Космос по касательной. 85 лет со дня рождения Игоря Ромишевского
Представление об Игоре Ромишевском исключительно как о классическом представителе тарасовской «системы» и первом обладателе негласного звания «второго вратаря», конечно, страдает некоторой односторонностью – если не знать, что предшествовало его самой удачной пятилетке, совпавшей, так уж получилось, с завершением не такой уж долгой карьеры.
Жаль, не спросил я Игоря Анатольевича про узловые ее моменты, да он, похоже, и никому о них и не рассказывал подробно – даже в обстоятельном тексте Владимира Пахомова, написанном к 60-летию одного из самых известных советских хоккеистов, несколько периодов остаются не проясненными, так что приходится собирать по крупицам. Что касается непосредственного знакомства, то оно произошло следующим образом.
Где-то в начале десятых шли неспешно по Аллее славы отечественного хоккея после какого-то большого официального мероприятия в «Мегаспорте», и пытались выяснить принцип расположения фотографий наших великих. Потом Игорь Анатольевич решил, что разбираться в этом нет смысла и, останавливаясь у стендов, просто давал краткую характеристику своим товарищам по ЦСКА и сборной. Он же был комсоргом и в ЦСКА, и в сборной, что при таком полуофициальном статусе и неизбежных проработках нарушителей режима по комсомольской линии никак не сказалось на отношении к нему всех великих, а уважали они Ромишевского безмерно. И вот тогда, когда он «представлял» своих друзей, он настолько искренне радовался, что прожил с ними десять с лишним лет, что нельзя было и за него самого не порадоваться. Все у него были замечательные, лучшие из лучших, самые-самые. Про себя сказал скромно: «Ну, разве что шайбу чаще других на себя принимал, не более того». Обменялись визитками, договорились встреться, чтобы поговорить не на ходу, в том числе непарадно и про клуб «Золотая шайба», который Ромишевский возглавлял с середины нулевых, и в который вкладывал всю душу. Но увы…
Он был, конечно, человеком 60-х, натурой светлой и улыбчивой, а по типажу замечательно вписывался в образ, сформированный первыми (а частично и последующими) покорителями космоса – Ромишевский, как никто другой из известных «героев ледовых баталий», внешне легко встраивался в ряд, начинавшийся с Юрия Гагарина. Эти мои детские впечатления, навеянные хоккейными фотоальбомами 60-х, по касательной подтверждали и детали биографии Игоря Анатольевича. Учился он в Московском лесотехническом институте, который базируется в Мытищах, и играл какое-то время в хоккей с мячом в близлежащем Калининграде (нынешнем Королеве) за команду «Труд». Факультет электроники и счетно-решающей техники, на который поступил Ромишевский в конце 50-х, создан был по инициативе Сергея Павловича Королева, и предназначался для подготовки специалистов в ракетно-космической отрасли, так что связь с космосом получается самая что ни на есть прямая.
По космической линии Игорь Ромишевский не пошел, но его студенческие наработки помогли в аспирантуре и легли в основу кандидатской диссертации, которую он защищал в Московском физико-техническом институте, и которая имела непосредственное отношение к хоккею, к созданию контрольно-измерительных приборов, пригодившихся для измерения скорости полета шайбы, и устройств для других экспериментов. Хоккеистов-кандидатов наук у нас и без того немного, а тех, чьи диссертации не легли мертвым грузом на полку – вообще единицы, так что можно отдать должное Игорю Анатольевичу и в этом.
…Значит, что-то судьбой было предопределено. Он же из поселка Стаханово, который позже стал Жуковским, из «авиационной» семьи. Анатолий Степанович Ромишевский работал в ЦАГИ авиамехаником, был заядлым спортсменом, с довоенных времен даже носил звание чемпиона СССР по баскетболу, а с будущей женой познакомился в спортивной секции. Старший сын Женя пошел по футбольно-хоккейной части, дорос до юношеской команды «Динамо», но учеба в МГУ оказалась важнее профессиональной спортивной карьеры. Однако братья успели какое-то время поиграть вместе за команду «Метеор» по русскому хоккею – нападающие они были сильные. Игорь на коньки встал рано, получалось у него здорово, и вершиной успеха быстрого и маневренного форварда стало звание чемпиона РСФСР среди юношей по хоккею с мячом в составе сборной Московской области.
В конце 50-х, когда он уже играл за Калининград, его высмотрел знаменитый экс-игрок великой «бобровской» тройки Евгений Бабич, тренировавший в тот момент «русачей» ЦСКА. Он прекрасно играл и в мяч, но понимал, что перспективы шайбы, тем более на пороге 60-х, совсем другие. По армейской линии Ромишевского пригласили на тренировку «шайбистов», он успел дебютировать на чемпионате Москвы за клубную команду армейцев, незадолго до этого принявший ЦСКА Александр Виноградов быстроту освоения новой игры новичком оценил, но посчитал, что Ромишевскому стоит поднабраться опыта в Куйбышеве, где в тот момент местный СКА тренировал молодой и перспективный тренер Борис Кулагин.
У Кулагина нападающий Ромишевский расцвел, а команда в борьбе с СК им. Урицкого стала чемпионом РСФСР и завоевала единственную путевку в класс «А». Из-за Ромишевского ее чуть было СКА не лишили, вменив Кулагину, что нападающий не имел права играть за Куйбышев, будучи заигранным в ЦСКА, но это не имело под собой оснований. По возвращению в ЦСКА Игорь уже под руководством Анатолия Тарасова, который быстро возвратился в команду, какое-то время продолжал играть в нападении, и во втором звене с Валентином Сенюшкиным и Игорем Деконским, и в третьем звене. Судя по описанию игры Ромишевского в «Советском спорте», совершенно непонятно, зачем было переводить такого мастера в защиту: «Несколько шайб он забросил одним и тем же приемом: обвел одного за другим нескольких соперников, а затем, набрав темп, вышел один на один с вратарем».
В чемпионском составе ЦСКА 1961 года Ромишевский числится защитником – значит, переквалификация произошла уже тогда. И хоккейное сообщество узнало его по-настоящему уже как игрока обороны – все благодаря Анатолию Владимировичу Тарасову, который на этом эксперименты с Ромишевским не закончил, он его просто выбрал для них, при этом не сильно стараясь продвигать подопечного по линии сборной. Во второй команде СССР – пожалуйста, что до первой, то Игорь играл за нее в середине 60-х, но только до главных турниров. Понятно, что в начале 60-х, когда еще не совсем сошли такие глыбы, как Сологубов с Трегубовым и Сидоренков, надеяться на место в первой сборной было невозможно, но и после перед Ромишевским словно повесили табличку «мест нет».
К первой сборной после 1965 года, который завершился для Игоря Ромишевского 12-матчевым турне по Канаде, более или менее постоянно Ромишевского стали подключать лишь в сезоне 1967/1968 – не исключено, что Тарасов именно тогда продавил в состав свою «систему», где роль «стоппера» исполнял Олег Зайцев, «хавбеками» были Игорь Ромишевский и Анатолий Ионов, а нападающими – Евгений Мишаков и Юрий Моисеев. Не вдаваясь в подробности, результатом долгоиграющего эксперимента стало создание по сути сдерживающего звена, хотя теоретические обоснования мэтра говорили, скорее, об обратном. Как бы то ни было, пятерка свое дело в Гренобле-1968 сделала качественно, многим запомнился пятый гол Евгения Мишакова в сухом матче с Канадой, поставившем точку в золотом олимпийском турнире, но история «системы» в сборной на этом и завершилась. А Ромишевский остался, потому что ни у кого не возникло вопроса по поводу новобранца в возрасте 27 лет – он как будто всю жизнь играл в сборной. Играл смело, надежно, уверенно.
…Именно в Гренобле ярко проявилось качество, которое выделяло Игоря Ромишевского среди всех, самых великих защитников. И до него, конечно, играли мастера, не боявшиеся в случае необходимости принять шайбу на себя. Но именно Ромишевский сделал этот прием, требовавший немалого мужества, своим фирменным знаком. Анатолий Ионов вообще считал, что Ромишевский «начал первым ловить шайбу на себя». Позже светлой памяти Сергей Гимаев скажет про Ромишевского, что «это, наверное, самый самоотверженный хоккеист, который выступал в советской сборной. Принимая на себя шайбы, он был практически вторым вратарем».
Ромишевский рассказывал, что «просто успевал просчитать направление броска нападающих, и подставить себя». Легко сказать – «просчитать», а потом еще и «подставить» - не кого-то, а самого себя под убойный бросок. Куда сложнее делать это постоянно, и не только при игре в меньшинстве, чем Ромишевскому приходилось заниматься чаще других. У него было и обоснование: «Усиливалась позиция вратаря, возникал как бы еще один дополнительный рубеж». И еще ценное добавление: «Я все время ходил в синяках».
Синяков мы не могли видеть, а вот исключительную самоотверженность Ромишевского не могли не оценить. Золотая пора Ромишевского продолжалась ровно до тех пор, пока сборной руководил тренерский дуэт Аркадий Чернышев – Анатолий Тарасов – от Олимпиады-1968 до Олимпиады-1972 в Саппоро. Правда, и при Всеволоде Боброве с Николаем Пучковым Игорь Ромишевский еще принял участие в «серебряном» чемпионате мира-1972, а дальше – все, пришлось заканчивать. Хотя в первой и самой главной Суперсерии с Канадой помощь такого стойкого бойца, как Игорь Ромишевский, сборной не помешала бы.
На мой взгляд, хоть и любил Тарасов Ромишевского, и высоко ценил его игровые и человеческие качества, он же и сузил возможности подопечного. Ведь до «системы» Ромишевский забивал много, защитником-домоседом он отнюдь не считался, кругозором, техникой и скоростью обладал не хуже многих форвардов. Но мэтр, очевидно, считал, что в сборной и без Ромишевского умеющих атаковать защитников хватает. Поэтому и достаточно скудной выглядит голевая статистика в сборной, особенно на главных турнирах. Но Игорь Анатольевич по этому поводу не сильно расстраивался, выделяя не то, как он играл и как бы мог играть, а то, с кем он выходил на лед. Больше всего, конечно, с Олегом Зайцевым, но немало матчей провел и в паре с Виталием Давыдовым, и с Александром Рагулиным, и с Виктором Кузькиным. В 1969-м был «дядькой» для Евгения Паладьева, в 1971-м – для Геннадия Цыганкова, в 1972-м – для Владимира Лутченко, с ним же проведя последний матч в сборной против Швейцарии на «серебряном» чемпионате мира в Праге.
Потом он защитит диссертацию, будет приводить юниорские сборные страны к золотым и серебряным медалям чемпионата Европы как помощник вначале Юрия Баулина, а затем Юрия Морозова, возглавит кафедру физвоспитания МФТИ, станет руководить российским хоккеем, затем начнет тренировать армейцев Ленинграда и следом – Новосибирска, продолжит играть за ветеранов, в хоккее он будет оставаться всю жизнь, но не на переднем плане – как, собственно, и было во время игровой карьеры.
Из-за «Золотой шайбы» дома дни рождения почти не отмечал – финалы приходились как раз на конец марта. Ну, о такой мелочи он вовсе никогда не жалел.
Досье
Игорь Анатольевич РОМИШЕВСКИЙ. 25.03.1940, поселок Стаханово (с 1947 года - Жуковский) Московской области – 28.09.2013, Москва. Защитник, тренер, спортивный функционер. Заслуженный мастер спорта (1968).
Награжден орденами «Знак Почета» (1969, 1972), Дружбы (1996), Почета (2011). В Зал славы отечественного хоккея введен в 2011-м году.
Карьера игрока. 1960-1961 – СКА (Куйбышев), 1961-1972 – ЦСКА.
В чемпионатах СССР провел 350 матчей, забросил 50 шайб. В сборной СССР – 135 матчей, 15 голов. На чемпионатах мира и Олимпийских играх – 43 игры, 2 гола и 10 передач.
Достижения. Олимпийский чемпион 1968, 1972. Чемпион мира 1968, 1969, 1970, 1971, серебряный призер 1972.
Чемпион СССР 1961, 1963, 1964, 1965, 1966, 1968, 1970, 1971, 1972, серебряный призер 1967, 1969, бронзовый призер 1962. Обладатель Кубка СССР 1966, 1967, 1968, 1969.
Карьера тренера и спортивного функционера. 1973-1974 – юниорская сборная СССР (помощник старшего тренера), 1974-1979 – зав. кафедрой физвоспитания МФТИ,1975-1979 – руководитель федерации хоккея РСФСР, 1979-1981 – СКА (Ленинград), 1984-1990 – СКА (Новосибирск), 1995-2006 – вице-президент, 2006-2013 – президент клуба «Золотая шайба».
Достижения. В качестве помощника старшего тренера – чемпион Европы среди юниорских команд 1973, серебряный призер 1974.