Дети вырастут и уедут: в моногородах России перспектив никаких
Работа на заводе или карьера в местном супермаркете — перспектив у жителей моногородов, населенных пунктов с единственным градообразующим предприятием, раз-два и обчелся. Люди крутятся как могут: едут на месячную вахту в соседние города или столицу, пробуют себя в предпринимательстве, а то и оставляют родные места навсегда.
Вячеслав Пепоев, Кондопога, Республика Карелия
Я родился и вырос здесь. Выучился на слесаря, но по специальности не пошел — в цехах целлюлозно-бумажного комбината очень шумно, а у меня с детства уши больные. Сначала строил дома для подсобных рабочих ЦБК. Сейчас уже шестой год тружусь на пилораме: от рассвета до заката пилим деревья. Отопления на работе нет, а на улице сейчас мороз, поэтому одеваемся теплее.
Комбинат — единственное крупное предприятие в городе. Он же главная гордость. Раньше функционировали и другие, но развалились. На комбинате заняты более четырех тысяч человек — притом что многих сократили. Меня не трогают — пока молодой и сильный.
В основном работа на предприятии — тяжелый физический труд, еще и оборудование старое. Женщины вкалывают наравне с мужчинами — привыкли, куда деваться. Моя мама сама оттрубила у станка 25 лет резчиком бумаги. Не так давно ЦБК был на грани банкротства, однако руководство поменялось и теперь производство непрерывное: 24/7.
Бумага по большей части идет за границу, слышал, даже лондонскую газету «Таймс» на ней печатают. Еще продаем лигносульфанат — продукт переработки древесного сырья. Раньше выливали, а потом выяснилось, что и ему есть применение в промышленности.
Кондопога окружена лесами. Ходим по грибы, по ягоды, многие торгуют ими с рук. В этом году ягоды мало: голодные медведи даже в спячку не легли: так и бродят по лесу. В город обычно не заглядывают, а вот по окрестным деревням волки гуляют. Однажды недалеко от городской черты растерзали мужчину, а его спутница успела спастись.
Из развлечений — несколько кафе, клубов, ледовый дворец: ходим туда с друзьями кататься на коньках. В Доме культуре стоит орган — очень красивая музыка. Одной из главных достопримечательностей была Успенская церковь, но в августе прошлого года сгорела — вроде поджег какой-то подросток. Сейчас активисты пытаются ее восстановить. Еще бы дороги починили — наша главная беда, все в ямах. Правда, в последнее время начали понемногу приводить в порядок. Но я машину продал: с зарплатой в двадцать две тысячи содержать ее накладно.
Туристы приезжают к нам сплавляться на байдарках — сам давно хочу попробовать. Много финнов: у них цены в разы выше по сравнению с нашими. Особенно на алкоголь, поэтому иностранцы отрываются здесь по полной. А молодежь, наоборот, уезжает — хотя бы в ближайший Петрозаводск.
Ольга Зверева, Вятские Поляны, Кировская область
Во время войны к нам эвакуировали оружейную фабрику из Загорска — так появился завод «Молот». Среди прочего, здесь создали легендарный пистолет-пулемет Шпагина, который до сих пор мелькает в военных фильмах. Еще делали мотороллеры. Не так давно городские активисты устроили тур по всей России. А в Индии и на Кубе на них ездят до сих пор.
Многие местные жители отдали заводу всю жизнь: моя тетя трудилась в лакокрасочном цехе с 20 лет и до пенсии. Нередко ей приходилось выходить в ночные смены: брела до работы в кромешной тьме из соседнего поселка, освещения никакого.
Этим летом вернулись в то же прошлое: свет не горел вообще нигде, кроме квартир. Вечером передвигались с фонариками, зато звезды лучше видно. Сейчас проблему вроде решили: улицы освещают до одиннадцати вечера и с шести до семи утра, чтобы люди нормально добирались до работы.
Для молодежи перспектив в Вятских Полянах почти никаких: сотрудников на заводе все меньше. Остается только строить карьеру в сетевых супермаркетах за десять тысяч рублей. Эти торговые сети выдавили многих мелких предпринимателей. Когда у нас с бывшим мужем родился второй ребенок, супруг катался по месяцу, по три в Москву на заработки. Тут так живут многие: кто на Север, кто в столицу. Женщины, конечно, скучают по мужьям, но привыкли — по-другому семью не прокормишь.
Местные летом любят отдыхать на реке Вятке. Раньше под мостом был классный песчаный пляж. А потом какие-то предприниматели вывезли весь песок. Теперь там одна глина, даже не проедешь.
У меня получилось осуществить давнюю мечту и организовать небольшой бизнес. Распродала все свои вещи и на вырученные деньги открыла собственный секонд-хенд. Магазин пользуется популярностью: во-первых, вещи недорогие, во-вторых, интересные — ничего подобного в городе больше не найти.
Я не единственный успешный предприниматель. У меня даже есть здесь кумир — Валерий Смолюк. У него собственная торговая группа: продает меховые изделия. Вырученные деньги вкладывает в развитие города. К примеру, открыл музей СССР. Но его главное творение — чуть ли не единственный в мире музей шляп. Они с напарником объездили полсвета, чтобы собрать экспозицию. Он своего рода преемник Федора Трещева — человека, который поднял завод «Молот», отстроил Дом культуры, центральную площадь.
Попадаются и негодяи. Жители хорошо помнят историю местного безумца. Он держал в гаражном кооперативе нескольких женщин и заставлял шить белье, которое потом продавал. На лоб наколол им татуировки «раб». Кажется, даже кого-то убил. Так продолжалось много лет, пока его не сдала подельница. Уже в камере он покончил с собой. Китайцы даже приезжали к нам снимать про него фильм.
А так город спокойный, тихий. Воздух свежий — для детей самое то. Правда, когда вырастут, скорее всего, уедут.
Александр Чернышев