Совсем «не сладкое» дело. Как агрохолдинги сахар делили…
Сергей Крылов
Совсем «не сладкое» дело. Как агрохолдинги сахар делили…
Тема коронавируса захватила не только информационное поле страны, но все сегменты экономики и сферы бизнеса.
Ситуация с коронавирусом, безусловно, уже отражается на сфере развлечений, розничной торговли (non-food, одежда и бытовая техника), общественных перевозках, авиа-/железнодорожном сообщении. Теперь волна накрыла юридическую отрасль и судопроизводство в стране.
Верховный суд распорядился приостановить личный прием граждан в судах и принимать документы только через электронные интернет-приемные судов или по почте. Арбитражные суды закрыты на карантин до 10 апреля, что означает приостановку в рассмотрении всех дел. Еще одним отягчающим обстоятельством становится рост курса доллара.
Как сообщил «Ведомостям» Алексей Васильчук, сооснователь ресторанного холдинга Restart Vasilchuk Brothers («Чайхона № 1», «Депо. Москва», ГК «354 Exclusive Height» и другие рестораны)
«Бизнес может умереть. Выручка в среднем по рынку упала от 30% до 90% и продолжает сокращаться».
Большинство материалов в прессе начинаются именно с таких превентивных сообщений, что демотивирует граждан, не позволяя сосредоточиться на иных важных событиях. А за эти недели их произошло достаточно. Многие из них достойны отдельного внимания и разбора.
Казалось бы, типичное разбирательство двух хозяйствующих субъектов агропромышленного комплекса. Но любопытно вот что: решение, вынесенное Арбитражным судом после всей «битвы формулировок», которые наделали много шума в прессе после их обнародования. Каждый новый шаг сторон эскалирует обстановку вокруг процесса, удобряя почву для появления все новых интерпретаций и заключений экспертов рынка.
17 марта 2020 года ООО «Агроснабсахар» и ООО «ГК Трио» подали Апелляционные жалобы на решение Арбитражного суда Тамбовской области о взыскании с «Агроснабсахар» 1 119 183 372, 61 руб. убытков в пользу ООО «ГК «Русагро», говорится в тексте пресс-релиза «ГК Трио». Сумма немаленькая даже для данного сегмента пищевой промышленности.
Предыстория такова.
В октябре прошлого года структура агрохолдинга «Русагро» обратилась в Арбитражный суд Тамбовской области с иском о взыскании 1,16 млрд рублей с ООО «Агроснабсахар». Здесь стоит пояснить, что «Агроснабсахар» - юридическое лицо Елецкого сахарного завода липецкой ГК «Трио» и французской компании Sucden, которая занимается производством и дистрибуцией продовольственных товаров. На момент подачи иска ответчик как раз находился в стадии реорганизации. Кстати, третьим лицом по делу выступает действующий мэр Липецка Евгения Уваркина. В период сделки по продаже доли в Елецком сахарном заводе Евгения Уваркина возглавляла группу компаний «Трио».
Конечно, увидев в процедуре реорганизации опасность для поданного иска, «Русагро» сделало попытку вмешаться в процесс слияния активов липецкого агрохолдинга «Трио» и французской компании Sucden, затормозив его через суд. Из материалов арбитража следует, что «Русагро» предположили, что данная сделка - попытка увеличить долги Елецкого сахарного завода на 3 млрд рублей, что станет основанием невозможности исполнения судебного акта в данном споре. Далее ООО «Группа компаний «Русагро» обратилось в Арбитражный суд Тамбовской области с заявлением о принятии обеспечительных мер в рамках дела о взыскании с ООО «Агроснабсахар» 1,16 млрд рублей. Цель компании Вадима Мошковича заключалась в приостановке регистрации реорганизации «Агроснабсахара» путем присоединения к нему ООО «Трио XXI» в липецком управлении ФНС. «Русагро» также ссылались на шаткое финансовое состояние «Трио XXI», сравнив его с «предбанкротным», и что слияние усугубит финансовый статус «Агроснабсахар».
Однако суд не стал принимать никаких обеспечительных мер по заявлению «Русагро». Судья Александр Захаров установил предоставил очень четкие обоснования, что агрохолдинг предположения об увеличении кредиторской задолженности и предбанкротном состоянии «Трио XXI» - домыслы истца. Сами требования заявителя, судя по тексту решения, «направлены на вмешательство в хозяйственную деятельность иного лица, не являющегося участником рассматриваемого спора».
Но возвращаясь к событиям основного иска, – о взыскании убытков.
Тот же судья АС Тамбовской области удовлетворил иск ООО «ГК «Русагро» к ООО «Агроснабсахар». Резолютивная часть решения суда уже опубликована в картотеке арбитражных дел (№ А64-7909/2019). Также размещена на сайте Арбитражного суда Тамбовской области мотивировочная часть решения, согласно которому липецкая ГК «Трио» должна выплатить «Русагро» 1,16 млрд руб.
А теперь непосредственно переходим к детективной истории.
В качестве причины для взыскания такой суммы указываются расхождения в трактовке лингвистических конструкций в деловой переписке по электронной почте, которая велась между лицами, принимающими решения от каждой из сторон спора.
Из-за чего начался спор.
По данным портала Sugar.ru, «Агроснабсахар» в сентябре 2018 года принял по договору хранения 116 тыс. т сахара «Русагро». По условиям договора, до 1 марта 2019-го «Агроснабсахар» мог выкупить товар у «Русагро» по согласованной заранее цене, компенсируя владельцу сахара убытки, связанные с потерей его стоимости из-за неиспользованного права на выкуп хранимого товара. 26 февраля в «Трио» предложили выкупить сахар за 38,7 тыс. руб. за тонну (более 4,46 млрд руб.). Но сделка не состоялась, и «Русагро» реализовало сахар дешевле из-за падения цен на рынке. Исковой суммой стала разница между суммой продажи сахара и оговоренной с «Трио» ценой выкупа.
В материалах дела поясняется, что из-за разной трактовки деталей деловой переписки, сделка так и не была заключена.
Решение Арбитражного суда в открытом доступе, с ним можно свободно ознакомиться всем желающим и любопытствующим.
Проанализировав решение, становится вполне очевидным, что «камень преткновения» - наш многогранный русский язык, а точнее некорректное использование и такая же некорректная трактовка норм официально-делового стиля речи. В судебном процессе обеими сторонами были представлены лингвистические экспертизы, диаметрально противоположные друг другу.
Судья, рассматривавший дело, подошел к этому вопросу «проще» и сделал свой собственный вывод, исходя из позиции ст. 438 ГК РФ:
«По смыслу ч. 1 ст. 438 ГК РФ, акцептом признается ответ лица, которому адресована оферта, о ее принятии. Акцепт должен быть полным и безоговорочным. Ответ истца содержит четкое указание на принятие предложения ответчика - «принято», данный термин полностью соответствует термину, указанному законодателем в ст. 438 ГК РФ (ответ о принятии), при этом использование данного термина как согласия в данном контексте исключает двусмысленность его восприятия. Иные трактовки данного термина и сравнение его использования в иных письмах противоречат принципу буквального толкования».
Таким образом, сложилась ситуация, при которой экспертизам сторон не была дана должная оценка как доказательствам.
По моему мнению, принимая во внимание противоречие выводов двух экспертиз, суду надлежало бы провести по своей инициативе уже судебную экспертизу с привязкой к терминологии, на которую он и ссылается в своем решении - ст. 438 ГК РФ.
Выводы судебной экспертизы могли бы поставить «жирную точку» в этом спорном вопросе, который выходит за границы конфликта интересов, а может затронуть и экономические показатели, как изменение цен на сахар в целом по стране. В сложившейся ситуации карантина, это может стать универсальным индикатором социально-экономического состояния.
Определенно точно, при внешней беспрецедентности, данная ситуация не является новой для практики российских Арбитражных судов. Суды, исходя из опыта, при наличии противоположных выводов экспертиз сторон, всегда прибегают к судебной экспертизе как к независящему (незаинтересованному) эксперту. Суд, по их же собственному утверждению, не является экспертом в области лингвистики. Поэтому не может по своему внутреннему убеждению делать выводы в той части, где требуется наличие заключения специалиста с соответствующими компетенциями. В данном деле суд не провел судебной экспертизы и не дал разъяснений отсутствия в ее необходимости.
Такая позиция суда может быть расценена как предвзятое отношение к истцу. Могу только предположить, что Апелляционная инстанция выявит и устранит данный юридический порок. И по своей инициативе проведет судебную экспертизу, что позволит увидеть дело совершенно в другой перспективе.