«Я терпел, но не выдержал. Понял — долго здесь не просижу». Играл у Галицкого, рос в ЦСКА, торговал на «Горбушке»
Разговорили Вячеслава Подберезкина.
Вячеслав Подберезкин часто капитанил в «Урале» — видный футболист клуба последних лет (набрал под 100 матчей). За пределами Екатеринбурга застал и легендарный шалимовский «Краснодар», и «Рубин» с Хвичей и Бердыевым, а из «Локомотива» уходил после того, как туда его подтянул португалец Коусейру.
Теперь Подберезкину классно в медиафутболе — органично вписался «СиндЕкат» из любимого Екатеринбурга и, кажется, очень счастлив.
Автор Sport24 Марсель Арзуманян три часа расспрашивал Подберезкина о всем, что было в карьере Вячеслава — просмотры в Италии, ссоры с Шалимовым и работа продавцом в ТЦ.
«Зарплата Григоряна в «СиндЕкате» была 500 тысяч, это было одним из его условий»
— Зимой ты переехал в Екатеринбург и теперь рубишься за медиафутбольный «СиндЕкат». Как к этому пришел?
— Прошлым летом я предпринял последнюю попытку остаться в профессиональном футболе — не получилось. Володя Рыков (помощник спортивного директора «Пари НН». — Sport24) пригласил на просмотр. А я уже в другом состоянии: отдых, рыбалка. На тренировках было сложно, и в конце тренер Илич объявил: не подхожу.
Саша Илич
— И все, решил новых попыток не делать?
— Зимой были варианты в Первой лиге, но они не воодушевляли. Звонили из «Уфы», потом Тихонов звал в «Енисей» — они хоть в футбол играют. Но переговоры шли туго, в итоге я просто не захотел никуда ехать.
— Тут появился из «СиндЕкат»?
— Набрал Артем Фидлер (легенда «Урала» и футболист «СиндЕката». — Sport24), рассказал про их проект. Я свел их с Осиповым, президентом Медиалиги. Мы с ним дружим лет 15. Двигались в общей компании, когда я еще был в «Локо».
Артем Фидлер
— В «СиндЕкате» ты занимался селекцией. Григоряна на роль тренера тоже ты позвал?
— Его посоветовали нашему президенту. Я набрал: «Александр Виталич, Подберезкин звонит, помните такого?» — «Как забыть?!» Через месяц он уже был с командой на сборах.
— У вас потолок зарплат в 300 тысяч. Григорян в него вписывался?
— У него было 500, это было одним из его условий. Еще он попросил GPS-датчики, сборы и поляну зимой. Григорий Викторович [Иванов] дал потренироваться в манеже «Урала» — за это ему большое спасибо.
— В чем кайф медиалиги лично для тебя?
— А ты как думаешь?
— Можно не скрывать, что ты, как и все, пьешь пиво и умеешь материться.
— Ха-ха. Попал, но немного загнул. Мы же не только пьем пиво и материмся. Виталич нас конкретно запрягал — тренировки 6 раз в неделю. У меня до сих пор сомнения, нужно ли было так (в апреле Григорян покинул пост главного тренера «СиндЕката»: «Решение об уходе было принято из-за разных взглядов на жизнь и работу». — Sport24).
«Продавал ноутбуки, телевизоры, телефоны. Что видел на брошюрке — то и говорил»
— Ты — воспитанник ЦСКА.
— До сих пор за них болею — помню эмоции, когда в первый раз подавал мячи на ЛЧ. Отправляли на «Интер», «Челси», «Арсенал». Перед глазами 58-й размер бутс Ибрагимовича, чудак в лыжах вышел.
— Ха-ха.
— Восхищали Вагнер и Карвальо — просто космонавты. Карвальо сначала был в дубле — блин, что он там делал с бедными пацанами! Возил, проверял между, перекидывал, накручивал — инопланетянин. Я потом выходил на тренировку и пытался повторить за ним.
— По детству вы сами рубились против «Барсы», «Реала».
— И смотрелись нормально. Мы были сильнее физически, а они — технически. Они забивали через комбинации, а наши голы — кто-то плюнул под перекладину, а вратарь просто не достал. У нас была рослая команда, забивали порой только защитники. А мы, полузащитники, под мостом в центре поля — передачи над нами, мяч не отобрать.
— В чем еще разница?
— Мы играли в другой вид спорта. У нас потерял мяч — и с бровки уже поливают: «Ты, ишак косолапый, катись обратно!» А испанцам все равно, потерял, не потерял — просто «Браво, браво!» Скрутились нам 1:4, а их родители поют, играют на барабанах, фоткаются с нашими.
— Из ЦСКА ты ушел рано. Почему?
— Потренировался с дублем буквально две недели и не понравился тренеру Аджему. Подошел Шестаков, спортивный директор школы, говорит: «Можем предложить «Реутов», это КФК» — «Спасибо, КФК я и сам найду».
Юрий Аджем
— Нашел?
— Рядом с домом в Кунцево играл «КАИТ-Спорт». Бегал за них, параллельно вместе с братом работал на «Горбушке».
— Серьезно?
— Ага, стоял за прилавком, продавал ноутбуки, телевизоры, телефоны. Но сразу понял: продажи — не мое. Брат, например, сходу видел, кто пришел что-то купить, а кто — просто поговорить. Я так не мог. Плюс в технике не особо шарил. Что видел на брошюрке — то и говорил. Если покупатель задавал второй вопрос — я плыл. Получал за такую работу 20 тысяч.
— А в КФК сколько?
— 18 в месяц и по 2 тысячи за победу.
— У тебя были просмотры в Италии, когда ты бегал в КФК. Как?
— Тренером и руководителем нашей команды был Игорь Кабанов — у него была куча всяких подвязок. Договорился с «Дженоа» и «Чезеной».
— Так.
— В «Чезене» я потренировался с какими-то детьми, тренер сказал: «Нормально, гуд». А сам понимаю — какое нормально? Парням по 16 лет, мне — 19. С ними-то я играть не буду. А вот в «Дженоа» все реально было нормально: провел пару тренировок и уехал в Россию ждать ответ.
— И?
— Буквально через 5 дней набрали из «Локо» — и я забил на Италию. Потом итальянцы звонили, приглашали на еще один просмотр, но уже было поздно.
— Как тебя приметили скауты «Локо»?
— На игре в КФК против «Локо-2». Вышли через агента Кузьмичева, тот знал меня еще по ЦСКА. Начинал в дубле, но уже через полтора месяца подтянули к основе. После тренировки подошли Смертин с Коусейру: «Ну что, понравилось с основой?» Я про себя думаю: «Ну, конечно, понравилось». Самое забавное, что потом мне стали писать знакомые: «Че, родители богатые? Устроили по блату?» Они же помнили, что за полтора месяца до этого я продавал телефоны.
— Помнишь первые дни в основе?
— Сразу заобщались с Дюрицей. С ним была одна дикая история.
— ?
— На одной из тренировок играли в квадрат. Летит мне передача — понимаю, что есть только два варианта: либо просто выбить в аут, либо катнуть Дюрице между ног. Выбираю второе.
— Это была ошибка?
— После тренировки подходит Ян: «Мы с тобой дружим, но еще раз между сунешь — получишь по *** [лицу]».
— А ты?
— Чуть оторопел: «Янчик, понятное дело, ситуацию сам видел — только так мог отдать». О, помню еще одну историю.
— Давай.
— Коусейру как-то записал меня на массаж. Я сразу понял — фигня идея.
— Почему?
— Захожу в кабинет — там Лоськов, Тарасов, вся бригада. «Че здесь делаешь, че сюда пришел?» Примерно так, только с матом. Я сразу извиняться: «Да это меня Коусейру записал». Уже массажист начал впрягаться за меня.
— Ты ушел из «Локомотива», когда главным стал Билич. Почему?
— Славен начал наигрывать меня справа в защите — я сразу понял, что из команды меня скоро попросят. Так и произошло. Вызвал спортивный директор Котов: «Смотри, есть Нальчик на полгода, а потом продлеваем аренду либо разрываемся по обоюдке». Я туда ехать не хотел, они вылетали, да и условия были так себе. Решил разрываться прямо тогда. Набрал Панченко, он был спортдиром в «Химках» — поиграл там 3-4 месяца и ушел в «Урал».
«Шалимов постоянно выставлял меня крайним. Не выдержал, зацепились на тренировке»
— Главной звездой «Урала» тогда был Федор Смолов. Это чувствовалось?
— В одной истории все поймешь. Обедаем с ним, до сбора на базе — полтора часа. Он успокаивает: «Да успеем. Поедим — и сразу на такси». В итоге опоздали минут на 20. Иду и думаю про себя: «Ладно он, а мне сейчас достанется».
— И чем кончилось?
— Заходим на теорию, Федя сразу: «Федорыч [Тарханов], извините, из-за меня опоздали». — «А, да? Ну проходите».
— Есть еще прикольные истории?
— С Панюковым была. На сборах в Кисловодске он щеголял в легких тренировочных шортах. А трусы под ними не надел. Все смотрят и ржут: он в столовой чуть ли не залез, ну, этим самым, и в винегрет, и в макароны…
— Ха.
— А там девчата из медиаслужбы ходят, немного неудобно перед ними — все видно. Не знаю, как это можно было не заметить. Мы уже не выдержали, начали травить его: «Пань, да что с тобой не так?»
— После Тарханова «Урал» возглавил Гончаренко. Вроде бы в «Урале» у тебя с ним были сложные отношения.
— Он выпускал меня в исключительных случаях. Когда, например, горели «Зениту» 3:0. Выхожу на 10 минут в концовке, а меня еще и кроют. Тогда мне позвонил Герман Ткаченко, с которым мы сотрудничали: «Есть вариант с «Крыльями», ты должен обговорить с тренером».
— Что дальше?
— Так совпало, что вскоре я зашел поужинать в ресторан, а там как раз сидел Гончаренко. Подошел к нему, а он: «Не отпущу, ты мне нужен». Как-то странно — не играю, но нужен.
— Ну да.
— Выпустил на следующую игру против «Анжи», я отыграл тайм. А потом он сам ушел. Скрипченко, который встал на его место, сразу обрисовал: играй, где удобно, на своих сильных качествах. Тут и Григорий Иванов вызвал на переподписание контракта. Но я тянул, потому что была серия важных игр, а потом на агентов вышел «Краснодар».
— Иванов рассказывал: «Говорю Подберезкину: опустись на землю, посмотри на экономическую ситуацию в стране. Какое там! Они словно в другом мире живут». Ты просил много денег?
— Фиг знает, в каком я мире. У меня зарплата была то ли 300, то ли 400 тысяч рублей в месяц. Да и разговора такого с ним тоже не помню.
— Варианты у тебя были не только с «Краснодаром»?
— Еще «Спартак» и «Зенит» в то же время. Но они, во-первых, тянули, там переговоры шли долго, а во-вторых, я хотел именно в «Краснодар».
— В итоге ты там пошумел всего два сезона.
— Началось непонятное с Шалимовым.
— Что именно?
— Постоянно выставлял меня крайним. Я рассказывал об этом и агенту, и генеральному — даже ребята за меня вставали: «Он че, белая ворона? Почему к нему такое отношение?» Терплю, терплю — не выдержал, зацепились на тренировке, потом понял, что долго здесь не просижу.
— Что было?
— Сказал одно матерное слово, а он услышал. Потом извинился, но такие истории не забываются.
— После всего этого ты уехал в Казань. Пригласил Бердыев?
— Он заинтересовался, а у меня не было других вариантов. Там собрался крутой коллектив, единственная проблема — долги. Сидели без зарплаты 4-5 месяцев. Зато потом в течение двух дней выплатили всю зарплату за несколько месяцев.
— После Бердыева пришел рок-н-рольный Шаронов.
— Я, кстати, звал его недавно в «СиндЕкат». Но он отказался — хочет еще зацепиться за профессиональный футбол. Я его понимаю.
«В первое время Хвича играл в детский футбол. После «Виллы» писал ему, поздравлял»
— В «Рубине» ты поиграл с Хвичей. Расскажи про него.
— В первое время он играл в детский футбол — брал мяч и начинал возить одного, второго, потом терял, ругался. Викторыч [Слуцкий] начал с ним работать, объяснял, вот он и вырос в такого топа. После «Виллы» я писал ему, поздравлял.
— Из-за Хвичи у тебя однажды случился конфликт с журналистом.
— Рассказываю. Лига запустила голосование на лучшего игрока месяца — я проголосовал не за Хвичу. Мне сказали, что за своих голосовать нельзя.
— А на самом деле было можно?
— Видимо. Тут один местный журналист начал разгонять: мол, у меня с Хвичей конфликт, поэтому я голосую не за него. Стал писать мне в личку. Я ответил.
— Очень грубо, нет?
— Вообще не жалею.
«Интересно было бы узнать, Криштиану реально не чувствует боли?»
— Твоя жизнь сейчас — это?
— Съемки, футбол, увидеться с друзьями, посмотреть с женой сериалы. Недавно был в Сеуле — очень зашло! Предложили Помазуны, мы согласились. В Корее все такие модные, вообще другая культура. Все вкусно, все чисто — кайф. Сейчас хотим в Японию.
— Что тебе больше заходит — Европа или Азия?
— У меня супруга в этом смысле больше глазами любит, ей Европа нравится, а мне все равно. Пивнушку рядом поставьте — буду счастлив.
— Себя ты описывал интересно — «грустно-веселый». Пока грусти вообще не вижу.
— Про грусть обычно говорят фанаты и друзья, которые смотрят на фотки или видео. Ребят, мне солнце в табло светит, я и щурюсь! А так-то я веселый, подтверди.
— Абсолютно.
— Не считаю себя шутом, но даже если так — пацаны всегда говорят много приятных слов, мол, меня не хватает в раздевалке, всем поднимаю настроение. Такая роль. Надеюсь, наш футбольный юмор не слишком специфичен.
— Неожиданный вопрос напоследок: в чьем теле ты хотел бы прожить день?
— На кой мне чье-то тело?
— Ну все-таки?
— Интересно было бы узнать, Криштиану реально не чувствует боли? Потому что я уже рассыпаюсь. А вот если прожить полноценный день другого человека — конечно, жизнь президента. Особенно в связи с последними событиями.