Строил «Дорогу жизни». История Павла Манежнова

В одной большой медногорской семье 27 января - это день, который чтут особо. Каждый год в этот день, какой бы ни была погода, члены семьи Манежновых идут на кладбище, где под телевышкой, прямо возле дороги нашёл своё последнее пристанище их отец, дед и прадед Павел Фёдорович Манежнов. На его памятнике просто написано: «Защитник Отечества». В понедельник 23 июня 1941 года высокий русый парень Павел встал рано, можно сказать, что и не спал вовсе. Ещё вчера была объявлена всеобщая мобилизация. Брони у молодого бригадира плотников, работавшего на строительстве городских объектов в Медногорске, конечно же, не было.  На фронт призывались все военнообязанные с 1905 по 1918 год, а его год рождения был аккурат посередине. В этом городе у него никого не было, кроме Поли, с которой они познакомились на работе. Пригляделись друг к другу, да и сошлись жить в прошлом году, а вот официально оформиться всё времени не хватало. А ведь Поля уже была на шестом месяце. Нужно срочно было забежать в ЗАГС, зарегистрироваться, чтобы, если он погибнет на войне, жена могла получать пенсию. Уже вечером сформировали эшелон, а дальше – всё, как в тумане. Недолгие прощания, долгий жаркий поцелуй на память - и в вагон. Ехали долго: поезд постоянно останавливали. Уже в поезде узнал, что ему дали направление в Ленинград. Приехал он туда уже в июле. И сразу на работу, объём которой предстоял колоссальный - на протяжённости 900 км предстояло возвести несколько линий заградительных сооружений: окопов, дзотов, траншей. Всё вручную, без использования техники, но с участием населения города. Но враг оказался хитрее и быстрее, уже 8 сентября город оказался в полной блокаде, а в городе несколько миллионов жителей и около полумиллиона военных. Сообщение с Ленинградом теперь поддерживалось только по воздуху и Ладожскому озеру, к побережью которого из города вела узкоколейная железнодорожная ветка. Вскоре в город прибыл Жуков, прибытие которого все приняли с воодушевлением. К концу осени кольцо блокады сжималось всё сильнее. Бойцы не успели получить зимнее обмундирование, ситуация с продовольствием с каждым днём становилась всё острее. Павел, которому привычнее было держать в руках ножовку и топор, нежели винтовку, занимался своим делом. В городе был сформирован батальон механизации железнодорожных работ, который ремонтировал основные железные дороги, мосты и специальные сооружения. А заняться было чем. Немецкие войска изменили тактику. Не стали они сами лезть на рожон, а решили воспользоваться союзником - голодом. Для этого в октябре-ноябре начались массированные бомбардировки города. Несколько тысяч зажигательных бомб было выпущено по городу, чтобы уничтожить склады с продовольствием и вызвать пожары и панику. И им это удалось. В городе запретили торговать продовольствием, получить еду можно было только по карточкам. Норма выдачи постоянно снижалась и к новому году дошла до 300 граммов хлеба и 50 граммов мяса в день. Особенно тяжело было из-за холодов. Зима в тот год была самой длинной в истории города - почти 6 месяцев, для всех жителей она казалась бесконечной. Отопления не было, света практически тоже.  Именно тогда начались массовые смерти от голода. В декабре в городе от голода погибли около двухсот тысяч человек. Смерть стала спутником всех жителей Ленинграда. Павел понимал, что смерть рядом, но его грела мысль о том, что дома его ждут его Поля и дочка Нина. Это придавало сил, когда их уже не было. Вскоре командование начало отбор самых сильных бойцов на строительство Дороги жизни. Отбирали тех, кто мог по лестнице зайти на второй этаж дома. Бойцы строительных частей тоже были ослаблены от голода, и уже не каждому хватало сил подниматься по лестнице. Павел с отдыхом, но с испытанием справился. Усиленными темпами строились железные дороги там, куда не доставала вражеская артиллерия, Павел же попал на пункт перегрузки товаров. Самое тяжёлое время для Ленинграда и его жителей было пройдено с началом тепла в апреле 1942 года. В город были налажены поставки продовольствия через Ладожское озеро, начали работать предприятия, было запущено электроснабжение, регулярные маршруты трамвая. Постоянно предпринимались попытки прорыва блокады советскими войсками. Несмотря на полную блокаду, город выжил. Но какой ценой - более миллиона погибших. 27 января 1943 года ценой неимоверных усилий защитников города блокада Ленинграда была полностью снята. Павлу помогла продержаться именно Дорога Жизни, как и миллиону простых ленинградцев. Он сумел пройти 872 дня блокады в холоде и голоде, под обстрелами и бомбёжками выполняя тяжелейшую работу, и затем еще 833 дня войны без ранений и контузий. А потом ещё два месяца войны с Японией и долгих два месяца на дорогу домой. В декабре 1945 года, в доме №5 на ул.Пушкина раздался плач. Четырёхлетняя Нина Манежнова никак не могла узнать папу в небритом дядьке с большой залысиной на лбу, заплакала и пряталась за ногами деда, который тоже не мог сдержать слёз. Девочка до этого видела отца только на нечётких фотографиях в военной форме. А вот он вернулся, война закончилась, и теперь всё непременно будет по другому. По-новому... Уже в 1947 году на свет появилась ещё одна дочка. Потом – ещё двое сыновей и три дочери. Павел Фёдорович был человеком исключительного трудолюбия и исключительной скромности. О войне рассказывал неохотно и очень скупо. Но многочисленные награды, в числе которых медали «За отвагу», «За оборону Ленинграда», «За взятие Кёнигсберга», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За победу над Японией» и другие, говорят о том, что военный строитель внёс достойный вклад в общую Победу. 27 января было для Павла Фёдоровича особым днём. В этот день он становился более разговорчив, вспоминал детали той памятной даты, когда не было большей радости, чем окончание этой страшной блокады. Павел и Пелагея стремились каждому своему ребёнку дать в жизни больше, чем было у них самих. Несмотря ни на что все их семеро детей живы до сих пор, и каждый из них несёт в себе частичку своего сильного духом предка, который не сдался под напором пуль и взрывов, знал себе цену, любил жизнь и людей, стремился передать свою житейскую мудрость не словами, а делом, строил дома. И пусть Манежновы всегда жили на то, что зарабатывали сами, они были очень счастливы, что в их доме всегда были звонкие голоса детей, а потом внуков и правнуков. И в этот морозный январский день, 27 января, каждый из потомков Павла Фёдоровича, придя к нему на кладбище, вытирая скупую слезу, непременно скажет ему своё тихое спасибо. Антон Семин,  газета "Медногорский рабочий"