«С нашим бюджетом не получается жить в тепле»
Тема борьбы с бедностью заняла центральное место в высказываниях большого начальства. Еще в майских указах говорилось о двукратном снижении уровня бедности к 2024 году. В декабре на пресс-конференции президент Владимир Путин напомнил о планах «кардинально сократить» количество малоимущих. В послании к Федеральному собранию подчеркнул, что на доходы ниже прожиточного минимума существуют 19 миллионов россиян, это вдвое меньше, чем в 1990-х, но все равно «слишком много». «Государство должно помочь людям выйти из сложной жизненной ситуации», — заявил президент. Пару дней спустя популярность в интернете набрал ролик, в котором чиновник Россельхознадзора зачитывает приговор санкционному сыру и бросает вражеский продукт в печь. Особенно наглядным пример государственной заботы о бедных стал потому, что «казнь запрещенки» происходит в Саратове, для многих жителей которого сыр (не только импортный, а вообще любой) давно перешел в разряд редких деликатесов.
Оптимизация меню
Щитовая двухэтажка на улице Лагерной засыпана снегом почти по крышу. Дверь в подъезд распахнута настежь. Внутри пахнет сыростью и кошками. Деревянная лестница неприятно вздыхает под ногами.
В комнате бывшей коммуналки умещаются диван, стул, журнальный столик и печка-голландка, выложенная голубой плиткой. «Печка у нас одна на две комнаты и кухню. Топим по два часа утром и вечером, но в морозы теплее 15 градусов у нас не бывало. Спать ложились, не раздеваясь», — жительница барака Людмила Филипповна поднимает воротник толстого, как одеяло, халата.
За газ для голландки супруги-пенсионеры платят по 2,4 тысячи рублей в месяц. Электрический обогреватель не включают, «иначе нагорит еще на 2,5 тысячи». «По нашему бюджету не получается жить в тепле», — смеется Людмила Филипповна.
Барак на Лагерной, как и другие дома поселка Елшанка, построили пленные немцы в конце 1940-х. За семь десятков лет утеплитель в щитовых конструкциях истлел. «Стены полые, внутри ветер гулял так, что в комнате на закрытом окне занавески колыхались», — рассказывает хозяин квартиры Геннадий.
Он обшил стены гипсокартоном, а также обустроил удобства: раньше жильцы пользовались уличным нужником, теперь туалет находится в стенном шкафу в конце коридора. Ванну пришлось поставить на кухне, в один ряд с газовой плитой и стиральной машиной.
«Если закрыться вот так, — Людмила Филипповна задергивает клеенчатую занавеску, — ванна нагревается от горячей воды, и можно мыться».
Геннадий 38 лет отработал монтажником-высотником. «Полсоюза объехал. Ставил первую колонну завода в Набережных Челнах. В Саратове строил корпуса авиационного завода, дизельного. Здание областного правительства — тоже наш объект», — вспоминает Геннадий. Его пенсия — 10 400 рублей (вместе с прибавкой, которая в нынешнем году составила 730 рублей).
Пенсия оказалась мизерной, так как в последние годы он работал в фирме областного депутата, занимавшейся восстановлением старинных построек. «Когда стал оформляться на пенсию, выяснил, что наш хозяин не перечислял за меня ни копейки в ПФ», — рассказывает Геннадий. Депутат продолжает осваивать бюджетные заказы, в том числе на новый корпус школы в Елшанке. «Я как-то встретил его на стройплощадке. Сказал большое спасибо за пенсию. Да что теперь поделаешь!»
Людмила Филипповна получает 14 тысяч рублей благодаря северным надбавкам. Она 25 лет отработала инженером-конструктором на авиазаводе в Арсеньеве Приморского края. «На Дальнем Востоке все выживают на рыбе. В Арсеньеве даже картошка толком не растет. В детстве я ела фрукты раз в год: на новогодние праздники мандарины и апельсины привозили из Кореи. В 2006 году переехала в Саратов. Поначалу казалось, в рай попала: здесь есть и яблоки, и груши!»
Теперь Людмила Филипповна может позволить себе фрукты немногим чаще, чем в Приморье. Ей 66 лет. До прошлого года подрабатывала сторожем, но здоровье больше не позволяет, а цена на яблоки в холодный сезон даже в дни распродаж не опускается ниже 60 рублей.
Пришлось отказаться от привезенных с Дальнего Востока рецептов фирменных блюд. «Раньше я делала салат из морской капусты и кальмаров. Ездила на рынок, где они продавались по 70 рублей за килограмм. Но теперь — по 200! Да и морскую капусту больше не берем. Баночка была по 30 рублей, стала под 100».
«Батон стоил 31 рубль. Не успел оглянуться, продавец с новым ценником бежит: уже 32», — говорит Геннадий. Спрашиваю, сколько хлеба покупает семья. Пенсионеры отводят глаза. «Да ведь у нас уже возраст, пищеварение не то, в мучном надо себя ограничивать. Так что мы хлеб больше не едим», — объясняет Людмила Филипповна. «По привычке берем половиночку пеклеванного, нам на неделю хватает», — добавляет Геннадий.
Загибая пальцы, глава семьи решительно перечисляет пункты оптимизации меню: «Не берем колбасу, свинину. Покупаем два килограмма говядины на месяц — на борщ. Для второго — самую дешевую навагу по 120–130 рублей и курятину». Впрочем, куры в нынешнем году не просто клюнули, а прямо-таки разорвали карман пенсионеров: цена на цыплячьи тушки с января подскочила со 100 до 150–160 рублей.
Под окнами барака — погреба со стратегическими запасами. Картошку и морковь пенсионеры закупают на осенних ярмарках. Людмила Филипповна делает соленья и варенья, замораживает в сезон три-четыре килограмма дешевой смородины, килограмм клубники и три килограмма грибов.
Всего на питание, получив пенсию, супруги откладывают 8–9 тысяч рублей. На ЖКУ — 3–4 тысячи. Больше всего уходит на лекарства.
«Вот этот ингалятор стоит 1200 рублей, этот пузырек — 400, этот — 300, маленькие капли для глаз — по 200», — Геннадий перебирает стоящие на журнальном столике упаковки. Недавно ему потребовалась офтальмологическая операция. «Вроде бы все бесплатно. Но подходит анестезиолог и намекает, за ним следующий врач, так 20 тысяч и ушло».
У Людмилы Филипповны нашли камни в почках. Врачи рекомендуют ехать в Железноводск. Она подсчитала: самая бюджетная поездка дикарем, «без грязей, только на воды», обойдется в 45 тысяч рублей. «Думаю сейчас, на чем сэкономить, чтобы подлечиться».
За 13 лет после переезда в Саратов Людмила Филипповна ни разу не была в театре. «Зато мы в планетарий ходили и в кино два раза», — добавляет глава семьи. Пенсионеры посмотрели «Движение вверх» и «Т-34». Каждый билет стоил 360 рублей.
Крупные покупки исключены из семейного бюджета категорически. «Однажды я взял кредит. Холодильник у меня сломался, и телевизор был на грани фантастики», — с досадой вспоминает Геннадий. Кредитный менеджер объявил, что техника обойдется в 40 тысяч рублей. Уже дома пенсионер прочитал в договоре, что придется заплатить еще 26 тысяч рублей процентов. «Прибежал на следующий день, говорю: давайте расторгнем! Они плечами пожимают: надо было читать, что подписываешь. Деваться некуда, снял с книжки, где были денежки на белые тапочки, и погасил кредит досрочно».
На прощание Геннадий просит не публиковать его фамилию и фотографию. Дело в том, что через полгода обитателям барака обещан переезд в новостройку со всеми удобствами. Как уже рассказывала «Новая», многоэтажку для расселения трущоб Елшанки строят в рамках благотворительного проекта, на который спикер ГД Вячеслав Володин пожертвовал в прошлом году 5 миллионов рублей.
«Вдруг обидятся где-нибудь наверху, — Геннадий быстро поднимает глаза к потолку, — мол, мы для них дом делаем, а они еще на жизнь жалуются».
Успехи натурального хозяйства
По подсчетам российского Министерства труда, 80% бедных в стране — это семьи с детьми. «Мы делали и будем делать все для укрепления семейных ценностей», — заявил в послании к Федеральному собранию президент. Глава государства пообещал в следующем году увеличить размер выплат за первого ребенка до двух прожиточных минимумов. Семьям с двумя детьми предложено дать льготную ставку по ипотеке, многодетным — 450 тысяч бюджетных рублей на погашение жилищных кредитов и освобождение от налога на земельные участки размером не больше шести соток.
Мама пяти детей Алена Далиева трансляцию президентского послания не смотрела. Политические события ее не интересуют, «однажды новости включила, десять минут только вытерпела». Благо телевизионный сигнал в поселке Тепловский Перелюбского района (323 километра от областного центра) ловится не очень хорошо, а интернет работает, если поднять антенну на крышу. Зато здесь выписывают печатную прессу: Далиевы получают районную газету, вестник народной медицины, кроссворды и детский журнал.
Старшая дочь Далиевых учится в аграрном университете. Трое сыновей ходят в школу, а младший, трехлетний Мансур, сидит дома с бабушкой. Как говорит Алена Алексеевна, государственные призывы к подъему демографии никакой роли в планировании семьи не сыграли. «У моей мамы четверо детей. У меня — на одного больше, ничего особенного».
Глава семьи работает ветврачом, обслуживает отдаленные поселки — Грачев Куст, Смородинку, Пригорки. Как объясняет Алена Алексеевна, профессия у мужа опасная: «Есть риск заразиться бруцеллезом, а сколько раз быки его на рога сажали!»
Зарплата ветеринара — 9 тысяч рублей. На свои деньги приходится покупать спецодежду — халат, перчатки, обувь.
Как говорит собеседница, «один раз выдали служебные сапоги, но такие, что на ногах разваливались».
Рабочий день Алены начинается в 5.30 утра. Нужно подоить корову, пропустить молоко через сепаратор, покормить 20 овец и домашнюю птицу. Содержать скотину сейчас «не дорого, а очень дорого»: на зиму нужны две-три тонны зерна по 10 тысяч рублей, семь-восемь тележек сена по 9 тысяч. Летом надо платить пастуху: прошлый теплый сезон обошелся в 7 тысяч рублей. Глава семьи сам следит за здоровьем скотины, иначе за ветеринарные услуги пришлось бы отдавать по 5–6 тысяч рублей весной и осенью.
Овощи, мясо, яйца, молоко у Далиевых свои. Алена Алексеевна сама печет пирожки, печенья, делает лапшу. В продуктовом магазине почти ничего, кроме крупы и хлеба, семья не покупает. Но с учетом количества едоков потребительская корзина получается немаленькой: хлеб в поселок привозят дважды в неделю, Алена берет по семь булок сразу. В декабре кирпичик белого стоил 25 рублей, в январе уже 30.
Почти вся зарплата мужа уходит на продукты, ЖКУ и мобильную связь — на это требуется около 8 тысяч рублей в месяц. Остальные расходы семья покрывает за счет продажи мяса. Почти 10 тысяч рублей стоит запас лекарств на зиму. Когда-то в Тепловском работала большая больница, где были узкие специалисты, детское отделение и даже роддом. Медучреждение исчезло вместе с совхозом-миллионером, входившим в тройку лучших хозяйств на целине. В послании президент заявил о планах построить в регионах больше 1500 больниц. «Вы верите этому?» — хмыкает Алена.
Поддержки от властей семья никогда не получала. «Четыре года назад у нас сгорел сеновал.
Мы к кому только не обращались, просили помочь с кормами, ведь без скотины не перезимовать. Ответ у чиновников один: ваши проблемы».
В месяц семья получает 1870 рублей детских пособий. Февральской выплаты хватило на демисезонные сапожки и штаны для младшего сына. Земельный участок, обещанный «многодеткам» еще во время президентства Дмитрия Медведева, Далиевам так и не выдали. По региональному закону после рождения третьего ребенка семье положен дополнительный материнский капитал — 100 тысяч рублей из областного бюджета. Потратить их можно на оплату образовательных услуг или улучшение жилищных условий. Далиевы хотели установить на эти деньги пластиковые окна в доме. Но оказалось, что «улучшением» саратовские законодатели считают исключительно увеличение жилплощади.
По подсчетам вице-премьера Татьяны Голиковой, за государственной соцпомощью обращаются только 20% малоимущих россиян. Возможно, остальные 80% не могут доехать до ближайшего государственного представителя. От Тепловского до райцентра — 60 километров условно асфальтированной дороги. Автобус из поселка не ходит с совхозных времен. Такси стоит 450 рублей.
«Чтобы получить 1000 рублей пособия на школьную форму, нужно сто раз съездить в Перелюб и сдать в собес килограмм ксерокопий», — говорит Алена Алексеевна.
Услуги ксерокса в райцентре стоят 15 рублей за страницу.
Перед началом учебного года Далиевы сдают на мясо быка. «Получаем 47–48 тысяч, и не хватает!» Форма на мальчика стоит 1700 рублей, канцтовары и тетради на печатной основе обходятся в 15 тысяч. Кроме того, нужно купить часть учебников, ранцы, обувь, спортивную одежду… За школьные завтраки на троих семья отдает 600 рублей в месяц. Районный бюджет выделяет дотацию на питание — по 10 рублей в день на ребенка. Как говорит Алена, «кормят по средствам — то рожки, то гречка».
В школе для детей работают бесплатные спортивные секции. В доме культуры за 10 рублей можно поиграть в настольный теннис или бильярд. Летом, когда дорога достигает наиболее проезжего состояния, до поселка добираются передвижные аттракционы. Пять минут прыжков на батуте — 150 рублей. Как и большинство жителей Тепловского, дети Алены никогда не были в цирке. Билет на автобус до Саратова стоит 950 рублей. В такую же сумму обошлось бы место на галёрке.
Спрашиваю, удается ли маме пятерых детей чем-то побаловать себя, любимую? Алена Алексеевна смеется. «Одежда? Со школьных времен штаны и платья донашиваю. Хорошо, что в деревне все многодетные мамы стройные, нам и фитнеса не надо. Маникюр? С коровой и огородом на это тратиться не стоит. Парикмахерская? Есть в райцентре. Стригут за 250 рублей, конечно, ужасно, но настоящую красоту ничем не испортишь».