Жарили барана и кидали в толпу купюры: приезжие устроили мигрантскую свадьбу на детской площадке
Жители многоэтажек в Екатеринбурге были вынуждены отсиживаться по квартирам, пока ценные иностранные специалисты веселились.
Семен СЕРГЕЕВ.
Все началось с музыки. Вернее, с того, что русской провинции музыкой не принято считать. Гулкий, рваный ритм барабана, от которого завибрировали стекла, и протяжный, почти первобытный вой двухметровых карнаев — труб, которые видели, кажется, еще войско Тамерлана. Для жителей типовой многоэтажки это был саундтрек к чужому празднику. Очень чужому.
Гастроли большого аула
В центре спального района Сортировка в Екатеринбурге, застроенного панельными пятиэтажками, гуляла свадьба.
Во дворе, на пятачке асфальта между детской горкой и парковкой, собралось несколько десятков человек. Смуглые восточные мужчины в начищенных туфлях и рубашках, женщины в ярких платках, плотно обмотанных вокруг головы, и длинных узорчатых платьях, стайки детей, носящихся между украшенных шарами машин.
Ценные иностранные специалисты отмечали создание новой ячейки общества. Которая, надо думать, скоро обзаведется выводком детишек и пойдет за жилищным сертификатом в мэрию. Как мы знаем, чиновники очень охотно снабжают приезжих многодетных квартирами.
Скоро пришла пора классического блюда - шашлыка. Заранее припасенного барашка ловко, одним ножом, превратили сначала в тушу, затем - в кусочки мяса для шампуров. Один из гостей, упиваясь моментом, достал пачку купюр и швырнул ее в воздух. И толпа, на секунду забыв про музыку, ринулась ловить этот бумажный дождь, этот миг внезапного, мимолетного богатства.
А из окон на них смотрели обычные русские люди. Снимали на телефоны, но не вмешиваясь. Просто фиксируя, как их двор, их маленький, привычный мир, на несколько часов превратился в съемочную площадку этнографического фильма, в котором им самим не было роли и места. Telegram-канал "Многонационал", куда утекло видео, сухо назвал это место «мигрантским гетто». И глядя на эти кадры, трудно было с ним спорить.
Диалоги о принадлежности асфальта
Домовой чат разразился возмущенными комментариями.
- Ну хоть не стреляют, и на том спасибо.
- У них же как: если свадьба без пальбы, значит, невеста сирота.
Кто-то посоветовал вызывать полицию, а не сотрясать воздух болтовней.
- Вы че, это Сортировка. У них тут свой закон. И своя музыка.
Один из жильцов, Игорь, вышел в тапочках и олимпийке, подошел к самому горластому тамаде.
- Ребят, можно как-то... потише? У меня ребенок маленький уснуть не может.
На него посмотрели беззлобно, но с полным, тотальным непониманием. Как на человека, который просит выключить солнце.
- Э, брат! Ты чего? Свадьба же! — ответил ему молодой парень с белозубой улыбкой. — Мы гуляем, веселимся! Радоваться надо, а не спать! Иди сюда, плова поешь, гостем будешь!
Игорь постоял, почувствовал себя бесконечно чужим на этом празднике жизни, развернулся и ушел. Потому что спор был бессмыслен. Это был не диалог двух людей, а разговор двух цивилизаций, которые волею судеб оказались заперты в одном дворе-колодце. Одни считали, что живут в многоквартирном доме со своими правилами. Другие — что живут в большом, дружном ауле, где радость одного — это радость для всех. И неважно, хотят они этой радости или нет.
Праздник, который всегда с тобой (и с соседями)
Екатеринбург, впрочем, далеко не первый и не последний в череде мигрантских праздников. Этот сценарий с завидной регулярностью гастролирует по всей стране.
То в подмосковных Котельниках свадебный кортеж перекроет движение, и молодые джигиты отплясывают лезгинку прямо на проезжей части под одобрительные гудки соплеменников. То в Санкт-Петербурге на Марсовом поле разворачивается шумный пикник с национальными танцами, повергая в шок немногочисленных туристов.
Апофеозом становится стрельба в воздух — непременный атрибут особой удали. В Москве, Ростове, Сургуте — география обширна. И каждый раз стандартный набор реакций: гневные посты в соцсетях, вялые отчеты полиции о «проводимой проверке» и полное недоумение участников торжества:
- А что такого? Мы же празднуем!
Это не просто хулиганство. Это публичная декларация. Демонстрация того, что «мы здесь», «мы живем по своим обычаям» и «ваши представления о рамках приличия нас не волнуют». Праздник становится способом пометить территорию, застолбить свое право на нее. И двухметровая труба в екатеринбургском дворе — это не просто музыкальный инструмент. Это боевой рог, объявляющий о том, что старые правила на этом асфальте больше не действуют.
Финал без аплодисментов
А чем же все закончилось на Сортировке? Да, в общем-то, ничем. Музыка стихла глубоко за полночь. Гости разъехались. Утром дворники молча смели разбросанные купюры, оказавшиеся фальшивыми сувенирными деньгами, да остатки одноразовой посуды. Никто не был задержан, никакие протоколы не составлялись. Полиция на такие вызовы, как говорят местные, приезжает с большой неохотой. Зачем? Чтобы испортить людям праздник?
Шум утих. Но тишина не наступила. В ней повисло тяжелое, вязкое послевкусие. Ощущение, что твой дом — уже немного не твой.