты. А, натрудившись, идёт погулять и надышаться на прекрасную набережную. Волга — чудо Нижнего Новгорода. Стрелка, где Ока сливается с Волгой, — вот где разлив, вот где даль, вот где знаменитые нижегородские закаты: то лимонно-золотые, то розово-голубые! Недаром "над городом Горьким ясные зорьки".
На Волге, в Костроме, родился родоначальник романовской династии царь Михаил. На Волге, в Симбирске, родился Ленин, основатель грандиозного красного царства. На Волге царила Золотая орда, захватив в свои объятья великие пространства от Байкала и до Карпат. На Волге был огненный Сталинград — провозвестник русской Победы. Волга одарила Нижний Новгород, а вместе с ним и Россию, великими волгарями: Горький, Шаляпин, Чкалов, великий математик Лобачевский, утверждавший, что две параллельные прямые в бесконечности пересекаются и создают удивительный небывалый мир, поразительную, неведомую человечеству геометрию.
Говорят, что верхняя, видимая глазу Волга, по которой плывут сухогрузы, баржи, а иногда нефтяные пятна, эта видимая верхняя Волга имеет под собой тайную, глубинную Волгу — хрустально чистую, студёную, которая несётся с огромной скоростью. И когда верхняя Волга мелеет, нижняя питает её свежей водой. Когда мелеет и разрывается видимая миру русская история, глубинная русская история обнаруживает себя, поднимается кверху и вновь наполняет обмелевшее русло русской истории. Две эти Волги сливаются в бесконечном море, подтверждая аксиому Лобачевского о том, что две параллельные прямые в бесконечности пересекаются.
И разве не чудом было возвращение Крыма в Россию? Когда нежданно, когда русский народ унывал, когда он чувствовал свою обездоленность, рассечённость, когда над ним глумились и потешались недруги, вдруг совершилось чудо, и Крым, как великолепный ковчег, причалил к русскому берегу, и Россия вновь повенчалась с Крымом. Разве не чудо?
Чудо совершается на небесах, но оно нисходит на землю, поселяется в сердцах великих русских мечтателей и чудотворцев, которые своими подвигами, непомерными трудами, божественными песнопениями и восхитительными стихами вдохновляют народ, одолевают уныние, утирают слёзы на глазах вдов и сирот. И Россия вновь в блеске славы возносится неодолимой и вечной. Алексей Борисович Гроза — страж озера Светлояр. Он часто приходит один на берега этого таинственного озера и смотрит на воды. Быть может, он ждёт, не колыхнётся ли зелёное отражение лесов, не разомкнётся ли озёрная гладь, и не появятся ли над нею восхитительные купола церквей, золочённые кровли теремов, белоснежные звонницы? И не всплывёт ли ожидаемый, чаемый русским народом град Китеж? И не осуществится ли здесь, у Светлояра, вековечная русская мечта?
Я — в Свято-Троицком Серафимо-Дивеевском монастыре. Много в России чудесных монастырей, несравненных храмов, и каждый, соединяя небо и землю, питает Россию божественными соками жизни.
Монахиня мать Макария — мой поводырь по монастырю. Дивеевский монастырь, среди прочих монастырей России, единственный, который выбран Пресвятой Богородицей как её чертог. Богородица, однажды посетив Дивеево, уже не покидает его. Она незримо присутствует здесь каждый день, и всякий, кто идёт по Дивеевской канавке, повторяя путь, который проделала Богородица, окружая Дивеево непроницаемой завесой красоты, любви, каждый ощущает её присутствие. Одному она явится как промелькнувшая прозрачная тень, другой вдруг ощутит благоухание роз, третий радостно заплачет, исполненный чудесного волнения. В Дивеево со всей Россией стекаются тысячи и тысячи богомольцев. Пятьсот сестёр, проживающих в монастыре, направляют свои усилия на то, чтобы принять верящих в чудо паломников, окормить их телесно и духовно. И отпустить обратно в мир этих просветлённых людей, чтобы они несли из Дивеево в русский народ, занятый великими трудами, переживающий часы уныния и печаль, свет, чтобы русские люди не пали духом, чтобы любили друг друга. Дивеево — снежно-белое, изумрудно-зелёное, солнечно-золотое — охраняет Россию от тьмы и напасти, накрывает её волшебным Богородичным покровом.
А вот я в Сарове, великом, загадочном городе, в котором было создано советское атомное оружие, работали бесподобные физики и гениальные инженеры, это место, где реализовывался сталинский атомный проект. Когда в Европе уже ревели моторы бомбардировщиков, отягчённые грузом ядерных бомб, нас не разбомбили, как разгромили Хиросиму, потому что был Сталин, были гениальные советские физики, был мобилизованный, готовый к битве советский народ. И враг отпрянул, не решился послать атомные бомбовозы к Москве и Ленинграду. Саров, среди чудесных летних лесов с кристаллами вновь возведённых жилых кварталов, научных лабораторий, исследовательских корпусов, Саров — это место битвы, здесь чувствуется напряжённость сражения. Не грохочут наземные танковые армады, не сталкиваются в небесах воздушные армии, не летят встречным курсом баллистические ракеты. Сталкиваются интеллекты, идеи, инженерные изобретения, новые представления о теории взрыва. Сталкивается русская воля с той извечной западной волей, что посылала к нам страшные нашествия, испепеляющие нашу цветущую Родину.
Сгустки тьмы, летящие на Россию — сбиваются на дальних подступах молитвами русских праведников и усилиями великих русских физиков и инженеров. Россия — страна удерживающая. Она удержала мир от кромешной беды тогда, в послевоенные годы, когда на развалинах Саровского монастыря возникли атомные лаборатории, и преподобный Серафим, не покидая своих разгромленных обителей, незримо вдохновлял самозабвенных учёных, торопил их. И они успели создать советское ядерное оружие, предупредив его появлением вспышку последнего часа. Эта удерживающая роль России, удерживающая роль Сарова чувствуется и теперь. Здесь, через Саров, через научные лаборатории, храмы нового, возрождённого монастыря сквозь подземелья и катакомбы, где когда-то укрывались монахи, проходит ось мира. Вокруг этой оси вращаются народы, континенты, исторические эпохи. Россия и сегодня страна "удерживающая", не даёт погаснуть человечеству в его стремлении к благу и торжеству.
Быть может, в Арзамасе я угадаю нижегородскую мечту? В этом городе, в семидесяти верстах от Дивеево, почти сплошь состоящем из маленьких деревенских домиков с чудесными резными наличниками, которые зимой скрываются из вида, заслонённые громадными голубыми сугробами. Ты двигаешься из улочки в улочку мимо купеческих особняков, торговых рядов, всё тех же деревянных домишек, и вдруг перед тобой вздымается гигантский белоснежный собор, своими колонами, своим фронтоном, своими безупречными пропорциями напоминающий Парфенон. Ты не успеешь налюбоваться собором, отступаешь в соседнюю деревянную улочку, и второй громадный собор, краше первого, будто спустился из небес в этот неброский город. И не верится, что люди, живущие в этих крохотных домиках с подслеповатыми окошками, были в состоянии воздвигнуть эти божественные храмы. Что архитекторы, их спроектировавшие, родились и жили в Арзамасе. Каменщики, штукатуры, превратившие эти проекты в фантастические, похожие на божественные видения храмы, тоже — из этих малых домишек. И кажется, эти храмы златоглавые, белостенные, десятками поднимающиеся среди тёмного дерева скромных домишек, спустились с неба, построены исполинами. И что не могут обитатели этих избёнок с тесовыми воротами и резными наличниками, со скверами и палисадниками, где желтеют золотые шары, не могут они воздвигнуть эти циклопические громады, которым позавидует и Санкт-Петербург.
И вот она, волжская столица России — Нижний Новгород. Город прекрасен, ухожен, взлелеян. Не налюбуешься на старинные улицы, где можно встретить шедевры деревянного зодчества, великолепные купеческие особняки, аристократические дворцы и храмы. Революционный конструктивизм с его общежитиями, клубами, фабриками-кухнями. Сталинский ампир и размещённые повсюду по окраинам Нижнего Новгорода могучие заводы. Город трудится, создаёт ракеты, корабли, самолёты. А, натрудившись, идёт погулять и надышаться на прекрасную набережную. Волга — чудо Нижнего Новгорода. Стрелка, где Ока сливается с Волгой, — вот где разлив, вот где даль, вот где знаменитые нижегородские закаты: то лимонно-золотые, то розово-голубые! Недаром "над городом Горьким ясные зорьки".
На Волге, в Костроме, родился родоначальник романовской династии царь Михаил. На Волге, в Симбирске, родился Ленин, основатель грандиозного красного царства. На Волге царила Золотая орда, захватив в свои объятья великие пространства от Байкала и до Карпат. На Волге был огненный Сталинград — провозвестник русской Победы. Волга одарила Нижний Новгород, а вместе с ним и Россию, великими волгарями: Горький, Шаляпин, Чкалов, великий математик Лобачевский, утверждавший, что две параллельные прямые в бесконечности пересекаются и создают удивительный небывалый мир, поразительную, неведомую человечеству геометрию.
Говорят, что верхняя, видимая глазу Волга, по которой плывут сухогрузы, баржи, а иногда нефтяные пятна, эта видимая верхняя Волга имеет под собой тайную, глубинную Волгу — хрустально чистую, студёную, которая несётся с огромной скоростью. И когда верхняя Волга мелеет, нижняя питает её свежей водой. Когда мелеет и разрывается видимая миру русская история, глубинная русская история обнаруживает себя, поднимается кверху и вновь наполняет обмелевшее русло русской истории. Две эти Волги сливаются в бесконечном море, подтверждая аксиому Лобачевского о том, что две параллельные прямые в бесконечности пересекаются.
И разве не чудом было возвращение Крыма в Россию? Когда нежданно, когда русский народ унывал, когда он чувствовал свою обездоленность, рассечённость, когда над ним глумились и потешались недруги, вдруг совершилось чудо, и Крым, как великолепный ковчег, причалил к русскому берегу, и Россия вновь повенчалась с Крымом. Разве не чудо?
Чудо совершается на небесах, но оно нисходит на землю, поселяется в сердцах великих русских мечтателей и чудотворцев, которые своими подвигами, непомерными трудами, божественными песнопениями и восхитительными стихами вдохновляют народ, одолевают уныние, утирают слёзы на глазах вдов и сирот. И Россия вновь в блеске славы возносится неодолимой и вечной. Алексей Борисович Гроза — страж озера Светлояр. Он часто приходит один на берега этого таинственного озера и смотрит на воды. Быть может, он ждёт, не колыхнётся ли зелёное отражение лесов, не разомкнётся ли озёрная гладь, и не появятся ли над нею восхитительные купола церквей, золочённые кровли теремов, белоснежные звонницы? И не всплывёт ли ожидаемый, чаемый русским народом град Китеж? И не осуществится ли здесь, у Светлояра, вековечная русская мечта?