Рассказ-исповедь бывшего наркомана из Православного прихода в Кинешемском районе

Вот уже более 20 лет в монашеской общине Свято-Георгиевского прихода в Кинешемском районе, расположенного в дали от людей на красивом берегу Волги, оказывают помощь людям, попавшим в сети наркотического плена. В 1998 году на Приход к монахам пришел первый наркозависимый. Сегодня уже 15 воспитанников при поддержке клириков, психолога и специалиста по социальной работе получают шанс на возвращение к полноценной жизни. Ребята почти 1,5 года учатся жить по-новому. У кого-то получается, кто то не справляется со своей болезнью (в 1953 году ВОЗ определил наркоманию, как смертельно опасное заболевание). За два десятилетия через добрые любящие заботливые руки монахов и специалистов прошли более 300 мужчин, многие из которых сегодня живут полноценной трезвой жизнью. Создали семьи, растят детей и делятся своим опытом с теми, кто только начал движение на этом сложном тернистом пути исцеления, длинную в Жизнь.  Вот поучительный рассказ-исповедь воспитанника Центра помощи при Свято-Георгиевском приходе 24-летнего Никиты Квасова:«Впервые я узнал про Георгиевское из фильма «Пропадал и нашёлся». Я тогда был в глубоком употреблении, и мне это всё, судя по фильму, показалось очень тяжёлым: старые избы, речка, лес, храм. Для меня такая жизнь на то время была совсем непривычной, отдалённой. Я уехал на двенадцатишаговую реабилитацию в Брянск, где пробыл шесть месяцев. В том центре нам снова показывали фильм про Георгиевское с тем подтекстом, что, вы, мол, жалуетесь, что вам к чаю торты не каждый вечер дают.   После прохождения двенадцатишаговой программы я поехал в монастырь святого праведного инока Долматия в город Долматово Курганской области. Там я прожил семь месяцев в статусе трудника. Уехал из монастыря незапланированно, с сильной тягой, с приличной суммой денег и навязчивой идеей употребления. Приехал в Самару и сорвался. Понимал, что этот срыв — моя ошибка. Приехал домой, покаялся родителям, сделал выводы и проработал ошибку, на это все мне потребовалось три месяца. После этого у нас с отцом состоялся серьёзный разговор на тему дальнейших моих планов, и мы пришли к выводу, что трёхмесячный курс в Георгиевском заполнит все мои недоработки и поможет мне восстановиться. Я ехал сюда с тем же представлением, сложившимся по фильму, морально готовясь, что для меня будет тяжёлое время. Когда приехал, потихоньку начал понимать, что приход идёт в ногу со временем и мои худшие ожидания не особенно оправдались, страх спал. Правда, поселили меня в избу, которую я ждал. По ночам был дискомфорт, который потом исчез, и я понял, что другого места и не надо. Сразу после приезда началась работа, которая мне нравилась. Все группы были по делу, без напряга и всякой лишней воды, как в другом центре, где у нас группы были по десять часов ежедневно. Каждый день мне здесь казался совершенно размеренным, умиротворённым и светлым. Помню первое моё впечатление на группе, когда меня переполняли эмоции от того, что группу ведёт монах, а не новоиспечённый консультант, который сам трезв всего год и месяц, однако позволяет себе повышать голос и давать советы по ситуациям, в каких сам ещё ни разу не был. Я почувствовал и терапию, и христианский дух, и понимание и поддержку в группе. Так вышло, что когда я приехал, начался отъезд старых ребят и заезд новых. Сразу новые впечатления, новая информация, новая тяга. Этот период хочу отметить, как положительный и в тоже время сложный. В первые месяцы начались большие стройки, работы было много. В это время у меня был разгул страстей, которые я не совсем ещё осознавал и переносил. Была жаркая погода, духота, мошкара, комары — все условия, чтобы питать в себе раздражение и злость. В эти месяцы задания писались легко и твёрдо, поскольку в душе от прежней жизни были вина и сожаление. Четвёртый и пятый месяцы моего пребывания показали мне мои страсти, я начал их потихоньку обличать на исповеди, но бороться с ними и не намеревался. Я находился в зоне комфорта и меня все устраивало. Работаешь, все выполняешь, делаешь потихоньку, всё как всегда. Слава Богу, подумывал тогда я. На шестой и седьмой месяцы пребывания (был конец осени и начало зимы), я ощутил внутренний дискомфорт от того, что во мне мало что меняется. Нужно было начинать уже что-то делать, применять информацию, которую я получил из духовной литературы, и пора было понять, что Господь просто так не вылечит, пока ты не начнёшь потихоньку делать сам к этому шаги. И моё мнение, что пребывание в Георгиевском якобы само меня лечит, рухнуло и пропало. Я начал отказываться от своеволия, воздерживаться от всего дурного. У меня в какой-то мере начало получаться, и я даже стал подумывать, что теперь так будет всегда. Но не тут-то было, мои страсти и искушения начали на меня обрушиваться с такой силой и напором, что я падал, в итоге плюнул и оставил все как есть. Принял для себя состояние безысходности и безнадёжности, осознав себя полным ничтожеством. Мне это состояние даже понравилось, поскольку я понимал, что в нем я не лицемерю перед Богом, а сознаю себя тем, кто я есть. Но в то же время опускались руки, ибо я знал, что это не делало меня чище. Так было, пока я не осознал, что покаяние — это изменение сознания и отношения к греху. Восьмой-десятый месяцы зимы и начало Великого поста. Моя главная беда была в том, что я знал, что такое плохо и как с этим бороться, но ничего не делал, да и не мог, не было сил и разумения. Это падение вниз головой помогло мне понять, что это дано мне по заслугам. И если я остановлюсь и опущу руки, то по духовному закону я хоть и буду стоять на месте, однако продолжу падать, падать и падать. Здесь я уже долго борюсь с чревоугодием, жру и борюсь. Со сквернословием борюсь, ругаюсь и каюсь, ругаюсь и каюсь. Это все неправильно, но ничего с собой я поделать не могу, я даже одно время думал, что я бесноватый, даже батюшке Силуану жаловался. Он говорил, что отчитывать меня не надо, а жить самому нужно в покаянии. Я все время сомневаюсь, а надо ли мне менять что-то, отрекаться от себя, ведь угождать себе так приятно и хорошо. Но со временем пришло понимание, что жизнь потребителя, чревоугодника, блудника и гордеца никак не совмещается ни с семейной жизнью в браке, ни с членством в церкви, ни с тем, что говорит Господь. Я понимаю, что буду гораздо счастливей и радостней, если попробую бороться с самим собой, угождать ближнему и надеяться на прощение Божие. Я это ощутил! Я это почувствовал! Я к этому стал потихоньку стремится. Правда, не всегда получается. Ветхий человек во мне живёт и даже порой управляет мной. Но я принял решение и прошу помощи в этом у Бога, чтобы видеть в себе этого ветхого человека и по своим силам давать ему отпор. Получается в последнее время в борьбе со страстями видеть и отгонять помыслы Иисусовой молитвой. Для меня этот инструмент сейчас очень актуален и действенен.   Я понимаю, что моё время пребывания здесь подходит к концу, в душе появилась радость, покой, интерес к будущему, но так же и сомнение и страх ошибки, падения, какого-то своеволия. Ведь здесь я привык уже к тому, что за меня всё решено, за меня уже все подумали, а я просто пошёл и начал делать. А будущее меня пугает тем, что совсем скоро придётся, как выросшему ребёнку, выйти во взрослую жизнь с блестящими глазами, интересом и страхом, страхом ошибиться. Помоги мне, Господи, держаться доброго и проходить мимо дурного. Аминь.   С благословения настоятеля Свято-Георгиевского прихода игумена Силуана».