94-летний ветеран из Москвы Вагаршак Хачатрян живет на кухне. Чиновники считают, что у него «40 лишних сантиметров» жилплощади
Вагаршак Хачатрян в 17 лет ушел на фронт, после войны служил в Советской армии, почти 70 лет работал без отпусков, а теперь вынужден ютиться на раскладном диване в крохотной кухне квартиры, где живут его дочь, внучка и правнучка. Корреспондент интернет-газеты Znak Анастасия Мельникова рассказала историю 94-летнего ветерана Великой Отечественной войны из Москвы, который больше 10 лет пытается добиться от московских властей улучшения жилищных условий. Однако столичные чиновники настаивают, что условия жизни Вагаршака Хачатряна «человеческие», да и жилплощади у него на 40 квадратных сантиметров больше, чем полагается по закону, поэтому в своей квартире он, по их логике, не нуждается.
В 2015 году президент России Владимир Путин во время «Прямой линии» публично заявил, что «все нуждающиеся ветераны Великой Отечественной войны получат новые квартиры в 2015–2016 годах, несмотря на то, что очередь выросла в 10 раз». «Это будет сделано», — дал обещание Владимир Путин. Еще раньше с такими же речами выступал другой президент, Дмитрий Медведев, который даже подписал соответствующий указ о завершении «процесса обеспечения ветеранов жильем». В обещания обоих президентов поверил 94-летний Вагаршак Хачатрян.
«Геноцид, война, сокращение, 90-е»
На восьмиметровой кухне, куда сквозь плотные шторы еле-еле пробивается дневной свет, на черном диване сидит щуплый старичок невысокого роста. Это ветеран Великой Отечественной войны Вагаршак Хачатрян. Едва заметив меня, он тут же встает и спешит помочь снять пальто и приглашает выпить чаю. Не успел ветеран осторожными шагами войти в комнату, как вокруг него словно юла закружилась двухлетняя правнучка Маша, громко напевая что-то на своем детском языке. «Хорошенькая она девочка, добрая, — говорит Вагаршак Хачатрян, ласково гладя Машеньку по голове, — шустрая очень».
Вагаршак Хачатрян родился в 1926 году в Краснодаре. Он был старшим ребенком в семье Егиша и Варсаник Хачатрян, которые в годы Первой мировой войны, спасаясь от геноцида, бежали из города Ван Западной Армении, которая тогда входила в состав Османской империи.
«Бабушка Варсаник еще до геноцида вышла замуж, у нее было пятеро детей, — рассказывает дочь Вагаршака Хачатряна Лилит. — Когда турки стали гнать армян, когда начался геноцид, то четверых детей и мужа моей бабушки убили. Последнего ребенка она пыталась спасти, бежала вместе с ним, закинула на спину и не заметила, как он умер. Дедушка Егиш тоже был женат, тоже дети у него были, но турки всех вырезали. А бабушка и дедушка чудом спаслись. Дедушка говорил потом, что хотел бы взять себе в жены девушку с такой же историей, как у него. Так мои бабушка и дедушка познакомились в Краснодаре, поженились, у них еще пятеро детей родилось. Но бабушка Варсаник до конца своих дней носила траур, голову не поднимала, всегда своих детей, убитых турками, вспоминала».
В 30-х годах XX века с началом жуткого голода семья Хачатрян перебралась из Краснодара на родину в Армению, в Ереван. «Когда началась война, я учился в седьмом классе, мне было 14 лет, мальчишка еще совсем. В Ереване тогда открылись военные школы, там обучали будущих летчиков и артиллеристов. Школа для артиллеристов была ближе к дому, где я жил, пошел туда учиться. В 1944 году, когда мне было 17, меня и еще несколько мальчишек забрали на фронт, мы все тогда попали в разные части. Я служил в 89-й стрелковой Таманской дивизии. Воевали мы на территории Украины», — вспоминает Вагаршак Хачатрян. На фронте он был командиром взвода пехотной части. 89-я стрелковая дивизия участвовала в освобождении Балаклавы и Севастополя, Керченского пролива и Керчи.
О военном времени Вагаршак Хачатрян рассказывает неохотно, уклоняясь от ответов. Говорит очень коротко: «Страшно, война была». На территории Украины во время контрнаступления на немецкие войска неподалеку от Вагаршака Хачатряна разорвалась мина. Сотни осколков вонзились в его спину. «После ранения меня отправили в госпиталь в Грузию, а там уже скоро и о победе узнали. Помню, какие это были замечательные чувства! Настроение прекрасное! Все солдаты так были рады, что война, ужасная война, наконец, закончилась. Я был очень счастлив», — говорит Хачатрян.
После победы в Великой Отечественной войне Вагаршак Хачатрян продолжил службу в рядах Советской армии. Он прошел обучение в Сочи, получил звание лейтенанта, стал офицером, потом служил в Белоруссии. Хотел ли сам Вагаршак Хачатрян после мучительных двух лет на фронте и тяжелого ранения снова держать в руках оружие, сейчас уже не помнит: «Меня просто не отпустили, сказали, что надо служить. Вот я и служил». В 50-е годы в армии начались сокращения, Вагаршак Хачатрян демобилизовался и решил вернуться к родным в Ереван. «Моя семья после войны очень бедно жила, плохо было. Мама и папа с детьми жили в подвале. Чтобы помогать, стал работать на „Армэлектрозаводе“. Производили мы генераторы, трансформаторы, щиты и много чего еще. Я отработал на этом заводе беспрерывно 40 лет. За все эти годы я уходил в отпуск всего три раза, и то все эти три раза директор завода отправлял меня в командировки. Ни одного больничного за 40 лет работы не брал. Ни одного дня не пропустил. Просто работы тогда много было, заказов по России очень много, некогда было отдыхать», — говорит Вагаршак Хачатрян.
В 1960 году Хачатрян женился, в семье родилось двое детей: сын Эдуард и дочь Лилит. Когда сыну исполнилось 17 лет, он переехал в Москву, поступил в институт. «Помню, как жена говорит мне тогда: „Поезжай в Москву, помогай сыну выживать“. Я приехал сюда в Москву, рядом с квартирой, которую мы с сыном снимали, была пекарня, вот я там еще пять лет отработал. Но оставаться в Москве я не хотел, думал вернуться снова в Ереван. Но вернуться не получилось. После увольнения из пекарни перешел работать на автостоянку, где отработал 24 года. Я снова работал беспрерывно, отпусков и больничных не брал. Потом жена умерла, сын тоже умер. Остался я один с дочкой, ехать в Ереван уже не к кому было», — вспоминает Хачатрян. Его дочь Лилит, еще живя в Ереване, окончила медицинский институт по специальности «нарколог». «В 90-е я приехала к отцу и брату в Москву. В Армении жить было невозможно, ужасные условия у нас были: элементарно света, воды и газа не было. Воду знаете как давали? На 15 минут в день включали! Света и газа не было вообще. Мы на керосинках еду себе готовили. И это в конце XX века», — объясняет Лилит Хачатрян.
«Лишние 40 сантиметров»
После того, как семья Хачатрян продала свое имущество в Ереване, в начале нулевых они купили небольшую однокомнатную квартиру на севере Москвы. «Пока мы жили втроем: папа, я и моя дочь, было терпимо. Тесновато, да, но все-таки терпимо. Мы не раз обращались к властям, папа и [экс-мэру Москвы Юрию] Лужкову писал, и [экс-президенту России Дмитрию] Медведеву писал, чтобы хоть как-то улучшить наши жилищные условия. Но результатов эти письма не принесли. Мы даже пытались встать в очередь на получение жилья большей площади как нуждающиеся, но нам отказали. Сказали, что 41,5 квадратного метра для троих человек достаточно. Когда родилась Машенька, то жить всем в однушке стало невыносимо. Тут дело даже не в нашем комфорте. Мы стесняем папу, ему тяжело в таком шуме жить. Он заслужил покой и отдых за столько лет верной службы нашей стране. Папа впервые ушел с работы только в январе этого года, когда попал в больницу и ему делали операцию. Впервые! Впервые за почти 70 лет работы», — дочь Вагаршака Хачатряна Лилит едва сдерживает слезы, рассказывая о бесконечной переписке с чиновниками.
Еще в октябре прошлого года Вагаршак Хачатрян обратился в департамент городского имущества города Москвы с просьбой посодействовать улучшению его жилищных условий. Однако в ответе из мэрии Москвы за подписью тогда еще заместителя главы департамента городского имущества, а ныне руководителя департамента по конкурентной политике Ивана Щербакова сказано, что «размер площади жилого помещения, приходящегося на каждого члена семьи, составляет более учетной нормы», поэтому семье Хачатрян «отказано в содействии города Москвы в приобретении жилых помещений в рамках госпрограмм».
В чиновничьем ответе говорится, мол, для признания семьи Хачатрян нуждающейся в получении новой квартиры, на каждого члена семьи должно приходиться меньше 10 квадратных метров жилья. Общая площадь «однушки» Хачатрян составляет 41,5 квадратного метра. «В мэрии считают, что у нас есть лишние 40 [квадратных] сантиметров у каждого. 40 сантиметров! Знаете, откуда эти сантиметры? Это наш балкон. Как же так, получается? Разве можно жить на балконе?» — дрожащим голосом говорит ветеран, указывая на крошечную лоджию, заваленную доверху вещами, которые не помещаются в единственную комнату. «К нам недели две назад приходил глава управы [района Марьина роща Владимир] Литовский, посидел у нас тут на диване и говорит: „Так у вас условия-то человеческие еще! Я-то думал!“. Не знаю, что он там думал, может, что у нас все в плесени, тараканы повсюду и все ободрано. Литовский сказал вставать снова в очередь. Но моему отцу уже 94 года! Я ничего не стала говорить, ругаться не хотелось уже. В очередь мы встали, ответ о том, поставят нас в очередь или нет, придет только 6 июня», — говорит Лилит Хачатрян.
Вагаршак Хачатрян обращался и в Общероссийский народный фронт, и в префектуру Северо-Восточного административного округа Москвы, просил встречи с префектом. «Из ОНФ нам просто позвонил юрист, сказал, что могут попробовать инициировать изменения в законодательстве, но перспективы туманные», — рассказывает волонтер Ирина Чивирева, которая помогает Вагаршаку Хачатряну общаться с чиновниками. По словам Чивиревой, больше из ОНФ на связь с ветераном никто выйти не пытался, чем-нибудь помочь — тоже. Из префектуры СВАО Москвы Вагаршак Хачатрян тоже получил очередную отписку, где говорилось, что он может позвонить на горячую линию или зайти на сайт мэрии и самостоятельно узнать, какие есть варианты для улучшения его жилищных условий.
«Честно сказать, я уже морально никак на это не реагирую, это несправедливые решения, несправедливое отношение ко мне. Я столько лет работал, столько лет этому государству отдал, на войне был. А сейчас живу в таких условиях. На кухне сплю… Ну, что здесь сказать? Просто обидно. Очень обидно. Ладно бы я не разбирался и не понимал, что вокруг творится, это одно дело, но я же 94 года прожил, понимаю, как и что устроено», — вздыхает ветеран, теребя в руках платок.
Префект СВАО Москвы Алексей Беляев в разговоре с корреспондентом Znak.com заявил, что «двери в его кабинет [для Вагаршака Хачатряна] всегда открыты». «Я всегда объезжаю территорию своего округа, всегда встречаюсь с ветеранами, реагирую на все их потребности. Тем более, правильно вы говорите, в этом году 75-летие Победы. В семье каждого из нас были и есть люди: отцы и деды, кто воевал, кто завоевал эту победу. Я сейчас запишу имя ветерана, о котором вы говорите, и все выясню, обещаю», — сказал префект Беляев.
«Единственный подарок — тонометр»
На небольшом журнальном столике перед Вагаршаком Хачатряном среди однотипных ответов столичных чиновников лежит кипа поздравительных открыток из Кремля. Есть открытки и от Дмитрия Медведева, и от спикера Мосгордумы Алексея Шапошникова, и, конечно, от Владимира Путина. «Пишут в своих письмах, что сердечно поздравляют папу, но живет пусть на кухне, — Лилит Хачатрян нервно достает письма из конвертов. — Водят папу по школам перед 9 мая, показывают детям, вот, смотрите, живой ветеран, потом в мае дают три гвоздички, и все. Хоть бы раз на парад пригласили на Красную площадь, для него же День Победы — святой праздник. Никто не зовет, никто».
«Я за эти годы очень много грамот поздравительных получил, [Владимир] Путин тоже открытки шлет мне постоянно. Но все, что я прошу по поводу квартиры, остается без внимания, все бесполезно, — руки Вагаршака Хачатряна сильно дрожат, но он старается быстро убрать все письма обратно по конвертам и отодвинуть от себя. — Нет уже надежд никаких. Неприятно». «Папа, мы будем верить!» — Лилит Хачатрян старается приободрить отца, который уже слишком взволнован. Ветеран молча встает и уходит в угол кухни на диван. В этот момент в доме затихли все, даже маленькая Маша. Лилит Хачатрян идет вслед за папой, осторожно предлагает ему измерить давление.
«Вот этот тонометр папе подарили в управе. Это единственный подарок за много лет», — говорит Лилит Хачатрян, затягивая на руке отца рукав тонометра. Вагаршак Хачатрян отводит взгляд и молча смотрит на огромную гору таблеток в корзинке у своего дивана. Почти половина пенсии Вагаршака Хачатряна — около 15 тыс. рублей ежемесячно — уходит на эти лекарства.
Внезапно ветеран прерывает молчание: «Вот этот маленький телевизор мне тоже подарили. Иногда только без звука смотрю, чтобы Машеньку не разбудить». Небольшой телевизор Вагаршаку Хачатряну подарил руководитель столовой, куда ветераны войны и труда два раза в год ходят на бесплатный обед. Хачатрян, по словам его родных, чаще всего смотрит «Матч ТВ», любит футбол и уже много лет болеет за ЦСКА.
Несмотря на повысившееся давление, Вагаршак Хачатрян подает мне пальто и предлагает взять с собой побольше конфет. «Пока-пока, спасибо», — говорит он, дожидаясь, пока за мной приедет лифт.
P.S. В 2019 году украшение Красной площади и салют к 9 мая обошлись бюджету в 55 млн рублей, еще чуть больше 100 млн рублей были потрачены на разгон облаков. Стоимость двухкомнатной квартиры площадью от 50 до 55 квадратных метров в Москве в районе метро «Марьина роща» — от 10 до 13 млн рублей.
