«Правозащитник»-педофил, петлюровцы, белая гвардия и финские коммунисты: всё смешалось в истории карельского Сандармоха
В последние годы слово «Сандармох» стало известно многим жителям России, интересующимся историей и политикой.
Скандалы вокруг места, где в 1937 году расстреливали осужденных, не стихают. Сначала причиной этого было уголовное дело по «педофильской» статье против руководителя карельского «Мемориала» Юрия Дмитриева, суд по которому до сих пор продолжается.
Затем масла в огонь добавила гипотеза наших карельских историков, профессоров Сергея Веригина и Юрия Килина, о том, что в Сандармохе кроме жертв политических репрессий могут быть захоронены и советские военнопленные, расстрелянные финнами в годы войны.
Я никак не собираюсь комментировать уголовное дело Дмитриева, начавшееся после того, как выяснилось, что он действительно много раз фотографировал полностью обнаженной свою приемную дочь школьного возраста. Якобы для контроля за ее физическим развитием. Любой нормальный человек сам может сделать из одного этого факта необходимые выводы. Также пока мало что можно сказать о гипотезе карельских историков. Она нуждается в дальнейшем изучении. Тем более они ведь не собираются опровергать тот печальный факт, что в Сандармохе в 1937 году тоже расстреливали заключенных. В этом сомнений нет.
Но есть определенные детали во всей этой истории. И эти детали серьезно меняют всю картину произошедшего. Замечу, что когда я решил более подробно разобраться с этим вопросом, то в основном пользовался информацией того же «Мемориала», его списками. Никаких пыльных папок из архивов НКВД! Что же в итоге получается?
Вопрос первый: Кто открыл Сандармох?
Для читателей федеральных СМИ возможно будет откровением, но Сандармох открыл отнюдь не Дмитриев и не «Мемориал». Поиски захоронения в Медвежьегорском районе начались задолго до них, этим занимались журналисты из Медвежьегорска Николай и Надежда Ермоловичи, ныне уже покойные, и художник Владимир Попов. В тот же период в районе Сандармоха начал раскопки замглавы районной администрации Каштанов, который в одной из последних публикаций карельской прессы поделился своими воспоминаниями, которые имеет смысл процитировать:
— На второй день приехал Дмитриев. Я тогда его не знал. Он пришел ко мне в кабинет, положил на стол газовый пистолет и спросил, на каком основании мы начали раскопки без его ведома. Ну, девяностые были временем тревожным… Я тоже выложил на стол оружие и сказал: теперь будем разговаривать. И мы договорились, что он окажет нам помощь, потому что у него был опыт подобных раскопок.
Замечательный надо сказать эпизод из «святых 90-х»! Кто-то с пистолетами делил контроль над рынками или заводами, а тут люди примерно так же договариваются, кто будет главный на раскопках. Просто отметим для себя — когда организация «Мемориал» заявляет о переписывании истории, то им можно напомнить, что история недавнего открытия Сандармоха тоже оказалась переписанной. «Героем» сделали одного человека — Юрия Дмитриева. А про всех остальных забыли. Такая вот маленькая, но многозначительная деталь.
Вопрос второй: О численности расстрелянных в Сандармохе.
С момента открытия, хотя Дмитриев нашел лишь несколько групповых захоронений, и на этом раскопки завершились, данные о количестве расстрелянных постепенно росли. Ныне в большинстве публикаций заявляется, что в Сандармохе расстреляно от 9,5 до более чем 10 тысяч человек, подобные же данные фигурируют даже в википедии…
Так вот - все это неправда и дезинформация! Даже сам «Мемориал» совсем недавно снизил цифру до 6 тысяч. А ведь фактически тем самым «мемориальцы» признали, что много лет занимались преувеличениями. Делалось ли это по причине собственного незнания или сознательно, в политических и идеологических целях — можно только гадать. Но вот вам показатель качества их «исследовательской работы»! Впрочем, и цифра в 6 тысяч — под большим вопросом. Она получилась из-за того, что утверждается, будто там расстреляны и заключенные со всего Белбалтлага, что не является доказанным фактом. Более того, судя по списку самого «Мемориала» там очень много людей, осужденных за побеги, бывших уголовников, бандитов, басмачей. Они чаще всего и пытались бежать из мест заключения, при этом расстрелы таких заключенных обычно производились на месте, там, где они содержались.
Реально же, по документам, пока установлено что там расстрелян соловецкий этап, 1111 или 1116 человек. И возможно еще какое-то количество жителей Карелии. Это все. Например, Сергей Веригин на основании виденных им документов в одной из публикаций заявлял о 3 тысячах расстрелянных. И некоторые поисковики с учетом своего профессионального опыта говорят о том же, что на этой небольшой территории ни 10, ни 6 тысяч похороненных просто физически быть не может. Скажем, Илья Герасёв, председатель правления общественной организации «Поисковые отряды „Эстафета поколений”», называл максимальную цифру в 2,5 тысячи человек. То есть и этот вопрос требует изучения, и возможно — новых комплексных раскопок.
Вопрос третий: О «Соловецком этапе».
Только по заключенным из Соловецкого лагеря, осужденным еще в начале 30-х, есть твердая уверенность, что их расстреляли именно в Сандармохе. Причем если начать изучать списки с сайта «Мемориала», то прежде всего бросается в глаза, что в них много людей, с оружием в руках выступали против Советской власти в годы гражданской войны.
Во-первых, это петлюровцы, причем не рядовые, а офицеры и даже министры петлюровского правительства. То есть в «списке Сандармоха» — украинские националисты, вполне возможно причастные к геноциду еврейского населения Украины в 1919–20 году. Стоит напомнить, что совсем недавно Всемирный Еврейский конгресс осудил открытие памятника Симону Петлюре в Виннице. Но ведь не он же один убивал, это делала его армия и ее командиры! И если «Мемориал» — солидная либеральная организация, то надо бы пояснить, как в список невинных жертв попали люди, проводившие этнические чистки? Нет, я вовсе не хочу сказать, что все расстрелянные в Сандармохе люди виновны в каких-либо преступлениях. Но памятник «Убиенным сыновьям Украины» в Сандармохе — он ведь поставлен и тем, кто сам убивал, и много убивал, не так ли?
Впрочем, там были расстреляны не только украинские военные. Много и представителей национальной интеллигенции, вроде украинского географа Степана Рудницкого. К слову, его книга «Почему мы хотим самостоятельную Украину» ныне популярна в определенных кругах на его родине. Ведь в ней утверждается, что украинцы — совершенно особый народ, даже по антропометрическим показателям. Да, особая раса, которой лучше не смешиваться со всякими москалями и ляхами и ей тоже нужно свое государство и жизненное пространство. При желании Степана Рудницкого можно считать невинной жертвой, юридически это скорее всего так. Но ведь понятно, почему в интернациональном СССР, борющемся уже тогда с фашизмом, носителей подобных взглядов должна была ждать печальная участь. Таких даже в современной «цивилизованной» Европе пока еще не сильно любят… Это я пишу не в оправдание или осуждении репрессий, а именно и только для понимания причин произошедшего.
Еще в «списке Сандармоха» — офицеры врангелевской армии, деникинской контрразведки, комендант Читы при Колчаке, члены отряда атамана Анненкова. Последнего, к слову, в современной России так и не реабилитировали. Невозможно, он военный преступник.
Да, там много и людей, у которых, так скажем, была «своя правда». Но которые воевали с иностранным оружием и на иностранные деньги против Советской власти в годы гражданской. Сейчас это называется — добровольное участие в незаконных вооруженных формированиях.
Часто по спискам «Мемориала» можно только догадываться, что тот или иной человек делал в гражданскую. Но иногда, может по недосмотру данной почтенной организации, это проскакивает. Как например: «Железняк Порфирий Емельянович, уроженец Подольской губернии, крестьянин-кулак, в прошлом руководитель штаба восстания в 1920–1921 гг., принимал участие в расстреле красноармейцев в гражданской войне». Замечательно, что последняя фраза в последнем, отредактированном списке «Мемориала» исчезла, но в других источниках она есть! Может и напротив ряда других фамилий некоторые подробности подчистили?
Тут ведь еще что важно: «Мемориал» забыл про жертв этих людей. Помните, в «Тихом Доне» у Шолохова есть один пронзительный эпизод, когда мать Григория Мелехова говорит ему: «Ты бога-то… бога, сынок, не забывай! Слухом пользовались мы, что ты каких-то матросов порубил… Да ты, Гришенька, опамятуйся! У тебя ить вон, гля, какие дети растут, и у энтих, загубленных тобой, тоже детки остались…». Да, историческая правда требует объективного подхода, пишете про «красный террор», не забудьте упомянуть и про «белый». Но у историков из «Мемориала» такой объективности просто не наблюдается, в результате в число «невинных жертв» массово зачисляются и уголовники, и даже палачи. Как зачислен туда украинский кулак Порфирий Железняк, расстреливавший пленных красноармейцев.
Но в одну кучу сваливать невинных жертв и бандитов — это ведь издевательство над памятью тех честных граждан, кто действительно пострадал ни за что.
Вопрос четвертый: О репрессированных жителях Карелии.
Тема репрессий в Карелии очень болезненная, и для этого есть вполне объективная причина — судя по цифрам, в процентном отношении ко всему населению наша республика является одним из самых пострадавших в 1937–38 годах регионов. А возможно и самой пострадавшей. Это трагедия.
В Карелии пострадали прежде всего «красные финны». Те, кто эмигрировал в 1918 году, кто потом приехал строить социализм. При Эдварде Гюллинге в Карелии создавались для них особые условия, с другой стороны, у этого была и оборотная сторона медали, некоторые межнациональные трения все-таки были. К тому же финское население пыталась использовать в своих целях разведка соседнего государства. Отсюда у наших властей возникало недоверие к финнам. Это тоже сыграло плохую роль в 1937 году.
То же самое касается и местного населения. Сейчас об этом стараются не вспоминать, но заметная доля репрессированных в тот год - это те, кто в годы гражданской пошел на службу к интервентам, англичанам или финнам. И так или иначе соучаствовал в белом терроре. После гражданской к этим людям отнеслись мягко, амнистировали почти всех, а вот потом, через 15 лет, вспомнили. Подняли списки и многих автоматически зачислили в «финские шпионы». Конечно, это был беспредел. Большая часть из них на тот момент ничего плохого не замышляла, и юридически они невиновны. Но пострадали и многие активные сторонники Советской власти.
Вопрос пятый — почему именно Сандармох некоторые делают символом репрессий?
В России много мест захоронений, связанных с 37-м годом. Но почему-то именно вокруг Сандармоха происходит нынешняя истеричная кампания? Почему о нем пишут западные СМИ? Почему именно в Сандармох приезжают послы стран ЕС? Это очень интересные вопросы. И тут я не могу не процитировать слова из одного интервью о Юрии Дмитриеве:
— «Что я делаю в Сандармохе? Я воспитываю народ. Беру какой-нибудь народ, объясняю им: тут ваши братья убиты, похоронены. Вы же один народ, только вы живые, а они мертвые. Что же вы, сволочи, памятник им не поставите!»
Да, мы имеем дело именно с «воспитанием народов». Всех расстрелянных в Сандармохе Дмитриев разделил строго по национальностям, чтобы каждому народу был положен свой отдельный памятник. Напомню, что в Сандармохе памятники репрессированным действительно стоят «по национальностям». Украинцам, эстонцам, полякам, латышам, грузинам, немцам… Кстати, собственно русским, как и карелам, никаких специальных памятников нет. Впрочем, и финнам нет - деньги на него «борцы с тоталитаризмом» собирали, но потом собранные средства куда-то растворились.
То есть представьте смысл затеи — представители каждого народа должны приезжать в Сандармох к «своим» памятникам, бередить свои «национальные раны», повышать уровень чувства национальной обиженности, который у многих и так зашкаливает. Ну и искать виновных. А виновные кто? Хочешь — не хочешь, а виновные — советские русские. Или просто русские… На мой взгляд, есть в этом подходе Дмитриева чистая провокация. И когда в Одессе толпа националистов жгла людей — в «воспитании» этой толпы возможно есть и заслуга деятелей из «Мемориала».
Подводя итоги, можно констатировать, что Сандармох — это действительно место трагических событий. В массовых расстрелах людей, кто бы они ни были, нет ничего хорошего. И об этом нужно знать правду. Однако все последние годы вместо правды нам преподносят слепленный «Мемориалом» на скорую руку идеологический миф. В котором численность погибших в Сандармохе преувеличена в разы, в одну кучу смешаны и невиновные, и люди со сложной судьбой и просто бандиты и убийцы, а причины произошедшего подаются в крайне примитивном виде.
Это именно миф - плоский, пропагандистский миф. Зато востребованный в чисто политических целях как некоторыми кругами в России, так и на Западе. Излишне говорить, что к памяти действительно невинно репрессированных людей все это не имеет никакого отношения. А главное — вопросов по настоящей истории Сандармоха остается огромное количество, и исследования нужно проводить дальше. Нам пора избавляться от мифов.
Читайте также: Севастополь дождался. «Ждёт Запорожье, ждёт Одесса, Харьков ждёт…» (ФОТО, ВИДЕО)
Александр Степанов, специально для «Русской Весны»