«Дух огня»: сделали как надо / Рецензия на главные новинки фестиваля :: Кино

«Успокоился и сдох» реж. Артем Комиссаров. Из 62 минут хронометража первая и последняя минуты почти дублируют друг друга, с той разницей, что в прологе герой, придя в лес, кончает жизнь самоубийством (о том свидетельствует звук раздавшегося выстрела посреди лесной тиши), а в эпилоге, присев под тем же деревом, герой встает и идет восвояси, не нарушая идиллического пейзажа. Фильм вмещает довольно много событий, разнообразных по форме: «интервью» главной героини (в духе «задушевных» бесед на израильской таможне с повторяющимися, до умопомрачения дебильными вопросами, призванными подловить потенциального террориста на лжи) до развернутых, маловразумительных и ни к чему не обязывающих обрывков вечеринки с выпивкой; а также кульминационный эпизод, где основные персонажи, начав бороться в шутку, «заигрываются» до гибели всерьез. Главный герой неинтересен, чего он хочет от героини (не говоря о жизни вообще) — непонятно. И неважно, выживет он или умрет. «Успокойся и сдохни» — звучит между делом совет, рекомендация, руководство к действию; принимая таковую во внимание или сам по себе, герой ей следует или не следует (этого мы так и не узнаем), картина не то что ответа на этот вопрос не дает, но и вопроса принципиально так не ставит. «Холодно» реж. Авдотья Александрова . Съемки начались десять лет назад, материал долго лежал без дела, но может, если бы удалось завершить проект в 2013-м, картина выглядела бы абсолютно проходной. Она и сегодня не производит впечатление шедевра, но, против ожидания цепляет, и не абстрактным «настроением», а какими-то довольно точно выловленными из потока реальности вещами. Саша Сивков — начинающий писатель, материально благополучный благодаря покойному отцу, тоже литератору, от которого ему достался прекрасный особняк на берегу финского залива (дом режиссер снимала у себя на Рублевке). Жена героя — актриса, у них есть маленький сын. Есть и написанная книга — но изданная за свой счет и никому не нужная. Практически весь тираж вернули в нераспечатанных упаковках. Саша склонен думать, что это из-за матного слова, единственного во всем романе, но вложенного в уста президента. Саша не увлечен политикой, он сосредоточен на творчестве, которое как-то застопорилось, а вместе с тем заморозилась и семейная жизнь. Нелинейная хронология, флэшбеки и сны конкретно выпивающего с досады героя, мысли о самоубийстве, а главное, постоянное возвращение к знакомству на литературном форуме в пансионате «Липки» с двумя молодыми писателями Костей и Геной, пьянки, игры и беседы «за творчество», составляют контрапункт вялотекущей, но постепенно приобретающей сентиментально-мелодраматический крен личной истории Саши. В центральной роли — Дмитрий Кубасов, три года назад дебютировавший чудесными «Бабочками». На пляже в одном из эпизодов мелькает не писатель, а режиссер Егор Баранов, тоже играющий в «Холодно» самого себя. Костя и Гена сегодня в число «великих русских писателей» не входят, но зато оба живы, хотя по сюжету 25-летний Костя погиб, раздавленный машиной среди беспорядков на Манежной, не увидев вожделенного Парижа. С другой стороны, за прошедшие десять лет «движуха», которая влекла того же Костю в Париж — с протестующими студентами и переворачивающими автомобили арабами — случилась и на святой Руси, но как возникла на ровном месте, так и рассосалась практически без следа. Поэтому «Холодно» с временной дистанции рассматривать намного любопытнее, чем показалось бы еще пять лет назад. Еще и в свете личной, интимной, творческой судьбы вымышленно-обобщенного героя Дмитрия Кубасова. «Холодно» — лепечет ребенок Сашин сын, и это как бы «устами младенца» озвученный не только прогноз погоды, но и диагноз эмоциональному состоянию героя. Однако, судя по благодушному финалу, в семье дела налаживаются. Насчет остального — каждый волен гореть надеждой или ежиться от тоски, картина не призывает, не учит, не навязывает, что меня в ней также немало подкупает. «Этюд # 2» реж. Андрей Бурмистров . По ощущениям сценарий можно было дотянуть если не до шедевра, то до уровня хотя бы «Подбросов» Ивана Твердовского. Вольная экранизация Михаила Елизарова может зацепить эмоционально, однако тем досаднее неряшливость и драматургическая, и режиссерская. Более того, зазор между натурализмом (с его грубой эксплуатацией) и метафорой слишком велик. Бытовые реалистические подробности делают явные условности стилистически неуместными, а аллегорические элементы практически «обнуляют» социально-критический подтекст. Саша Глостер встретил Сережу Бахатова в детприемнике (а не в Доме малютке, как у Елизарова): мать оставила Сашу из-за особенностей его психического развития. Мальчиков отправили в интернат, где за ними приглядывала грубая техничка, унижали санитары, а директор-алкаш сходу усомнившись: «Глостер... а ты случайно не из этих?!» — встретил угрозой: «Дети, которые меня не слушают, получают в попу вот такой... [пауза] укол». Ну, до укола в случае с Сашей и Сережей дело не дошло, но вот лежачую девочку санитары изнасиловали, она забеременела, директор вызвал хирурга, чтоб по-тихому провести аборт, да припозднился, девочка умерла и ее списали по диагнозу «внутреннее кровотечение». Саша потом того санитара убил огнетушителем — правда, не за девочку, хотя она ему понравилась и запомнилась — но за то, что тот мешал ему играть на пианино. Весь сюжет «Этюда # 2» строится на феноменальном таланте Саши Глостера: он по слуху из радиопередач выучивает и повторяет сложнейшие фортепианные сочинения, от Шопена до Прокофьева. Причем сам делает инструментальные переложения оркестровых вещей. Однако при всех «особенностях» Саша и Сережа выделяются из общего числа жителей интерната. Поэтому, когда учреждению грозит расформирование, прибывшая комиссия постановляет Глостера с Бахатовым отпустить на волю. Отпустили их без выходного пособия на все четыре стороны, но им сразу «повезло» — попали в банду, промышляющую воровством колес с дорогих авто. Уму-разуму юношей безнадежно учит Барсик, а руководит шайкой старый урка по кличке Пиночет, и при нем состоит в сожительницах малолетка-наркоманка, в которую Саша влюбляется. Дальше действие разворачивается стремительно: Саша проходит прослушивание в спец-школу, и старый педагог из комиссии, восхищенный не знающим нот виртуозом, готов заниматься с ним для дальнейшего поступления. Однако вскоре все про это забывают — Саша устраивается играть на синтезаторе в ресторан. Легко увидеть в судьбе главного героя Саши Глостера обобщение не только экзистенциальное, но и социально-историческое: симпатичный, но в чем-то ущербный, необычайно одаренный, а к жизни не приспособленный, выросший в замкнутом пространстве, не знавший внешнего мира и привыкший к повседневным унижениям, послушный до тупости, но готовый под горячую руку даже убить, почти забывший о своем происхождении и почти не думающий о предназначении. Он невольно, не прилагая усилий, все-таки свое предназначение находит и выполняет — и все это помещено в опознаваемые хронологические рамки от периода позднесоветского до (через коллапс и развал) разгула мелкого бандитизма и формирования на его основе тоже бандитской, но уже олигархии. Но честно говоря, если замах на высказывание глобальное, фундаментальное — о времени и о стране — в идее «Этюда» изначально присутствовал, то реализован он не лучшим образом, буквально на уровне «этюда», школярского упражнения, в чем-то, может, и сложного, и многослойного, да уж больно формального. А вот персонажи, несмотря на все условности и противоречия фабулы, получились убедительными. «Сделать как надо» реж. Игорь Полевичко. Сюжет потянул бы на мини-сериал количеством событий и перипетий криминального толка. Оставивший семью ради любимой женщины, главный герой приезжает к бывшей жене и взрослой дочери, чтоб вместе похоронить некогда общую собаку. Тут невзначай выясняется, что на дочь Наташу заведено уголовное дело — до суда ее отпустили под подписку о невыезде, но статья «нехорошая»: Наташа подрабатывала в клубе и там ей подбросили наркотики — не просто с целью вымогательства (менты отказываются брать тривиальную взятку), но чтоб прижать приятеля Наташи, крупного и, по-видимому, важного следователя, который перешел дорогу богатому и влиятельному человеку. Парадокс фильма в том, что каждое в отдельности событие вроде не вызывает вопросов — а все вместе складывается в один сплошной вопрос. Наташа считает своего отца никчемным, ничтожным, не способным на поступок, но папа, вопреки предубеждениям дочки, готов буквально на все. Прямой смысл названия раскрывается в эпизоде, где полиция принуждает Наташу участвовать в очередной подставе, на этот раз подбрасывая взятку ее приятелю-«следаку». Героиня их перехитрила и вызвала на «стрелку» вместо следователя другого, молодого ухажера Колю. Каждый персонаж стремится к лучшему, хочет добра и «делает как надо» — а выходит наоборот. Между прочим, заняты в фильме: Александр Кудренко, Виталий Коваленко, Андрей Фомин, Ирина Леонова. В этом ансамбле молодая героиня сохранила за собой статус главной, а от актерского жюри «Духа огня» (в составе: Евгения Брик, Ирина Розанова, Леонид Ярмольник) получила приз им. А. Абдулова за лучшую женскую роль. Игорь Полевичко от режиссерского триумвирата (в составе четырех человек, считая дуэт Алексея Чупова и Наташи Меркуловой, а также Нигину Сайфуллаеву и Павла Руминова) удостоен диплома. Заканчивается картина тем, что у отца и его новой жены рождается маленькая дочь (хотя ждал он сына и обещал Наташе братика). И в самом конце бывшие супруги — на почве, очевидно, пережитой сообща драмы — заново проникаются некоторой взаимной нежностью, но сделает ли герой и в этой ситуации «как надо», остается неизвестным. «Аутло» реж. Ксения Ратушная. Герои фильма — чертановские школьники. Удивительно, что уроки идут не впрок, и досуг герои проводят, зависая под наркотой на местных террасах, пробавляясь шуточными потасовками. Именно такие фильмы, как «Аутло», со всеми возможными по их поводу оговорками, становятся центральным событием кинофестиваля (на русскоязычном пространстве уж точно). Вопреки новостям из местной прессы в духе «подавляющее большинство коренных жителей крайнего севера выступают решительно против агитации за гомосексуализм, тем более когда в конституцию вносятся поправки о семейных ценностях», показ вызвал лишь относительный ажиотаж, хотя и собрал публики явно больше, чем другие картины, но скандала не сделал. Лично мне хотелось бы чего-то более вменяемого и вместе с тем мало-мальски соответствующего элементарным стандартам профессионализма — впрочем, вот такое сугубо дилетантское, претенциозное и начисто лишенное юмора (не говоря уже о самоиронии) кино отчасти подкупает как раз искренней уверенностью его создателей в правоте, нужности, значительности и своевременности их высказывания. В класс, где учитель (персонаж Сергея Епишева — скрытый гей и даже трансгендер, что со стороны видно сразу, но сам он об этом догадается ближе к финалу) рассказывает школьникам-гопникам про Босха с Платоном, перевелся из другой школы мальчик Никита, и очень его привлек классный альфа-самец, обозначенный авторами как Альфач. Тот сперва норовит манерного Никиту поколотить, но, оценив способности новенького к съемкам на мобильный, приглашает его принять участие в групповухе и заодно ее на видео зафиксировать. Аутло (Елизавета Кашинцева) — загадочная, почти инфернальная девица, неизвестного происхождения. Первый раз с Никитой сталкивается ранним утром в круглосуточном супермаркете. Аутло позволяет себе «все», потому что ей покровительствует некий влиятельный старик, которого она зовет «папочкой» — ходит папочка с трудом, в сексе предпочитает роль наблюдателя за тем, как девицу имеет ее спутник, ну в крайнем случае довольствуется с ее стороны оральной услугой, попутно напоминая, что вытащил ее из камеры. Но параллельно в «Аутло» разворачивается еще одна сюжетная линия, практически самодостаточная и переносящая действие... в середину советских 1980-х, где в шумном зале ресторана офицер КГБ дает напутствие зятю, а тот глаза не сводит с певицы на ресторанной эстраде. Ретро-история в «Аутло», наверное, задумывалась как лирический (пусть и с жесткой развязкой) контрапункт оргиастическим перфомансам чертановской гопоты — чего стоит кадр с машиной, где офицер и трансвестит сливаются в поцелуе, осыпаемые лепестками цветущей яблони. Но кульминация этой умопомрачительной лав-стори — испытание, которое не только бывалым педагогам окажется чрезмерным. В постели гостиничного номера после романтической ночи транс-Нина берет гитару и тихим голосом поет — режиссер не утаила, что песня изначально записывалась другая, аутентичная из 1980-х, но православная правообладательница отказала в ее использовании для «такого» фильма, и специально для картины написали другую (слова Дарьи Щербаковой, музыка Андрея Романова). Если в «исторической» линии дела оборачиваются круто и жестко, то развязка линии современной настраивает на благодушно-примиренческий лад. Никита находит (каким-то чудом) в убежище Аутло ее подручного и Альфача с ошейником. Никита примиряется с Альфачом — любовь между ними вряд ли возможна, но крепкой мужской дружбы исключать нельзя. На случай, если к исходу второго часа хронометража кто-то из учителей с сорокалетним стажем еще не смекнул, что видит аллегорию, которую не следует воспринимать всерьез, под финальные титры на экране возникает образ минотавра... В малообразованности, по крайней мере, создательницу «Аутло» не упрекнешь: все, что положено, она прочла: античные мифы, Боккаччо, маркиза де Сада, Набокова, Берджесса. Видимо, так рассуждали члены жюри — иначе затруднительно объяснить обрушившийся на «Аутло» поток наград — за лучшую музыку (в начальных титрах значатся четверо композиторов, к финальным их становится уже пятеро), за операторскую работу Геворгу Маркосяну и, наконец, главный приз в российском конкурсе режиссеру Ксении Ратушной. «Экспедиция» реж. Гаврил Менкяров . Видя минимум по одного якутскому триллеру ежегодно, привыкаешь ко всяким чудесам и изыскам, но все равно малость припухаешь, обнаруживая, что якутская романтическо-приключенческая комедия — тот же хоррор, только добрый и веселый... Во всяком случае, «Экспедицию» представляет якутская лига КВН. Еще одна характерная фишка: главный герой фильма Семен — «вайнер», и я уже который раз сталкиваюсь с этим в якутском кинематографе. Стоит отметить (и пожалуй, это самое ценное мое наблюдение, вынесенное из опыта просмотра «Экспедиции), якутская приключенческая романтика смыкается с якутским ужасом: историки рыщут по местности в поисках артефактов 13-14 века. Местные «пранкеры» из числа деревенских ветеранов напутствуют их страшилками — мол, ежегодно заявляются исследователи, а потом их самих сыскать не могут. Но Семену и его приятелям после множества недоразумений удается раздобыть важный для истории и культуры камень с насечками. Будь «Экспедиция» триллером — в нем непременно обнаружился бы злобный дух, потревожив который герои стали бы жертвой демонических сил... Но для комедии развязка проще — камень уйдет в музей, а Юлия выйдет замуж за Семена... Вдобавок к призу от спонсора «За сохранение культурного наследия» якутская «Экспедиция» получила и приз зрительских симпатий, обогнав и оставив на почетном 2-м месте «Аутло».