Непризнанный военный гений Барклай де Толли
Бродя по Военной галерее Зимнего дворца, великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин обратил своё внимание на портрет Михаила Богдановича Барклая де Толли, написанный художником Джорджем Доу. Впечатление от этого образа оказалось настолько сильным, что гениальный стихотворец посвятил ему стихотворение «Полководец», в котором главное место уделено не военным талантам генерала, а его трагической судьбе и горькой непризнанности:
«О вождь несчастливый!.. Суров был жребий твой:
Всё в жертву ты принес земле тебе чужой.»
С лёгкой руки Александра Сергеевича Барклай де Толли обрёл тот образ, который нам известен и поныне. Между тем, поэт сильно сгустил краски, поддавшись сиюминутным эмоциям. Михаил Богданович, конечно, часто сталкивался с несправедливостью, строя свою карьеру, однако дожил до времён почти всеобщего признания. Кроме того, Россия не была для него «чужой», как и для множества выходцев из прибалтийских губерний, отдавших свою шпагу России. Таким образом, личность, представленная нам Пушкиным, не лишена романтического флёра, однако очень далека от действительности.
Наш герой родился то ли в Литве, а то ли в Лифляндии (сам он указывал, что появился на свет в Риге) и был потомком шотландцев, переселившихся в Прибалтику после гражданской войны в Англии и Шотландии. Представители фамилии органично влились в остзейское (прибалтийское) общество и занимали важные административные и военные должности. Отец Михаила также служил в русской армии, однако больших чинов не добился и вышел в отставку поручиком. Впрочем, он успел заслужить семье потомственное дворянство (до этого семья принадлежала к мещанскому сословию). В Прибалтике будущий полководец прожил всего несколько лет и был отправлен родителями в Санкт-Петербург. По приезду он, согласно традиции, был записан рядовым в кирасирский полк, где получал новые чины, живя в домашней обстановке и совершенно не посещая казарму.
Мальчик с юности тяготел к знаниям и выучил несколько иностранных языков. Мы так никогда и не узнаем, мечтал ли он стать военным или тяготел к мирной жизни. Так или иначе, но повзрослев, Михаил отправился на действительную военную службу и получил боевое крещение во время русско-турецкой войны 1787 – 1791 годов. Здесь он отличился при знаменитом штурме Очакова и получил за это Орден Святого Владимира. Позже он также принял участие в очередной русско-шведской войне и подавлении восстания Тадеуша Костюшко.
На самом исходе века (в 1799 году) Барклай де Толли стал генералом и с тех пор принимал участие в самостоятельных операциях. Во время Войны Четвёртой коалиции против Наполеона (1806 – 1807) он командовал передовыми частями русской армии и показал отменную храбрость в битвах при Пултуске и Прейсиш-Эйлау. Стоит отметить, что во время последнего сражения генерал был тяжело ранен, однако не покинул своих солдат и оставался с ними до конца противостояния. Это неизменное мужество, иногда граничившее с самопожертвованием, также отметил Пушкин в своём стихотворении.
Во время русско-шведской войны 1808-1809 годов Михаил Богданович стал инициатором смелого проекта перехода через Ботнический залив по льду, заставшего шведов врасплох и фактически решившего исход противостояния. Этот рискованный шаг показал, что генерал был чужд той чрезмерной осторожности, в которой его позже обвиняли и при случае всегда старался воспользоваться подходящим моментом. За свой успех он был возведён в звание генерала от инфантерии и снискал симпатию императора Александра I. Впрочем, эти зигзаги карьеры вызвали зависть при дворе, и Барклая де Толли в светских салонах начали называть выскочкой.
В январе 1810 года наш герой был назначен военным министром и занялся реформой русской армии. При нём в наших войсках появилась система корпусов, началось перевооружение частей, улучшилась система снабжения. Свои преобразования Михаил Богданович спешил провести в жизнь, так как справедливо опасался новой войны с Францией, которая явно была не за горами. Отменно зная историю, он составил на случай столкновения с Наполеоном план так называемой «скифской войны», который предполагал заманивание вражеской армии вглубь России и постепенное её истощение арьергардными боями и длительными переходами. Именно таким образом в древности скифы заманили в ловушку и уничтожили огромное войско персидского царя Дария, который в открытом бою мог одолеть любого противника.
К сожалению, к плану действительно пришлось прибегнуть, когда Наполеон перешёл через Неман и вторгся в наши пределы. Французский император не знал о проекте Барклая де Толли и лишь спустя несколько месяцев вспомнил о нём, когда оказался на московском пепелище. Впрочем, в России также мало кто знал древнюю историю, поэтому стремительное отступление русских армий перед французами начали называть чуть ли не изменой.
Не всем нравились и слова Михаила Богдановича, которые он произнёс на военном совете: «Москва – не более как точка на карте Европы. Я не совершу для этого города никакого движения, способного подвергнуть армию опасности, так как надобно спасать Россию и Европу, а не Москву». Вскоре после этого он был лишён верховного командования из-за общественного мнения и уступил свой пост Михаилу Илларионовичу Кутузову. Любопытно, что последний фактически продолжил следовать плану Барклая де Толли, хотя и дал французом сражение под Бородино.
В этой битве Михаил Богданович, оскорблённый отставкой, словно искал себе смерти, находясь на самых опасных участках схватки. К счастью, пули и ядра пощадили великого полководца, который был нужен России для новых свершений. Кутузов отмечал, что именно благодаря усилиям Барклая де Толли удалось удержать центр и правый фланг русской позиции, что вынудило Наполеона прекратить наступление.
На военном совете в Филях наш герой горячо высказывался за оставление Москвы, о чём говорил и ранее. Он был уверен, что его план подходит к своему апогею и скоро французы начнут ощущать все последствия «скифской ловушки». Снова уступая общественному мнению, генерал покинул армию и на время удалился от военных дел. Таким образом, финальная часть Отечественной войны прошла без его участия, и все лавры снискал себе только Кутузов, во многом следовавший тактике своего предшественника.
Когда Михаил Илларионович умер, завершив освобождение России, то Барклай де Толли снова встал во главе русской армии во время зарубежных походов. Благодаря его военному таланту французам были нанесены поражения под Кульмом, Лейпцигом и Фер-Шампенуазом, а потом сдался Париж. Это был пик популярности славного генерала, который изменил общественное мнение России в свою пользу и стал тем, кто принёс нашей империи славу освободительницы Европы.
После своего триумфа Михаил Богданович прожил совсем недолго. В 1818 году, почувствовав недомогание, он попросил у императора Александра I разрешения на поездку на минеральные воды в Германию. К месту назначения полководец так и не добрался, скончавшись недалеко от города Инстербург (ныне Черняховск, Калининградская область). В этом городе ему поставлен памятник, который напоминает жителям города и его гостям о том вкладе в победу, который сделал славный шотландец, болевший душой за Россию.
Заглавная иллюстрация. Памятник Барклаю де Толли в городе Черняховске