Москва 70–х позапрошлого века
http://electro.nekrasovka.ru/books/3791/pages/1
Послѣ маленькой и тихой Коломны Москва поразила меня своей величиной, громадными, ярко освѣщенными домами, большимъ уличнымъ движеніемъ и грохотомъ многочисленныхъ экипажей на желѣзныхъ шинахъ (резиновыхъ въ то время на было). На другой день пріѣзда, я пошелъ одинъ гулять по московскимъ улицамъ.
На каждомъ шагу я останавливался и съ любопытствомъ смотрѣлъ на щеголевато одѣтыхъ людей и на красивыхъ лошадей, запряженныхъ въ богатые экипажи. Но болѣе всего меня заинтересовывали большіе колоніальные магазины и кондитерскія, съ ихъ красивыми выставками разныхъ деликатесовъ, которые я видѣлъ въ первый разъ. Я подолгу стоялъ и любовался такими великими для меня соблазнами.
Вечеромъ, проходя по одной изъ большихъ улицъ, я впервые увидѣлъ магазинъ, освѣщенный газомъ. Подойдя къ окну, я долго стоялъ, любуясь красивымъ освѣщеніемъ. Меня очень заинтересовалъ вопросъ, какъ это можетъ горѣть воздухъ безъ фитиля? За разъясненіемъ этого «чуда» я обратился сначала къ своей бабушкѣ, а затѣмъ къ дядѣ. Но они не могли объяснить мнѣ заинтересовавшаго меня вопроса.
Въ семидесятыхъ годахъ въ Москвѣ не было еще текучаго газа, а объ электричествѣ не имѣли ни малѣйшаго понятія. Газъ развозили по городу, на лошадяхъ, въ большихъ желѣзныхъ цилиндрахъ; такимъ же способомъ освѣщались Императорскіе театры Большой и Малый.
Это дѣлалось такъ: въ цоколѣ съ наружной стороны зданія находился клапанъ; къ нему привозили на парѣ лошадей длинный желѣзный цилиндръ съ газомъ, привертывали къ клапану резиновый рукавъ и пускали газъ. Онъ проходилъ по трубамъ въ большіе резервуары, помѣщавшіеся внутри зданій.
При такомъ примитивномъ способѣ перекачки много газа улетучивалось наружу и на большомъ пространствѣ сильно пахло газомъ. Публика, зажимая носы, обходила на почтительномъ разстояніи эти пахучія операціи.
Полвѣка тому назадъ Москва была очень оригинальна и патріархальна. Въ тѣ времена у москвичей дѣйствительно былъ «отъ головы до пятокъ—особый отпечатокъ».
Онъ сказывался во многихъ проявленіяхъ московской жизни. Начиная съ ея знаменитаго «хозяина» московскаго Генералъ–Губернатора Владиміра Андреевича Долгорукова, который, болѣе четверти вѣка, чисто по–отцовски, управлялъ Москвой.
Князь Долгоруковъ былъ доступенъ каждому и отличался большой любезностью и добротой, особенно съ дамами, съ которыми его обращеніе было прямо обворожительно. При этомъ князь славился самымъ широкимъ хлѣбосольствомъ, за что Москва его горячо любила.
При князѣ долгое время служилъ полицмейстеромъ Николай Ильичъ Огаревъ; это былъ простой добродушный человѣкъ и веселый собесѣдникъ.
Его высокая типичная фигура, съ громаднѣйшими запорожскими усами, часто появлялась на страницахъ юмористическихъ журналовъ. Среди московскаго населенія онъ пользовался большой популярностью.
Изъ приказовъ Огарева особенно былъ извѣстенъ слѣдующій: онъ приказалъ, чтобы въ каждой будкѣ на столѣ лежала книга, въ которой должны расписываться квартальные, во время ночныхъ обходовъ.
Но, такъ какъ въ то время, на улицахъ не было такого движенія и суеты, какъ теперь, и вообще нравы были проще — то квартальные обходы дѣлали очень рѣдко, предпочитая имъ спокойный сонъ. Взамѣнъ ночныхъ обходовъ, будочники ежедневно утромъ приносили книги для подписи въ околотокъ.
Про эти Продѣлки квартальныхъ узналъ Огаревъ и приказалъ находящіяся въ будкахъ книги припечатать къ столамъ.
Но это нисколько не измѣнило дѣла.
Послѣ (этого приказа, можно было видѣть на московскихъ улицахъ будочниковъ со столами на головахъ... которые такимъ образомъ представляли въ околотокъ съ припечатанными книгами, для подписи начальства...
Не менѣе Огарева также были популярны два квартальныхъ надзирателя—Замайскій и Генцъ. Первый былъ извѣстенъ, какъ московскій Лекокъ, а второй, находясь 20 лѣтъ квартальнымъ въ Городской части, своимъ мягкимъ покладистымъ характеромъ и въ высшей степени любезнымъ обращеніемъ съ каждымъ, сумѣлъ пріобрѣсти среди купцовъ особую любовь, уваженіе и хорошій капиталъ.
На бойкихъ мѣстахъ площадей и большихъ улицъ можно было видѣть очень типичную достопримѣчательность Москвы — будочниковъ въ высокихъ киверахъ и съ большими аллебардами, спокойно спящихъ на посту, прислонившись къ своимъ будкамъ.
Квартальные, обходя посты, отбирали аллебарды у спящихъ будочниковъ и послѣднихъ сажали подъ' арестъ. Ночью будочники окликали прохожихъ: «Кто идетъ?» Чтобы не попасть въ околотокъ, нужно было отвѣчать: «Обыватель».
Днемъ будочники терли нюхательный табакъ и, для большей крѣпости, подсыгіали въ него толченое стекло. Любителей этого табака находилось много и будочники торговали имъ довольно бойко.
Написал падение желудей Kushavera на moscow.d3.ru / комментировать