«После истории с допингом половина немок перестала подавать мне руку»

Надежда Сергеева
Родилась 13 июня 1987 года в Кемерово.
Выступает в бобслее (пилот).

Участница Олимпийских игр в Сочи-2014 и Пхенчхане-2018. Первая в истории российского бобслея чемпионка Европы в двойках с Еленой Мамедовой (2020). Пятое место в итоговом зачете Кубка мира (2020).

На Олимпийских играх в Пхенчхане заняла 12-е место в двойках, впоследствии результат был аннулирован.

Если бы речь шла не о женском бобслее, а например о фигурном катании, о карьере Сергеевой уже наверняка сняли бы не один документальный фильм. Сначала ее — на тот момент еще совсем не чемпионку — вместе с другими российскими спортсменами обвинили в употреблении мельдония. Недоразумение быстро выяснилось и бобслеистка была полностью оправдана, так как сроки выведения препарата из организма не знал на тот момент никто. Сергеева продолжила спокойно выступать и даже отобралась на Олимпийские игры 2018 года в Пхенчхан. То есть прошла все запутанные процедуры и получила заветный статус «олимпийского спортсмена из России». И вот там уже грянул настоящий скандал.

В пробе Сергеевой обнаружили запрещенный препарат — «триметазидин». Причем обнаружили прямо во время Игр: Надежда была вынужденно экстренно покинуть олимпийскую деревню, а сборной России, во многом из-за этого случая, так и не вернули флаг на церемонии закрытия Олимпиады.

Потом началось расследование, которое привело к удивительным результатам. Оказалось, что Сергеева абсолютно чиста: никакого допинга она не употребляла, а примесь триметазидина содержалась в добавке, которую она совершенно легально получила по линии ФМБА. Надежду снова оправдали, на этот раз уже в Спортивном арбитражном суде. Уже в следующем сезоне она выступала в сборной, пропустив из-за временного отстранения только несколько месяцев летней подготовки. А параллельно даже пыталась судиться с ФМБА, чтобы компенсировать моральный и материальный ущерб.

За почти тридцать лет, что по этому виду спорта проводятся официальные соревнования, наши спортсменки еще никогда не завоевывали никаких титулов.

На чемпионате мира постараемся бороться за шестерку

— Я правильно понимаю, что победа стала возможна во многом благодаря почти домашней для нас трассе — в латвийской Сигулде? — вопрос Сергеевой.

— На самом деле, не совсем, хотя многие так думают. Уже шесть лет, с момента Олимпийских игр-2014, домашняя трасса у нас находится в Сочи. И все тренировочные сборы мы проводим в Сочи, а не в Сигулде. Конечно, в Латвии мы все равно бываем, эта трасса знакома. Поэтому были рады, когда узнали, что чемпионат Европы состоится именно там.

— Ожидали от себя победы? Вас ведь от второго места отделили всего две сотых секунды.

— Если честно, нет. Думала, что будет хорошо попасть в призы. А тут я впервые в жизни заканчивала соревнования — ведь лидер после первой попытки по правилам едет последним. Тренеры кричали: надо постараться, там все очень близко, каждая «сотка» на счету! А я даже в протокол перед заездом не смотрела. Понимала, что нужно постараться и во второй попытке сделать все на максимум, в том числе на разгоне.

— Раньше вы выступали с разными разгоняющими, но последнее время остановились на Елене Мамедовой.

А тут все совпало: Лена объективно по тестам сильнее всех, и в отношениях у нас все нормально. Поэтому в нынешнем сезоне нас не трогали. Когда каждый старт меняется разгоняющий, это тоже нехорошо.

— Теперь впереди чемпионат мира в Альтенберге, который стартует уже в эти выходные. Там реально будет бороться за пьедестал?

— Больше упор мы делали на чемпионат Европы. Альтенберг — это немецкая трасса, там выступают четыре немецких экипажа, и конкурировать с ними будет очень сложно. Хотя мы рук не опускаем. Если быстро разогнать и хорошо проехать, можно будет бороться, минимум, за шестерку.

Девчонки так себя ведут, чтобы о них больше говорили

— Вас выбила из колеи история с допингом на Олимпийских играх в Пхенчхане?

— Прошлый сезон у меня был провальным, но скорее по другим причинам. В целом, после Пхенчхана я стала совсем по-другому относиться к спорту. Поняла, кому можно доверять, а кому — нет, кто всегда будет за меня, а кто — против. Психологически в прошлом году было сложно, не скрою. Например, половина немок вдруг перестали подавать мне руку.

— Почему? Вас ведь полностью оправдали, даже дисквалификации не было.

— Я не знаю. Есть вариант, им просто надо было попиариться, потому что потом эту историю крутили в немецких новостях. Ко мне подходили иностранные журналисты, спрашивали, как я к этому отношусь. Я отвечала: «Что я могу поделать, это их проблемы».

— То есть вы общаетесь с иностранными СМИ? Отвечаете на вопросы о своем отстранении?

Хотя мы даже говорили с немецкими тренерами, и я им объясняла: «Представляете, раз я сейчас выступаю, и я русская, значит, я на двести процентов чиста. Если был бы малейший шанс меня отстранить, им бы воспользовались». Тренеры, кстати, это понимают. И говорят, что девчонки так себя ведут, просто чтобы о них поговорили побольше.

— С победой на чемпионате Европы они вас поздравили?

— Да, на награждении мы даже обнялись.

Наталья Марьянчик