Искусство как диалог с автором
Почему Чувашская биеннале требует вдумчивого осмотра
Первые дни работы ЧБСИ были невероятно плотными и насыщенными событийно: многочисленные гости, общение с художниками и искусствоведами, знакомство с площадками, кураторские экскурсии и медиаторские туры, лекции образовательной программы и экскурсии параллельной — кажется, времени прошло гораздо больше.
Но все равно, охватить должным вниманием все произведения за один визит оказалось невозможно — выставки требуют вдумчивого осмотра, сосредоточенности и тишины, чтобы остаться наедине с собой, воспоминаниями, переживаниями, потому что каждому найдется, что подумать и вспомнить о доме. Расскажу лишь о некоторых объектах, показавшихся мне узловыми — так или иначе, у каждого зрителя будут свои фавориты и сложится свой маршрут.
Если ваш зрительский опыт в части современного искусства не очень велик, начать советую с культурного центра «Сверхновый» в «Новом городе». Здесь не очень много произведений, но они создают довольно широкую картину, работая с понятием дома с самых разных ракурсов. От инсталляции «Внутри сада» мастерских «Окоем» (можно забраться внутрь детского «шалашика», собранного из текстильных цветов и стремящихся под потолок белых птиц, и позвонить в колокольчик) или работы «The motherboard» (междисциплинарная художница Маша Данцис с сыном Йонатаном строят в мире Майнкрафта свое идеальное пространство, собирающее из разных мест то, что для них ценно и важно) — до большого культурологического исследования Сании и Камила Саженских, посвященного жизни цыган. Есть как очень личные истории — как детский испуг от обнаружения в книге пучка собственных волос преодолевается через создание этнических украшений, так и настоящая эпопея, посвященная нескольким поколениям женщин одной семьи, их чувствам, историям и непростым отношениям между собой — «Между нами так мало времени» Юлии Санжаревской.
Интересно, что художники обращаются не только к визуальному восприятию. Образ дома — это не только пространство, воспоминания о каких-то событиях и вещах, но и привычный скрип половиц, тиканье ходиков на стене или знакомый запах. Ильдар Муллин из Казани в своей инсталляции «Переход» выстраивает тоннель, наполненный ароматами — сначала тревожными, земляными, затем все более теплыми и сладкими, которые будят эмоции, приглашают временно выключить мысли и прислушаться к ощущениям.
Кстати, один из объектов вынесен за пределы «Сверхнового». «Куб» Олеси Волковой — пример паблик-арта, вида искусства, предполагающего взаимодействие с городским пространством и «случайным» зрителем. И контактировать с ним, действительно, можно по-разному. К примеру, прочесть серьезный кураторский текст об «онтологических аспектах кубической формы», вспомнить свой первый деревянный конструктор и деревенские домики на рисунках или просто наблюдать, как зеркальная поверхность отражает плывущие по небу облака, траву, силуэты окрестных зданий и растворяется в течении окружающей жизни.
Еще одна из форм современного искусства: перформанс — как нечто творящееся в моменте, создающееся на глазах зрителя здесь и сейчас — столь же уникален, как всякое театральное представление или танец, но все же может быть зафиксирован, задокументирован в виде фильма. Несомненно, при этом что-то теряя, но и приобретая новое. Так получилось и на биеннале — перформанс Елены Чуриловой «Впервые в пространстве», представленный в рамках открытия на сцене Чувашского драмтеатра, живет благодаря фильму Анастасии Kook в экспозиции «Сверхнового». Он о том, как обретая внутренние опоры в себе, своем теле — собственном метафорическом доме — человек учится вступать во взаимодействие с незнакомым и чужим внешним миром и принимать реальность такой, какая она есть.
Пространство старейшего в Чувашии театра захвачено биеннале полностью, от гардероба до самого чердака, и стало многоярусным лабиринтом, в котором можно бесконечно блуждать, открывая для себя все новое и удивительное. Отдаваясь сложным чувствам, проживая чужую боль или просто любуясь красотой выставленных предметов, слушая, прикасаясь, забираясь внутрь, меняя точку зрения.
Здесь есть и вполне привычные графика и живопись — например, серия Алины Буглеевой «Волга — связующая нить» или работа Александра Насекина из серии «Сувары», видеоисследования — ироничный триптих Ивана Михайлова про Акатуй или работа Ксении Сидоровой «Не(погода)», где родные со сложными отношениями для поддержания контакта беседуют про бесконечный дождь, а есть и совсем необычные объекты. Например, катающиеся в поисках места для укоренения деревца, скульптуры из хлеба или артефакты свадебных ритуалов, выжженные на старых разделочных досках. Но важны не только произведения сами по себе, но и их связи, смысловые переклички, диалоги и столкновения.
Этикетки к работам маркированы цветными кружками — таким образом куратор включает их в один из трех маршрутов: «Сопричастность» (о связях человека и пространства, к которому он принадлежит), «Память» (о переплетении личных воспоминаний с коллективным опытом, которое формирует нашу идентичность) и «Дом в овраге» — об утратах, разрывах в ландшафте и межпоколенческих связях. Можно им следовать, а можно проложить собственную тропу. В этой выставке, как и в современном искусстве в целом, предполагается, что зритель воспринимает работу активно — насыщает собственным смыслом, вкладывая свой опыт и знания. Стоит на минуту стать любопытным ребенком и начать везде совать свой нос, задаваться вопросами, ведь это порой важнее, чем получить на них готовый ответ.
Одна из любимых работ на этой площадке — «Мамина папка» Марии Плаксиной. Теплая семейная история о том, что получается из детского любопытства. В десятилетнем возрасте Маша нашла старую папку с мамиными детскими рисунками. Фигуристки, розочки, портреты красавиц или подруг, перерисованный с плаката кумир — что может быть в альбоме девочки-подростка? Эта находка так впечатлила, что Мария тоже начала рисовать и решила связать с искусством свою дальнейшую жизнь. Теперь она работает со скульптурой и керамикой, используя в своих произведениях, кроме глины, разнообразные органические материалы — паклю, сено, дерево. Части инсталляции — маленькие керамические скульптурки — воспроизводят сюжеты маминых рисунков, но главный ее объект — голова мамы-девочки, в которую можно в прямом смысле забраться и попытаться услышать, почувствовать ее мысли. Внутри ничего нет — каждый может ее наполнить чем-то своим. Или просто прислушаться к звукам снаружи.
На третью площадку биеннале, в Музей чувашской вышивки, переехала выставка «Пĕркенчĕк», созданная участниками арт-резиденции «Стоянка», о которой СЧ уже писала ранее, а четвертая, внутренний дворик Национального музея, стала местом для всевозможных активностей — от лектория и кинозала до арт-маркета и мастер-классов. Календарь встреч довольно насыщенный, лучше следить за ним на сайте биеннале.
И, конечно, посещая кинопоказы или лекции, стоит заглянуть в «домик» Саши Грач и Елены Колесниковой с библиотекой внутри и детскими рисунками на крыше. Их работа называется «Кил ?шши» — тепло дома. Елена — архитектор, и для нее это история в первую очередь о сохранении архитектурного наследия: «Натягивают баннерную сетку, печатают фасад, а внутри может происходить уничтожение архитектурного памятника. Строится все из современных массовых материалов. Если раньше деревянная изба была из бревен (это штучный материал, дерево, выросшее здесь, его обрабатывают вручную), то популярная сегодня ОСБ-доска состоит из стружки: настругали, спрессовали — это делается идентично в любой точке мира. Массовость подменяет историческую подлинность. Но это ход времени — с ним, наверное, мы уже не можем ничего сделать. С одной стороны, мы хотим сохранить родовые дома — это очень нужно и важно, но порой бывает очень сложно — материально, морально, эмоционально. Отношения между членами семьи могут быть далеко не идеальны… Если мы не можем что-то сохранить — что ж, таков материальный мир, он утрачивается — можно смириться, но главное, чтобы не было подмены, фейковости. Если сохранить что-то не удалось, то надо честно об этом говорить, мы не имеем права строить заново и утверждать, что это исторически подлинное».
Для Саши Грач, художницы из Чувашии, в центре внимания оказался другой аспект: «Работая над проектом, я вспомнила слова «кил ?шши». Так говорила моя бабушка Валя, когда хотела пожелать нам тепла дома или тепла душевного. Я вспомнила про бабушку, чем старше она становилась, тем чаще вспоминала избу, где она жила со своей мамой. Она покинула дом после школы и жила в городе, ездила она туда крайне редко — там обитали другие родственники. Но с домом всегда сохранялась сильная душевная связь. У Башляра встречаем ту же мысль: с возрастом человек все чаще вспоминает свой дом и хочет туда вернуться, но это невозможно, даже если он еще стоит и в нем мало что изменилось — возвращаемся мы всегда в другое место.
Для меня самой дом детства навсегда связан с рукоделием — папа вечно чинил сети, шил на машинке палатки, а еще с рекой. Мне хотелось сделать платье, полностью увешанное ракушками, словно кольчугу — защиту для этой памяти. Но не хватило материалов, и получилось зашить только область сердца. Оказалось, это даже хорошо — возникли ассоциации с чувашскими нагрудными украшениями».
Детские рисунки на крыше — это ведь тоже про наши воспоминания. Это символ надежды, что в своей памяти мы можем вернуться в тот самый дом — и он, существуя уже только ментально, всю жизнь подпитывает нас теплом.
Биеннале продлится до 10 августа, впереди немало событий, и есть время выбрать себе что-то по душе. И пусть даже отталкиваясь, негодуя, не соглашаясь, выразить свою позицию и услышать мнение других о вопросах, затронутых авторами.
Фото Алексея Кирова