Святой доктор или Пельтцер? Кто исполняет желания на Введенском кладбище

На Введенском кладбище, одном из самых старинных в Москве, сохранился удивительный пласт истории. Здесь покоятся великие врачи, актеры, художники и ученые — как русские, так и иностранцы, оставившие след в культуре, науке и искусстве. Корреспондент aif.ru прогулялся по аллеям кладбища.

Чума, императрица и немецкие фамилии

История Введенского кладбища начинается с трагедии — эпидемии чумы 1771 года. Тогда, по указу Екатерины II, погребения в черте города запретили, и новые кладбища стали открываться за его пределами. На высоком Лефортовском холме, позже получившем название Введенские горы, появилось место захоронения для лютеран и католиков — так родилось Введенское или Немецкое кладбище.

«Здесь хоронили преимущественно иноверцев и иностранцев — аптекарей, военных, инженеров, художников, приехавших из Пруссии, Австрии, Франции. У многих из них в Москве были семьи, и кладбище стало их родовым некрополем», — поясняет экскурсовод Оксана Артюшина.

Со временем погост обрёл уникальный архитектурный облик: готические капеллы, склепы, фамильные усыпальницы с надписями на немецком, французском и латыни. Это был совершенно иной мир — не православный, а католический и протестантский. После революции здесь стали хоронить и советских граждан. Эпохи наслаивались: рядом с готикой появились плиты с красными звёздами. Так Введенское превратилось в культурно-историческое кладбище.

Экскурсовод называет Введенское кладбище «музеем под открытым небом».

«Это уникальный, почти нетронутый исторический некрополь. В Москве практически не осталось других кладбищ, где в таком объеме сохранились надгробия XVIII–XIX веков», — рассказывает она. По словам Артюшиной, на Введенском можно проследить целую архитектурную эволюцию — от строгих немецких плит до эклектичных модерновых обелисков, есть даже фрески внутри склепов.

Готика и легенды

На Введенском покоятся десятки выдающихся личностей. Некоторые надгробия здесь местами паломничества. Один из самых известных объектов Введенского кладбища — семейный склеп Александра Овера. Его называют «местом исполнения желаний»: стены усыпальницы исписаны просьбами и мечтами — о любви, здоровье, работе.

Здесь покоится врач Александр Овер, прославившийся в XIX веке: он помогал сдерживать эпидемии холеры в Москве и входил в консилиум, лечивший умирающего Гоголя. Сын французского эмигранта, Овер сделал блестящую карьеру в России, оставив след не только в науке, но и в архитектуре некрополя — часовню над своей могилой он построил ещё при жизни. «Доктор Овер покинул этот мир 23 декабря 1864 года. Похоронили Александра Ивановича в часовне, которую он сам возвёл на Введенском кладбище», — рассказывает экскурсовод Оксана.

Среди тех, кто обрёл здесь вечный покой, Карл Феррейн, магистр фармации, купец и основатель аптечной империи. Его фамильный склеп выделяется среди других — массивный, внушительный, с колоннами. «Феррейн был одним из самых известных аптекарей в дореволюционной Москве», — уточняет Артюшина.

Неподалёку — усыпальница семьи Эрлангеров. Максимилиан Эрлангер ввёз в Россию первую паровую мельницу, построил в Сокольниках хлебокомбинат. Его часовня — одно из самых мистических мест кладбища. Она создана по проекту архитектора Фёдора Шехтеля, а росписи внутри выполнил сам Петров-Водкин. Увы, внутрь не попасть — двери давно закрыты, но посетители оставляют записки с просьбами прямо на стенах. «Кто-то просит о здоровье, об удаче, кто-то — избавления от зависимости», — говорит экскурсовод.

Жизнь во имя сострадания

«Одна из самых почитаемых могил на Введенском кладбище — место почти паломническое. Здесь покоится Фридрих Йозеф Гааз — человек, которого народ прозвал "святым доктором". Уроженец Германии, он впервые оказался в России после того, как в Вене успешно вылечил князя Репнина», — рассказывает экскурсовод.

Уже через год Гааза пригласили в Москву, где он возглавил Павловскую больницу. Свободное от службы время он отдавал самым обездоленным — лечил бедняков, бездомных, воспитанников приютов и богаделен. Во время войны 1812 года Гааз стал военным хирургом и прошёл с армией до Парижа.

С 1828 года — член Московского губернского тюремного комитета, а позже — главный врач московских тюрем. Он видел, в каком ужасном состоянии находятся заключённые, и всеми силами пытался облегчить их участь. Благодаря его усилиям в 1832 году в России появилась первая тюремная больница — на Воробьёвых горах, а в 1836 — школа для детей арестантов. Фридрих Гааз умер бедным: все средства он отдавал на благотворительность. Его подвиг не забыт — ежегодно Германо-российский форум вручает премию его имени людям, посвятившим себя общественной и гуманистической деятельности.

Духи прошлого

У могилы Георга Лиона и Александры Рожновой можно увидеть панно — копию знаменитой картины «Остров мёртвых» Арнольда Бёклина.

На углу гранитного основания, справа от лестницы, особенно наблюдательные могут заметить гравировку «роб. ГВИДИ С.П.Б.»

«Надгробие было в Санкт-Петербурге в мастерской скульптора Гвиди. Он жил на рубеже ХIX-ХХ веков в Гатчине. В Санкт-Петербурге и окрестностях сохранилось немало работ Гвиди. Самыми известными из них являются памятник Ломоносову на одноимённой площади Петербурга и обелиск Коннетабль в Гатчине. Ну а памятник на Введенском кладбище является серийным. И у него есть как минимум один брат-близнец», — рассказывает Оксана.

То же изображение украшало и захоронение Густава Баумайстера на Смоленском кладбище в Петербурге.

Прогулка по аллее легенд

Среди похороненных здесь — актриса Татьяна Пельтцер. Она скончалась в 1992 году после инфаркта и пневмонии и покоится рядом с отцом и братом. Последний был конструктором первого отечественного гоночного автомобиля «Звезда-1».

«Могилу Татьяны Пельтцер непросто найти. Поклонники иногда возмущаются — почему так далеко? Но тут как раз всё объяснимо — это родственное захоронение, Татьяну Ивановну захоронили в могилу ее родителей. А отец ее, Иоганн Пельтцер, был актером — первым и единственным учителем сценического мастерства для своей дочери», — делится Оксана.

Рядом — надгробие с инициалами Рины Зеленой — актрисы, сыгравшей черепаху Тортиллу. У Зеленой была трагическая судьба: после смерти мужа, архитектора Константина Топуридзе, она ослепла и почти не двигалась. Последние годы провела в Доме ветеранов кино. Покоится на кладбище она рядом с мужем. Топуридзе — автор фонтанов ВДНХ — «Дружба народов», «Каменный цветок» — был большой любовью Зеленой. Вместе они прожили 40 лет, хотя детей у пары не было. Зато Рина Васильевна приняла сыновей Топуридзе от первого брака как родных.

Птица на камне: живопись и мифология Введенского кладбища

Одно из самых поэтичных надгробий — у Михаила Пришвина. Скульптор Сергей Конёнков увековечил его в 1953 образе мифической птицы, восседающей на камне. «Надгробие иногда называют "посланием через порог смерти". На каждой экскурсии пытаюсь объяснить, почему это не Сирин. Дело в том, что птиц было аж три. И Сирин — самая злобная из них. А были ещё Гамаюн и Алканост — подобрее и со склонностью помогать творческим людям», — уточняет Оксана.

Рядом — захоронение художника Виктора Васнецова, автора «Трёх богатырей» и «Витязя на распутье». Над могилой Васнецова — мраморная репродукция героя знаменитой картины «Витязь на распутье»: рыцарь с опущенным копьём смотрит на камень, выбирая себе судьбу.

Жизнь между кулисами и эпохами

Судьба этой артистки оказалась сломленной эпохой. Валентина Кудрявцева окончила хореографическое училище в переломный момент — в 1917 году, когда страна погрузилась в революционные потрясения. Несмотря на это, она сумела поступить в труппу Большого театра и более десятка лет выходила на главную сцену страны. Но в 1930-х коллектив Большого был практически расформирован: старых артистов и хореографов заменили приглашёнными танцовщиками из Ленинграда. Лишившись ведущих ролей, Кудрявцева долгие годы довольствовалась эпизодическими партиями. В 1941–1943 годах работала репетитором балетной труппы, а в 1947 году, уже почти завершив карьеру, получила звание заслуженной артистки РСФСР. Её могила тоже находится на Введенском.

Майор Вихрь. Короткая жизнь Вадима Бероева

В театральной Москве 1960-х имя Вадима Бероева звучало громко. Артист Театра имени Моссовета сыграл одну из главных ролей в спектакле «Странная миссис Сэвидж» с Фаиной Раневской. Она настояла на его участии лично.

После его смерти в 1972 году Раневская отказалась играть эту роль с кем-либо ещё. В кино Бероев стал легендой благодаря роли майора Вихря в одноимённом фильме — разведчик, спасающий Краков, стал символом героизма. Бероеву было всего 35 лет. Он также похоронен на Введенском кладбище, на 29-м участке.

Голоса детства. Сергей Баруздин

Писатель и автор детских книг Сергей Баруздин также нашёл последний приют здесь. Ветеран Великой Отечественной войны, начал публиковаться ещё подростком. Его первые рассказы вышли в «Пионере», а позже он стал голосом советского детства. Участвовал в обороне Москвы, служил в артиллерии, а после войны посвятил жизнь литературе.

Тренер и три баскетболистки

Если углубиться в один из дальних уголков кладбища, можно заметить неприметный памятник — на нём нет громких имён, но за камнем скрыта трагедия. Здесь покоятся советский тренер и три баскетболистки — жертвы страшной авиакатастрофы в Праге, произошедшей в 1973 году. Тогда при заходе на посадку потерпел крушение советский Ту-154, направлявшийся в Чехословакию. Погибли 66 человек. Это была первая в истории авиакатастрофа с участием самолёта такого типа. Среди пассажиров оказались и спортсменки, летевшие на соревнования.