У сердца жертвы: Роман Носиков о претендентах на наследие Ирины Славиной

Она, конечно, сама решала, кого слушать и чьими идеями загораться, а чьи  — отталкивать. Как того парня, когда умирала. Но самоубийцы тоже несут ответственность. Нижегородская оппозиционная журналистка Ирина Мурахтаева (в девичестве Колебанова), публикующаяся под псевдонимом «Славина», свела счеты с жизнью. Сделала она это перед зданием ГУ МВД по Нижегородской области. Ее пытался спасти прохожий. Но все было бесполезно. Она отталкивала его . Она погибла. Перед смертью она оставила в социальной сети Facebook предсмертную записку: «В моей смерти прошу винить Российскую Федерацию». У Ирины и Российской Федерации была долгая история трений. Ирина неоднократно штрафовалась от имени Российской Федерации. То за несогласованное массовое мероприятие, то за распространение фейков о коронавирусе. Она распространила заведомо ложную информацию о том, что один из руководителей академии самбо в городе Кстово заразился коронавирусом и, пренебрегая противоэпидемиологическими мерами, контактировал с людьми. Этим Славина подвергла жизнь и здоровье этого человека, жизнь и здоровье его близких реальной опасности. Незадолго до самоубийства к Ирине приходили с обыском по делу об участии в деятельности нежелательной организации. Труп — это всегда прекрасная медийная валюта. Труп политического активиста — золото. Труп мученика — трибуна. Труп человека, убившего себя в знак протеста, — почти трон. Долго ли пришлось ждать, прежде чем на него полезли претенденты и наследники, чтобы от ее имени казнить и миловать? Вот со списком для полной реабилитации пришел Григорий Явлинский : «В ответе за страшную гибель честного профессионального журналиста в Нижнем Новгороде не только власти, но и российское общество, в основном равнодушное к судьбам сограждан, преследуемых за борьбу против лжи и фальсификаций. Только что по сфабрикованному делу к 13 годам приговорили историка Юрия Дмитриева , разоблачавшего преступления сталинизма. Уже год сидят в тюрьмах участники московских протестов, которые боролись за наши права на выборах. Сидят фигуранты других сфабрикованных политических дел. Сидят сотни или даже тысячи оговоренных и ни в чем не виновных граждан России». А вот со списком подлежащих казни Борис Вишневский : «В доведении Ирины Славиной до самоубийства участвовали конкретные люди — те, кто возбуждал «дело», кто санкционировал обыск, кто обыскивал, кто доносил и лжесвидетельствовал. Их имена уже обнародованы. И если уголовное дело будет все-таки возбуждено (на что хочется надеяться), все они должны ответить за содеянное. Но не только они в этом участвовали. Есть и другие — те, кто не несет формально-юридической ответственности за случившееся, но тем не менее имеет к нему прямое отношение. Те, кто придумывал чудовищные законы — о «нежелательных организациях», об «иностранных агентах», о «неуважении к власти» и другие репрессивные проекты. Их авторы и лоббисты хорошо известны: Александр Тарнавский , Антон Ищенко , Андрей Клишас , Александр Сидякин , Леонид Левин , Ирина Яровая и другие». В общем, виновные и невиновные уже определены. Если вы ужасаетесь этой смерти — вы должны выпустить педофила Дмитриева и арестовать Яровую. А вот рядышком подпрыгивает наш старый знакомый — «свидетель» (чего?) трибунала по делу MH17 Вадим Лукашевич : «Мы действительно на войне, развязанной оккупантами. И не нужно заблуждаться тем, что они говорят на нашем языке и имеют наше гражданство. Это враг, это нелюди, ведущие беспощадную и безжалостную войну на уничтожение. Нас меньше, но благодаря таким, как Ирина Славина, мы сильнее. Гибель Ирины Славиной ужасна. Но не бесполезна. Хотя бы потому, что вы это читаете. Хотя бы потому, что еще сотни и тысячи людей вдруг поймут — это война, и они тоже на войне. Я тоже понимаю, где я и что делаю». «Я тоже! Я тоже мученик! Только немного более упитанный! И еще не совсем замученный, но вот-вот и замучают. Риск ужасный. Пули свистят над головой. Худею от стресса», — говорит нам «свидетель». А дочь Ирины просто вышла на место ее смерти с плакатом, в котором обвинила окружающих в молчании , когда ее мать умирала. Ну, то есть мы все виновники и соучастники. С нашего молчаливого согласия затравили человека. Но у меня есть другая гипотеза. Я ее не навязываю в качестве истины в последней инстанции. Но все же предлагаю рассмотреть в рабочем порядке. Ключ к понимаю я предлагаю поискать среди знакомых Ирины. Вот что пишет о ней лично знавший ее «яблочник» Николай Рыбаков : «На нее давили уже много месяцев. Считаю, что действия силовиков подпадают под статью УК о доведении до самоубийства. Они не думали, что так кончится? А потому что не все каменные. Был знаком с Ириной — она настоящая. Это доведение до самоубийства — фактически убийство». Давайте поверим ему на слово? Не про то, что Ирину доводили до самоубийства. Это бред. А про то, что она была «настоящей». Ирина была ярким человеком, который не скрывал свою позицию, наверное, ни по одному вопросу. Она ярко выступала на митингах, она участвовала в политике — баллотировалась в Государственную думу, собирала митинги, в том числе и несогласованные, за что и была оштрафована. Вот ее запись в тот день, когда упал самолет, перевозивший в Сирии доктора Лизу и ансамбль имени Александрова: «Мысли крутятся вокруг слова «возмездие», не дали поплясать на костях сирийцев, не могу забыть трупы детей Сирии, куда летели потанцевать российские артисты». Если мы исходим из презумпции «настоящести» Ирины, то мы должны принять как факт, что Ирина действительно безоговорочно верила в то, что такие люди, как Роман Фролов и Александр Прохоренко , убивали в Сирии детей. И давайте буквально поймем ее последнее заявление о том, что ее убил не Следственный комитет, не ФСБ, не государство. А именно Российская Федерация. Как страна. Как явление. И у нас получится портрет идеальной жертвы либеральной пропаганды. В которой вся Россия — мерзость, ужас, преступление. И безнадежность. Она, конечно, сама решала, кого слушать и чьими идеями загораться, а чьи — отталкивать. Как того парня, когда она уже умирала. Но самоубийцы тоже несут ответственность. «Кто соблазнит одного из малых сих, верующих в меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской», — Мк 9, 42 Лк 17, 1. Поэтому мне кажется, за виновниками как раз далеко ходить не надо. Они всегда ближе к сердцу жертвы, чем кажется. Сейчас они позируют на фоне ее трупа со своими практиками, обвинениями и программами спасения Отечества. Восхваляют ее мужество. И кажется, не против того, чтобы за ней последовали бы и другие. Она была честным человеком. Она верила во все то, что вы ей говорили. И поэтому умерла. А вы, лицемеры и лгуны, заживо сгниете в глубине морской.