Сбор в Священной роще у Главной берёзы
О бытовых и больших молениях марийцах, о традиции прощания с усопшими, о знахарках и чёрной магии рассказывает карт посёлка Юва Красноуфимского района Владимир Мишин.
Здесь Бог ближе
Владимир Дмитриевич, где родился, там и пригодился — это про вас?
— Да, здесь, в Юве, я родился. Сюда же, на родину, вернулся после службы в армии.
Работал не очень долго механизатором, а потом – долго животноводом.
Со «скотного двора» перешёл на комбайны, обслуживал зерносушилки. Людей не хватало, поэтому везде помаленьку успевал.
А в начале двухтысячных наступили непростые времена – работы толком не было, колхоз шатался, поэтому я нашёл работу в Екатеринбурге, девять лет строил дома: пять дней в областном центре, два дня дома. А уж когда дети выросли, крепко встали на ноги, сказал: «Всё, хватит». Осел в Юве.
Хозяйство у нас большое – коровы, кролики, гуси, коза Катерина, овцы, поэтому дел хватает. Вообще, в деревне жить можно, если готов шевелиться.
Это что касается светской, мирской жизни. Но ведь вы ещё и представитель духовенства, не так ли?
— Да, у нас это называется карт онаен. Как это получилось… У нас в марийском центре был общий сбор, обсуждали вопрос возрождения молельного места, которое в своё время было в нашем посёлке. Я в этом участвовал.
Потом отправились это место, Священную рощу (кюсото), выбирать. Нашли такое, где берёзы росли, в том числе одна очень старая. Выбрали. Я решил прибраться, место это почистить. А что? Мне не трудно, да и в лесу мне нравится.
Но мне, конечно, деревенские мужики помогали. А потом мы там первый молебен провели.
Год прошёл… Тут случился форум марийцев в Йошкар-Оле, меня туда командировали. Поехал с другими марийцами, в том числе со старейшим картом Свердловской области. В дороге он меня о жизни расспрашивал, а мне скрывать-то нечего – рассказывал, мыслями делился. Вообще, меня вопрос верований своего народа всегда интересовал.
Помню, был у нас в школе учитель труда, так вот он рассказывал, как марийцы во главе с его дедом – картом – ходили на Толмачёву гору (это девять километров от нашей деревни). Место это считалось… аномальным, что ли.
К примеру, идёт гроза – и там обязательно деревья сшибает да поджигает. Я думаю, раз предки туда ходили на молебны, значит, знали, что оттуда Бог ближе.
Так вот, на форуме марийцы делились тем, кто что делает. Наш старейший карт тоже рассказывал, в том числе про то, что в Юве возродили молельное место. По этому поводу он меня представил участникам форума и сказал, что принято решение о возложении на меня обязанностей карта. Я прямо до слёз растрогался…
И до сих пор думаю, что не достоин такой чести, поэтому говорю, что я пока послушник. Я пока только учусь, много книг читаю.
Белый – цвет чистоты
У марийцев сколько богов?
— Главенство принадлежит Большому Белому Богу (Ош Кугу-Юмо), но мы почитаем многих богов, я вам даже не назову сколько. Можно сказать, что у нас на все случаи жизни есть свой Бог, все природные явления происходят под руководством своего Бога.
Скажем, Ош Кече Кугу-Юмо — Бог солнца и света, Перке Кугу-Юмо – Бог достатка и прибыли, Сурт Кугу-Юмо – Бог домашнего очага.
А Керемет – Бог-судья, который наказывает тех, кто не чтит традиции народа, совершает неблаговидные поступки.
Раньше у марийцев даже были керемет-места, где росли ёлки. Марийцы молились у берёз, а наказания несли у ёлок. Кстати, вы ведь тоже, когда идёте в баню, предпочитаете париться берёзовым веником – мягким, добрым, так ведь? Я своего внука, который скоро меня перерастёт, до сих пор на полати положу и парю берёзовым веником, обращаясь к Богу здоровья.
В разных жизненных ситуациях мы обращаемся к богам по определённой нужде. И через них постоянно обращаемся к Матери-природе. Вплоть до того, что речку переходишь – три раза умой лицо, три раза руки помой, три раза испей водицы и три раза попроси: «Дай здоровья, дай здоровья, дай здоровья!»
А вообще, знаете, Бог ведь один у всех – у мусульман, у православных, у язычников. Просто у каждого народа о нём свои представления, идущие из глубины веков, которые передаются из поколения в поколение.
Чем отличаются бытовые молитвы от большой молитвы в роще?
— Пример бытовой молитвы. Я, к примеру, утром встал, умылся, выхожу на двор и у берёзы, которая там растёт, произношу коротенькую молитву на каждый день.
На марийском, разумеется, языке.
А в рощах большие моления проводятся по праздникам или по значимым событиям.
Скажем, весной мы в роще молимся о том, чтобы посевная удачно прошла. Посевную провели – обязательно благодарим и кормим Бога, приносим ему жертвоприношение – барашка.
Причём перед тем, как принести барашка в жертву, нужно окропить его водой. Если барашек встряхнётся, всё хорошо – Бог готов его принять, а если стоит, не шелохнувшись, и воду не стряхивает, значит, Бог не хочет его принимать.
Главную жертву приносят старейшины, которые перед тем, как пойти в рощу, обязательно моются в бане и надевают чистые белые одежды. Но и каждый участник молебна может принести Богу своё подношение – марийские блинчики, например, или просто водичку. Всё это складывается на специальный стол, который располагается у Главной берёзы в Священной роще.
Для молебнов в роще существует свой цикл, 4–5 раз в год – от весны до осени – мы в рощах собираемся на большой молебен.
Правда, что у марийцев нет канонической молитвы, как, например, у православных христиан?
— Правда, мы всё говорим от души. Иногда даже я что-то держу в голове, а как сказать об этом, как словами выразить, не знаю.
Вот и прошу Бога, мол, ты же знаешь, о чём я думаю, за что переживаю – помоги, пожалуйста.
Бог же всё видит! Как-то на молебен хотел в качестве жертвоприношения взять гуся, хватился, а у меня в стаде все серые. На молебен же надо непременно белого гуся. Расстроился.
А мне говорят, дескать, какая разница – возьми серого. А как я могу? Бог-то ведь видит, что ж я его обманывать буду пытаться?
То есть, обобщая, цвет большого молебна в Священной роще – белый?
— Да, как символ чистоты. Знаете, как даже бывает? Собрался человек на молебен, помылся перед ним в бане, оделся в чистое и белое, а тут – раз – в туалет приспичило.
Так вот, если ты в туалет сходил, считай, осквернил чистоту – снова мойся в бане, снова переодевайся.
Вспомнить всех поимённо
Культура марийцев очень много внимания уделяет предкам. В том числе ушедшим из жизни. Про марийские похороны что только не рассказывают! Как у марийцев проходит традиционное прощание с усопшими?
— У нас в деревне, когда человек умирает – все скорбят, жалко человека. Но, по старому обычаю, прощаясь с усопшим, песни поют. У марийцев на всякий случай жизни своя песня.
Для похорон – прощальная. Вообще, шутка есть: марийские песни легко узнать, потому что они
«что вижу – то пою».
Что касается обряда, то умершего человека перво-наперво мыли в бане, которую специально для этого топили.
Из бани его приносили и одевали – обычно в то, что он любил носить при жизни. Клали в гроб. Гроб делали с маленьким окошком, потому что гроб – это последний дом человека. У нас в деревне окошко в гробу делают справа, а сам гроб устанавливают для прощания на кладбище так, чтобы усопший видел в это окошко тех, кто заходит в кладбищенские ворота.
Но я знаю, что у кого-то принято всё устраивать так, чтобы в окошко гроба на покойного светило солнышко.
Перед тем как покойный отправится на кладбище, его на руках несут или кладут на повозку, в которую лошадь запряжена, – он должен дома одну ночь переночевать. Рядом с гробом ставят стол, на котором стоит зажжённая свеча, тарелка с супом, пирожки, чашка с чаем, рюмочка с тем, что покрепче. Словом, у покойного как бы свой накрытый стол.
А рядом со столом ставятся тазики, мисочки, куда все, кто пришёл проститься с человеком, кладут приношение – угощение богам потустороннего мира и тем, кто раньше ушёл из жизни (их называют при этом поимённо).
То есть, по нашему поверью, через вновь представившегося мы обращаемся к тем, то покинул нас раньше.
Более того, если в деревне есть покойник, я, помывшись в бане, обязательно ставлю там кружку воды, веник кладу, жару поддаю и говорю определённые слова, обращаясь к усопшим родным и близким, смысл которых: приходите, мойтесь, но нам не помогайте.
Почему «не помогайте»?
— Потому что они в потустороннем мире! Там же всё наоборот. Ты попросишь, например, здоровья, а получишь – наоборот. Заболеешь то есть.
У марийцев есть колдуньи, то есть женщины, обладающие магическими способностями?
— Знаю, что в своё время у нас были бабушки, явно обладавшие особым даром. К ним отовсюду ехали. Они проведут обряд – и человек исцеляется. Можно ли их назвать колдуньями? Скорее, это были всё же знахарки. Помню, у меня фурункул на руке появился – рука распухла, болела. В больницу сходил, все назначения выполнял – ничего не помогает. Моя жена сходила к тёте Марусе (есть у нас в деревне знахарка), которая посоветовала определённый обряд провести. Я сделал всё, как она велела – полдня не прошло, как отёчность спала, а вскоре и фурункул исчез, будто его и не было.
Говорят, есть «чёрные» колдуньи, которые зло творят. Скажем, когда покойника моют в бане, они стараются его мыло или мочалку себе прибрать, чтобы сотворить что-то нехорошее. Поэтому, когда усопшего хоронят, все его вещи с ним в гроб кладут, чтобы, обладая ими, кто-нибудь что-то нехорошее не сотворил. У нас так считается.
Но этих «чёрных» в деревне вмиг вычисляют, люди-то ведь всё видят, примечают. Как-то повадилась одна женщина ближе к ночи на кладбище ходить. Люди поняли, значит, что-то нехорошее там происходит. А иначе зачем она туда ходит? Ведь у нас даже хоронить нельзя, если солнце село.
Хранитель священного места
Владимир Мишин никогда не собирался становиться жрецом. Служил в армии в Группе Советских Войск в Германии, работал строителем в Екатеринбурге, потом вернулся в родное село Юва, что под Красноуфимском.
Живёт домашним хозяйством и разными подработками. А ещё он карт, или онаен – марийский жрец.
Картом его избрали на собрании общины, потому что именно он организовал молельное место рядом с Ювой. Марийское священное место совсем не похоже на храм, костёл или мечеть.
Это красивая поляна в лесу, на возвышенности, неподалёку от ручья. На нём непременно есть береза – взрослая и крупная, но совсем не больная.
Возле неё и происходит основная часть молебна. Но поклоняются марийцы не берёзе, а верховному божеству – Кугу-Юмо.
Богов у марийцев много – они сокрыты в любом природном явлении, будь то вода, ветер или лес.
Марийцы считаются язычниками, но при этом их вера вполне позволяет посещать и православный храм.