Дмитрий КОРЖОВ: «Поэзия не продается!». В Мурманске увидела свет современная часть антологии «Отсюда начинается Россия»

Таких книг — поэтических сборников, охватывающих пространство от первых стихов о нашем крае конца XIX века, до произведений, написанных в последние годы, у нас прежде не было. Автор антологии «Отсюда начинается Россия» — поэт, прозаик, журналист, литературный критик и мой друг Дмитрий Коржов. Я был свидетелем того, как лет двадцать назад он, работая еще на печатной машинке, а затем стареньком компьютере, собирал воедино первые стихи, перерывая при этом горы книг и журналов. С Дмитрием я и побеседовал о том, что вошло в антологию, насколько сложна была работа над ней. Сто поэтов попали в переплет — Дмитрий, в этот сборник вошли стихотворения поэтов, родившихся в 1950-90-е годы, то есть наших современников? — Да, в первых двух частях антологии собраны произведения поэтов, родившихся в XIX веке и до 1950 года. В нынешнем издании — стихи авторов, родившихся в 50-90-е годы ХХ века. Всего в сборник вошло около 400 стихотворений, представлено ровно сто современных поэтов нашего края. Причем, слава богу, очень многие живы здоровы и продолжают писать. — Были какие-то сложности при отборе, как решалось, сколько произведений того или иного автора войдут в антологию? — Конечно, были. В первую очередь, кстати, не со стихами, а с биографическими справками, которые сопровождают стихи. В книгах, к примеру, у нас не принято указывать год рождения женщин — из вежливости, что ли, из чувства такта (на мой взгляд, ложного), не знаю. А ведь эта антология строится не по году написания стихов, а именно по дате рождения авторов. Вот и делай что хочешь. Сколько стихов каждого автора войдет в сборник, решал я сам, от одного до семи. Пришлось прочитать практически всю нашу заполярную поэзию и тех авторов, что у нас бывали в разные годы за последние сто лет. Некоторых поэтов, к примеру, Николая Рубцова или Николая Колычева, я прочитал полностью. И было непросто из всего корпуса стихотворного выбрать шесть­семь лучших вещей. Чтобы составить полное представление о творчестве того или иного поэта, приходилось не только все сборники просмотреть, искать в Интернете, но и в старых газетах покопаться. В «Полярной правде» и в «Комсомольце Заполярья» в советские годы часто печатали стихи. — Стихи каких еще наиболее известных авторов вошли в антологию? — Очень многих, я же говорил — сто поэтов под одной обложкой: Василий Галюдкин, Павел Вишневский, Игорь Козлов, Татьяна Агапова, Ольга Мартова, Николай Васильев, Марина Чистоногова, Иван Бессонов, Игорь Руднев, Олег Дроздов, Илья Виноградов, Валерий Чарторийский, Дмитрий Ермолаев, Екатерина Гладышевская, Дарья Высоцкая, Екатерина Яковлева, Павел Сурнов и многие другие. Мои стихи, естественно, есть. Самые молодые авторы — Мария Пелевина и Мария Олейник — уже родом из 90-х. — А есть ли такие авторы, которых ты забыл, и они не вошли в антологию? И уже после выхода вспомнил... — Да, были. К примеру, я обязательно при подготовке нового издания, всей книги, включу в антологию Сергея Гронского, у него есть хорошие стихи. Но все мы привыкли в первую очередь воспринимать его как замечательного актера. Хотел бы включить стихи Людмилы Львовны Ивановой. У нас знают ее как прекрасного преподавателя, литературоведа, знатока театра, но она и стихи писала — всю жизнь. Однако я не нашел полного блока ее произведений, чтобы выбрать самое лучшее. Возможно, еще найду. — А как насчет субъективного подхода. Были поэты, которых не хотелось включать, и их стихи не вошли в антологию? — Все те, кто достоин, вошли. В принципе одно хорошее стихотворение у каждого можно найти. Но этого мало. Есть люди, которых я не люблю, но они являются отличными поэтами — и они, конечно, вошли в антологию. Вот, к примеру (Дмитрий называет имя и фамилию женщины. — С. Ю.), у меня с ней очень сложные взаимоотношения, но она прекрасный поэт, и я не позволил себе пройти мимо и не заметить ее. Все-таки я служу поэзии, служу русской литературе, и это значит, не имею права кого-то не заметить по причине личной неприязни. Помимо отношений в писательской среде, порой очень непростых, меня интересуют в первую очередь стихи, я не перестаю им радоваться. Я бы иначе и антологистом не стал, ведь, чтобы заниматься чужими стихами с такой степенью тщательности, нужна большая любовь к русской поэзии. И конечно, к тем людям, которые ее делают. Чем хуже, тем лучше — Дмитрий, авторы, которые представлены в этой части антологии, люди разного возраста, даже разных поколений. Родившиеся в 50-е или в конце 80-х, они пережили и оттепель, и застой, перестройку и развал Советского Союза, сейчас живут совсем в другой эпохе. Есть разница в том, о чем они пишут? И вообще, когда поэт пишет стихи лучше и больше — в тяжелые времена или когда живется легко? — Конечно, когда тебе тяжело. Когда тебя гложут какие­то переживания, грустные или трагические, когда переживаешь тяжелую полосу своей жизни. Вот, к примеру, Николай Колычев: Невмоготу - себя перетерпеть! Вновь душу грустью осыпает осень, И так охота все дела забросить, И пить, и плакать, снова пить и петь... У Колычева (у него в антологию вошли семь или восемь стихотворений), я думаю, сильнейший период был невероятного подъема в 1993 году, когда он работал на земле, у него было фермерское хозяйство в Лувеньге, неподалеку от Кандалакши. Тогда он просто вырос в большого поэта. И потом, когда уже переехал в Мурманск, работал в кочегарке. Он жил очень небогато, ему помогали люди, он жил, буквально как птичка божья, и писал великолепные стихи. — А когда ты пишешь стихи — в печали или в радости? — Печаль, конечно, на поэтов действует сильнее. Помнишь, наш мурманский поэт Василий Рябков как­то, когда еще все мы были студентами, шутя, написал: Поэт талантливее пишет, Когда от грусти еле дышит. Давайте же, узнав об этом, Всегда расстраивать поэтов... Грустные эпизоды жизни сильнее влияют на творчество. Хотя от радости колоссальной, когда просто сносит крышу от восторга, тоже можно писать. И хорошо писать! Как это было со мной во время поездки на Кубу, посещения Гаваны или в марте 2014-го во время референдума в Крыму. Тогда я много написал хороших стихов. Стихи — это магия и волшебство — А что дают стихи поэту, кроме морального, эмоционального удовлетворения? Поэт — это профессия? Можно ли прожить стихами? — Если ты поэт, ты никогда не будешь жить богато. Может быть, ты не будешь голодать, хотя со мной такое было в 90-е годы, когда не было денег продукты купить, но стихами не разбогатеешь. Хотя были времена, когда деньги поэтам давались легко, в 60-е, во времена оттепели. Лидеры эстрадной поэзии — Вознесенский, Евтушенко, Рождественский — неплохо зарабатывали. Но то время — это был пик любви к поэзии, когда книги выходили огромными тиражами, стихи регулярно печатали крупнейшие газеты. И за это платили хорошие гонорары. Но даже при таком раскладе у поэтов нет способности создавать капитал, копить и вкладывать. Как обычно бывает: заработал, пошел в ресторан, прокутил все за пару ночей, потратил на друзей, на поездки и так далее. Но так и нужно жить поэту. — Антология охватывает произведения поэтов, рожденных во второй половине ХХ века. Но ведь и новому веку уже 20 лет. Значит, подрастает новое поколение. А сколько стихов молодых поэтов, живущих в Мурманской области, могли бы войти в антологию? — Ни одного. — Почему? — Их пока нет. Или мы о них не знаем, ребята не проявили себя. Хотя я внимательно слежу за всеми начинающими литераторами. Для этого они должны печататься, показывать свои стихи, посещать литобъединения, общаться со старшими товарищами, учиться у них. И я уверен, что у антологии поэзии Заполярья еще будет продолжение. — Дмитрий, а нынешних молодых поэтов что может вдохновить на творчество? Вроде бы ни войны, ни голода, ни нищеты нет... — Точно не желание заработать. Проза еще может принести какой­то заработок. Поэзию продавать сложно. Поэзия не продается! Прозу можно заставить себя писать, а стихи — нет. А почему мы пишем? Кто бы мне объяснил! Это не зависит от нас. Мы зависим от поэзии. Ты не можешь отказаться от своего Божьего дара, стихи — это магия и волшебство!