От дипломатических донесений до карты: как три картографа создавали образ Черкесии для Европы

В эпоху, когда Google Maps и GPS — это данность, трудно представить, насколько ценной и редкой была информация о далёких землях пять веков назад. Каждая карта была уникальным исследовательским проектом, а её автор — не просто рисовальщиком, а учёным, редактором и аналитиком в одном лице. Образ целых народов зачастую складывался из единичных свидетельств и зависел от личности конкретного картографа.

Так произошло и с Черкесией. В XVI веке европейские представления о народах Кавказа формировали не только путешественники, но и люди, которые, возможно, никогда там не бывали, — картографы в своих мастерских в Риме, Венеции и Лондоне. Давайте познакомимся с тремя ключевыми фигурами, чьи работы на столетия определили, что именно Европа знала о черкесах.

1. Паоло Джовно (1525 г.): Дипломатическая сводка на карте

Кто это: Не просто картограф, а итальянский гуманист, историк и епископ. Его интересовали не столько береговые линии, сколько политика и люди.

Источники: Летом 1525 года его консультантом в Риме стал русский посол Дмитрий Герасимов — человек, хорошо осведомлённый о делах на восточных рубежах Московского государства. Кроме того, Джовно, как учёный, наверняка читал книгу своего соотечественника, генуэзца Джорджо Интериано «Быт и страна зихов…» (1502).

Что он создал: Карту Московии, на которой к востоку от Азовского моря (Меотиды) он поместил знаменитую лаконичную легенду:

«Ханская область, населенная чиркасами-христианами, которые в другое время поставляли рабов в Каир, к великому султану».

Почему это важно: В одной фразе Джовно зафиксировал три главных, с европейской точки зрения, аспекта Черкесии:

• Политический статус: Зависимость от Крымского хана (информация от Герасимова).

• Религиозная идентичность: Упоминание христианства.

• Историко-экономический феномен: Связь с мамлюкским Египтом через поставку рабов (информация от Интериано).

Итог: Карта Джовно стала первым картографическим «досье» на черкесов, созданным на стыке русской дипломатической аналитики и итальянской гуманистической учености.

2. Баттиста Аньезе (1553–1554 гг.): Мастер морских карт и новый образ

Кто это: Венецианский картограф, «золотые руки» эпохи. Он был знаменит своими роскошными рукописными портоланами (морскими картами), которые заказывали монархи и богатые купцы.

Источники: Он напрямую ссылается на «рассказ посла Димитрия» (того же Герасимова), но, видимо, имел доступ и к другим данным.

Что он создал: В своих атласах 1553 и 1554 годов Аньезе наносит Черкесию на карту, но с интересной эволюцией. На одной карте есть название «Circassia», на другой его заменяет «Mengrelli» (Мегрелия), но зато появляется новая, уникальная легенда:

«В этой земле проживают чиркасы-христиане, которые за большие деньги занимаются перевозками на своих судах, выделанных из цельных стволов деревьев».

Почему это важно: Аньезе, как создатель морских карт, сместил акцент! Черкесы у него — не объект политики или работорговли, а активные субъекты мореплавания. Это образ опытных лоцманов и перевозчиков, а возможно — и грозных пиратов Чёрного моря (о чём писал, например, Герберштейн). Карта Аньезе отразила практический, коммерческий и военно-морской интерес Венеции к региону.

Итог: Благодаря Аньезе черкесы вошли в европейское сознание не только как «народ с Кавказа», но и как значимые игроки в акватории Чёрного моря.

3. Энтони Дженкинсон (1562 г.): Взгляд путешественника и этнографа

Кто это: Английский дипломат, первопроходец и торговый агент Московской компании. Он лично совершил несколько опаснейших экспедиций из Москвы в Персию и Среднюю Азию.

Источники: Его собственные наблюдения, а также, вероятно, те же труды Интериано и расспросы в Москве.

Что он создал: Знаменитую карту России, Московии и Тартарии. В районе Кавказа Дженкинсон помещает детальную этнографическую легенду:

«Чиркасы пятигорские считают себя христианами и имеют особенный язык. Опытны в военном деле, а для великолепных похорон родственников собираются многочисленные погребальные процессии, и в память умерших иногда обрезают часть уха».

Почему это важно: Дженкинсон добавляет антропологическую глубину. Его интересуют не только внешние связи черкесов, но и их внутренняя культура: похоронные обряды, уникальный язык, воинская доблесть. Упоминание обрезания уха (скифский, по мнению античных авторов, обычай) придавало черкесам ореол древнего и самобытного народа.

Итог: Карта Дженкинсона представила черкесов Европе как культурный феномен — народ со сложными обычаями и богатой внутренней жизнью, достойной изучения.

Работы Джовно, Аньезе и Дженкинсона показывают, что картография XVI века была мощным инструментом конструирования реальности. Один и тот же народ в зависимости от автора, его источников и целей представал в разных ипостасях: как вассал хана, как мореход или как хранитель древних традиций.

Именно эти конкретные карты, разошедшиеся по библиотекам и канцеляриям Европы, и стали тем самым «окном», через которое европейская элита смотрела на Кавказ. И мы до сих пор можем заглянуть в это окно, чтобы увидеть, как из отдельных свидетельств, таланта и предубеждений картографов рождался исторический образ целого народа.

Старые карты — это не просто изображения земли. Это отпечатки сознания своей эпохи, а их авторы — первые медиаторы между мирами.