Либор Гудачек: «Не было сомнений — возвращаться в «Нефтехимик» или нет»
В интервью KHL.ru нападающий «Нефтехимика» Либор Гудачек рассказал, как прошёл турнир в Братиславе за путёвку на олимпиаду, почему решил остаться в Нижнекамске, и как идут дела у его брата Юлиуса.
Этим летом лучший бомбардир «Нефтехимика» прошлого сезона Либор Гудачек решил остаться в Нижнекамске. Не успев приехать на сборы и отыграть на Мемориале Ромазана, Гудачек получил вызов на квалификационный турнир в Братиславу, где стал одним из самых полезных игроков, а сборная Словакии выиграла путевку на олимпийские игры 2022.
— Вызов в сборную на квалификационный турнир удивил, или вы знали, что будете в составе?
— Сюрпризом это не стало, так как последние лет семь-восемь меня вызывали в сборную Словакии. А пропускал я чемпионаты мира чаще всего из-за травм — как, например, этой весной; ну или из-за пандемии, но тогда не играли все. В начале августа, перед началом турнира в Магнитогорске, со мной связался президент Федерации хоккея Словакии Мирослав Шатан. Спросил, восстановился ли я после травмы, и могут ли на меня рассчитывать на олимпийской квалификации. Тогда я не был уверен, что смогу помочь своей сборной, так как не играл около четырёх месяцев, и мы договорились связаться после Мемориала Ромазана, чтобы решить окончательно. В общем, провел пару матчей, не дождался конца турнира и сам набрал Шатану, чтобы извиниться и сказать, что я не помогу, так как не в форме, плохо играю и на первых двух матчах мне дали всего десять минут. Он меня успокоил, напомнив, что летом все набирают форму и не показывают такой хоккей, как в разгар сезона, убедил меня приехать домой, так как тренерский штаб настаивал, все хотели выиграть.
— Если посмотреть на статистику, то вы зря переживали: второй бомбардир сборной, победная шайба в принципиальном матче против Белоруссии…
— Да, и меня все спрашивали, как это удалось, учитывая, что я был недоволен собой, и вообще не хотел ехать, боясь подвести. Возможно, был готов играть в Братиславе, к давлению трибун, к ответственности, всё-таки провел здесь шесть сезонов. Поэтому, выйдя на первую игру, я чувствовал, что вернулся домой, и хотелось вновь показать родным трибунам, на что способен. Да, давила ответственность, все переживали, но мне это нравится. И, мне кажется, такая подготовка даже лучше, чем товарищеские матчи или летние турниры, потому что тут была реальная конкуренция, было что терять, ведь если проиграешь, то не попадешь на олимпиаду. Мне нравится соревноваться и бороться, возможно, именно это в Братиславе и дало силы, энергию и уверенность.
— Какой из матчей получился самым сложным?
— Думаю, первый матч, потому что многие парни не играли около шести-семи месяцев, и чтобы вкатиться и почувствовать лёд потребовалось немного времени. Заключительный и решающий матч с белорусами тоже был сложным, тут и соперник непростой, и игра решающая. Я рад, что мы победили перед своими болельщиками; чуть больше семи тысяч зрителей поддерживали нас на трибунах, следила вся страна, и мы их не подвели — и это самое главное и лучшее воспоминание для меня.
— Если посмотреть историю вашего выступления за Словакию, то наверное самый памятный чемпионат мира — в 2012 году, когда вы дошли до финала и играли против России?
— Именно. Более того, это был мой первый чемпионат мира на взрослом уровне, мы выиграли серебряные медали, это радовало. В финале сложно было противостоять россиянам, у них тогда играл очень мощный состав с Малкиным, Овечкиным и Дацюком. Россия прошла весь чемпионат ровно, не проиграв ни одного матча, Малкин был в огне, если он хотел забить гол, он просто шел и делал это, его было не остановить. Но, помню, мы повели в том матче, Здено Хара открыл счёт… Ну а потом мы получили пять шайб.
— После этого сборная Словакии вот уже девять лет не может пробиться даже просто в плей-офф чемпионата мира. Что случилось со словацким хоккеем?
— Сложный вопрос, тут много разных проблем. На протяжении шести-семи лет была проблема внутри сборной между тренером, генеральным менеджером и президентом федерации, что отражалось на хоккее. Но затем, когда главным тренером стал Крэйг Рэмзи, он старался сделать всё для неё. Сменился и генеральный менеджер, и президент федерации, сменили подход к комплектованию сборной. Теперь акцент больше на молодых хоккеистов, так как новый тренер хочет играть в быстрый хоккей, и не все хоккеисты подходили под его требования и видение. Ситуация стала постепенно улучшаться, сейчас уже гораздо лучше, чем семь лет назад.
— Давайте немного поговорим о вашей семье. Вы с Юлиусом первые хоккеисты у Гудачеков?
— Нет, мы не первые, всё началось с отца, он у нас хоккейный тренер. А самый первый хоккеист — наш с Юлиусом старший брат Камиль, и у нас получился целый набор: вратарь, нападающий и защитник. Но отец никого из нас не заставлял выбирать хоккей, мы в принципе играли в разные спортивные игры, мне, к примеру, очень нравился теннис. Если б не хоккей, то я занимался бы профессионально им. Не вижу себя в какой-то другой стезе, кроме спортивной, меня не тянуло к чему-то другому в школе, хоть я и хорошо учился, не пропускал уроки. Наверное, не по мне всё это. Да, отец всех нас водил на хоккей, но, когда мы чуть подросли, он спросил: как мы хотим развиваться дальше — в хоккее, или получать высшее образование? В итоге я и Юлиус решили продолжить заниматься хоккеем профессионально, а самый старший брат стал врачом.
— Вы договаривались с братьями, что у всех вас будут разные амплуа?
— Да, только сначала я был вратарём, а Юлиус нападающим. Но спустя год или два мы поменялись, так как в команде моего возраста уже был хороший вратарь, но не хватало нападающих, а у Юлиуса наоборот — плохой вратарь, но много форвардов. Правда, теперь тот вратарь, из-за которого я сменил амплуа, так и не дошёл до профессионального хоккея. Из той нашей команды только я и Мартин Бакош, который сейчас в «Сочи», играем на высоком уровне.
— Как дела у Юлиуса сейчас?
— Отлично. Он наконец может спокойно попить пиво. Шучу, они с женой ждут ребенка, примерно через месяц родится сын, и Юлиус хочет быть рядом, чтобы помочь супруге. В то же время он много тренируется, и мне кажется, когда ребенок появится, он продолжит карьеру — но пока никто не знает где.
— Что осталось в вашей памяти о начале карьеры в КХЛ в составе «Слована»?
— Мне было 22, это произошло в тот же год, что и финал чемпионата мира против России. В НХЛ тогда случился локаут, и сюда приехало много звёзд. Я вновь играл против Малкина, Овечкина, иностранных звёзд. Мы вышли в плей-офф, и для нас в то время это было как слетать на луну. В плей-офф мы встречались с действующим чемпионом ОХК «Динамо», проиграли в первом раунде, а они в итоге вновь взяли Кубок Гагарина. Все три года в «Словане» прошли здорово, но лучшим был самый первый сезон. Для словацкого хоккея это было что-то новое: новый уровень игры, повышенный интерес, на каждый матч болельщики раскупали все билеты и были готовы платить от 15 до 50 евро за них.
— Почему после трёх сезонов вы решили уйти в чемпионат Швеции?
— Хотелось перемен, потому что я всегда играл в одном и том же звене и на одной и той же роли. В общей сложности сыграл за «Слован» шесть лет, и хотелось чего-то нового. Я получил отличное предложение от «Эребру», где уже играл мой брат Юлиус, что тоже повлияло на решение о переходе.
— Это Юлиус вас рекомендовал тренерскому штабу?
— Нет, когда он туда перешёл, главный тренер «Эребру» сам у него спросил, знает ли он меня, и родственники ли мы.
— Как можете оценить полученный опыт в шведской лиге? Сильно отличается уровень?
— Тут сложно сравнивать, потому что КХЛ и чемпионат Швеции преследуют разные цели. В шведском чемпионате хоккеистов наигрывают и готовят к НХЛ, поэтому большая часть игроков — молодёжь, а опытных, поигравших хоккеистов совсем мало. И они стараются приблизиться к североамериканскому стилю игры, а в КХЛ русский хоккей — комбинационный. Стили в лигах отличаются, поэтому сравнивать их некорректно. Но для словацких хоккеистов ближе по стилю играть в КХЛ.
— Как вы думаете, «Слован» сможет вернуться в КХЛ?
— Да, я слышал, что они хотят вернуться, при этом сделать фарм-клуб, чтобы он играл в чемпионате Словакии. Думаю, через год или два смогут это сделать. И будут гораздо сильнее по составу, так как у них появился отличный спонсор, и они могут позволить себе дорогостоящих хоккеистов.
— Были ли у вас предложения от команд КХЛ, помимо «Нефтехимика»?
— Да, были, но перед тем, как решиться переходить в новую команду, я смотрю на состав — на какую роль меня берут, в каком стиле играют — и только после этого выбираю. И предложение «Нефтехимика» было для меня самым подходящим.
— Почему вы решились на возвращение в КХЛ спустя пять лет?
— Я провёл отличный сезон в чемпионате Чехии, стал самым результативным хоккеистом среди иностранцев. Но я ведь ещёе по-прежнему молод и полон сил, поэтому хотелось вновь себя попробовать здесь, сделать шаг вперёд. Хотелось перейти в более сильную лигу, и показать своей семье, друзьям, словацким болельщикам, что я хорош не только в чешской лиге или любой другой европейской, но и здесь.
— В итоге вы довольны первым сезоном в «Нефтехимике»?
— Да, тренеры мне доверяли, давали по 20 минут игрового времени, я был одним из лидеров команды. Это стало одной из главных причин, по которой я решил подписать контракт ещё на один сезон.
— Что стало главной причиной непопадания в плей-офф?
— Ни для кого не секрет, что «Нефтехимик» значительно уступает по бюджету многим соперникам по Восточной конференции, и руководство не может позволить себе хоккеистов как в «Ак Барсе» или «Авангарде». И, как мне кажется, мы были одной из самых возрастных команд в Лиге. Точнее, две первые пятёрки взрослые, а остальные — молодые хоккеисты, проводившие свой первый сезон в КХЛ. По мне, это не самое лучшее сочетание. Поэтому в том же декабре мы попали в яму, вдобавок у некоторых игроков пошёл спад, другие не могли в полной мере подстраховать. Но за это их нельзя винить, так как они только набирались опыта.
— Когда закончился регулярный чемпионат, вы сорвались в чемпионат Швейцарии. Так хотелось поиграть в плей-офф?
— Да, на меня вышли чешские, шведские и швейцарские команды, я выбрал «Лозанну». Это была очень хорошая команда, она заняла третье место в регулярном чемпионате; перед ней ставились большие задачи на плей-офф. Мне хотелось играть ещё, не заканчивать сезон в феврале, поэтому поехал. Но всё пошло не по плану: я получил травму и не сыграл в плей-офф.
— Почему всё же решили подписать новый контракт с «Нефтехимиком»?
— Сомнений не было, потому что я знал город, команду, персонал, мне понравился новый тренер. Тренерский штаб настаивал на моём возвращении, не раз выходили со мной на связь. Они видели меня среди лидеров, доверяли проводить на льду по 20 минут, а мне нравится играть много. Это лучший вариант для любого хоккеиста. А если б я сменил команду, то пришлось бы со всеми знакомиться заново, осваиваться, проявлять себя, доказывать — а это может и не получиться. Мне нравится в Нижнекамске, нравится команда и тренерский штаб, нравятся условия, как о нас всех заботятся. Хочется ещё раз доказать, что могу быть лидером и оправдать доверие.
— Как изменился «Нефтехимик» с приходом Олега Леонтьева?
— Его видение нашего стиля отличается от предыдущего наставника. Он предпочитает играть от обороны, строить всё через защиту, а не бегать туда-обратно из зоны в зону. Думаю, это подходит «Нефтехимику» лучше — не бросаться на амбразуру, а грамотно действовать в обороне и ждать ошибок соперника. Как говорится, главное не пропустить, а шанс забить всегда будет. Он меняет не только стиль игры, но и мышление; поэтому, как мне кажется, мы в этом сезоне сыграем лучше.
— Что можете сказать о новичках? Например, о защитниках Рональде Кноте и Лукаше Клоке?
— С Рональдом мы играли вместе за «Либерец» в Чехии, у него отличное катание, габаритный сильный хоккеист, он хорош в розыгрыше большинства, у него мощный бросок и он надёжен в защите: не боится ложиться под шайбу, делает много черновой работы. У Лукаша тоже отличное катание, он домосед, всегда подстрахует. Думаю, он многому научился, проведя два года в чемпионате Финляндии. Оба они — хорошее усиление для нашей команды.
— Ваша семья в этом сезоне будет жить в Нижнекамске?
— Да, этому я очень рад, так как в прошлом сезоне было очень тяжело. Нашему сыну всего четыре года, и мы не виделись полгода, очень скучали друг по другу.
— Как вы проводите свободное время в Нижнекамске?
— Его не так много, но если есть — идём гулять, сын тоже любит спорт, приходит на арену кататься на коньках, ходит на плавание. Хочет стать хоккеистом, но он ленивый. Говорит, что будет вратарём, так как не хочет много кататься. Ему нравится смотреть на вратарей, он думает, что они просто стоят и смотрят хоккей, иногда чуть-чуть помогают, и кататься много не нужно. Знал бы сын, как он ошибается!
— Какие командные и личные цели вы ставите в новом сезоне?
— Прежде всего нужно вернуться в плей-офф и постараться пройти дальше. Я хочу вновь стать одним из лидеров команды, помогать «Нефтехимику» побеждать, делая при этом всё, что от меня потребуется.
Досье
Либор Гудачек
Родился 7 сентября 1990 года в Левоче (Словакия).
Карьера: 2009-12 — «Слован» (чемпионат Словакии), 2012-15 — «Слован» (КХЛ), 2015-18 — «Эребру» (чемпионат Швеции), 2018-20 — «Либерец» (чемпионат Чехии), 2021 — «Лозанна» (чемпионат Швейцарии), с 2020/2021 — «Нефтехимик».
Достижения: чемпион Экстралиги (2012), серебряный призёр чемпионата мира (2012), серебряный призёр чемпионата Чехии (2019).