Родился в Нижнекамске, не пригодился «Ак Барсу»: Кубок Стэнли завоевал татарстанец
Воспитанник «Нефтехимика» Михаил Сергачев стал обладателем главного трофея НХЛ в 22 года
Этой ночью решилась судьба главного трофея НХЛ — Кубка Стэнли. В финальной серии «Тампа-Бэй» обыграла «Даллас» (4–2). В составе «молнией» победителями стали сразу четыре российских игрока — вратарь Андрей Василевский, нападающий Никита Кучеров, а также защитники Михаил Сергачев и Александр Волков. Сергачев к тому же — первый татарстанский воспитанник, который завоевал главный трофей НХЛ.
«МОНРЕАЛЬ» ОБМЕНЯЛ СЕРГАЧЕВА ПОСЛЕ ЧЕТЫРЕХ МАТЧЕЙ
Среди воспитанников татарстанского хоккея, кто играл в НХЛ, в первую очередь на ум приходят Наиль Якупов (1-й номер драфта) и Александр Бурмистров (8-й), однако оба были далеки от победы в Кубке Стэнли. Сергачев в этом плане — уникальный пример. Он продукт исключительно татарстанского хоккея. Михаил родился в Нижнекамске, а в пять лет начал заниматься хоккеем в школе «Нефтехимика».
В юном возрасте защитник оказался в «Ак Барсе», но в казанском клубе не оценили талант будущего обладателя Кубка Стэнли. По нашим данным, 17-летний хоккеист просил у «Ак Барса» сыграть хотя бы 10 матчей за основную команду, но ни тогдашние менеджеры клуба, ни главный тренер Зинэтула Билялетдинов не дали шанса талантливому хоккеисту. В те годы в «Ак Барсе» не принято было доверять молодежи.
Не дожидаясь шанса от «Ак Барса», Сергачёв уехал за океан, где в 2016 году был задрафтован канадским клубом «Монреаль». Поначалу у Сергачёва в заокеанской карьере не всё складывалось гладко. «Монреаль» задрафтовал российского защитника в 2016 году под общим 9-м номером. После тренировочного лагеря юниору дали шанс дебютировать в НХЛ. Сергачёв провёл три матча с небольшим игровым временем и отправился в «Виндзор» (хоккейная лига Онтарио), а в концовке регулярки был вызван ещё на одну игру.
В «Монреале» видели потенциал хоккеиста и рассчитывали на него в будущем, но возможность взять франкофона стала определяющей для генерального менеджера «Канадиенс» Марка Бержевена. Он отдал Сергачёва и выбор во втором раунде драфта-2017 за форварда «Тампа-Бэй» Джонатана Друэна, в котором видели потенциального лидера «Монреаля». Для публики, которая готова носить на руках любого франкоговорящего хоккеиста, это был шикарный ход, но уже очень скоро он оказался полным провалом.
SERGACHEV WITH THE CUP pic.twitter.com/8BaiPbSJmG— STANLEY CUP CHAMPIONS ⚡️ (@nhlsergachev) September 29, 2020
Друэн даже сейчас, в 25 лет, так и не вышел на топ-уровень. За три сезона в «Канадиенс» он набрал 114 очков — всего на восемь больше, чем у защитника Сергачёва за такой же период в «Тампа-Бэй». Михаила же в новом клубе планомерно готовили к новой роли и долго возились с молодым хоккеистом.
«Когда Сергачёв начинал, мы, можно сказать, берегли его в третьей паре. Его не выпускали под сильнейшие звенья других команд, он редко появлялся в большинстве, потому что ему нужно было научиться игре в обороне. Его умение играть в атаке никуда не денется. Его игра изменилась кардинальным образом, когда он понял, что нужно делать в обороне», — вспоминал главный тренер «Тампа-Бэй» Джон Купер.
Был риск, что в первый сезон в клубе Сергачёва снова отправят в юниорку — поначалу россиянин часто ошибался. Но в «Тампе» не торопились, понимая, что в будущем они получат значительно больше. Несмотря на ошибки в обороне, Сергачёв в первый же полноценный сезон набрал 40 (9+31) очков — отличная статистика для новичка. Михаилу очень помог шведский защитник Антон Строльман. «С ним я играл в одной паре почти полгода в первом сезоне. Он очень надёжен, никогда не ошибается. Я стараюсь играть так же, не хочу рисковать. Он всегда занимал правильную позицию, был надёжен в обороне», — рассказывал сам Сергачёв.
КУБОК СТЭНЛИ В 22 ГОДА
Игровое время Сергачёва росло от сезона к сезону. Он действовал в обороне всё лучше, а за два года количество его потерь сократилось в полтора раза: если в регулярном чемпионате сезона 2017/18 он терял шайбу 60 раз, то в минувшем — всего 39. Зато количество блокированных бросков и силовых приёмов только выросло.
По ходу минувшего сезона российский защитник заслужил похвалу и от генерального менеджера «Тампа-Бэй» Жюльена Брисбуа: «Сергачёв превратился из хорошего, качественного игрока, который неплохо мог сыграть в большинстве, в игрока, которого мы можем выпустить на лёд в любой ситуации. Теперь это один из наших ведущих парней».
При этом на тот момент Михаилу был 21 год — в этом возрасте многие хоккеисты только начинают делать первые шаги во взрослом хоккее. Заокеанские эксперты отмечали отличное катание Сергачёва и видение площадки. Во многом из-за этого защитник любит подключаться в атаку, а тренерский штаб «Тампы» выпускает его на большинство. Сергачёв — защитник новой формации, который любит и умеет атаковать, а не только обороняется.
Из-за этого Михаилу не всегда удаётся сыграть «чисто» в обороне. Его действия в атаке не раз приводили к пропущенным шайбам в обороне. Сам защитник не отрицает эту проблему: «По-прежнему могу совершить глупейшую ошибку. Я по-прежнему учусь, расту. Понятно, что я еще не достиг того уровня, к которому стремлюсь».
Но показательно, что отрезок после пандемии коронавируса Сергачёв провёл идеально. 22-летний защитник сыграл 24 матча, в которых набрал 10 (3+7) очков. Чаще всего он играл в одной паре с Виктором Хедманом — самым ценным игроком победного Кубка Стэнли. Хедман отмечал хладнокровие молодого напарника, а главный тренер «Тампы» Джон Купер уверен, что дальше Сергачёв будет только прогрессировать.
В НИЖНЕКАМСКЕ ДУМАЛИ, ЧТО СЕРГАЧЁВ — ЛИПАЧ
В России права на Сергачёва принадлежат «Ак Барсу», хотя начинал карьеру он в родном Нижнекамске. При этом он вообще мог не стать хоккеистом, если бы не одна случайность. В небольшом Нижнекамске не так много детских садов: Михаил ходил в один детсад с дочерью хоккейного тренера Андрея Жаренкова, который и заметил мальчика. Но родители Сергачёва не хотели отдавать сына в хоккей. Причина банальная и понятная для многих — в семье, где родители работали на местном химкомбинате, не был достаточных денег на дорогой вид спорта.
В интервью нашему изданию Жаренков рассказал, как несколько раз уговаривал родителей Сергачёва привести мальчика в хоккейную секцию: «Как-то я пришёл забирать дочку, а Миша был один, ждал родителей. Я с ним побеседовал, позвал в нашу школу, сказал, что поставлю в первую пятёрку. И довольно скоро отец привёл его на тренировку».
Несмотря на то, что в команду Михаил попал на несколько месяцев позже, чем другие шестилетки, он быстро догнал сверстников. Его первый тренер рассказывает, что уже в том возрасте Сергачев выделялся среди остальных ребят, в первую очередь, благодаря катанию и игровому мышлению.
«Он понимал игру, мог предугадать события, легко перехватывал передачи, читал игру соперника. Плюс у него был самый сильный бросок среди игроков его возраста и даже ребят старше», — вспоминает Жаренков.
Другой тренер Александр Митягин, работавший в школе «Нефтехимика» с детьми 1999 года рождения, которые периодически играли против команды Сергачёва, подтверждает, что в юном возрасте все боялись сильного броска защитника: «Если Мишка выходил играть, то у меня и вратари боялись, и защитники, что он в них попадёт. Один раз он попал вратарю в маску, мальчишка упал чуть ли не без сознания. Все команды знали, что если шайба у Мишки, то он щёлкнет и не поздоровится».
Школа Нижнекамска вообще стабильно выпускает талантливых ребят. Из неё вышли первый номер драфта НХЛ-2012 Наиль Якупов, защитник системы «Калгари» Ринат Валиев, вратарь Тимур Билялов, а состав «Нефтехимика» сейчас на 30% состоит из собственных воспитанников.
В Нижнекамске по-особенному относятся к талантливым ребятам: если игрок выделяется на фоне сверстников, вокруг него строят команду, он получает дополнительное внимание тренеров и много играет. Причем эта практика применяется с самых ранних возрастов, чуть ли не с первых классов спортшколы. Вся система заточена на выращивание одного-двух хоккеистов в каждом возрасте, нет задачи готовить игроков пачками, чтобы они потом кисли в фарм-клубе или на скамейке основы. Так было и с Якуповым, и чуть позже с Сергачёвым. Жаренков вспоминает, что Михаил практически не уходил со льда. Доходило до смешного: отец мальчика просил у тренера реже выпускать его на лед, потому что мальчик уставал.
На льду Сергачев выделялся не только броском, но катанием и физическими данными. Митягин вспоминает, что в детстве Михаил был на голову выше сверстников. В результате мальчика начали обвинять, что он старше, чем записано в документах. Таких называют липачами. Практика переписывания возраста молодых спортсменов в те годы была повсеместной. «Все думали, что он не 1998 года рождения, а 97-го или даже 96-го года рождения», — недоумевает Жаренков.
Тренер вспоминает, как защищал мальчика от неприятных разговоров: «Я всем отвечал: посмотрите на его отца! Мужчина два с лишним метра, руку жмёт — как тисками сжимает. Но он очень добрый у Михаила, всегда улыбчивый. И Мишка такой же. Один в один. Большой пацан с улыбкой. Как треснет — и всё с улыбочкой».
НИКТО НЕ ПОНЯЛ, КАК ИЗ «НЕФТЕХИМИКА» СЕРГАЧЁВ УЕХАЛ В «ВИТЯЗЬ»
Несмотря на огромный талант и потенциал, Сергачев поиграл в Нижнекамске всего до 13 лет. В 2012 году он переехал в Подольск в местный «Витязь». В Нижнекамске до сих пор не могут ответить, как самый талантливый защитник за всю историю клуба уехал играть за другую команду.
Наши источники рассказывают, что в Подольск Сергачева позвал лично Виталий Прохоров. Тогда он был главным тренером «Витязя»-98, а спустя несколько лет возглавил юниорскую сборную России. В «Витязе» в то время хотели собрать всех талантливых игроков 1998 года рождения, а команду сделать базовым клубом юниорской сборной.
«Мне предложили приехать на сборы, — вспоминает Сергачёв в интервью официальному сайту КХЛ. — Была игра против „Динамо“, и я впервые играл против московской команды. Мне тогда было 14 лет, я удивлялся, насколько здорово ребята катаются и быстро принимают решения». Для Сергачева переезд в «Витязь» оказался полезным — уровень московских команд был намного выше, чем в Поволжье. Из Подольска он стабильно стал вызываться в сборную России разных возрастов.
Но не все в Нижнекамске остались довольны переходом Михаила из «Нефтехимика» в «Витязь». Бывший директор школы «Нефтехимика» Раил Якупов в интервью нашему изданию говорил, что не понимает, как в Нижнекамске умудрились упустить талантливого защитника. На тот момент [2011-й год] меня уже не было в школе, не знаю, как они отпустили его играть в другую российскую команду. Думаю, я бы сделал всё, чтобы в России он играл именно в «Нефтехимике».
До сих пор неизвестно, получил ли «Нефтехимик» хотя бы какую-то денежную компенсацию за переход Сергачёва в «Витязь». Ни один из наших собеседников не смог ответить на этот вопрос. Одни винят в этом агентов, имен которых вспомнить не могут, другие — Прохорова, который воспользовался удобным моментом и переманил Сергачёва в Подольск. Тем не менее, права на Сергачёва «Нефтехимик» в России потерял.
ПРО «АК БАРС» СЕРГАЧЁВ ВСПОМИНАЕТ НЕОХОТНО
Однако в «Витязе» Сергачев также не задержался надолго. Уже спустя два года защитник перешел в «Ак Барс». Позже казанский клуб защитил игрока на ярмарке юниоров КХЛ-2015, закрепив за собой права на него в России.
В те годы школа «Ак Барса» работала по самой банальной схеме — пачками забирала в Казань талантливых ребят, предлагая хорошие условия, вместо того, чтобы делать ставку на своих воспитанников и работать с ними. Доходило до того, что на тренировочной базе клуба не находилось места собственным воспитанникам — всё было занято приезжими игроками. Из некоторых возрастов перед началом сезона могли отчислить по 5 — 10 человек, а на их место купить игроков из других клубов.
В системе «Ак Барса» тогда, как и сейчас, было два молодежных клуба — «Барс», который проводил дебютный сезон в ВХЛ, и «Ирбис», выступавший в молодежной хоккейной лиги. Сергачев перед началом сезона 2014/15 провел несколько матчей за «Барс» на летнем предсезонном турнире в Уфе, но больше во взрослую команду его не привлекали. Единственный сезон в Казани он провел в составе молодежного «Ирбиса».
Удивительно, что ничем выдающимся в плане цифр Сергачёв в Казани не отметился: он провел 27 матчей и набрал 8 (2+6) очков. «Ирбис» в тот сезон выступил неудачно, проиграв уже в первом раунде плей-офф «Кристаллу». Сергачёв сразу после вылета собрал вещи и уехал в Северную Америку, подписав контракт с канадским «Виндзором».
Наши собеседники с трудом вспоминают Сергачева в Казани. Это сейчас он играет в одной команде с Кучеровым и считается ведущим защитником сборной России. В «Ирбисе» же ему было 16 лет и даже по меркам молодежной команды он был юниором. В Казани Сергачёв провел не больше года, но руководители той хоккейной школы до сих пор уверены, что Михаил — воспитанник «Ак Барса». В Нижнекамске не согласны с этим и говорят, что Сергачев, напротив, воспитанник «Нефтехимика».
Точку в этом споре поставил сам хоккеист. В интервью в 2016 году он сказал, что считает себя воспитанником нижнекамского хоккея. Вообще Сергачев, судя по интервью, неохотно обсуждает время, проведенное в Казани. «Они [«Ак Барс“] не хотели меня брать, поэтому я уехал Северную Америку», — говорил хоккеист.
В сезоне 2014/15 главным тренером «Ирбиса» был Вадим Шайдуллин. В интервью нашему изданию он признался, что у Сергачёва уже в том возрасте был виден потенциал. «Он еще до переезда выделялся, когда играл за „Витязь“ на финале России, — говорит Шайдуллин. — А в „Ирбисе“ я сразу понял, что у него большое будущее».
Шайдуллин проработал в «Ирбисе» только полсезона, затем его сменил Сергей Лопушанский. Он также подтверждает, что Сергачёв выделялся среди остальных. Но кроме этого оба тренера больше ничего добавить не могут. Они говорят, что большую часть сезона Михаил отсутствовал в команде, потому что постоянно находился в расположении юниорской сборной России. При этом Лопушанский не понимает, что Сергачёв имел ввиду, когда говорил, что в «Ак Барсе» его не хотели брать: «У нас в команде тогда было много молодых ребят, и все они постоянно проводили время на льду. В том числе и Сергачев».
Скорее всего, руководство клуба тех лет, скупая всех перспективных ребят, просто не оценило в полной мере талант Сергачева, спокойно отпустив его за океан, ничего не предложив взамен. По своему потенциалу Сергачев уже в 17 — 18 лет мог играть в «Ак Барсе», но тогда в Казани так было не принято. Молодым не доверяли и даже близко не подпускали к главной команде. В итоге они беспрепятственно уезжали в Северную Америку: Александр Бурмистров, братья Евгений и Андрей Свечниковы, Валиев и другие.
Поговорить с тогдашним руководством школы нам не удалось. До Олега Кофтуна, который в то время был директором школы, дозвониться не получилось. Исполнительный директор федерации хоккея РТ Кирилл Голубев, ранее помощник Кофтуна и скаут клубной школы, также комментировать ситуацию не стал.
Возможно, для Сергачёва даже лучше, что всё сложилось именно так. Максимум, на что мог рассчитывать Михаил в Казани — играть за «Барс» в ВХЛ. Вместо этого он играет в одном и сильнейших клубов НХЛ и стал ведущим защитником сборной России. При этом нынешние менеджеры «Ак Барса» уже несколько лет заняты поиском атакующих защитников для клуба.
Нельзя сказать, что путь Сергачёва от скромного «Нефтехимика» до победы в Кубке Стэнли был слишком тяжелым и тернистым. Огромный талант выделял Сергачёва на всех этапах его карьеры. При этом очевидно, что за счет одного только таланта выйти на топ-уровень нереально. Как минимум Михаила можно похвалить за дисциплинированность, трудолюбие и смелый поступок, которой он принял в 16-летнем возрасте.
Он рискнул и уехал за океан, чтобы попробовать свои силы в сильнейшей хоккейной лиге. Риск оправдался.