Персонально ваш: Алексей Нечаев

http://www.youtube.com/watch?v=Ta-8h_TpK7A

А.Венедиктов― Алексей Нечаев, основатель партии «Новые люди» у нас в эфире. Алексей у нас человек новый, первый раз в студии. Добрый день!

А.Нечаев― Здравствуйте!

А.Венедиктов― Алексей, самое интересное, наши слушатели — люди скептичные, поэтому вопрос такой. Ваша партия, которая только что зарегистрирована, собирается идти уже на осенние выборы. Вам это зачем? Вы успешный человек, вы создали успешную компанию, всё у вас хорошо. Вы зачем пошли в этот гадюшник — в политику?

А.Нечаев― Я думаю, во-первых, надо кому-то гадюшники превращать в приличные места — это раз. Второе: знаете, есть логика намерений, а есть логика обстоятельств. И, наверное, одно за другим меня втаскивало в эту политику. Первое — это то, что я сделал большую образовательную программу. И говоришь А, потом надо говорить Б.

А.Венедиктов― А почему Б — это политика в вашем случае? Образовательная программа — отличная история.

А.Нечаев― Ребята летом 19-го года спрашивают: «Алексей Геннадиевич, а вот то сейчас что происходит?» Ну, и слово за слово начинаешь разговаривать. Ребята, давайте сделаем политическую партию. Посоветовался с женой.

А.Венедиктов― Так, посоветовался с женой — центральная история. И что сказала жена — не рвись?

А.Нечаев― Мне жена сказала: «Да, давай».

А.Венедиктов― Храбрая у вас женщина.

А.Нечаев― Просто друзья есть, которые уехали в Италию. И я говорю: «А чего вы поехали?» Они говорят: «Мы не видим будущего для детей своих в России. Я говорю: «Вы же там будете никто». Они говорят: «А здесь мы кто? Тоже никто».

Моя жена, она, вообще, большую роль сыграла в том, что мы не только остались, но и хотим что-то сделать. Потому что наши дети, они с кем будут расти, в какой стране жить? Мне кажется, это самое главное. Это втаскивает.

А.Венедиктов― Но вы же понимаете, что нынешняя политическая система, она сильно забетонирована, с одной стороны, а, с другой стороны, поскольку вы пришли из сферы бизнеса, вы понимаете, что политическая партия — это еще и продукт. Что вы можете предложить как продукт? Потому что понятно, что предлагаю парламентские партии. Понятно, что предлагают непарламентские партии. Какой новый продукт, чтобы не потеряться? Какие-то новые люди. А куда старых — расстрелять?

А.Нечаев― Очень много вопросов в этом вопросе.

А.Венедиктов― Ну, давайте попробуем.

А.Нечаев― Начнем с продуктов. Из хорошего: я в коммерческом секторе привык к конкуренции. У нас причем конкуренты первоклассные — у нас западные компании, лидеры мирового рынка. И когда ты конкурируешь с ними сначала в России, потом конкурируешь с ними в других странах…

А.Венедиктов― Я напомню, что Алексей — основатель и владелец фирмы Faberlic.

А.Нечаев― Мы работали в 40 странах. Сейчас больше половины продаж — за территорией России. У нас большие продажи в Восточной Европе, Западной Европе, в Азии. Пока ты не работаешь в других странах, ты конкурируешь только на домашних рынках, ты не еще на настоящий как бы, конкурентоспособность твоя ослабленная. И мы привыкли к конкуренции. И я считаю, что в России сейчас конкуренции среди политических партии особой-то нету.

А.Венедиктов― Ну, как нету?

А.Нечаев― В мире 50 тысяч косметических компаний. Мы входим в топ 100 мировых компаний по выручке по продажам. Это конкуренция. В России 4 парламентские партии и еще 12 партий, у которых есть право участвовать в выборах в Государственную думу. То есть 4 плюс 8. Это мало. Это прекрасное отсутствие конкуренции, так сказать, на рынке. Поэтому первое — это делать продукты, это то, что я умею и очень люблю.

А.Венедиктов― Так я поэтому и спросил.

А.Нечаев― Второе: мне в 16-м году не за кого было голосовать.

А.Венедиктов― Не ходил?

А.Нечаев― Не ходил. И, более того, ладно, я один такой — не пошел и все пережили бы. Но вот мы спрашивали, например, фаберликовцев — больше 70% людей не ходят голосовать.

А.Венедиктов― Потому что не видят продукта?

А.Нечаев― Да. Не за кого. За «Единую Россию» по эстетическим причинам многие не хотят голосовать.

А.Венедиктов― Интересно, по эстетическим причинам.

А.Нечаев― В том числе. Коммунисты… Вот я предприниматель, я бы не хотел, чтобы коммунисты… чтобы страна была коммунистической. Ну, и другие игроки, за которых не хочется голосовать. И молодые люди, больше половины не видят, за кого голосовать тоже по языковым, по эстетическим причинам. Поэтому спрос есть.

Дальше вопрос: мы, сделав партию «Новые люди», какую часть этого запроса удовлетворим? Это вопрос. Мы сейчас увидим, на осенних выборах, что у нас получается.

А.Венедиктов― А давайте посмотрим. Вы первый раз выходите на выборы. Осенние выборы, есть основные точки. Вы куда идете?

А.Нечаев― Мы в 12 городов идем в России. Это Томск, Новосибирск…

А.Венедиктов― Это городские собрания?

А.Нечаев― 10 городских заксобраний и 6 областных. Томск, Новосибирск, Нижний Новгород, Самара, Ростов, Краснодар, Липецк, Кострома, Рязань, Калуга, Белгород, Воронеж.

А.Венедиктов― Это крупные субъектовые города.

А.Нечаев― Да, мы взяли очень разные…

А.Венедиктов― Ваш избиратель, тем не менее — это городской образованный класс, скажем так.

А.Нечаев― Да. Это раз. Но кроме того, что это городской образованный класс, мы видим, что, например, Белгород — такой сельский регион; в Воронеже огромный тоже… там половина — город, половина — область. На самом деле все пошли субъекты: половина — город, половина — область. Мы видим, что на себе или в небольших городах запрос на обновление, запрос на то — а, вообще, кем мои дети могут стать? Что мне делать? Как жить? — он очень высок. Я думаю, что выборах муниципальных, глав районов или выборах мэров люди даже больше заинтересованы, чем в выборах в Государственную думу и так далее. Люди хотят свою жизнь обустраивать. Они видят, когда делается какая-то глупость.

Поэтому запрос на обновление, он не только городской. Четыре России Зубаревич, они все четыре России хотят нового. Мы это увидели. И люди приходят самые разные. И это очень интересно.

А.Венедиктов― У вас и на этом поле, наверное, есть конкуренты. Во всяком случае, в этой области существует «Партия Роста», существует «Яблоко», если говорить о городских и не парламентских. А здесь что у вас?

А.Нечаев― На селе?

А.Венедиктов― Нет, с «Яблоком» и «Партией Роста».

А.Нечаев― Во-первых, большое уважение вызывает, что эти партии есть и то, что они много пытаются сделать у нас в стране, где, в общем-то, политики умеренно...

А.Венедиктов― А они скорее союзники или скорей противники?

А.Нечаев― Скорей союзники. Смотрите, например, «Партия Роста». Я с интересом слежу с 16-го года за образованием этой партии. Борис Титов очень много сделал хорошего, когда был руководителем «Деловой России», потом как омбудсмен. Но мы видим, что партия, которая возникла как партия предпринимательская — это очень узко. Это интересно очень немногим людям. И даже мне, например, в 16-м году это было слишком узко. Предпринимательство или экономика — это частный случай развития общества. Общество нездорово. Надо саму систему… Если среды нету, то нельзя заниматься предпринимательством. Мы уже на это натолкнулись. Мы начали развивать предпринимательскую программу образовательную и увидели, что нет среды, где развивать. Бессмысленно сажать хорошие деревья в песок или в глину. Ты должен создать экосистему. И проблема сегодня не общественная. На мой взгляд, «Партия Роста», может быть, это не видит или не умеет это сказать.

А.Венедиктов― Я думаю, что многие наши слушатели зададут вопрос. Я знаю, что многие партии не регистрируют, не допускают, не снимают. И скажут: «А-а, вот эта партия «Новые люди» и, соответственно, Сергей Нечаев — это производное администрации президента. Как же они так быстро получили регистрацию? У нас же чихнуть нельзя без Старой площади».

А.Нечаев― Во-первых, не одна наша партия получила разрешение, как вы говорите.

А.Венедиктов― Регистрацию в Министерстве юстиции. Но мы же понимаем, да?

А.Нечаев― Что я увидел в политике — в бизнесе, кстати, такого нет — это очень динамичная среда. То, что позавчера было разрешено, вчера может быть запрещено, сегодня опять разрешено, что будет завтра — неизвестно. То есть динамика колоссальная. Мы увидели летом и осенью, что есть запрос огромны, общественная востребованность на новую парию. Мы ее увидели, такую партию образованного класса — партию молодых людей, партию людей, которые сами построили свою жизнь, не бюджетников, не людей, которые привыкли получать от государства деньги или в виде зарплаты или в виде грантов, а люди, которые сами строят себя, свою жизнь, свои семьи, свою страну обустраивают. И мы видим, что на эту партию запрос есть.

А.Венедиктов― Вы-то видите, а Старая площадь?..

А.Нечаев― У меня был вопрос: Нас зарегистрируют или нет? Потому что я же тоже читаю прессу…

А.Венедиктов― Конечно.

А.Нечаев― И я вижу, как некоторые партии не регистрируют. Мой внутренний ответ. Я думаю оппозиция, оппозиция… В известном интервью Ванденко об оппозиции президент Путин сказал: «Что они критикуют власть? А что вы предлагаете?» Наша партия за это время успела сделать целый ряд предложений и в области МВД, например, в области безопасности на дорогах, в области образования. То есть мы люди, которые, во-первых, предлагаем. Но мы не только критикуем и предлагаем, мы дальше идем.

Мы депутатов сейчас по какому принципу выбирали…

А.Венедиктов― Кандидатов.

А.Нечаев― Кандидатов в депутаты. Мы брали люди, которые уже что-то делают.

А.Венедиктов― В тех городах…

А.Нечаев― Образовательный центр, или сами строят какую-то систему экологических активистов. То есть как я. Я же делал экологическое движение 10 лет, не собираясь никаким депутатом быть. Фонд «Капитаны», ему 8 лет, образовательной программе. Тоже никаким депутатом для этого не нужно становиться.

И мы брали людей… например, в Калуге женщина чистит местный парк в центре города уже 4 года. Никаким депутатом она не собиралась, никаким депутатом даже не думала быть до того, как мы пришли к ней.

А.Венедиктов― Это вы к ней пришли, а не она к вам пришла.

А.Нечаев― Мы к ней пришли, да, конечно.

А.Венедиктов― И предложили.

А.Нечаев― И предложили. И дальше изберется она депутатом в Калуге или не изберется, она все равно будет это продолжать делать. Есть такое слово «непоколебимость». И вот если ты делаешь свое дело, будешь ты депутатом или не будешь, ты все равно будешь его делать. Депутатом ты можешь делать его мощнее. Это такой усилитель твоего сигнала, но ты это делаешь независимо от того, избрали тебя, не избрали. И, мне кажется, эта энергия, она и есть энергия жизни. И запрос не нее, я вижу, он есть.

А.Венедиктов― У людей он есть, а у администрации президента на Старой площади? Вы не отвечаете на мой вопрос. Вы наверняка входили в контакт. Без этого невозможно сейчас. То есть наши слушатели не поверят, что если вы скажете: «Я сам пошел, зарегистрировался, и мне никто слова не сказал».

А.Нечаев― Во-первых, на мой взгляд, администрация президента неоднородна.

А.Венедиктов― Так.

А.Нечаев― В том смысле, что элиты неоднородны. Упрощенно, конечно, любая схема…

А.Венедиктов― Не-не, упрощенно, безусловно.

А.Нечаев― Я, например, не поддерживаю деления на патриотов и либералов, потому что я не встречал ни патриотов, ни либералов…

А.Венедиктов― Химически чистых.

А.Нечаев― Да даже 70-процентных. Но, например, я считаю, что есть люди, которые привыкли жить на ренту, не важно, это нефтяная рента, металлургическая рента, административная или какая-то силовая рента — это один тип людей. В этом смысле это люди стабильности в каком-то смысле стабильности. И второй тип — это люди развития. И у нас в стране партия стабильности, партия ренты, о на хорошо представлена. Вся Государственная дума сегодня — это партия ренты.

А.Венедиктов― Все 4 партии, которые там.

А.Нечаев― Да. 4 фракции одной партии — партии стабильности в каком-то смысле слова. «Единая Россия» говорит: «Мы дадим всем денег». Оппозиция говорит: «Нет, надо дат больше денег. Если мы — мы дадим больше денег». Это все партия раздачи денег, партия раздачи денег, партия ренты. Партия развития на самом деле в элитах, в суперэлитах, она тоже есть. Потому что очевидно, что в стране нужно много чего в диапазоне от хорошей еды, хорошей косметики до хороших ракет и хороших истребителей. Это всё зоны развития.

Если у нас аварии на каких-то сложных объектах, эта стабильность и рента… одна партия с этим не управится. Жестко говоря, через 10 лет некому будет водопроводы чинить в наших с вами домах, если только партия стабильности будет в стране. Поэтому нужна вторая партия — партия развития. В ней тоже могут быть фракции разные. Например «Новые люди» как одна из фракций этой партии развития. Поэтому нужна двухпартийная система…

А.Венедиктов― И вы нашли единомышленников в АП?

А.Нечаев― Как, я говорю, элиты неоднородны, так, я думаю, и в АП есть…

А.Венедиктов― Ну, естественно. И вы там нашли единомышленников.

А.Нечаев― Я бы не сказал, единомышленников. Раз нас зарегистрировали, в чем у меня тоже были сомнения, значит, есть люди, которым интересно, чтобы в стране было и развитие.

А.Венедиктов― А вот скажите мне тогда — прыгну в другую сторону — давайте вспомним, пандемия еще продолжается, мы же понимаем. Но в острый момент пандемии, когда нужно было поддержать людей, возникли идеи так называемой раздачи денег. Это идея Алексея Навального. Он у вас в партию развития вошел или в партию ренты в вашем понимании?

А.Нечаев― В партию раздачи денег, конечно. То есть, смотрите, если я правильно помню, предложение Навального… Наш весь Стабфонд, он, по-моему, 18 триллионов. Алексей предлагал 10 триллионов из него раздать. При этом весь федеральный бюджет тоже около 20 триллионов рублей. Это раздача половины всего запаса страны за 3 месяца — за апрель, май и июнь. И раздача половины годового бюджета федерального.

А.Венедиктов― Это было неправильно? Вот в вашем бизнесе это не нужно было? У вас же тоже, небось, полетело.

А.Нечаев― Было трудно, конечно, да.

А.Венедиктов― И вы бы отказались от раздачи, от поддержки.

А.Нечаев― Очень есть хорошая фраза, что если капитализм кто-то и придумал, то это не были буржуазно ограниченные люди. Поэтому у меня нет цели лоббизма.

А.Венедиктов― Неправильно. В политике как это нет цели лоббизма? Вы теперь политик.

А.Нечаев― Нет. Смотрите, есть общественное благо. Если общественное благо хорошо выстроено, то и конкретным игрокам… если есть экосистема, то конкретные игроки или языком экологии растения и животные могут жить. Если экосистема высушена, если воды нету, то у тебя не будет ни флоры, ни фауны. И в этом смысле я считаю, что оттого, что моей компании что бы дали, а общественное благо пострадало, то, конечно, это вредно. Более того, когда предлагает 2 триллиона раздать предприятиям, то он как думает, это каким предприятиям раздадут? Это что, каким-то многим игрокам раздадут, или он не понимает, каким это игрокам бы раздали?

А.Венедиктов― Ну, как? «Роснефть», «Газпром».

А.Нечаев― Мне кажется, они и так справились. Поэтому нам нужно, наоборот, создавать в стране среду, в которой люди сами могут зарабатывать. Вообще, в целом логика: давайте сейчас соберем много налогов, а потом всем дадим — это не та логика. Это перевернутый мир, такой. Мне кажется, что верно — оставлять деньги в регионах, оставлять деньги субъектам, игрокам. Вот смотрите, у нас консолидированный бюджет с 17-го года 31 триллион рублей. 19-го — 39 триллионов. За два года он вырос на 8 триллионов рублей. Это что, полезно? Это деньги, изъятые у домохозяйств, у семей, у нас и у компаний, у корпораций.

А.Венедиктов― То есть вы выступаете за уменьшение налогов?

А.Нечаев― Да, я за уменьшение налогов.

А.Венедиктов― Вы какой-то член республиканской партии США.

А.Нечаев― Нет. республику здесь, в России.

А.Венедиктов― Я вас спросил про союзников и противников. Если говорить о ныне существующих политических силах, не партиях — мы упоминали «Яблоко», упоминали «Единую Россию», упоминали Алексея Навального — вот кто ваш естественный союзник, имея в виду, с кем вы будете блокироваться на выборах? Будете ли вы просить Алексея Навального поддержать вас «Умным голосованием»? Или, наоборот, «Яблоко», или ПАРНАС, или ЛДПР, или «Партия Роста». Вы же понимаете, что все равно нужны коалиции Владимир Владимирович городах.

А.Нечаев― Во-первых, в России, я считаю, никого просить ни о чем не надо.

А.Венедиктов― Так, интересно.

А.Нечаев― Нас этому научили 50 лет назад, 70 лет назад. Ничего просить не надо. Поэтому просить мы не будем ни одних, ни других, ни третьих.

А.Венедиктов― Хорошо, не просит. Не придирайтесь к словам.

А.Нечаев― Если придираюсь, простите.

А.Венедиктов― Ничего, придирайтесь, придирайтесь.

А.Нечаев― Хорошо. Но, конечно, с людьми надо договариваться. Вообще, тоже я благодарен своей жене, что она мне однажды объяснила, что надо с людьми разговаривать и договариваться, особенно с женщинами надо договариваться.

Если говорить конкретно об Алексее Навальном, то в моем случае я бы считал не очень корректно подробно это комментировать. Почему — потому что как только мы зарегистрировали списки и пошла о нас информация, почему-то Алексей Навальный в своем видеопосте о нас плохо отозвался.

А.Венедиктов― Он считает, что вы подстава. Его не регистрируют уже 13 или 14 раз, а вас с первого раза. И он считает, что вы, как он говорит, марзилки, что вы спойлеры администрации президента.

А.Нечаев― Вот это уровень глубины человека вникать в вопрос. Если бы я так вникал в косметику, одежду, бытовую химию, я бы, наверное, не построил такую компанию. Я считаю, что одна из проблем в стране до поверхностность. Все же у нас геополитики в стране. Все знают, что как устроено. Все уже работают парикмахерами, как мы знаем.

Что я хочу сказать, что я об Алексее Навальном хотел бы говорить хорошо, либо ничего, если позволите. Поэтому о коалиции с ним, я думаю, что… Если он вглядится.

А.Венедиктов― А если он предложит вам это «Умное голосование». Он же поддержал на самом деле в прошлом году на выборах в Хабаровске — мы поговорим еще — в Хабаровское заксобрание ЛДПР. И все кандидаты от ЛДПР были избраны с помощью «Умного голосования». А в Москве он поддержал КПРФ.

А.Нечаев― Вот меня в Белгороде спросили: «Хотите ли вы, чтобы вас поддержал Навальный «Умным голосованием»?» Я спрашиваю белорусского, такого хорошего блогера: «А сколько людей у Алексея Навального в Белгороде?» Он говорит: «Ну да». Я говорю: «А у нас в Белгороде — это было 2 недели назад — тысяча актива. У нас на сегодня, чтобы мы с вами понимали, почти 30 тысяч человек актива в 12 регионах России. Еще 1 июня это было меньше 3 тысяч человек, а в марте это было 300 человек, 500…

А.Венедиктов― Алексей, все-таки вас не так прессуют как организаторов Навального. Это я по количеству людей…

А.Нечаев― Тут вопрос такой. Вы политик. Вы что хотите, чтобы вас прессовали или чтобы вы побеждали, входили во фракции, в областные собрания, в городские фракции, в Государственную думу? Вы хотите результат или хотите процесс? Вот есть такой фильм «Сибирский цирюльник». Помните, снял Михалков когда-то? Чем мне не нравится концовка этого фильма? Там дается такой код культурный, что если русские мальчики гордые, они должны заистерить и пустить стрелу в этого гордого проклятого держиморду. Вот код истерики — это не мой код. Мой код — достигать результата.

Поэтому если мы хотим фразы, мы хотим красиво погибнуть, то, конечно, у нас будет мало сторонников, если мы хотим побеждать, мы хотим продвигать те ценности, как вы сказали, республиканские, которые у нас есть, то надо разговаривать, надо действовать, надо строить организацию.

А.Венедиктов― Но все равно вы будете искать союзников. Вы на новенького, вы маленькие. Вы в том же Белгороде, в той же Калуге или в Воронеже или в Новосибирске ваша партия «Новые люди» с неизвестным брендом пока — а до выборов меньше двух месяца осталось — вы будете искать союзников. С кем вы никогда не пойдете на союз, от кого вы никогда не примите помощи из существующих политических сил?

А.Нечаев― Я бы сказал, что вы правы, что у нас пока мало опыта, поэтому я бы здесь не говорил, с кем мы никогда не пойдем на союз.

А.Венедиктов― Но вот сказали: «Не хочу коммунистов».

А.Нечаев― Да. Но это не значит, что не может быть с ними союзов тактических. Давайте посмотрим конкретно. Мы, например, выдвинули в Новосибирске 38 одномандатных своих кандидатов в депутаты в 38 округам, то есть это все округа.

А.Венедиктов― То есть вы 100% закрыли Новосибирск.

А.Нечаев― Да. Дальше вопрос: если проходят наши кандидаты в этом округе — это одна ситуация. Если проходит коммунист — другая ситуация, если единоросс проходит — третья ситуация. Потом оказывается фракций нескольких партий в областном заксобрании или в городском заксобрании. И вот в этот момент возникают разные фракции, которые могут как-то кооперироваться.

А.Венедиктов― А на выборах, Алексей?

А.Нечаев― А на выборах в чем коалиция?

А.Венедиктов― Не знаю. Договариваются люди поддержать такого-то кандидата. В этом округе мы поддерживаем коммуниста, а в этмо округе мы поддерживаем партию «Новые люди» Договариваются же таким образом.

А.Нечаев― Да, кто-то договаривается.

А.Венедиктов― Вы будете так договариваться?

А.Нечаев― У нас нет необходимости. Мы во всех округах идем сами. Если вы спрашивали про «Яблоко» — «Яблоко» мне симпатично.

А.Венедиктов― Понял. Я напоминаю, что у нас Алексей Нечаев, основатель партии «Новые люди». Мы вернемся в студию после новостей.

НОВОСТИ

А.Венедиктов― Алексей Нечаев, основатель партии «Новые люди». Мы продолжаем разговор. «Яблоко» вам симпатично. Расскажите, а симпатичны ли были вам поправки в Конституцию? Как вы и ваши товарищи — тогда не было соратников или уже были — отнеслись к голосованию 1 июля?

А.Нечаев― Любопытно, что мы все сами уважаем чужое мнение и любим разнообразие.

А.Венедиктов― Это точно.

А.Нечаев― Особенно теоретически. Мы столкнулись с тем, что в партии часть людей радикально за поправки, часть людей против поправок, часть людей в какой-то части за, в какой-то части против. Мы с этим столкнулись. Дальше у нас был выбор: приходить к какому-то мнению единому, чтобы у партии было такое мнение по поводу поправок. И мы увидели, что для нас это не полезно.

Какую позицию мы имеем как партия? Если у вас есть позиция, идите и проголосуйте. Потому что в любом случае, участвуете вы в голосовании или не участвуете, это все равно участие. Неучастие в голосовании тоже участие. Поэтому мы говорим: «Идите и проголосуйте. Но говорить вам как — мы не будем».

А.Венедиктов― Странная позиция для политической партии, нет?

А.Нечаев― Может быть, странная, да. Но, знаете, есть реально вопросы, по которым надо иметь партийную позицию. Я считаю, что те изменения в Конституцию, которые были, по ним о том, что ты имеешь принципиальную позиции как партия или не имеешь, ничего не поменяется. Может быть, мы-то с вами имеем разную позицию, мне так кажется. Но вот у меня такая.

А.Венедиктов― Как вы видите лидерство Путина в России сейчас? Как бы вам пришлось голосовать, если бы Путин выдвинулся заново президентом?

А.Нечаев― Хороший очень вопрос.

А.Венедиктов― Но он перед вами стоит. Это же не я ставлю. Это перед вами как перед политическим лидером будут избиратели спрашивать.

А.Нечаев― Надо отдать должное двум вещам. Первое: Путин очень ярко и конкретно ответил на запрос, который сформировался в конце 90-х, потому что мы, действительно, все опасались, что страна развалится. У нас были региональные эти бароны, была ситуация по окраинам России. И это было очень сильный и вовремя данный ответ.

Вторая вещь, которую я связываю с Путиным — это когда группа Глазьев и других коллег, его учителей предложили идею налога на добычу полезных ископаемых, так называемый НДПИ еще в 2000-м году, то Путин ухватил идею этого налога на рентные доходы, и мы понимаем, что во многом бюджет и в начале 2000-х и все 10-е годы и сейчас во многом это налог на эту ренту. И, собственно, то, что пенсионеры стали больше получать денег, что бюджетники стали получать не унизительные зарплаты, а хоть какие-то для жизни, — это, безусловно, заслуга и здесь надо отдать дать…

А.Венедиктов― Это вопрос молодого президента. Прошло 20 лет.

А.Нечаев― Прошло 20 лет, да. На мой взгляд, сейчас Путин стоит, по моей реконструкции, перед выбором: есть стабильность — и есть развитие.

А.Венедиктов: А―а, то, что вы говорите. Так он лидер партии стабильности, в вашем понимании, или развития? Как вы его сегодня видите?

А.Нечаев― В моем понимании он имеет возможность быть над этими двумя позициями.

А.Венедиктов― Вы хотите его подтолкнуть, если я вас правильно понял, от партии стабильности к партии развития. Разбежаться и так головой — бабах! — в него.

А.Нечаев― Я не тот человек, который может подтолкнуть…

А.Венедиктов― Каждый избиратель может подтолкнуть избираемого кандидата.

А.Нечаев― На мой взгляд, есть партия стабильности, которая пытается Путина приватизировать. Это люди, которые на самом деле несут ему вред. Они не только свой рейтинг обрушивают, снижают всякими непопулярными вещами. Они пытаются рейтинг президента тоже вольно или невольно этим снизить. У них нет такой цели, но они как бы пытаются растратить его рейтинг.

Вы посмотрите, то, что, например, Путин дал заявку на прорыв в зоне науки. Пока он не очень идет, этот прорыв. Или сама идея нацпроектов как попытка за счет государственных ресурсов такое развитие. Это показывает, что Путин пытается удержать и стабильность и в то же время делать развитие. У меня однажды в своей кампании был большой разговор, когда люди развития так перевозбудились, что компанию стали накренять. Я говорю: «Э-э, ребята, секундочку, подождите. Развитие очень для нас ценно, но не за счет потерь в нашем ядре».

Поэтому, наверное, если говорить о морей формуле, я думаю, наверное, это на самом деле во многом и формула Путина, то нам нужны перемены, но без потрясения. Вот та самая. Нам не нужны потрясения. И, возможно, сделать на основе того, что есть эволюционно, сделать развитие.

Вот если мы говорим о таком Путине, но, в общем, в этом смысле, я думаю, это то, что вся страна от него и хочет.

А.Венедиктов― Вы считаете, что он еще не выборал?

А.Нечаев― Я думаю, что еще нет.

А.Венедиктов― Тогда понятна позиция. Все-таки я был прав, что ваше желание — утащить его в сторону партии развития.

А.Нечаев― Мое желание, чтобы он видел, что обе партии нужны.

А.Венедиктов― Это понятно. Он так и видит, он 20 лет с этим живет. Только весь вопрос, какая партия хочет монополии над ним как бы. Любопытно.

А.Нечаев― Будет показательный момент: удастся ли «Единой России» через год на Государственную думу втащить Путина в свой список, например.

А.Венедиктов― А «Единая Россия» — это партия стабильности.

А.Нечаев― Конечно. Называйте партией ренты.

А.Венедиктов― Я понял, думаю, и слушатели поняли.

А.Нечаев― Пока объяснял, сам понял.

А.Венедиктов― Мне важно тоже понять и нашим слушателям тоже, с кем они имеют дело. Напомню: Алексей Нечаев, основатель партии «Новые люди».

Вот скажите мне, вы сейчас смотрите на Хабаровск как? Вот вы затронули тему регионов начала века и возможности тогда, во всяком случае, страха перед развалом. Прошло 20 лет, и вот мы смотрим на Хабаровск: Шо це таке? Что вам видится, и что, может быть, ваши сотрудники, которые, может быть, там работают, — что вы собрали для себя по Хабаровску?

А.Нечаев― Есть вещи, в которых я хорошо уже разбираюсь, а есть вещи, в которых поверхностно…

А.Венедиктов― Не-не. Как политик. Подождите. Я говорю, что вы депутат…

А.Нечаев― Я как политик и говорю. Вот про Хабаровск я глубоко ситуацию не знаю. Что я вижу? Первое: что, конечно, в Хабаровске есть усталость от Москвы, от такого отчуждение, которое все московское имеет у людей местных.

А.Венедиктов― Ну, хорошо. В Хабаровске хорошо, а там, где идут ваши кандидаты? Вот вы были в Белгороде — там то же самое?

А.Нечаев― Нет, там другое.

А.Венедиктов― В Белгороде, Калуге, Воронеже?

А.Нечаев― Вы будете смеяться, но у нас страна правда, очень разная. Это я умом понимал, даже через призму образовательный программы, экологического движения, через призму своей компании, я видел, что разная. Но только сейчас я увидел, насколько разная. совсем другие. Тоже приграничные регионы. Там совсем другая проблематика, совсем другие настроения.

А.Венедиктов― Хорошо. Уйдем опять в Хабаровск. Первое: усталость от Москвы.

А.Нечаев― Второе: люди приняли свое решение, они избрали этого человека губернатором. Это факт. У нас часть руководства политического считает, что люди, они как малые дети, они типа неразумные. Вот я считаю и вижу, что люди у нас очень взрослые, они сами все понимают.

Дальше. Были ли люди информированы, что у этого человека есть такой бэкграунд, связанный с убийствами или не были информированы?

Дальше. Сейчас, когда они информированы — во-первых, информированы они или они не информированы, — мы все эти нюансы не знаем. Но первое: если люди кого-то избрали, то вопрос: почему 15 лет эти факты не были реализованы? Человек же был главное комитета Государственной думы. Это не какой-то новый человек, который возник.

Поэтому я говорил в одном комментарии, что у меня товарищ в начале 2000 всё хотел пойти в правительство работать, и все у него не получалось. Я говорю: «Слушай, а чего тебя не берут?» Он говорит: «Знаешь, а мне прямо сказали: Да на тебя компромата нет — чего тебя брать?» Я говорю: «Наоборот, хорошо». Говорит: «Нет, ты неуправляемый».

Я думаю, что эта эпоха «Нет компромата — чего тебе там делать?» он сейчас подвергается испытанию. Потому что люди начали отвязываться в каком-то смысле слова. И теперь у нас выбор: может быть, нас надо не тех, на кого есть компромат, продвигать во власть, а, может, продвигать тех, на кого нету?

И в этом смысле мы увидим этой осенью. Нас почти 600 кандидатов в депутаты…

А.Венедиктов― Я только хотел сказать: ваши начнут хватать кандидатов, находить на них убийства, зарытые сокровища, алименты не заплаченные, оффшорные счета. Слушайте, у вас крупнейшая корпорация. Начнут рыть. Вы уровень риска-то понимаете?

А.Нечаев― Уровень риска я понимаю. За наших людей будем бороться. Вот смотрите, есть адвокаты — раз. Есть бывшие сотрудники разных силовых органов. То есть мы за наших людей будем бороться. Если факт какого-то преступления будет по нашим кандидатам доказан, ну, значит… закон суров, но это закон. Я юрист по образованию. Московский университет, юрфак. Поэтому если они действительно виноваты, они будут тоже наказаны. Но если это будет, условно говоря, как с Иваном Голуновым что-то подброшенное, значит будем бороться. И я уверен, что этих людей отстоим.

А.Венедиктов― А про себя, ваши риски? Крупная корпорация. Каждый день сколько вы бумаг подписываете, ваши заместители? Представляете, сколько сделок вы совершаете ежедневно?

А.Нечаев― Это регулярные сделки.

А.Венедиктов― Но все равно…

А.Нечаев― есть такое понятие: есть ли деловая целесообразность у этих сделок. У нас без деловой целесообразности никаких сделок нету. Мы проходим налоговую инспекцию каждые два года глубокую проверку. Нам все время что-нибудь находят и начисляют. Мы эти штрафы платим — 2–3 миллиона рублей в год. Это много, с другой стороны, не много для бизнеса, который…

А.Венедиктов― Слушайте, Алексей, но мы видим судьбу Грудинина, например. Это угроза, это риски.

А.Нечаев― Риски. Я принял решение вместе со своими партнерами в 2000 году весной, что мы никаких схем оптимизации даже законных… Мне очень повезло, что у меня правовое сознание за счет того, что я учился на юрфаке.

А.Венедиктов― Или осторожность врожденная.

А.Нечаев― Или осторожность, да. И мы перешли… Мы использовали компанию инвалидную, например. Мы сказали: «Всё, с этим — баста». Вот не хотели Ельцину налогу платить. Вот пришел Путин — мы будем платить, — решили мы в 2000 году. В первые годы казалось, что мы идиоты, потому что мы начали, конечно, переплачивать. Первое нам отлилось это добром, что мы в большом росте с миллиона долларов до 500 миллионов долларов получили ситуацию, когда у нас есть управление. У нас цифры не какие-то нарисованные, а у нас настоящие цифры. Ты смотришь в приборы и видишь настоящие цифры. Это первое.

Окончание следует