США ожидает стыд: придется просить прощения у России
Петр Акопов
На Западе спорят о том, как нужно реагировать на проведенные Россией красные линии: просто так отвергнуть переданные Москвой проекты договора с США и соглашения с НАТО не получится. Сторонники жесткой стратегии, то есть те, кто делает ставку на продолжение демонизации России и тотальную конфронтацию с нами, опасаются, что отсутствие однозначно отрицательной реакции, не говоря уже о согласии обсуждать российские предложения, станет не только уступкой России, но и поощрением Путина, прямо подталкивающим его к "атаке на Украину". Как пишет The Wall Street Journal, "требования Путина оскорбляют США и НАТО" и "демонстрируют его крепнущую уверенность, возможно, даже убежденность, что Запад не сделает ничего серьезного, чтобы его остановить".
России бессмысленно убеждать атлантистов в том, что мы не собираемся нападать на Украину, более того, в нынешних обстоятельствах, в атмосфере, при которой Запад уже практически сам поверил в реальность выдуманной им "русской угрозы", нам даже невыгодно доказывать свою миролюбивость. Пускай понервничают, как сказал месяц назад Владимир Путин, "наши предупреждения последнего времени все-таки производят определенный эффект", и нужно, чтобы "известное напряжение" сохранялось у Запада как можно дольше.
Иными словами, мы пытаемся повернуть накопившуюся на Западе русофобскую энергию против него самого: раз уж у страха (даже если он во многом фальшивый и сознательно манипулятивный) глаза велики, то нужно использовать возбужденное состояние "партнеров" для начала серьезного разговора. Тем более что разумная часть атлантических стратегов понимает бессмысленность политики игнорирования российских интересов: с Россией не просто можно, но и нужно договариваться. Далеко не везде и во всем это осуществимо, но если есть настрой на учет взаимных интересов, а не желание непременно что-то отжать или нанести ущерб противнику, то часто возможно договориться. Это касается и различных региональных проблем и конфликтов.
У России ведь есть интересы не только на постсоветском пространстве — просто в отношении него мы максимально жестко проводим красные линии. У нас есть интересы практически во всех регионах мира, причем, учитывая наше географическое положение, эти регионы по большей части являются для нас соседними. Действительно, Россия не просто евразийская держава, граничащая и с Норвегией, и с Монголией, — мы еще и держава тихоокеанская. Иначе говоря, не только Китай и Япония, но и весь регион Юго-Восточной Азии — страны АСЕАН — является для нас близким.
Ближний Восток — это вообще приграничный регион, потому что на Каспии мы соседствуем с Ираном. Далеко от наших границ лишь Южная Америка (хотя с ней разделяет только Тихий океан) и Африка, но и там у нас есть серьезные интересы и исторические связи. Рассматривать весь мир площадкой борьбы с Россией, как это было в советские времена, неразумно для Запада. И потому, что Россия не имеет цели построения альтернативной глобальной системы (СССР, впрочем, большую часть своей истории тоже не ставил такую задачу, но Запад продолжал верить в это), и потому, что у Запада уже нет сил и средств для глобального доминирования. Более того, на пути к новому многополярному миру Россия выступает как конструктивный и ответственный игрок, а не безумный разрушитель и поджигатель.
Это только в западной пропагандистской мифологии Россия мечтает отомстить за распад СССР и унижение и готова любой ценой вредить США и Европе, подрывая их позиции на мировой арене и раскалывая изнутри. Нет, Россия, естественно, не прочь сыграть на противоречиях, воспользоваться ошибками и преступлениями Запада, но при этом для нас принципиально важно не допустить ни хаотизации мирового порядка в целом, ни дестабилизации обстановки в отдельных регионах мира. Хотя бы потому, что большая часть этих регионов — наши соседи и нам не нужен пожар на соседней улице.
Россия хочет нового мирового порядка и работает над его созданием, и мы уверены в том, что построим его вместе с другими державами-цивилизациями. Но нам нужно не ускорение краха атлантического проекта любой ценой, а контролируемый переход от завершившейся атлантической, западной эпохи к новому миру. И это, кстати, отвечает стратегическим интересам самого Запада — того, что будет существовать в следующую эпоху. Ему нужен управляемый отход с позиций несостоявшегося гегемона на позиции влиятельного глобального игрока, план аккуратного отступления с того же Ближнего Востока, чтобы потом все не превратилось в паническое бегство в стиле Афганистана.
Поэтому любопытна появившаяся в The Foreign Policy статья Анатоля Ливена (одного из главных англосаксонских спецов по региону) "На Ближнем Востоке Россия права". Почему мы постоянно говорим, что Россия стремится подорвать международный порядок, рассуждает Ливен:
"В регионе за последние двадцать лет нарушителем существующего статус-кво неизменно выступали как раз США. Россия противостояла американской политике по ключевым вопросам, что по прошествии времени оказалось объективно правильным с точки зрения не только Москвы и региона, но даже самих США и Запада.
Разумеется, свою политику Россия разрабатывает исходя из собственных интересов. Однако интересам Запада она соответствует неслучайно. Российские действия в сфере внешней политики и безопасности ближневосточных государств строятся на расчете, который оказался не только верен сам по себе, но и близок некоторой части американской элиты".
Ливен пишет, что "российский расчет можно назвать антидемократическим, но куда точнее охарактеризовать его как глубокое ощущение хрупкости государств и страха перед хаосом и гражданской войной в сочетании с глубоким скепсисом насчет стремительных революционных изменений":
"Такое отношение уходит корнями в ужасную историю самой России ХХ века… Советский опыт внушил россиянам глубинный скепсис к революционным проектам преобразования других стран по некоему универсальному идеологическому шаблону, именно так действовал по всему миру советский коммунизм, втравив Россию в череду ужасных, дорогостоящих бедствий. Таким образом, русские сочли (кстати, совершенно справедливо), что американский проект в ключевых вопросах напоминает советские усилия 1980-х и потому обречен на такой же провал".
Анатоль Ливен напоминает о том, что Владимир Путин выступал против американского вторжения в Ирак, против ливийской операции и вообще осуждал попытки "экспорта демократии", предрекая разрушение государств и хаос. Это в итоге и произошло, то есть русские оказались правы, а американцы — нет. При этом и американцы порой могли быть реалистами: Ливен напоминает, что в 2011-м Джо Байден и Хиллари Клинтон советовали Обаме не поддерживать требования отставки египетского президента Мубарака, потому что его просто некем заменить. Их пугал хаос в важной для них стране арабского мира точно так же, как Россию, которая не хотела свержения Асада в дружественной нам Сирии. И ведь общий пожар на Ближнем Востоке начался по вине Штатов: именно американцы своим вторжением в Ирак открыли ящик Пандоры.
Трудно понять, почему Россия заслуживает осуждения за то, что придерживается той же линии, что и разумные американские советники, пишет Ливен, хотя тут все понятно, Вашингтон просто действует в логике сдерживания России и борьбы с ней. Сейчас администрация Байдена заявляет, что настроена сотрудничать с Россией там, где интересы двух стран совпадают, напоминает Ливен:
"История Ближнего Востока за последние двадцать лет доказывает, что, по крайней мере, в этой области для сотрудничества действительно есть прочная основа. Однако для его дальнейшего развития американские политики должны признать, хотя бы себе самим в частном порядке, что Россия много раз оказывалась права, а Америка — нет".
Есть ли шанс на такое признание? Ответ на этот вопрос важен в первую очередь не для России, а для США — потому что это им нужно вылезать из той ямы, в которую они сами себя загнали на Ближнем Востоке. Не поняв свои ошибки, Штаты лишь ухудшат свою ситуацию, да и без учета интересов России действовать в регионе уже совершенно невозможно. Это касается не только Ближнего Востока, но именно там есть реальный шанс перейти к политике согласования взаимных интересов друг друга. Новый миропорядок уже наступает — не нужно его игнорировать.