«Потеряем свое политическое лицо». Эксперты объяснили, почему даже спустя год талибов в России все еще считают террористами
По словам востоковедов, Афганистан важен для Европы и Азии. Однако полноценному сотрудничеству мешают идеологические аспекты
Ровно год назад, 15 августа 2021-го, Талибан* взял под контроль столицу Афганистана — Кабул. Российские эксперты подвели промежуточные итоги правления талибов в ходе круглого стола в пресс-центре «Россия сегодня». Они объяснили, какого рода партнерство складывается между Москвой и Кабулом и почему движение все еще не исключили из списка террористов. Востоковеды также отметили, что камнем преткновения в Афганистане стал гендерный вопрос и, возможно, скоро наступят перемены к лучшему.
Российско-афганское сотрудничество
Бывший чрезвычайный посол в Афганистане, ведущий научный сотрудник Института международных исследований МГИМО МИД России Михаил Конаровский считает, что России нужна в первую очередь стабильность в регионе. Поэтому усилия в этом направлении продолжатся. Дипломатически Россия будет помогать талибам по мере своих сил. Конаровский напомнил, что по экономическим вопросам наши страны уже давно сотрудничают. Этот факт лишний раз подчеркивает визит министра промышленности и торговли Афганистана Нуриддина Азизи в Москву 15 августа.
«Думаю, что какие-то договоренности будут достигнуты в области энергетики, потому что афганцам очень этот вопрос интересен. Может, по сельскохозяйственным каким-то делам, например пшенице, — предположил Конаровский. — В какой форме это будет, сказать не могу. Но рассчитывать на исключительную благотворительность сейчас талибам не стоит. Частично поможем, но содержать их никто не подписывался».
Гендиректор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов добавил, что любые многосторонние проекты Европы будут неполными без участия Афганистана. Речь идет об их интеграции в механизмы Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и другие структуры.
«Это касается в первую очередь транспортных коридоров, логистических цепочек и производственных в какой-то степени. Если это получится, тогда евразийские проекты обретут некую завершенность и целостность. <...> Афганистан имеет большую ценность как связующее звено между Центральной и Южной Азией. Если Афганистан выпадет из этого, то эти проекты будут ущербны», — уточнил Кортунов.
Номинальные террористы
Несмотря на сотрудничество по целому ряду вопросов, в России все еще не планируют исключать Талибан из списка террористических организаций. Конаровский убежден, что вопрос о всемирном признании власти талибов в Афганистане не имеет принципиального значения для реальной политики.
«Это зависит не от России, а от того, что ООН и Совет безопасности признали талибов террористической организацией. И мы под этим подписались. Если предлагаете мне, предположим, выступить с инициативой, чтобы Россия признала талибов и отменила их в качестве террористической организации, я буду против. Потому что нет никакого смысла. В этом мы только потеряем свое политическое лицо в других странах», — объяснил ситуацию чрезвычайный посол.
По его мнению, талибы должны сами понять, что пока они будут строить резко консервативный и идеологически сложный режим для самого афганского общества и стран-соседей, изоляция будет продолжаться.
Сотрудник Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН Мохаммад Омар Нессар считает, что вокруг Афганистана сложилась исключительная ситуация. Все признаки признания власти Талибана со стороны России существуют, но нет только официального заявления об этом.
«Признание — это такой инструмент, который можно лишь один раз применить. Поэтому международное сообщество такой шаг не делает. Талибы не делают никакие уступки. А если международное сообщество пойдет на уступки, то это будет воспринято как полная победа талибов», — продолжил мысль Мохаммад Омар Нессар.
Кортунов подчеркнул, что за последние годы у России были прецеденты активного диалога со странами, возглавляемыми организациями из списка террористических. Например, с «Братьями-мусульманами», когда те были у власти в Египте. Они так и не прошли через «делистинг» в России, но это не помешало президенту Египта приезжать в Москву и подписывать соглашения.
«Если дипломатическое признание Талибана когда-то произойдет, то, скорее всего, это будет коллективное признание целой группой стран. Может быть, в основном соседей Афганистана, также и других стран Евразийского региона. Такое коллективное признание будет связано с выполнением со стороны Талибана ряда условий, которые в общем-то понятны», — спрогнозировал директор Российского совета по международным делам.
Гендерный вопрос в Афганистане
Одним из свидетельств неготовности талибов к переменам послужил недавний разгон демонстрации с участием афганских женщин, требовавших для себя прав и свобод. Боевики во время подавления протеста применили насилие к женщинам и иностранным журналистам, а также стреляли в воздух.
Руководитель центра научно-аналитической информации Института востоковедения РАН Николай Плотников отметил, что женщины в Афганистане отстаивают свои права действительно активнее, чем многие оппозиционные политики-мужчины, окопавшиеся в Турции. Также он рассказал, что верхушка Талибана раскололась в вопросе прав женщин.
«Сторонники верховного лидера талибов против того, чтобы женщинам давали работу. Но к моему удивлению министр обороны считает наоборот: нужно давать послабления, — сказал Плотников. — Думаю, что все равно в афганском обществе к этому придут».
Андрей Кортунов заявил, что вопрос гендерного равенства оказался одним из самых сложных и болезненных для Афганистана в течение последнего года. Вопрос образования и участия женщин в управлении государством многократно ставился международным сообществом. Какие-то мелкие послабления были сделаны, но в принципе позиции Талибана по гендерному вопросу остались прежними.
«Обращает на себя внимание жесткость реакции Талибана. <...> Можно говорить о не всегда системном, но скорее об ужесточении режима. Постепенно, шаг за шагом Талибан стремится вернуть страну к тем стандартам, которые существовали в середине прошлого века», — резюмировал эксперт.
Мохаммад Нессар согласен, что женские активисты создают гораздо больше головной боли талибам, чем оппозиционные вооруженные формирования. Талибы понимают, что к ним проявляет симпатию афганское общество. При этом в стране молодое население, которое за последние 20 лет очень изменилось. А в руководстве страны действительно нет консенсуса в этом вопросе.
«С одной стороны, обостряется внутренний раскол талибов. Часть лидеров публично выступала за то, чтобы дать женщинам образование и работу. В то же время это ставит талибов в сложное положение, они не знают, что сказать. Думают, какие формы будут в школах и университетах, потом три месяца проходит — они еще о чем-то думают», — описал сложности Нессар.
В то же время требования к новому афганскому правительству, которые предъявляет международное сообщество, вообще неприемлемы для афганского общества, обратил внимание эксперт.
«Например, я недавно читал, что кто-то из чиновников западных стран потребовал у талибов назначить как минимум трех женщин в качестве министров. Это нереально. На сегодняшний день доступ к образованию и работе — это самое главное. Это поддерживается афганским населением, и тут сегодня, может быть, талибы пойдут на уступки», — предложил приемлемый вариант сотрудник центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока.
* «Талибан» — организация, признанная террористической и запрещенная в России.