Каспарс Даугавиньш: «Знарок злился на меня, когда игра не шла»

Нападающий «Спартака» в эксклюзивном интервью KHL.ru — о работе с Олегом Знарком, воспитании дочек, жуткой травме в серии со СКА, нелюбви к перелётам и многом другом. 

В нынешнем сезоне внимания к красно-белым стало даже больше, чем раньше. Главным образом из-за фигуры нового главного тренера. Каспарс Даугавиньш с Олегом Знарком знаком давно — под его руководством он играл ещё 15 лет назад в молодёжной сборной Латвии. Спустя столько лет оба по-прежнему в большом хоккее. 31-летний форвард так вообще идёт на лучший свой сезон в КХЛ. Однако главные матчи для него впереди — на плей-офф у «Спартака» большие планы.

«Февральские матчи — последняя репетиция перед плей-офф»

— Каспарс, «Спартак» после паузы ждёт непростой график: дважды «Ак Барс», «Салават Юлаев», «Металлург». Это плюс перед плей-офф, или осложняет борьбу в турнирной таблице?
— Думаю, что это нам поможет. По уровню эти игры будут походить на плей-офф. Получается, мы сможем себя лучше подготовить ко второй части сезона.

— В ноябре вы говорили, что после первых 25 матчей было ощущение, что отыграли весь сезон. Сейчас появилась лёгкость или при таком графике это невозможно?
— В начале сезона было тяжелее — за два месяца мы сыграли почти половину регулярного чемпионата. В ноябре начались перерывы на этапы Евротура, появилось время передохнуть, плюс — на новогодних праздниках нам дали пару выходных. Кажется, что сейчас полегче, но всё равно график плотный, и концовка будет напряжённой.

— Такой график позволяет уделять достаточное количество времени тренировкам?
— Находим время, нужно же работать над какими-то вещами. Понятно, что в сезоне тренировки не такие длинные, как летом. Сейчас более интенсивные и быстрые.

— За океаном команды много тренируются в начале сезона, а к середине, когда уже много матчей, вместо занятий — отдых.
— Да, там игрокам дают больше свободы, но и игр у них в сезоне на 20 больше. В России график матчей позволяет выходить на 30-35 минут на тренировку.

Десять лет назад играли в такую «хоккейку». Были технари, которые могли на индивидуальных действиях обыграть половину команды.

— В «Спартаке» строгие порядки: ночуете в отеле перед матчами?
— Можно остаться в отеле, можно поехать домой перед играми. В день матча у нас раскатка, а потом все вместе едем в гостиницу. Я, конечно, за день до игры предпочитаю дома остаться. Мне общение с дочками и женой придаёт сил, новых эмоций. А то, если всё время в отеле жить, семью видеть не буду. Будет казаться, что ты всё время на выезде.

— Олег Знарок часто повторяет, что в турнирную таблицу вообще не заглядывает. А вы?
— Мы знаем, что там происходит, но каждый день не открываем. Надо знать, где ты находишься, но концентрироваться, в первую очередь, на себе. На каждую игру выходим для того, чтобы выше подняться. Хочется быть в четвёрке, чтобы начинать плей-офф дома.

— В команде обсуждается ситуация с тем, где будет играть «Спартак» в плей-офф? Если вы окажетесь в топ-4, то на предполагаемые даты матчей ЦСКА Арена, «Мегаспорт» и Мытищи заняты...
— Это не тема, которую должны обсуждать игроки. У нас задача — побеждать, а руководство будет решать, где и как играть. Нам главное выходить и радовать болельщиков.

«Теперь важнее не мастерство, а работа на льду»

— После прошлогоднего плей-офф, когда вы зарубились со СКА, уверенности в своих силах у «Спартака» больше? Или сейчас уже другая команда?
— Каждый сезон — новая история. Но, конечно, уверенность появилась, в спорте — это самое важное. Когда хорошо чувствуешь себя, то всё получается. В прошлом году мы зацепились в серии, теперь нужно найти способ побеждать в плей-офф.

— В чем главная причина нестабильности «Спартака»: вы можете обыграть СКА три раза, а потом проиграть «Динамо» 0:4?
— Если ты не настроился должным образом, то сразу могут наказать. С «Динамо», вроде бы, неплохо играли, могли забить… Тогда бы всё развернулось в другую сторону.

— 0:4 — это серьёзный удар по команде?
— Не сказал бы, что удар. Конечно, хотелось победить, но этот результат будет хорошим уроком.

— Московское «Динамо» трижды в сезоне вас обыгрывало. Возможно, представится шанс отомстить в плей-офф.
— Вы сами знаете, что плей-офф — это хоккей другого уровня. Там одна ошибка может стоить победы, нужна будет полная концентрация. Надеемся, что в плей-офф мы сможем побеждать.

Когда отдаёшься полностью игре — не думаешь о травмах. Для нас, хоккеистов, повреждения — привычное дело.

— Сейчас много говорят о том, что уровень команд лиги подтянулся, не пострадало ли от этого качество хоккея?
— Сам хоккей изменился. Десять лет назад играли в такую «хоккейку». Были технари, которые могли на индивидуальных действиях обыграть половину команды. Сейчас хоккей стал более атлетичным. Важнее не мастерство, а работа на льду. Нужно переработать соперника, чтобы победить.

— Вряд ли болельщикам такое нравится.
— Не знаю, у каждого своё видение. Но и сейчас есть красивые голы, результативные матчи. Для болельщиков здорово, что появилось много канадских площадок, на них хоккей более агрессивный и зрелищный. Много борьбы, хитов и так далее.

— Привыкли к трём размерам площадок в КХЛ?
— Мне лично это нравится. На каждой своя игра. На большой есть время на раздумья, на маленькой интереснее: всё быстро, много силовой борьбы. Надо думать на шаг вперёд.

«Знарок злится не из-за факта поражения, а из-за того, как проиграли»

— У «Спартака» было очень сложное начало сезона, в том числе из-за тяжёлых сборов. Что помогло вам выйти из кризиса?
— Да, мы прошли очень тяжёлые сборы. Набирали форму, чтобы потом весь сезон пройти нормально. Первый месяц были спады и подъёмы как из-за предсезонки, так и из-за тяжёлого графика. В начале сезона — семь матчей через день. Это трудно. Для меня лично сентябрь всегда очень тяжёлый месяц.

— Из-за поражений и уверенность, наверное, пропадала.
— У нас хорошие тренеры, которые морально поддерживали, зная, что будет тяжело. Напоминали, что когда сложно, надо упрощать игру. Они свою работу сделали хорошо, не паниковали, а пытались нам передать уверенность.

— Вы говорили, что Знарок остался прежним. После 0:4 от «Динамо» не разнёс всех в раздевалке?
— Нет. Он профессионал, знает, когда надо накричать, когда нет. Конечно, поражения немного злят тренера. После «Динамо» Олег Валерьевич был спокоен, поддержал нас, сказал, какие вещи надо улучшать. Ведь, как я говорил, мы создали довольно много опасных моментов.

— Много раз по ходу сезона Знарок был очень зол на команду?
— Были моменты, когда плохо играли. Тренеры злятся не из-за факта поражения, а из-за того, как ты проиграл. Если вышел, отдал всё и боролся до последнего, тренерский штаб это, конечно, видит. Бывают же дни, когда просто шайба не залетает в ворота. А вот плохая игра и поражения из-за недонастороя… Тогда тренеры очень сильно злятся.

«Полного взаимопонимания с тренером никогда не может быть»

— Вы работали со Знарком ещё в молодежной сборной Латвии 15 лет назад. Каким он был тогда?
— Точно таким же! Его самое сильное качество — любовь к победам. Всё сделает ради них. Это же он спрашивает и со своих игроков.

— Вы сами сильно изменились за эти годы?
— Думаю, да. В 17-18 лет был немного «crazy», ветер в голове. Бегал как сумасшедший и даже иногда не думал ни о чём. Но когда тебе за 30, понимаешь, что надо притормозить, побольше поспать, отдохнуть. Плюс появились дети, с ними провожу большую часть дня. В 20 лет сил всегда было полно, сейчас же я более профессионально начал относиться к хоккею.

Для болельщиков здорово, что появилось много канадских площадок, на них хоккей более агрессивный и зрелищный. Много борьбы, хитов и так далее.

— В каком возрасте вы поняли, что нужно относиться к своей работе более профессионально?
— В последний свой сезон в НХЛ. Я посмотрел, как там хоккеисты готовятся к матчам, начал присматриваться к более опытным партнёрам.

— Под руководством Знарка вы играли вместе с Мартиньшем Карсумсом в юниорской и молодёжной сборных. Вспоминаете то время?
— Конечно, вспоминаем! Хорошее было время, мы пробивались в элиту, что было огромным достижением для латышского хоккея. Олег Валерьевич потом работал с первой сборной, на олимпиаду вывел команду.

— Были ли у вас когда-нибудь конфликты со Знарком?
— Конфликтов — нет. Было время, он злился на меня, когда игра не шла.

— Сейчас полное взаимопонимание?
— Наверное, полного никогда не может быть. Ты — игрок, он — тренер, который видит со скамейки немножко по-другому. Хоккей очень быстрый, порой приходиться принимать решения, с которыми тренер не согласен.

«Слухи об обмене помогли стать мне морально сильнее»

— Вы идёте на лучший сезон в карьере в КХЛ. 31 год — вторая молодость?
— Думаю, у нас просто классная команда и у меня хорошие партнёры. Бывали спады, например, в начале сезона. Вроде бы, хорошо играл, но шайба не залетала в ворота. Морально нужно было это пройти, а потом стало легче.

— Как в такой момент не опустить руки?
— Не думать об этом. Надо придерживаться тактики команды, если игра не идёт впереди, то больше в силовую играть.

— Есть хоккеисты, которые трепетно относятся к личной статистике, скрупулёзно её проверяют. Вас к таким можно отнести?
— Каждый хоккеист следит за своей статистикой. Всё равно очки — это твоя работа, твой хлеб. Наберёшь много — получишь хороший контракт. Но каждый день я не проверяю статистику, не переживаю о том, забил или нет.

Знарок — профессионал, он знает, когда надо накричать, когда нет.

— Как вы думаете, разговоры о том, что вас могут обменять в «Торпедо» или «Трактор», помогли вам мобилизоваться и вернуть свою игру?
— В моём случае помогло. Эти новости дали мне новый импульс, сделали морально сильнее. Сразу игра пошла. Но иногда слухи и мешают, поэтому стараюсь не читать новости. Иногда люди такое говорят, что лучше и не знать.

— Комментарии не читаете?
— Нет, не люблю. Но понимаю, что критика должна быть, я к ней нормально отношусь.

«Изо рта много крови выливалось, врачи были в панике»

— Во время прошлогоднего плей-офф у вас родилась дочь, а вы в игре со СКА получили травму, не смогли сразу поехать в роддом. Расскажите, каково это — пережить самый счастливый момент в жизни, и в то же время травмироваться и не иметь возможности помочь своей команде?
— Трудно объяснить. Когда отдаёшься полностью игре — не думаешь о травмах. Для нас, хоккеистов, повреждения — привычное дело. Как-то один тренер сказал: «Если будешь думать о травме, то сразу её и получишь». А тогда всё случилось так быстро, что осознал я только через пару дней. Главное, что жив и здоров. С женой тоже всё хорошо. Когда травму получил, то знал, что жена в роддоме. После игры мне нужно было на один день лететь в Ригу, но из-за травмы планы сорвались. Набрал отцу, сказал, чтобы успокоил жену. Но у неё всё-таки случился дополнительный стресс из-за меня.

— Тогда больше за жену и дочку переживали, или за своё здоровье?
— У меня очень много крови изо рта выливалось, я вообще не понимал, что происходит. Врачи были в панике, кричали, что лёгкие проколол. Я немножко испугался. Но когда отвезли в больницу и сказали, что всё будет нормально, о себе больше вообще не думал.

— Когда смогли поехать к жене?
— Меня дня четыре проверяли, потому что кровь так и шла. Сразу сказали, что месяц нельзя летать на самолёте. Когда ребята последний матч со СКА играли, я уже был в Риге. Поехал на поезде.

— На первых порах удавалось помогать жене с грудничком или занимались восстановлением?
— Дочка родилась на месяц раньше срока, поэтому жена довольно долго была в роддоме. Я был с ней, плюс старшая дочка дома — у неё вообще шок был: мамы неделю дома не было.

Хоккей очень быстрый, порой приходиться принимать решения, с которыми тренер не согласен.

— А старшей сколько лет?
— Четыре года, тоже ещё маленькая.

— Во время сезона удаётся уделять достаточно внимания детям?
— Мы, спортсмены, не можем быть всегда со своими детьми. Старшая дочка всегда очень ждёт меня с выезда. С утра просыпается, и сразу бежит ко мне. По возможности стараюсь всё свободное время посвящать им: в парк или бассейн сходить…

— Удается восстанавливаться и отдыхать с детьми? Все-таки малыши плачут по ночам.
— Жена старается мне помогать и оградить от забот; не представляю, как она устала. Но вроде бы со второй дочкой нам повезло: первые полгода она плохо спала, но потом всё наладилось. Конечно, иногда хочется до десяти утра поспать, а приходится вставать в 6:30.

«С перелётами стало ещё хуже»

— Дочек отдадите в хоккей?
— Не могу сказать точно: «нет». Если захотят, конечно, запрещать не буду. Любой спорт полезен. Но не хотел бы, что они занимались им профессионально. Сам через это проходил, знаю, как сложно в хоккее. Мне нравятся для дочек другие виды спорта: теннис, гимнастика. Старшая пока к спорту вообще не питает любви, ей больше нравятся танцы.

— Вы как-то упоминали, что не любите авиаперелёты. Неужели за годы в хоккее не привыкли?
— По-моему, с каждым годом становится всё хуже. Сижу в самолёте и просто в стену смотрю. Не могу даже кино посмотреть... Но это часть нашей жизни, никуда не деться.

— Как переживаете перелёты на Дальний Восток?
— Трудно. Главное, чтобы турбулентности не было. Стараюсь поспать, нам специальные матрасы выдают.

— За свою карьеру вы успели поиграть во многих лигах и командах. Полагаю, для вас теперь главное — выиграть Кубок Гагарина?
— Да, конечно! Ещё ни один латышский хоккеист не выигрывал Кубок Гагарина. Так что это было бы очень здорово. Ради этого я и работаю. Это цель номер один.

— По ощущениям, как долго хотели бы играть?
— Если здоровье позволит, хотел бы до 40 лет... Буду отдавать себя всего, это же моё любимое дело.