Удаление субъектности
Одной из важных реформ предстоящего будущего, будет объединение и укрупнение регионов. Причем в этом процессе не обязательно будет превалировать экономическая, хозяйственная или административная необходимость. Субъектность некоторых регионов может пасть жертвой перенастройки скреп российского федерализма. Регионы с серьезной внутренней борьбой за контроль над ресурсами, равно как и регионы с серьезным потенциалом конфликтов с Центром, могут быть ликвидированы. Обозреватель «Совершенно секретно» изучила положение дел в областях и республиках, которым возможно, предстоит укрупнение.
Тема совсем свежая. После нового года, «Российская газета» опубликовала статью «Правила сложения», которая очень похожа на «программную» в российском понимании этого термина, то есть подготовленную по методичкам. В ней говорится, что «во времена „парада суверенитетов“ Еврейская автономная область стала субъектом Федерации, но „самостоятельность“ не дала ей особого прогресса ни в экономическом, ни в социальном плане. При возвращении в состав Хабаровского края у нее появится шанс получить импульс развития».
НОМЕР 1 В СПИСКЕ УКРУПНЯЕМЫХ
Очевидно, что Еврейская автономная область (ЕАО) – первая в очереди на укрупнение. Хотя к выборам губернатора, которые пройдут осенью этого года, регион естественно, будет готовиться как обычно.
Еврейская автономная область одна из самых бедных территорий России. С очень низкой, но характерной для Дальневосточного региона плотностью населения менее пяти человек на квадратный километр. Здесь на огромной территории живет всего менее 160 тыс. человек.
Но вместе с тем благодаря «еврейской компоненте» это один из самых интересных регионов страны. Это единственное на планете кроме Израиля, официальное еврейское административное образование. Но, кроме того, это единственная в России территория, имеющая статус автономной области, и это закреплено в Конституции. Поэтому удалят ли ЕАО или нет, поймем, когда будет голосование по конституционной реформе. Без внесения изменений в Основной закон страны, ликвидировать субъектность территории невозможно.
«Как я вижу, население Еврейской автономной области в целом категорически против этой идеи», – делится в разговоре с обозревателем «Совершенно секретно» Михаил Чернов, председатель правления Фонда поддержки и развития еврейской культуры и руководитель проекта «Россия – Евразия». В январе г-н Чернов работал в Биробиджане и районах области, у него достаточно свежий взгляд на эту проблематику.
«Я не видел сторонников объединения с соседним регионом – в таковом качестве могут выступать как Хабаровский край, так и Амурская область. Дело в том, что при любом раскладе, территория ЕАО остается отдаленным, малоперспективным районом для любого региона, в состав которого она войдет. И с точки зрения развития, все понимают, что это ничего не даст. Кроме того, и это может быть важнее, административный статус создает определенный рынок труда, связанный с работой в административной системе, госучреждениях и т.д. Куда девать людей?», – спрашивает Михаил Чернов.
В рамках недели памяти Холокоста, общественники презентовали в Биробиджане фильм «Кадиш» и посетили все религиозные общины автономной области.
Регион с этно-политической точки зрения действительно уникальный. И при должных управленческих талантах, архаичный административный статус мог бы дать толчок развитию.
Еврейская область была образована, а затем заселялась на стыке 20-х и 30-х годов прошлого столетия – скоро как раз вековой юбилей. Советское руководство видело ее как первое национальное еврейское государство. И хотя советской республикой автономная область так и не стала, к 50-м годам прошлого века здесь жило почти 30 тыс. евреев.
«По официальным данным, переписи населения 2010 года, евреев в ЕАО немногим более полутора тысяч человек. Но, по иным данным, которые аккумулирует религиозная община на основе знания социальной среды, информации о получателях разного рода социальной поддержки в прежнее время, можно говорить о том, что на сегодня евреев больше – 4–6 тысяч человек», – продолжает Михаил Чернов.
«Насколько я вижу ситуацию, все, что связано с еврейством, сегодня переживает некоторый подъем. Хотя численность религиозной общины совсем невелика, тем не менее, в культурной жизни все довольно оптимистично. Есть хорошая, большая гимназия с еврейским уклоном, считается престижной в Биробиджане. Хотя собственно еврейских детей там очень немного, но работает. Есть и детский сад. Как вы, наверное, знаете, все вывески государственных учреждений дублируются на идише. Хотя язык знают очень немногие, практически единицы», – говорит г-н Чернов.
В 70-х – 90-х годах прошлого столетия, и позднее, по официальным данным в Израиль уехали почти две трети еврейского населения республики и сейчас людей, имеющих еврейские корни, можно встретить только в Биробиджане и окрестностях.
«Но что интересно, есть и те, кто вернулся из Израиля, например, раввин Еврейской автономной области Эли Рисс. Его родители живут в Биробиджане. Есть и те, кто вернулись и начали бизнес. Интересный момент заключается в том, что в Еврейской автономной области есть спрос на изучение иврита, так как, есть и люди, живущие фактически на две страны – они часто бывают и проводят много времени в Израиле, но и бывают и живут на родине. Но, говорящих на идише, уже почти не встретить. Хотя даже еще в 70-е годы прошлого столетия вполне можно было услышать и речь на идише на биробиджанских улицах», – рассказывает Михаил Чернов.
Завершая разговор о Еврейской АО нужно сказать и о политическом подтексте. В Хабаровском крае губернаторствует Сергей Фургал, избранный вопреки политике и позиции федерального центра. Кремль не принял популярного в регионе политика, высоки риски давления на краевую бюрократию со стороны правоохранительных органов. В таких условиях «под Фургала», возможно, в ближайшее время объединения регионов не будет.
ОБЪЕДИНЕНИЕ НЕ ПОМОГЛО
Укрупнение регионов в России происходило на протяжении всего постсоветского времени. В нулевые годы были ликвидированы несколько автономных округов, среди которых был Агинский Бурятский автономный округ, окруженный ныне Забайкальским краем (ранее Читинская область). Собственно Забайкальский край с центром в Чите и возник 1 марта 2008 года как результат объединения двух регионов.
Агинский Бурятский округ возник в рамках национальной политики советского руководства, стремившегося создавать административную и политическую субъектность для территорий с компактным расселением тех или иных этнических групп. Здесь, в центре Забайкалья, на территории бывшего Агинского автономного округа, бурятское население и сейчас в большинстве – более двух третей всего населения округа буряты.
Объединение стало итогом широкой предварительной работы с общественным мнением. Сам референдум по объединению прошел в апреле 2007 года, а установку на «обработку» позиции населения местные власти и округа и Читинской области получили еще в 2006 году. Разумеется, нужные результаты голосования на референдуме были обеспечены. Но никто и нигде до сих пор не писал о том, что в этом конкретном случае идея об «улучшении показателей социально-экономического развития в случае объединения регионов» шла абсолютно вразрез с реальностью того времени. Да и сейчас тоже территории бывшего Агинского округа развитее и живее окрестных территорий глубоко депрессивного Забайкальского края.
Во-первых, здесь существенно более благоприятная социальная атмосфера и демографическая ситуация. Районы бывшего округа, единственное не только в Забайкальском крае, но и во всей Восточной Сибири место устойчивого демографического роста. Численность населения самого поселка городского типа Агинское выросла за постсоветское время почти в два раза, с 9 до почти 18 тыс. человек. Это не идет ни в какое сравнение со всеми другими городами края, которые теряли население на протяжении всех последних десятилетий, где к тому же глубокая деиндустриализация, а во многих случаях и деградация среды обитания. Забайкальский край – объективно один из самых проблемных регионов России.
На момент объединения бюджетная обеспеченность округа на душу населения составляла 42 тыс. рублей, а области – 15 тыс. рублей. Валовый региональный продукт составил в 2005 году 3,46 млрд рублей, увеличившись к 2001 году на 53%. Округ восстановил промышленность до 68% от уровня 1990 года (очень приличный уровень по СФО), тогда как Читинская область уходит за грань деиндустриализации – 34% от 1990 года.
Также важно то, что Агинский округ при этом всем не располагал развитой добычей полезных ископаемых, все прииски, карьеры, горно-обогатительные предприятия находились на территории Читинской области. Но на момент объединения, Агинский Бурятский автономный округ являлся островком сравнительного благополучия в окружающем море жизненной депрессии востока Сибири.
РОССИЯ. ХАКАСИЯ ФОТО: АЛЕКСАНДР КОЛБАСОВ/ТАСС
Вместо автономного округа, был создан Агинский особый округ, но в правовом поле до сих пор никаких изменений в связи с этим нет, закон об особом статусе территории так и не принят. Социальное положение территории и сейчас лучше, чем в целом по региону.
ПРОЕКТ «ЕНИСЕЙСКАЯ СИБИРЬ»
Кроме объединения Хабаровского края и Еврейской автономной области, весьма вероятно также объединение Красноярского края и Хакасии. Хакасия огромный регион, по площади больше любой из областей Черноземного центра России, имеющий этнокультурную специфику. Только если евреев в ЕАО максимум 1% населения, то в Хакасии хакасов 11% населения. Есть один район – Аскизский, где численность этнически хакасского населения немного переваливает за 50%, таким образом, они составляют там большинство населения.
В отличие от бывшего Агинского округа, регион очень богат полезными ископаемыми. Также здесь и Саяно-Шушенская ГЭС (входит в Енисейский каскад ГЭС, самая мощная в России, 6400 МВт. – Прим. ред.), Майнская ГЭС (мощность 321 МВт) и три ТЭЦ суммарной мощностью 300 МВт.
На территории республики находятся алюминиевые заводы, входящие в структуру «Русал» Олега Дерипаски.
Развита угледобыча, есть предприятия цветной металлургии.
Сейчас губернатор Красноярского края Александр Усс продвигает «Енисейскую Сибирь», – проект региональной экономической интеграции с участием собственно Красноярского края, Хакасии и Тувы. За экономической интеграцией, вполне возможно, последует административно-политическая.
Хакасия существенно беднее Красноярского края. Но в России нет опыта, практик и анализа оценки социально-экономических последствий укрупнения регионов. Как конкретно возможное объединение Красноярского края и Хакасии улучшит жизнь людей в регионе? На этот вопрос нет пока ответов. А если мы вернемся к сюжету Агинского округа, то увидим, что в том случае лозунги об экономических преимуществах прямо противоречили реальности.
ПОЛЕЗНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ?
В России принято говорить о двух столицах как о наиболее развитых агломерациях. Однако реальность другая. Санкт-Петербург существенно беднее Москвы, а Ленинградская область в значительной степени обычный депрессивный регион российского Северо-Запада.
Для сравнения: по предварительным оценкам объем Внутреннего регионального продукта (ВРП) Московской области за прошлый год, может достичь 4,5 трлн рублей. Ленинградская же область находится лишь на 20-м месте среди других регионов по ВРП, около триллиона рублей в год.
Восток области, такие города как Пикалёво, Бокситогорск, поселок Будогощь и другие, абсолютно депрессивные места с высоким уровнем миграции – уровень и качество жизни промышленной периферии региона не сильно отличается от районов соседних, депрессивных областей – Новгородской, Тверской или Псковской.
Например, город Тихвин, один из промышленных центров региона, где находится более десятка крупных заводов, предприятий, за постсоветский период покинуло почти 20% населения. Город с более чем 70-тысячным населением, постепенно превращается в пятидесятитысячник.
На сегодняшний день по темпам развития Ленинградскую область опережают такие регионы как, например, Ханты-Мансийский автономный округ (ХМАО) – в 3,5 раза по ВРП. Ямало-Ненецкий автономный округ (ЯНАО) и Краснодарский край – почти в 2,5 раза. Все промышленно развитые регионы страны опережают питерскую агломерацию. Среди таких регионов и Челябинская область и Татарстан, и Нижегородская область и даже Пермский край.
Положение дел могло быть еще хуже, если бы в окрестностях Северной столицы не были сконцентрированы крупные производства пищевой промышленности, предприятия по производству товаров народного потребления, которые тут расположены благодаря, в первую очередь, близости второго по значению города страны. Например, в том же Тихвине расположена мебельная фабрика бренда IKEA.
Но как эту неблагоприятную ситуацию может изменить присоединение области к Санкт-Петербургу? В самой «архитектуре» – административно-территориальном делении области заложены проблемы. В отличие от Московской области, границы которой совпадают с фактическими границами столичной агломерации, в Ленинградской области только ближайшие окрестности Петербурга являются зоной экономического и демографического притяжения Северной столицы. Это хорошо заметно, если смотреть демографическую статистику районов и городов области. Например, во Всеволожском районе области, который фактически является спальной окраиной Питера и местом активной многоэтажной застройки, плотность населения превышает 130 человек на квадратный километр и вполне сопоставима с плотностью населения подмосковных городов-человейников.
Густо населены и южные, юго-западные окрестности Санкт-Петербурга. Но центр и особенно восток области по масштабам урбанизации мало чем отличаются от окрестных районов Новгородчины и Вологодчины. В Тихвинском районе плотность населения около 10 человек на квадратный километр, что сопоставимо с сельскими районами Вологодской области. Здесь заброшенные и полузаброшенные железные дороги, зарастающие лесом полупустые поселки, израсходовавшая свой ресурс инфраструктура жизнеобеспечения. Кроме того нацеленное на миграцию население, низкий уровень жизни, низкое качество жизни – достаточно сказать, что даже в городах востока области не везде есть централизованное водоснабжение. У страны в настоящее время нет опыта и практик возрождения жизни в угасающем, депрессивном «ржавом поясе» деиндустриализации. Здесь города, создававшиеся под заводы, и теперь в иных экономических реалиях и после формирования нового технологического уклада, эти старые заводы не в состоянии поддерживать жизнь городов, численностью населения в десятки тысяч человек. И в этом смысле Ленинградская область столь же депрессивна, сколь и города старого, промышленного Урала.
Сейчас, когда ставится вопрос об объединении территорий, мы будем слышать лозунги об экономических преимуществах такого шага. Но совершенно непонятно, в чем конкретно они могут заключаться, если нет в России ни одного примера подлинного возрождения территорий благодаря административно-территориальным реформам.