Национальный Рейтинг Мэров (Октябрь-Ноябрь, 2021)
Центр информационных коммуникаций «Рейтинг» совместно с Финансовым университетом при Правительстве РФ подготовили новое исследование, посвященное оценке деятельности мэров столиц регионов и крупных финансово-промышленных центров Российской Федерации за октябрь-ноябрь 2021 года.
Настоящее исследование проведено ЦИК «Рейтинг» в партнерстве с Финансовым университетом при Правительстве Российской Федерации.
Его объектами являются мэры 88 городов России. В их число входят руководители столиц всех субъектов РФ с добавлением представителей пяти крупных финансово-экономических центров: Магнитогорска, Набережных Челнов, Новокузнецка, Сочи, Тольятти. В рейтинг не включены представители Московской и Ленинградской областей в связи с отсутствием у этих регионов собственных административных центров.
Понятие «мэр» не имеет единого значения в различных субъектах России. Под «мэрами» в исследовании понимаются избранные населением главы городов либо, при их отсутствии, те из руководителей, в официальной должности которых содержится определение «мэр». Муниципалитеты, для которых не подходят оба эти варианта, в рейтинге представляют руководители городских администраций (основываясь на изначальном значении слова «мэр»).
Результаты «Национального рейтинга» получены на основании заочного анкетирования, а также заочных и очных опросов представителей экспертного сообщества. Заочные экспертные опросы проводились с использованием некоторых положений методики Уильяма Гордона («Синектики»). Ключевой являлась установка «Синектики» о повышении релевантности результатов, в случае привлечения в качестве респондентов не только экспертов узкой специализации, но и людей абсолютно разных с профессиональной точки зрения. Таким образом, в «Национальном рейтинге мэров» сознательно задействован максимально широкий круг экспертов различной профессиональной и социальной принадлежности. Такой их состав, кроме того, позволяет сделать результаты исследования наиболее демократичными, наиболее приближенными к мнению «простых людей» с понятной поправкой на большую информированность и способность к анализу представителей экспертного сообщества.
Анкеты, рассылаемые экспертам, не только давали им возможность формально оценить работу того или иного мэра, но и предлагали обосновывать свои выводы. Подобные обоснования позволяют выявить причины успеха или неудачи муниципальных руководителей в глазах экспертов. Именно анкеты являются основным источником, на основании которого выстраиваются таблицы исследования, формулируются тексты его аналитической части.
Конфиденциальный статус заочного анкетирования является важным способом повышения искренности респондентов. Те эксперты, которые хотели публично высказать свое мнение о работе того или иного мэра, по согласованию с редакцией ЦИК «Рейтинг», получали такую возможность. Следует иметь в виду, что издатели периодически предоставляют слово и тем экспертам, позиция которых противоречит общим выводам исследования. Порой в рейтинге одновременно высказываются эксперты, представляющие прямо противоположные мнения. Подобная практика является осознанной и позволяет публично представить максимально широкий спектр мнений экспертного сообщества. При этом эксперты, высказывают своё мнение в «Национальном рейтинге» не зная итоговых результатов исследования.
В случае с городами федерального значения (Москва, Санкт-Петербург и Севастополь) в «Национальном рейтинге мэров» делается акцент на отношении к их руководителям как к градоначальникам, а не как к главам субъектов. Хотя, безусловно, не всегда экспертам удается отделить местную и региональную повестку от федеральной.
Для формата и целей исследования признано лишним акцентировать внимание на нюансах статуса мэра («и.о.», «временно исполняющий» и т.п.).
Павел ДАНИЛИН
Директор центра политического анализа
Когда мы говорим о главах городов, мы помним, что Москва и Петербург – это города федерального значения, фактически – регионы. Мэр в них – губернатор. И действия, которые принимаются там и отчасти в Севастополе, это зона ответственности губернатора. В любом другом городе мы говорим о работе мэра в контексте политики, за которую отвечает губернатор. Вот и борьба с ковидом, конечно, основная часть работы мэра, но ответственным за реализацию антиковидной политики в регионе является губернатор. Поэтому нельзя сравнивать или приводить в пример Сергея Собянина или Александра Беглова, настаивать, чтобы мэры городов действовали с оглядкой на них. У них одни полномочия, а у многих других мэров столичных городов субъектов – другие. Хотя и города располагаются недалеко друг от друга, и население одинаковое. Но в любом случае политика мэров обусловлена политикой глав регионов.
Закон о единой публичной власти, на который часть экспертов возлагают надежды как на норму, способную стабилизировать положение мэров, ещё не вступил в силу, но и он относится в первую очередь к полномочиям губернатора.
Региональная власть первична, без неё ничего не принимается, и с её решениями мэры ничего поделать не могут: как только решение принято губернатором, мэр должен его выполнить. Но в процессе принятия решений мэр должен высказать свою точку зрения – и градоначальники делают это. И несправедливо считать, что голос этот сегодня ничего не значит. Всё зависит от конкретной личности, и есть впечатляющие наглядные примеры, как работает авторитет и лоббистские возможности градоначальников.
Андрей МАКСИМОВ
Политтехнолог, руководитель агентства «Максимов-консалтинг», шеф-редактор сайта «Агитпроп.рф»
Новый законопроект о публичной власти и предполагаемые новые возможности муниципальной власти вызывают скептическое отношение. То, что мэров сейчас не избирают, а в основном нанимают в качестве сити-менеджеров, подтверждает повсеместную девальвацию муниципальной власти.
Сегодня у органов региональной власти очень большая сфера полномочий, и нет чёткого разделения, поэтому местное самоуправление и муниципальная власть просто исчезают, становятся частью государственной системы управления. Мэры становятся просто чиновниками, их остаётся только пожалеть. А так как их полномочия весьма ограничены, они являются чиновниками с большим риском попасть за решётку. Из моих знакомых, которых мы когда-то избирали, почти половина успела там побывать: либо несколько раз под следствием, либо даже в заключении, что очень печально.
И всё это усугубляет внешняя обстановка. Второй год страна живет фактически в экстремальных условиях, когда чрезвычайное положение де-юре не объявляется, но фактически оно есть. Можно констатировать постоянные проблемы и с функционированием экономики в целом, и систем жизнеобеспечения, и коммунальных служб, и социальных служб, которые во многом замыкаются на местном самоуправлении…
В этом плане крайне сложная работа у руководителей муниципалитетов, и высокий уровень ответственности. И опять же – высокие риски, потому что на мэров, как ближайших к жителям города, очень легко списать всё, даже то, за что они никак не отвечают. Их можно фактически увольнять спокойно в любой момент.
Мэр лишается права высказывать своё экспертное мнение по тем или иным решениям, потому что любое экспертное мнение может быть рассмотрено как нелояльное высказывание со всеми вытекающими последствиями. Кроме того, любой приходящий губернатор будет искать опору, но искать её можно по-разному. Или подружиться, или выбрать самого главного и грозного из местных начальников и его публично распять. Иногда второй вариант более предпочтителен: распинают мэра столицы субъекта Федерации, после этого все понимают: пришёл начальник, с ним лучше не шутить.
Остаётся только пожалеть людей, которые находятся на острие и сверху, и снизу и не имеют никаких правовых защитных механизмов.
В нынешней конфигурации я не вижу перспектив для развития корпуса мэров, потому что самоуправление в том виде, в котором оно было заложено законами, практически сегодня не существует. А закон был очень хорошим: он давал возможность людям на низовом уровне самоорганизовываться, избирать своих лидеров и полностью отвечать за свою повседневную жизнь. Но сейчас права и возможности в значительной степени у них отобраны, государство говорит о том, что люди просто должны пользоваться заботой государства о себе, что делает их достаточно безответственными. Из активных граждан люди становятся потребителями госуслуг на уровне местного самоуправления. Параллельно продолжается процесс укрупнения самоуправления в некоторых регионах, когда объединяется огромное количество мелких поселений сельского уровня. Но если взять конкретные примеры, например, как это делается в Московской области: мы видим большие муниципалитеты – и до мэра, и даже до депутатов людям уже не достучаться. И это уже не местное самоуправление, а что-то непонятное.
Александр ГНЕЗДИЛОВ
Член федерального политического комитета партии «Яблоко». Главный редактор Smart Power Journal
Ключевое политическое событие последних двух месяцев осени, затрагивающее все органы местного самоуправления — а, значит, и практически всех мэров — внесённый в Госдуму проект федерального закона «Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации», в экспертном сообществе прозванный «проектом Клишаса-Крашенинникова».
Этот законопроект де-юре закрепляет давно идущий де-факто процесс встраивания местного самоуправления в вертикаль власти. Ряд его положений закладывают основу для нарушения статьи 12 Конституции Российской Федерации, закрепляющей самостоятельность местного самоуправления в пределах его полномочий.
Кроме того, в случае принятия такого законопроекта потребуется (и авторы документа не отрицают этого) новый закон о местном самоуправлении в России. Что в нём появится, и что не войдёт в него из ныне действующего закона — большой вопрос.
Игнорирование основ конституционного строя Российской Федерации (например, в части федеративного характера государства и независимости местного самоуправления) в законодательной деятельности подрывает стабильность и создаёт существенную правовую неопределённость как для органов местного самоуправления, так и для органов исполнительной власти федерального и регионального уровней.
Куда более разумно было бы строго придерживаться основ конституционного строя, не подменяя их новациями вроде «публичной власти» и наполняя эти нормы 1-й главы Основного закона реальным содержанием в части федерализма, в том числе и бюджетного, и самостоятельности (в том числе финансовой) местного самоуправления.
На этом фоне руководители городов федерального значения, вместе с другими главами регионов, столкнулись с четвёртой волной пандемии. Её предсказывали заранее, но это не всегда помогало проводить логичную и последовательную политику.
Например, в Москве в период нерабочих дней оказались закрыты городские кинотеатры — но не театры. Невозможно объяснить, почему движущиеся на экране фигурки оказались более опасны для жизни и здоровья граждан, нежели живые актёры на сцене (при том, что театральные залы и больше по вместимости, и лучше заполняются).
Здесь мы как раз видим неопределённость и запутанность в отношениях между федеральными и региональными властями, когда никто не хочет брать на себя конечную ответственность за выработку общего, внятного для населения, курса в борьбе с пандемией. Эти противоречия усиливают недоверие к официальным мероприятиям, и, в конечном счёте, страна каждый день платит за них сотнями жизней россиян.
Александр АСАФОВ
Политолог, журналист, политический эксперт. Автор проекта «Политические и электоральные процессы простыми словами»
Период октября-ноября становится своего рода новой точкой отсчёта для градоначальников: на повестку дня вынесен закон о публичной общественной власти, который осенью начала рассматривать Госдума. Он притягивает к себе внимание несколькими положениями, которые меняют всю систему власти в России. Отныне она должна будет именоваться и стать публичной единой системой.
Для мэров в этом документе тоже есть новое. Например, для мэра Москвы Сергея Семёновича Собянина новая норма снимает известные ограничения на работу в должности в два срока подряд.
Но ключевое в этом документе – то, что в целом для мэров в законопроект заложена реформа местного самоуправления – что также предполагает изменение ряда полномочий.
Впрочем, центр общественного внимания в исследуемый период, по-прежнему, был и остаётся сосредоточенным вокруг пандемии. Сегодня это тема новой волны коронавируса и новых ограничений. Например, голосование в регионах по введению QR-кодов. И хотя решения принимаются на уровне субъектов, это повестка и мэров, поскольку на них лежит ответственность за выполнение решений губернаторов. И уж точно всех градоначальников касается вопрос увеличения темпов вакцинации.
Это и есть основная повестка, а закон о публичной власти, который называли потенциально резонансным, никаких особых вибраций не вызывает, поскольку логичен, понятен, является продолжением принятых в 2020 году поправок в Конституцию. Он в принципе актуализирует систему власти под нынешние реалии, не изменяя её серьёзно, безболезненно и для регионов, и для мэров, в том числе в плане скорой реформы местного самоуправления. Это – эволюционное развитие системы власти, заложенное логикой.
Павел САЛИН
Политолог
Развитие ситуации вокруг мэрского корпуса в рассматриваемый период было обусловлено двумя основными факторами – окончанием выборов в Госдуму и продолжением встраивания местного самоуправления в губернаторскую «вертикаль» власти. Поскольку сюжеты, получившие активное развитие в октябре-ноябре, были завязаны на думские выборы, то начало некоторых из них (отставки мэров в связи с их переходом в нижнюю палату парламента или в связи с их «ненужностью» после окончания кампании) пришлось на конец сентября.
С встраиванием в губернаторскую «вертикаль» было связано несколько событий. Наиболее показательным (во многом эпохальным), но практическим не попавшим в федеральную повестку, стал уход со своего поста главы Белгорода Юрия Галдуна. Он был назначен при прежнем губернаторе, «тяжеловесе» Евгении Савченко, и стал символом возможной консолидации местных элит против «варяга» в лице протеже администрации президента Вячеслава Гладкова. Поскольку Савченко управлял регионом на протяжении 27 лет подряд, степень консолидированности элит в нём носит беспрецедентный характер – похожая ситуация из типологически близких белгородчине регионов наблюдается лишь в Мордовии. Предполагалось, что противостояние губернатора –«варяга» и местных элит затянется, и не факт, что завершится в пользу нового главы региона. Однако мэр всё чаще становился объектом критики со стороны Гладкова, а после думских выборов относительно беспроблемно покинул свой пост.
Другой похожий пример наблюдался в середине осени в Пензе. Там в отставку подал протеже бывшего губернатора Ивана Белозерцева Андрей Лузгин. Правда, ситуация в Пензенской области выглядит гораздо менее «концентрированной» по сравнению с Белгородчиной. Белозерцев, в отличие от Савченко, ушёл «по-плохому», занимал свой пост гораздо менее продолжительный срок, а новый губернатор – далеко не типичный «варяг» и даже занимал руководящие посты в обладминистрации в 2000-е годы.
Примечательно, что обе отставки состоялись после думских выборов, хотя в Пензенской области губернатор сменился весной, а в Белгородской – прошлой осенью. Обоих чиновников было нецелесообразно менять в преддверии осенних выборов, что могло бы повлечь за собой временную демобилизацию контроля над административно-электоральной машиной и сказаться на итогах выборов – как думских, так и губернаторских.
Менее удачно для «варяга» развивалась ситуация в Мурманской области. Там представители местной консолидированной элиты, «точкой сборки» которой выступает мэр областной столицы в 2010-2016 гг. Алексей Веллер, заблокировали избрание кандидатуры губернатора на пост мэра областной столицы. Это стало очередным сигналом для губернатора – «варяга» Андрея Чибиса о том, что местные элиты желают, чтобы с ними договаривались. Правда, этот сигнал не должен повлечь паралич управленческой машины в областном центре со всеми вытекающими последствиями. На том же заседании, где была заблокирована «губернаторская» кандидатура мэра, почти единогласно утвердили врио сити-менеджера.
Помимо «конфликтных» отставок глав столиц субъектов Федерации, происходили и относительно «технические». В частности, главы Оренбурга, Омска и Краснодара покинули свои посты в связи с переходом в Госдуму. Вне зависимости от того, носил их уход добровольный или добровольно-принудительный характер, весьма красноречиво выглядит место их трудоустройства – нижняя палата парламента. Статус депутата за последние годы серьёзно снизился и приравнен к почти техническому. То, что для нескольких мэров крупных городов (в том числе и двух миллионников) он стал хотя бы частичной, но компенсацией, говорит и о глобальном снижении «котировок» в бюрократической табели о рангах местного самоуправления вообще и мэрских должностей в частности.
Это является проекцией системных процессов встраивания ранее независимых должностей в единую «вертикаль» власти уже без её особого деления на ветви и уровни. В такой логике если мэрские и депутатские должности представляют собой лишь отдельные «ячейки» общероссийской бюрократической машины, то «федеральная» депутатская ячейка представляется если не равноценной, то сопоставимой компенсацией за утрату мэрского поста.
В пользу дальнейшего стирания границ между местным самоуправлением и общероссийской «вертикалью» власти говорит и ноябрьский вброс через подконтрольные администрации президента СМИ. Согласно ему, в Госдуму должен быть внесен законопроект, существенно расширяющий возможности для губернаторов отправлять в отставку глав городов через упрощение процедур на порядок. После одобрения таких норм главы городов вообще и областных столиц в частности окончательно превратятся в чиновников областной администрации со слегка расширенным правовым статусом, а истории, подобные мурманской, станут если не невозможными, то гораздо более редкими.
Первая группа рейтинга
Сергей Собянин (город федерального значения Москва) привлёк внимание обращением к проблеме мигрантов. Требование градоначальника снизить количество «гостей столицы» на стройках прозвучало после резонансных инцидентов с их участием. Почти никто из экспертов не возражал против самой идеи градоначальника минимизировать число приезжих на объектах. Однако достаточно многие наблюдатели вспомнили, что это был далеко не первый громкий «антимигрантский» месседж такого рода со стороны Сергея Собянина. Между тем на реальное положение дел ни один из них не повлиял. Вербальная атака мэра на дворников – мигрантов вызвала, скорее, недоумение: абсолютно непонятно, кто займёт их место?
Сергей Собянин традиционно набирал имиджевые очки, либо лично открывая значимые объекты, либо информируя население о перспективах грядущего благоустройства. В этой связи эксперты отмечают открытие мэром транспортной связки Северо-Восточной и Северо-Западной хорд, утверждение им проекта планировки вдоль акватории Москвы-реки от набережной Марка Шагала до Южного речного вокзала и др. Постановление мэра о повышении с 1 января 2022 года минимальной пенсии для неработающих пенсионеров также вызвало положительный резонанс.
Открытие Центра амбулаторной онкологической помощи на базе первой городской онкологической больницы, а также сообщение, что к 2024 году в Москве будет построено более 30 новых поликлиник, – в ряду безусловно позитивных новостей. К числу достижений градоначальник может отнести относительную стабилизацию эпидемиологической ситуации. Более 5,5 млн жителей полностью вакцинированы от коронавируса. Коллективный иммунитет в городе – 67,1% (против примерно 50% по стране). Достаточно эффектным шагом сочли эксперты поощрение вакцинирующихся машинами и квартирами.
В то же время возможное ужесточение антиковидных мер, расширение мест с доступом по QR-коду и другие ограничения негативно воспринимаются бизнесом и частью москвичей. Так, родители учащихся четырёх школ обратились в Генпрокуратуру и СКР с жалобой на решение мэрии раз в две недели в качестве эксперимента тестировать на коронавирус детей в 10 школах и детских садах. Наблюдатели считают, что в сложившейся ситуации между плюсами от ужесточения противоэпидемических мер и очевидными имиджевыми минусами грань весьма тонкая, и это несёт риски для мэра – как электоральные, так и административные. В любом случае московскому градоначальнику повезло, что ему не пришлось пока действовать по казанскому сценарию.
Сильный удар по своей репутации московская мэрия сама же и нанесла, устроив в ноябре чехарду с нумерацией и маршрутами общественного транспорта. Часть экспертов сообщают, что «под сурдинку» некоторые из маршрутов якобы были просто ликвидированы, ради чего и затевалась вся эта операция.
Тем не менее, среди мэров вновь никто не смог составить конкуренцию Сергею Собянину, и он по-прежнему возглавляет «Национальный рейтинг».
Алексей Копайгородский (Сочи) в итоге более чем успешно справился с серьёзными вызовами предыдущего периода. В частности, нетривиальной являлась задача организации туристического сезона во время эпидемии. Высокая оценка, которую публично дал работе городских властей на этом направлении вице-премьер Дмитрий Чернышенко, не была оставлена экспертами «Национального рейтинга» без внимания.
Однако, по их мнению, ключевым событием, укрепившим имидж мэра и имеющим стратегическое значение для Сочи, явилось утверждение Плана социально-экономического развития города до 2030 года.
Грандиозные изменения «олимпийского периода» не только принесли муниципалитету всемирную славу и ознаменовались множеством современных капитальных объектов, но и генерировали проблемы, которые достались Алексею Копайгородскому и горожанам «в наследство». Ситуация в жилищно-коммунальной сфере только усугубилась: резкий рост населения (с 2014 года число жителей Сочи удвоилось), по сообщениям экспертов, дополняется высокой степенью износа инженерной инфраструктуры курорта. Поэтому масштабное финансирование – 139 млрд руб., которое получит город в рамках упомянутого Плана развития, является огромной победой Алексея Копайгородского и, безусловно, поможет ощутимо улучшить качество жизни сочинцев.
Также эксперты акцентировали внимание на открывающихся в городе новых перспективах в сфере образования. Строительство около 50 профильных объектов в Сочи должно покрыть потребность населения с учётом дальнейшего развития города.
Оперативно, почти изящно, по определению некоторых экспертов, местным властям удалось разрешить чреватую серьёзными социальными конфликтами ситуацию, вызванную волюнтаристским решением федеральных структур изменить схему движения на Краснополянском шоссе. Решение это вызвало массу неудобств для жителей и вполне ожидаемо было встречено ими в штыки. Алексей Копайгородский немедленно обратился к главе региона, который, в свою очередь, вышел на министра транспорта России. В итоге по инициативе мэра Сочи непопулярное решение было пересмотрено, что также пошло ему в плюс в «Национальном рейтинге».
Октябрь в Сочи открылся очередной природной ЧС: уже третьим масштабным ударом стихии за полгода. В результате оползень разрушил коттеджный поселок, повредил муниципальные дороги и федеральную трассу. По сообщениям экспертов, Алексей Копайгородский с первых часов находился в прямом контакте с жителями пострадавших территорий, обеспечил круглосуточную работу межведомственного оперативного штаба, что значительно снизило градус социальной напряжённости на месте происшествия. В максимально сжатые сроки им был решён вопрос оказания помощи пострадавшим, организованы выплаты компенсаций за утраченное имущество.
Наблюдатели обратили внимание и на качественное позиционирование Алексея Копайгородского на информационном поле. Его Телеграм-канал сегодня – один из самых популярных в Краснодарском крае: за месяц его в среднем просматривают 1 миллион пользователей. По имеющейся информации, в октябре он стал третьим на Кубани среди Телеграм-каналов, пишущих о политике.
Что касается антиковидных ограничений, эксперты отмечают последовательную и достаточно жёсткую позицию городских властей, согласованную с властями региональными. Отдыхающие, согласно постановлению губернатора Краснодарского края, с лета заселяются в отели и санатории Сочи с выполнением определённых требований. В ноябре к действующим мерам добавились куар-коды, необходимые для посещения ресторанов и кафе. При этом в Сочи, по информации экспертов, нет никаких протестов населения по этому поводу. Правила стараются исполнять как местные жители, так и приезжие. Городская администрация постоянно контролирует их соблюдение.
По сумме экспертных мнений позиции Алексея Копайгородского в «Национальном рейтинге» существенно укрепились, и он уверенно вернулся в ТОП-10 исследования.
Новый мэр Краснодара Андрей Алексеенко неожиданно попал в федеральную повестку своей оговоркой на заседании городской думы во время утверждения его в должности. Новоиспечённый градоначальник высказал убеждённость в том, что горожане ждут от властей разговоров, а не конкретных дел. Это дало основанием некоторым экспертам в шутливом тоне заявить, что оплошность мэра – лучшее доказательство того, что он – креатура губернатора, который тоже регулярно допускает разного рода оговорки и неоднозначные фигуры речи. Впрочем, подобная затейливая аргументация была явно избыточной: назначение Вениамином Кондратьевым «на город» своего первого заместителя и куратора экономического блока само по себе расставило в этом вопросе все точки над «i».
Исполнять обязанности мэра Андрей Алексеенко, чиновник регионального уровня, стал после того, как его предшественник на посту главы муниципалитета Евгений Наумов пошёл на повышение, заняв пост вице-губернатора. В свою очередь Евгений Михайлович просидел в кресле мэра всего ничего, промелькнув в нём стремительным метеором после перемещения предыдущего градоначальника Евгения Первышова в Государственную Думу.
На конкурс по выборам градоначальника, в котором принимал участие Андрей Алексеенко, было подано 24 заявления, что неожиданно много для таких процедур. Хотя некоторые эксперты и предрекали появление перед самым финишем в числе соискателей значимой фигуры из Центра, этого не произошло. Коммунисты в городской думе, выступающие за прямые выборы градоначальника, при избрании мэра не голосовали, чем не особенно огорчили своих оппонентов.
От тандема губернатора и его человека во главе Краснодара одни политологи ожидают высокой эффективности, а другие предрекают мэру участь оказаться перед дилеммой, чьи интересы первичны, – «старшего» по тандему или города и горожан. Указывают и на возникновение определённых рисков для губернатора, по сути взявшего на себя ответственность за деятельность мэра столицы Кубани.
Существует в экспертной среде и мнение о том, что имеющий большой опыт в коммуникациях с промышленными группами края Андрей Алексеенко поставлен во главе Краснодара для уравновешивания интересов элитных групп, нейтрализации усилившегося строительного лобби и оперативного решения проблем областной столицы, замыкающихся на краевую власть, – ЖКХ, ТЭК и др.
В итоге общая оценка экспертных мнений склонилась к умеренно позитивному восприятию происшедшей ротации.
Продолжение здесь