В офисе «Спартака» висели портреты Салаха, Мане и Мареза — их реально могли купить. Вот почему фото убрали
«Стена плача».
Так активно, как этим летом, в РПЛ на трансферы не тратились шесть лет. Больше всех потратил «Зенит», а на втором месте — «Спартак»: €27,2 млн против 42,86. А самая дорогая покупка-2024 — Эсекьель Барко: «Спартак» заплатил за него «Боке Хуниорс» €14 млн. Лусиано Гонду стоил «Зениту» на €2 млн меньше. А в истории «Спартака» был только один трансфер крупнее — Гуса Тиля из «АЗ» за €18 млн.
Покупка Барко пока себя оправдывает: в РПЛ у него 5+5 по системе «гол плюс пас», он лучший по этому показателю в «Спартаке» и второй в лиге (больше только у Алексея Батракова, столько же у Джона Кордобы). В пяти последних матчах — учитывая и Премьер-лигу, и Кубок — результативных баллов у Эсекьеля нет только в одном, с «Краснодаром» (0:3).
Играть сейчас Барко мог не в «Спартаке», а в ЦСКА. Об этом Sport24 рассказал Антон Чистяков, в прошлом скаут ЦСКА и спортивный директор «Спартака».
«Эсекьель в 2018-м стал чемпионом с «Атлантой», а мы тогда внимательно изучали МЛС и рассматривали нескольких футболистов оттуда, — вспоминает Чистяков. — В том числе Барко — но там и ценник был соответствующий. А ЦСКА в то время больших трансферов не делал».
Зато их делал «Спартак» — или по крайней мере нацеливался на них. Свежи в памяти, например, случаи Джона Терри и Диего Косты. О несостоявшихся крупных сделках любил рассказывать Александр Аверьянов, возглавлявший скаутскую службу клуба до лета 2019 года.
Он вспоминал, как Массимо Каррера забраковал Леона Бэйли, тогда хавбека «Генка». Вместе с гендиректором с Сергеем Родионовым Аверьянов летал на переговоры в Бельгию, но Каррера посчитал это приобретением только на перспективу. «Байер» купил Бейли за €16,7 млн (посильную для «Спартака» сумму, если верить Александру), а сейчас ямаец играет в Лиге чемпионов с «Астон Виллой».
«Юссуфа Поульсена могли взять из Дании. Даже Салаха из «Базеля», — сообщил также Аверьянов в интервью Денису Романцову для «Матч ТВ». — У нас в кабинете был уголок, так называемая «стена плача», там вывешивали фотки тех, кого могли реально привезти, но не срослось, — причем именно наш клуб недоработал. Там кроме вышеназванных еще Мане, Марез, Кампль, Ингс, Морган Сансон, тот же Корреа. Кстати, думаю, они там до сих пор висят. После увольнения всего нашего отдела кабинет закрыли, а новых хозяев так и не нашли».
Мане сам подтверждал, что получал предложение из Москвы — во времена выступления за «Зальцбург». Салах даже приезжал в Тарасовку знакомиться с условиями — Мохаммед был знаком по «Базелю» с Муратом Якином, тогдашним тренером москвичей. Агент Салаха оценивал вероятность трансфера как высокую — но Салах избрал другой карьерный путь.
«Таких историй достаточно у каждого скаута, но я их не очень люблю, — признавался мне Нариман Акавов, руководивший селекцией «Спартака» до Аверьянова, но кратко пересекшийся с ним в клубе. — Говорить о том, что я предлагал условного Салаха или Мане — бахвальство. Никто не рассказывает, как он предлагал игрока, который в итоге нигде не заиграл. Мне достаточно того, что люди, которым я рекомендовал игроков, видят их прогресс».
О той самой «стене плача» я спросил Чистякова.
— В один из первых дней в клубе зашел в кабинет селекционного отдела. Там правда висели портреты футболистов, которых «Спартак» мог подписать — или так думал.
— Кто там был? Салах, Марез, Мане?
— Да-да. Я улыбнулся и сказал: «Давайте это уберем».
— Зачем?
— Ну а что на них смотреть? Стоять и пускать слезу горькую?
Полная версия интервью Чистякова — на следующей неделе на Sport24.