В ГИМ рассказали, как менялись новогодние декорации на улицах Москвы в разные эпохи (интервью)
В начале XVIII века в новогодней Москве на улицах разжигали костры, дома украшали хвойными ветвями, а на Красной площади устраивали фейерверки. О том, как менялись новогодние обычаи в разные эпохи, в интервью корреспонденту Агентства городских новостей «Москва» Алене Антошкиной рассказала кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Государственного исторического музея Татьяна Петрова.
Алена Антошкина (А.А.): Когда в России начали праздновать Новый год?
Татьяна Петрова (Т.П.): Как известно, в России отмечать Новый год 1 января начали после указа Петра I от 20 декабря 1699 года. Этот же документ вводил и новое летоисчисление – от Рождества Христова, а не от сотворения мира. Подданные Петра Великого начинали привыкать к масштабным переменам в своей повседневной жизни. Несколько столетий наступление Нового года праздновали 1 сентября, но в петровскую эпоху праздник стал зимним. В указе оговаривалось, как именно его следует отметить жителям столицы. 1 января 1700 года в ознаменование Нового года и нового века в «царствующем граде» Москве полагалось после «должного благодарения к богу и молебного пения» украсить снаружи дома и ворота хвойными деревьями и ветками – сосновыми, еловыми, можжевеловыми, а также стрелять из пушек и мушкетов, запускать ракеты. На Красной площади были устроены любимые Петром Алексеевичем «огненные потехи» – фейерверк. На московских улицах устраивалась иллюминация – разжигали костры. Хвойные украшения и уличные огни должны были радовать глаз целую неделю – вплоть до 7 января.
А.А.: А как в России закрепилась традиция наряжать елку?
Т.П.: Петровская практика украшения домов хвоей сразу не закрепилась. Колючими ветками продолжали декорировать только питейные заведения – на протяжении XVIII века обычай прочно ассоциировался с кабаками. Положение изменила императрица Александра Федоровна, она вышла замуж за великого князя Николая Павловича – будущего императора Николая I – и привезла с собой немецкую традицию рождественского древа – елки. Елку полагалось устанавливать внутри дома накануне Рождества, декорировать свечами и сладостями, под ней раскладывать рождественские подарки. Традиция лишь отдаленно напоминала петровское установление, касавшееся новогодних украшений. Но нужно отметить, что вплоть до революции елка была прежде всего рождественским атрибутом, а не новогодним.
А.А.: Какими были елочные игрушки в те времена?
Т.П.: Изначально рождественские елки украшали свечами, яблоками, пряниками и конфетами. Со временем убранство усложнялось: появлялись бусы, цепи и игрушки из папье-маше, ваты, стекла, дерева и металла – шары, фонарики, фигурки людей и животных. Елку венчали звезды или ангелы, иногда на верхушке закрепляли свечу, что делало дерево пожароопасным. В конце XIX века свечи начали заменять электрическими гирляндами, которые поначалу также были небезопасны.
В Россию ввозили множество немецких елочных украшений, однако к концу XIX – началу XX века наладилось и собственное производство. В Клинском уезде Московской губернии кустари-стеклодувы изготавливали стеклянные бусы, а во многих семьях игрушки делали своими руками.
С конца 1830-х годов в Петербурге уже продавали готовые наряженные елки и рождественские подарки, а с 1840-х годов в продаже появились и искусственные елки.
А.А.: Как складывалась традиция новогодних и рождественских подарков?
Т.П.: В Сочельник, после богослужения, императорская чета и дети собирались у елок. Помимо высокого главного рождественского древа, устанавливались небольшие елочки – для каждого члена семьи. На столах были разложены подарки. Историк Игорь Викторович Зимин пишет о самом необычном даре: «Пожалуй, самым запомнившимся современникам рождественским подарком в период царствования Николая I стал подарок его дочери, великой княжне Александре Николаевне, в декабре 1843 года. Дело в том, что накануне в Петербург прибыл ее жених. Родители скрыли это от дочери, и когда двери концертного зала Зимнего дворца растворились, дочь Николая I нашла своего жениха привязанным к своей елке в качестве подарка с фонариками и «конфектами». Наверное, для нее это стало действительно рождественским чудом».
А.А.: А как Новый год отмечали в купеческих и мещанских семьях, в народе?
Т.П.: Традиция, связанная с рождественской елкой, перенималась у императорской семьи дворянством, затем проникла в купеческие круги, в дома преподавателей и врачей. Взрыв интереса пришелся на 1840-е годы. Это связано в том числе с изданием на русском языке сказки Эрнста Теодора Амадея Гофмана «Щелкунчик и Мышиный король». К 1880-м годам елка стала массовым явлением в городах. Но и села знали этот обычай: в крестьянских избах в XIX – начале XX века елок обычно не ставили, но детей приглашали на Рождество в дворянские усадьбы, елки появлялись в сельских земских школах. Словом «елка» называли и украшенное рождественское древо, и праздничный вечер, встречу Рождества.
В Сочельник родители втайне от детей ставили в комнате елку, украшали ее. Под ней располагались подарки. В завершение праздника мальчикам и девочкам разрешали «ощипать елку» – сорвать с нее сладости и игрушки. После этого дерево сразу же уносили из дома. В дальнейшем от обычая сразу же «ощипывать» ель начали отказываться – дерево продолжало радовать глаз на протяжении Святок. Праздник постепенно перестал быть исключительно семейным: с 1860-х годов елки начали устраивать в учебных и воспитательных заведениях.
И лишь в 1890-х годах появилось обыкновение заказывать новогодние столы в ресторанах и первоклассных трактирах.
А.А.: Какие формы новогодних развлечений были распространены среди взрослых?
Т.П.: Елки для взрослых часто приурочивались к Новому году. Отпраздновав Рождество в кругу детей, взрослые оставляли для себя Новый год. Иван Александрович Гончаров в очерке «Рождественская елка» иронизировал: «Наступает – и Новый год – и настоящая, большая, самонужнейшая елка для взрослых. Повышения, украшения, назначения, опять семейные и дружеские приношения!» Публичные елки устраивались в дворянских, офицерских и купеческих собраниях, клубах и театрах не только Москвы и Петербурга, но и в провинции.
А.А.: Как менялось отношение к Новому году со временем?
Т.П.: Серьезную трансформацию праздничные практики пережили после революции 1917 года в связи с антирелигиозной политикой советской власти и гонениями на церковь. Большевики не желали сохранять традиции, связанные с Рождеством, и Новый год рассматривали критически. Но в первые годы советской власти оба праздника оставались выходными днями.
Во второй половине 1920-х годов антирождественская, антиновогодняя и антиелочная пропаганда усилились. В 1929 году 25 декабря и 1 января перестали быть выходными днями, в школах проводились «антирождественские вечера». Против елки выступали как против церковного обычая, а также подчеркивали вред подобных праздников для природы и лесов. Несмотря на пропаганду, в некоторых городских семьях и даже в детских садах елку устраивали тайно.
А.А.: Когда и почему произошла «реабилитация» Нового года?
Т.П.: 28 декабря 1935 года маятник истории качнулся в другую сторону. В этот день в газете «Правда» вышла заметка, подписанная секретарем Киевского обкома ВКП(б), кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б) Павлом Петровичем Постышевым: «Давайте организуем к новому году детям хорошую елку!» Заметка призывала к реабилитации елки. Уже 30–31 декабря в стране велась торговля елками и елочными украшениями, а 1 января 1936 года в школах и клубах состоялись детские праздники.
Все это соответствовало сталинскому лозунгу 1935 года «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее». Советская власть формировала новую праздничную культуру, используя прежние традиции: рождественская елка превратилась в новогоднюю. В 1947 году 1 января снова стало выходным днем.
А.А.: Как появились новые, советские символы праздника: Кремлевская елка, Дед Мороз и Снегурочка?
Т.П.: Образ Деда Мороза имел давнюю историю: в 1840 году вышла сказка Владимира Фeдоровича Одоевского «Мороз Иванович», где был переосмыслен фольклорный образ Мороза как дарителя. В начале XX века игрушки в виде Деда Мороза украшали елки, однако в 1920-е годы персонажа объявили «религиозным хламом». Во второй половине 1930-х годов Дед Мороз вновь вернулся к детским праздникам.
Снегурочка была героиней сказок, пьесы Александра Николаевича Островского и оперы Николая Андреевича Римского-Корсакова, а как внучка-помощница Деда Мороза и ведущая детского праздника начала выступать со второй половины 1930-х годов. Дед Мороз и Снегурочка стали главными героями главной елки СССР, впервые прошедшей в 1937 году в Колонном зале Дома союзов; первая елка в Кремле состоялась в 1954 году.
Со временем новогодний стол стало невозможно представить без шампанского. В 1928 году была утверждена марка «Советское шампанское», налажено его массовое производство, и напиток стал более доступным по цене. Связь новогодних ритуалов с шампанским закрепил кинематограф, в том числе фильм «Карнавальная ночь».
В 1930-х годах наладилось промышленное производство майонеза, однако по-настоящему массовым продуктом он стал в конце 1960-х – начале 1970-х годов. В этот же период на новогоднем столе прочно утвердились салаты оливье и селедка под шубой, имевшие дореволюционные исторические корни.