Гори, гори, моя звезда: 50 лет фильму "Звезда пленительного счастья"
"Декабристы всегда интересны", - так когда-то сказал Лев Толстой. 50 лет назад на экраны СССР вышел замечательный фильм режиссёра Владимира Мотыля "Звезда пленительного счастья". Картину, рассказывающую о жёнах декабристов, которые не побоялись суровой жизни и отправились за сосланными мужьями и возлюбленными в Сибирь, обвиняли в примитивности и излишней сентиментальности, но на популярности её у зрителей это не сказалось. Фильм до сих пор с удовольствием смотрят и его давние поклонники, и новое поколение зрителей.
Все подробности - здесь
Несмотря на то, что "Белое солнце пустыни" (1969) разрешил к прокату сам Леонид Брежнев, режиссёр хитового истерна Владимир Мотыль оставался в начале 1970-х фигурой опальной. Партийное начальство Госкино не простило ему непарадной военной трагикомедии "Женя, Женечка и "катюша", подозревая в нём идеологического диверсанта. И когда он начал пробивать проект исторической драмы о декабристах, в ней усмотрели не произведение о предтечах большевиков, а подрывную попытку протащить на экран аллегорию на движение диссидентов в СССР. В итоге борьба за то, чтобы "Звезда пленительного счастья" увидела свет, заняла пять долгих лет...
Русские женщины с французским акцентом
Прочитав мемуары Полины Гёбль (возлюбленной декабриста-кавалергарда Ивана Анненкова), Мотыль оформил заявку сценария "Комета - любовь моя"" о высоких отношениях этой отважной, жертвенной дамы и осуждённого на каторгу поручика. Поскольку официально придраться к теме было сложно, цеплялись к мелочам. Зато упорно и остервенело. Запрос отклонили под тем предлогом, что француженка неуместна в качестве героини фильма о русской истории. Тогда режиссёр патриотично ввёл в сюжет мотивы поэмы народника Николая Некрасова "Русские женщины" и многократно расширил включённый в повествование список декабристских жён, отправившихся вслед за мужьями в Сибирь. Не помогло: второй вариант тоже забраковали...
Однако Владимир Яковлевич был настойчив и изобретателен. Дело в том, что режиссёр проводит параллель с историей своей семьи. Он сын репрессированного польского политэмигранта, сгинувшего в Соловках. Отца арестовали, когда Владимиру было три года. Мать с маленьким сыном помчалась на пересылочный пункт для заключённых - надеялась встретиться с мужем. Эти события стали прообразом несостоявшегося свидания Полины с поручиком перед его отправкой на каторгу. Отец Мотыля вскоре погиб в лагерях, а его маму отправили в ссылку на Урал.
"Звезда" или "Заря"?
Как известно, название фильму подарила строчка из стихотворения Александра Пушкина "К Чаадаеву": "Товарищ, верь: взойдёт она, звезда пленительного счастья..." Проблема в том, что литературоведы до сих пор не уверены, что поэт имел в виду "звезду", а не "зарю". Не факт даже то, что написал это именно Александр Сергеевич. Дело в том, что авторский рукописный оригинал не сохранился, а копии и печатные версии имеют уйму разночтений - около семидесяти!
Ленинград против Москвы
Смекнув, что в Москве ловить нечего, постановщик отправился в колыбель революции Ленинград, где сохранялись кое-какие вольности. И сразу - в обком партии. Мол, на носу 150-летие восстания на Сенатской площади, а у меня как раз есть идея картины, посвящённой этому эпохальному событию. Надо сказать, тут Мотылю крупно повезло: завотделом кино в Смольном был поклонник его творчества Евгений Лешко. Тот знал, как пропихивать материал сквозь цензурные рогатки, и подсунул сценарий чиновнице по идеологической части, которая не любила вникать в нюансы, зато ценила мелодраматические истории о сложных женских судьбах.
Расчёт оказался верным. Изойдя слезами над историями жён декабристов, начальница вынесла положительное заключение. И проекту дали "зелёный свет", включив "Звезду пленительного счастья" в план "Ленфильма". Попытки "московских" дезавуировать принятое решение провалились. "Ленинградские", ревниво относившиеся к сохранению редких островков независимости, не смогли отказать себе в тихой отраде проигнорировать недовольные сигналы из столицы.
Уроки мужества неуклюжий кавалергард
Добившись своего, Мотыль всё равно столкнулся с мощным давлением "сверху". Председатель Госкомитета по кинематографии Филипп Ермаш своей волей урезал смету "Звезды пленительного счастья" с 3,5 млн рублей до 1,5 млн, втайне надеясь, что режиссёр оскорбится такой вызывающей скупостью и откажется от проекта. Но это только раззодорило Мотыля.
Когда ему заявили, что дебютанты на главных ролях неприемлемы, преспокойно ослушался и выбрал на роль Анненкова 27-летнего актёра из массовки Театра им. Маяковского - Игоря Костолевского. Это при том, что даже симпатизировавшие постановщику коллеги были смущены его решением.
Неопытный артист лишь на фото выглядел импозантно, в реальности же оказался чудовищно неуклюжим и зажатым. Придя домой к Мотылю, он сразу же сшиб вешалку в прихожей, разлил за столом кофе, да и на пробах смотрелся не как блестящий кавалергард, а как деревенский увалень, не знающий куда девать руки-ноги.
И всё же чутьё режиссёра не подвело: отправив будущего идола миллионов на два месяца в конно-спортивную школу, он добился от Костолевского поразительного преображения. К началу съёмок тот обрёл барскую уверенность в себе. Его движения стали точными и плавными, а осанка горделивой. Увидев, как девушки на площадке провожают Игоря глазами, постановщик понял, что одновременно со "Звездой пленительного счастья" запускает на орбиту новую звезду отечественного кино.
Роль Анненкова стала для Игоря Костолевского кое в чём пророческой. В Сибирь, конечно, его не сослали, зато подобно своему герою-кавалергарду он женился на француженке. Речь идёт о второй супруге артиста (с 2001 года), актрисе Консуэло де Авиланд, с которой он познакомился, когда работал в Норвегии.
Директор Эрмитажа не смог отказать монарху
Столкнувшись с бюджетными ограничениями, Мотыль поневоле был вынужден экономить. В том числе на декорациях. Но нет худа без добра: в качестве локаций фильма по максимуму были использованы реальные исторические места. Так, режиссёр добился разрешения снимать в Зимнем дворце, взяв Василия Ливанова в костюме императора Николая I при всех царских регалиях на встречу с директором Эрмитажа Борисом Пиотровским. Борис Борисович отреагировал на "монарший визит" с юмором: "Ну, государю - да в его же собственном доме - я отказать не могу!"
Исполнитель роли Николая I Василий Ливанов существенно ниже изображаемого им императора. По воспоминаниям современников, рослый государь возвышался над толпой как каланча. Актёр же чуть выше среднего роста. И монарх, как ни странно, дослужился лишь до ордена сятого Георгия IV степени, в то время как в кадре он носит крест III степени.
Впрочем, художник Валерий Кострин всё равно сумел за небольшие деньги соорудить несколько весьма шикарных интерьеров, ибо не все помещения Зимнего были доступны. А в тех, где разрешили съёмку, приходилось работать лишь рано утром, до открытия музея.
Выход на Сенатскую
Изрядные проблемы принесли сцены с конницей и каретами. Доставка на Сенатскую площадь - всё по-настоящему, как в 1825 году! - ста пятидесяти всадников из подмосковного кавалерийского полка вместе с лошадьми и амуницией вылилась в настоящую военную операцию, не прошедшую бесследно для газонов у Медного всадника. Траву начисто вытоптали и потом восстанавливали практически с нуля.
С каретами же беда состояла в том, что искусство мастерить экипажи было давно утрачено. Все экземпляры в кадре являлись антиквариатом XIX века и поминутно ломались, угрожая здоровью пассажиров. Как-то у одной кареты на полном ходу отскочило колесо и унеслось на тротуар, чудом никого не покалечив.
Как часто бывает, кинематографистов крупно подвела погода. Из-за хронического отсутствия снега в кадре декабрьский мятеж грозил обернуться октябрьским. От отчаяния решили залить Сенатскую пожарной пеной, но эта липкая субстанция слабо походила на сугробы и портила реквизит. К счастью, за два дня до окончания выделенного на "восстание" срока пошёл настоящий снег. Так что хоть и в авральном темпе, но важнейший эпизод всё же был снят в полном объёме.
Забавный случай произошёл на съёмках в Петропавловской крепости - правда, Костолевский, ставший его героем, забавной ту историю не находит. Его, прикованного настоящими кандалами к настоящей стенке каземата, забыли часа на три и вспомнили о нём, когда артист уже закоченел от холода в неудобной позе. Зато его страдающее лицо на плёнке вышло чрезвычайно убедительным!
Волконский не попал в галерею героев
Как ни старались авторы фильма соблюсти историческую достоверность, в "Звезде пленительного счастья" хватает ляпов. Которые, впрочем, замечают, в основном, эксперты. Хотя и многие неспециалисты знают, что сине-зелёный ныне, Зимний дворец во времена Пушкина был окрашен в бледно-жёлтый цвет. Так, хоть кавалергардам и полагался белый колет, тот, что носит экранный Иван Анненков, имеет неуставные длинные фалды и в целом не соответствует артикулу. Вне службы молодой офицер вообще не должен был в нём появляться - для этого полагался темно-зелёный вицмундир (для повседневного ношения) и красный вицмундир (для балов и торжеств).
Совершенно не соответствует действительности сцена удаления портрета декабриста Сергея Волконского из Военной галереи Зимнего дворца. Просто потому, что её открыли лишь через год после восстания. Из-за участия Волконского в мятеже его портрет изначально решили не вешать среди изображений других героев 1812 года.
Отвлекающий маневр на грустной ноте
Для Мотыля было очевидно, что финал ленты должен быть пессимистическим: супруги героев с неизбывной печалью смотрят вслед увозимым царскими держимордами мужьям, потом крупным планом - глухая стена острога и солдат перед ней. Партийное руководство страстно желало иной, пафосной концовки. Что-нибудь в духе: "Декабристы разбудили Герцена..."...
Ради того, чтобы настоять на своём, Владимир Яковлевич пошёл на хитрость. Принимающее картину начальство не знало заранее, как завершается кино, а постановщик сознательно опоздал на высочайший просмотр. И за несколько секунд до финала с шумом распахнул двери кинозала, сразу начав возмущаться, почему его не позвали, как же так, это за пределами профессиональной этики!
Комиссия Госкино, разумеется, в полном составе отвернулась от экрана посмотреть, что это за буза происходит у них в тылу и пропустила последние горькие кадры. Отвлекающий манёвр удался на все сто. Дабы умаслить обиженного творца и погасить назревавший скандал, захваченные врасплох члены комиссии быстро подписали акт приёмки, совершенно забыв про какой-то там финал.
Бунтарский дух
Премьера "Звезды пленительного счастья" состоялась 10 ноября 1975 года. Хоть двухсерийное 167-минутное полотно всё-таки было тяжело высидеть в стандартном советском кинотеатре с его жёсткими креслами, картину посмотрели 22 млн зрителей. Столь ко же собрал, к слову, "Жестокий романс" (1984) Эльдара Рязанова. Также фильм с выгодой продали в несколько западных стран, а впоследствии он неизменно собирал большую аудиторию на ТВ.
Однако Мотылю успех его детища не принёс практически никаких дивидендов. Строптивый кинематографист лишь укрепил своё реноме опасного вольнодумца, оттого режиссёра негласно отлучили от профессии. Следующая работа Владимира Яковлевича - адаптация пьесы Александра Островского "Лес" (1980) - снова шла к экрану мучительные пять лет. И не дошла. Ленту положили на полку за нелицеприятные параллели с социалистической действительностью. И разрешили к показу только с наступлением горбачёвской перестройки.