Школа жизни и доблести: о воронежских учителях-фронтовиках
«Я начал заряжать их пулемет...»
Воронежцы «серебряного возраста» – выпускники 70-й школы – до сих пор с большим теплом вспоминают своего учителя начальной военной подготовки Леонида Семеновича Южанина. Он появился в коридорах новенькой школы в 1970 году – всегда подтянутый, в безупречно выглаженной военной форме.
Леонид Семенович был бессменным начальником школьного трудового лагеря в поселке Малышево. И главное – в 1975-м он стал организатором Вахты Памяти на Посту №1 в Воронеже, который был открыт на 30-летие Победы по решению исполкома горсовета. На этом посту советские школьники стояли у памятника Славы до самого развала СССР – ежедневно с утра до вечера, кроме каникул и выходных. Сейчас ученики Леонида Семеновича вспоминают, что в те годы школы и сами ребята даже конкурировали за право стоять на посту у памятника Славы.
А когда война только началась, Леонид Южанин был курсантом военного училища, и уже 25 июня 1941-го был направлен на Лужские оборонительные позиции под Ленинград. В сентябре 1941-го полк, в котором служил курсант, был переведен в Саратов. Училище он окончил летом 1942-го, стал командиром роты училища, а в 1943-м ушел на фронт, попав в самое пекло.
«…Однажды со своими сослуживцами мы форсировали реку Свенту. Перебравшись через самодельный поплавковый мост, обнаружили двух немцев, сидевших в засаде. При них был пулемет. Наши солдаты взяли в плен немцев и отправились дальше, а я решил взять с собой и их пулемет, вдруг пригодится. Идем дальше, вдруг видим: спереди, справа, слева немцы! ... Наступают! А наш батальон состоял из двадцати человек, не больше, и как обороняться от немцев – неизвестно! В это время, когда враги наступали, я и начал заряжать их пулемет. Немцы подходили все ближе и ближе, никто пока не открывал огонь. Я решил открыть его первым и стрелял до тех пор, пока не закончились все патроны и пулемет заглох. Много вражеских солдат погибло, многие были тяжело ранены, были потери и среди нас, но гораздо меньше. Так, благодаря вражескому пулемету, нам удалось выйти из окружения и соединиться со своей воинской частью. Через несколько дней меня вызвал командир корпуса и вручил первую «Красную Звезду», – из воспоминаний Леонида Южанина.
Потом до конца войны Леонид Семенович получил еще четыре боевых ордена и множество медалей.
«Как много они нам дали»
Памятная доска Леониду Семеновичу Южанину теперь находится на Аллее Славы его школы. Эта Аллея был открыта в 2023 году, а сама школа стала одной из тех, теперь немногих в городе, стены которой помнят сразу нескольких учителей-фронтовиков. Ее первым директором в 1966 году тоже стал участник Великой Отечественной войны, кавалер многих боевых наград Виктор Иванович Паничев. Красивый, умный, интеллигентный, деликатный, Виктор Иванович в конце 60-х стал лицом современной школы не только в Воронеже, но и в стране. Никогда не повышал голоса, был неизменно вежлив и деликатен – вспоминают его ученики. А потом в 70-х Виктор Иванович возглавлял Всесоюзный пионерский лагерь «Артек».
– Южанин Леонид Семенович преподавал у меня НВП – начальная военная подготовка, был такой предмет. А Анна Александровна Каревская – русский язык и литературу. Создала в нашей школе музей боевой славы, посвященный 45-й стрелковой дивизии. Достойнейшие люди. Леонид Семенович – настоящий полковник, прошел войну, дошел до Кенигсберга. Анна Александровна служила в войсках связи, тоже немало подвигов за плечами этой скромной женщины. Когда форсировали Днепр, она стояла по пояс в воде и держала катушку с кабелем над головой – а это не пять минут. Она простудилась и никому об этом не сказала. Когда тебе 10-15 лет, мы этого не замечаем: мы озорники, хулиганы в эти годы. А проходит время, понимаешь, как много они нам дали, каждому из нас в его личной судьбе, – поделился с редакцией выпускник школы 70-й школы Андрей Зенушкин.
«Правдою огненных лет силен»
Вторым после Виктора Ивановича Паничева директором школы тоже стал фронтовик – Николай Максимович Штанько. Он продолжил заложенные предшественником традиции, а также при нем школа укрепила статус экспериментальной площадки – на ее базе формируют институт усовершенствования учителей, открывают «поклассовый университет» по просвещению родителей.
На фронт Николай Штанько ушел в январе 1943-го. Освобождал Румынию, Болгарию, Югославию, Венгрию, Чехословакию. День Победы встретил в Австрии.
Сразу после войны поступил учиться в Россошанский учительский институт. С 1948-го учительствовал в сельских школах Воронежской области. А став директором восьмилетки в Россошанском районе, создал на базе школы первый в области учебный комбинат, ставший «пилотом» для всей страны. В 1968 году Николай Максимович был назначен заместителем заведующего Воронежским облоно. В 1973-м принял от Виктора Паничева эстафету директора в 70-й школе. В 1976 году новый приказ – возглавить только что простроенную среднюю школу №24, укомплектовать педагогический состав и организовать учебно-воспитательный процесс. Закипела яркая жизнь в будущем воронежском лицее №5.
– Николай Максимович приходил на работу раньше всех. Был очень требовательным, но всегда внимательным, с мягкой улыбкой, готовый прийти на помощь каждому коллеге и ученику. Умел найти выход из любой ситуации, – делится учитель русского языка и литературы МБОУ «Лицей №5» Юлия Владиславовна Быковская.
С должности директора Николай Штанько ушел по состоянию здоровья, но еще долго работал в родной школе учителем истории.
И стал одним из тех немногих директоров советских школ, которым ученики потом посвящали целые поэтические сборники. Вот как вспоминает своего воронежского школьного директора врач-стоматолог из Сарова, член Российского союза писателей Ирина Полюшко:
Нам всем, безалаберным школярам,
Порою директор казался странным,
Когда объявлял он войну ворам,
Что мелочь искали в чужих карманах...
Попался – носить заставлял пиджак,
Отличный по цвету от школьной формы,
И стричься короче. Не веришь? Факт!
Ни в чем никогда не терпел бардак,
А кто-то его называл «чудак»:
То добрый, то, если достать, колючий.
И только потом, через тридцать лет
Узнали, как шел фронтовой дорогой.
Двенадцати мальчиков больше нет,
А выжило трое из класса... Много?
Не брали. Ушел, приписавши год.
В Европу попал на броне в десанте.
От гибели вера, любовь спасет,
Надеялся. Видимо, был романтик…
Был правдою огненных лет силен,
Где долг, несомненно, дороже славы,
И жил по критериям тех времен,
Бесспорно имея на это право.