Почему детдомовцы редко доживают до 35 лет

Со своими законами, судьбами и трагедиями. Который год ее пытаются реформировать, ликвидировать, влить в остальную страну... И ничего не выходит.

Сегодня в банке данных на усыновление в России 44 тысячи детей-сирот. Еще 30 тысяч - скрытые сироты: по документам у них есть семья, но почему-то они тоже в детдоме. Итого 74 тысячи. И в прошлом году было примерно столько же. И в позапрошлом...

У нас в стране нет войны, слава богу, уже 75 лет. Нет революций или других потрясений. Откуда тогда эти дети? Где их родители, и как они вообще попадают в приюты?

«Комсомолка» разбирается, почему почти во всем мире давно уже закрыли все детдома, а у нас они есть и не пустуют.

Может, кому-то это выгодно?

В 18 ДЛЯ НИХ НАСТУПАЕТ АД

Улыбающиеся дети на пожелтевшем от времени фото. В центре - учителя. С виду обычная классная фотография. Если не знать того, что...

- Вероника умерла в 32 года от пьянства. Сережа - в 19, Юра в 30 убит в тюрьме. Марина умерла от передоза наркотиков в 33 в ПНИ (психоневрологическом интернате. - Ред.), Лида и Ксюша тоже не дожили до 33. Андрей покончил с собой в 15. Танька погибла в 16, ее зверски истерзанное и изнасилованное тело нашли недалеко от интерната... - рассказывает мне выросшая девочка с этой фотокарточки - Вера Ионова. Сейчас ей 35.

Да, на этом старом фото детдомовцы. И это обычные истории их коротких жизней.

Извините, но, получается, я начну с конца. Со взрослых выпускников интернатов. Потому что они - конечный продукт государственной системы воспитания. И в 18 лет, когда кончается забота государства, для них наступает самый настоящий, обыденный такой ад, к которому жизнь в детдоме совсем не готовила.

Бывшая детдомовка, а теперь оператор прядильных БТИ на ткацкой фабрике и блогер Вера Ионова

В 2012 году Генпрокуратура давала статистику, которую принято считать неофициальной: 90% выпускников детдомов не доживают до 40 лет по причине зависимостей (40%), криминала (40%) и суицидов (10%). С тех пор никто более точных сведений не собрал. Многие цифры Генпрокуратуры оспаривают: мол, устарели. Все уже не так.

Но вот моя собеседница Вера Ионова из Ивановской области перечисляет и перечисляет не доживших до наших дней своих одноклассников. Такое чувство, что в живых только она одна и осталась. И ее судьба сложилась более-менее удачно. Есть сын, работа, какое-никакое жилье. Хотя сама Вера так не считает.

- Да что хорошего-то? Если честно, я к этому миру вообще не привязана. Здесь я никогда не получу то, чего мне не хватало в детстве и не хватает сейчас. Смирилась. Живу и живу.

- А сын?

- Его я люблю. Муж не смог со мной жить, ушел. Я его понимаю, у меня же психика. Как с такой жить? Душа искалечена у меня и у всех наших. День защиты детей - для меня день скорби. Реву из-за того, что прошла. Сколько погибло и гибнет от этой системы. Я против детдомов! Против психинтернатов, где живут тысячи бывших детдомовцев, куда их отправили еще в детстве за плохое поведение. Они там всю жизнь в изоляции. Это тоже ад. Когда в палате 6 - 8 коек, туалет на этаже общий на 100 - 150 женщин.

Вера навещает в ПНИ свою одногруппницу. И ее соседку по палате заодно. Шлет им посылки, иногда отпрашивает в город погулять. Еще она помогает другим выпускникам - и сама, и с помощью добрых людей - деньгами, едой, уборкой.

- Любому из наших, даже взрослому, нужен свой взрослый. Вот одноклассника Вовку недавно нашла (на фото справа). Не работает нигде, за «коммуналку» не платит, и ему отключили свет, газ, воду. У него не квартира была, бомжатник. Питался на кладбище, собирал с могилок. Если бы я его не нашла, он бы эту зиму точно не пережил...

Вера позвонила известному правозащитнику, тоже выпускнику детдома, Александру Гезалову, и тот нашел бывшему детдомовцу семью. Да, в 35 лет Вовке все еще нужна семья! Позарез нужна. Сейчас он живет у священника, трудится в церкви.

- Очень страшно, когда никого у тебя нет. Когда из интерната выпустилась, мне даже в гости ходить было не к кому, так и сидела одна, - говорит Вера. - Это жутко. Мне в 18 лет выдали квартиру. Без удобств, разбитую. Я ее ремонтировала, ремонтировала. Так и живу, даже ванной нет. За общую баню надо платить. А мне так надоело это все общее, когда в интернате нас в душ запускали по 50 человек. Не люблю, когда много голых женщин, меня это пугает с детства. Хожу мыться к бывшей сироте, многодетной маме Ире, она меня выручает, а я ее. Так и живем вот.

КАЖДОМУ «ВЗРОСЛОМУ» НУЖЕН СВОЙ ВЗРОСЛЫЙ

Вера ведет блог в Фейсбуке, пишет очень реалистичные и оттого страшные тексты. Про себя, свое детство, интернатских товарищей по несчастью.

- Им очень сложно, - вздыхает Вера. - Многие взрослые сироты рожают и рожают. Мне какая-то мадам написала: зачем рожают, когда содержать не могут? Детдом не может воспитать ответственных людей. Я не люблю, когда мне так пишут. Сами пройдите систему сиротства, я посмотрю, какие вы будете.

Найдите Веру в соцсетях, почитайте, помогите. Вот один ее пост (она разрешила опубликовать).

«Ездила в интернат, где мотала срок. Жуткие воспоминания. Тут как на войне, кто-то проявлял человечность, а кто-то зверство и беспредел. Я знаю там всех работников взрослых, кто на что горазд. Не так много времени прошло, учителя и воспитки (воспитатели. - Ред.) все те же.

Душ как тогда был, так и сейчас, в холодном сыром подвале, хотя в интернате сделали ремонт. Помню, как каждую субботу мы в очереди унижаясь стояли подолгу. Мочалки после каждой помывки дезинфицировались в общем с хлоркой тазе. Шампунь и мыло по выдаче. В раздевалку могла зайти любая воспитатель. Поэтому я одевалась прямо в душе.

Как только в интернат приезжала какая-то делегация или комиссия, нас заставляли драить стены и полы. Было велено сидеть тихо и покорно улыбаться гостям. А комиссия никогда не догадается и не заглянет в мозоленные и пропахшие хлоркой руки ребенка. Обязательно стелили скатерти в столовой для гостей. Всякие угощения. Довольные гости ставили галочку «все хорошо», уезжали. Жизнь становилась по-прежнему. Одно радовало нас, детей. Во время комиссии нас побольше кормили.

И так год за годом».

И ее одноклассник Вовка (он на коллаже слева со своим детским фото), который благодаря ей в 35 лет нашел новую семью...

БЕЗ ПРОПИСКИ НЕ ЧЕЛОВЕК

Я не могу не написать про сироту Гену Тарских. Еще в 2013-м он пришел в редакцию. Молодой, красивый, 19-летний. Из детдома его выписали прямо... на вокзал бомжевать. Гена непьющий, а так бы прижился на вокзале. Вот он и поехал в столицу. Из родного Канска Кемеровской области добирался на перекладных - электричках и попутках. Приехал к Малахову на «Пусть говорят» - рассказать, что ему квартиру не дают. Думал, здесь помогут. В Москве он вроде прижился, устроился официантом. Звонил регулярно то мне, то в Канск, узнать, что там с положенным ему жильем, письма в приемные чиновников писал. И я звонила, писала. Ничего.

Потом пропал. И его, избитого, обнаружила правозащитница Ева Меркачева уже в московском СИЗО. Украл Гена у девушки, с которой жил, шубу. Вместо срока получил путевку в психинтернат на 1,5 года. Потом опять объявился через пару лет. Позвонил мне с ж/д платформы, где ночевал в своем родном Канске.

- Дина, я пока в психинтернате был, говорят, моя очередь на квартиру прошла. Теперь опять надо ждать.

Я опять звонила в органы опеки Канска. Там опять ничего.

А Гену все мотало по России, как перекати-поле. Адвокат местный помогла ему подать иск на органы опеки. И суд присудил выдать ему жилье. Но денег в бюджете нет, надо ждать. А Гена снова пропал. И вот буквально в марте этого года обнаружился опять в психинтернате, снова что-то украл. Звонит иногда, просит прислать ему мыла и конфет. Посылаем. Выйдет ли он из этого ПНИ? 7 лет прошло, квартиры у Гены все нет…

ХОТЯТ ОСТАВИТЬ БЕЗ ЖИЛЬЯ

А если и выйдет у Гены с квартирой, то что? Часто, даже получив квартиру, детдомовцы ее лишаются - пропивают или отбирают «добрые люди». Они ничего не умеют, ничего не понимают. Это иждивенцы, которых детдомовская система не научила самостоятельности. А только ждать, когда дадут. Или брать не спрашивая. Чужую шубу, чужой компьютер. Но все равно свой угол - квартира от государства - могла бы стать хоть какой-то точкой опоры. Для такого, как Гена, точно.

Только квартир, по данным Счетной палаты, сироты у нас ждут годами. А в некоторых регионах (Забайкалье, Бурятия, Тыва, Кабардино-Балкария, Мордовия, Ингушетия) - десятилетиями... «Это один из самых недофинансируемых мандатов. На решение проблемы требуется 265 млрд рублей», - значится в отчете Счетной палаты.

Миллиардов лишних нет.

А сироты все не иссякают.

И в Минпросвете придумали решение этого уравнения. Какое? Правильно, сократить число сирот, которым положена квартира, а не увеличить количество квартир. Законопроект уже написан, и согласно ему, если не встал сирота на очередь на жилье до 23 лет, всё, его оттуда выкинут.

- А дальше добиваться только через суд, - объясняет специалист благотворительного фонда «Арифметика добра» Светлана Белкова. - Как они, детдомовцы, малограмотные и не приспособленные к жизни, пойдут и сделают это? Просто абсурд, что за свои права, гарантированные государством, надо бороться в суде с самим же государством.

Если такой закон примут, то мой Гена Тарских точно останется на улице на всю жизнь. И еще тысячи таких, как он. А жилье - это ведь не просто угол. В нашей стране, если ты без квартиры, значит, без прописки, без прав на медпомощь, без нормальной работы. Без прописки ты не человек. Вот и получается, что тысячи глубоко одиноких и бесправных людей - выпускников детдомов - живут среди нас. Или валяются пьяными на вокзале, сидят в тюрьме, томятся в психинтернатах… Так не должно быть.

ГОРОД СИРОТ

И Гена, и Вера - сироты родом из 90-х. Но сейчас все-таки что-то да меняется?

- Когда мы в 2005 году открыли сайт Усыновите.Ru, в нашем банке данных по всей стране было 170 000 детей-сирот, нуждавшихся в устройстве в семью. Сейчас их осталось 44 429 (прибавьте к этой цифре еще 30 000 скрытых сирот, у которых папы и мамы официально не лишены родительских прав. - Ред.), - говорит основатель портала - глава Центра развития соцпроектов Армен Попов. - Целый сиротский город перестал существовать! Почему? Люди начали брать детей в семьи. За маленькими сейчас очередь! Их ищут по всей стране и усыновляют.

Но оставшиеся 74 000 - это тоже целый город сирот. А наша государственная система сиротства со всеми ее детдомами и органами опеки похожа на какое-то закрытое, неприступное страшилище, которое никак не исчезнет. Может, кому-то просто выгодно, чтобы детские дома никогда не пустовали?

Об этом - в следующей части нашего расследования.