Доктор из Танзании лечит от недугов северян

Добродушна, улыбчива, открыта к общению. Так можно сказать об этой милой темнокожей девушке, которая вот уже год работает терапевтом в поликлинике Кандалакшской центральной районной больницы.

Тамбов лучше, чем Китай

– Меня зовут Крисенция Питер Машаури. Но местные бабушки, которые приходят ко мне на прием, называют на русский манер – Ксения Петровна, – широко улыбается она.

Крисенция родом из Танзании. У нее большая семья – семь братьев и сестер. Одна сестра работает в Санкт-Петербурге лаборантом – делает рентген и узи, брат учится на стоматолога у себя на родине.

– Я в 2013 году окончила школу и поступила в медицинский институт в Танзании. Но мне обучение там не понравилось. И мы с родителями стали искать что-нибудь за границей. Выбирала между США, Китаем и Россией. Решила поехать в Тамбов, поступила там в медицинский университет, – рассказала Крисенция. – В России хорошее образование в медвузах – и по качеству, и по стоимости. И потом, там было много иностранных студентов, что мне тоже понравилось.

Ее родной язык – суахили.

– Ой, он очень легкий, за полгода можно отлично выучить. А вот русский – очень сложный. Много правил, склонения, падежи... В Тамбове можно было учиться на английском, но я решила, что надо учить русский, – говорит девушка.

И выучила. Сегодня Крисенция Машаури говорит по-нашенски пусть и с акцентом, но по всем правилам. Чуть, пожалуй, ударения путает, однако это дело наживное. После получения диплома немного поработала в Тамбове, потом на пару месяцев поехала в Танзанию, но заскучала и вернулась в Россию. И стала искать работу.

Врач из Африки

– Я нашла несколько мест в разных городах, в том числе и здесь. Написала заявки. Где находится Кандалакша, я и не знала. Даже названия такого никогда не слышала, – признается девушка. – Но в решающий момент мне лично позвонила главный врач районной больницы, рассказала обо всех условиях работы, оплаты труда. И я согласилась. Вот уже год, как работаю здесь. Перед приездом у своих русских друзей поспрашивала, что да как. Они сказали, что климат, конечно, в Заполярье жесткий, но жить можно. Впрочем, в Тамбове тоже зимы снежные и морозные. Я просто человек открытый, готова ко всему новому. Одну полярную зиму уже пережила. 

Приехав, Крисенция сразу же купила теплую одежду – куртку, ботинки, перчатки.

– Бабушки местные, когда на прием приходили, мне все посоветовали, что и в каком магазине покупать, – рассказала она.

Пациенты поначалу встретили ее немного не то чтобы настороженно, но с некоторым удивлением: кто она такая, почему приехала к нам в Кандалакшу? Но когда обнаружили, что та и специалист неплохой, и довольно хорошо говорит по-русски, все стало на свои места.

– Сегодня одна из бабушек приходила, пообщалась со мной и пригласила к себе домой в гости. Сказала, что приготовит для меня пирожки и какую-то гречневую кашу. И вообще сказала, что я могу считать ее своей бабушкой. Так что у меня и на работе, и в личной жизни все в порядке.

Да, недавно у Ксении Петровны появился молодой человек. Рассказывает, что нашел ее фото в Интернете, удивился, что та работает в Кандалакше. Сам живет в Полярных Зорях, трудится на атомной электростанции. Созвонились, повстречались... 

– Ходили в ресторан несколько раз, ездили в Полярные Зори, в Апатиты, в Кировск. Я на лыжах пробовала в Тамбове кататься, но не получилось. Он обещал научить, – рассказала Крисенция.

Расспрашива...