Нынешняя Эстония должна возвратить России незаконно отторгнутую и аннексированную русскую Эстляндскую губернию. Так требует международное право

А в принципе, он не так уж и не прав, этот смешной эстонец. Верните Эстонии эстонские земли — что в этом несправедливого? Отчего все так раскричались на беднягу?

Нет, давайте согласимся: Эстония имеет право на эстонское. Руку, правда, Хенну Пыллуаасу, спикеру их парламента, пожимать не будем. Потому как нацистами следует брезговать, а Консервативная народная партия EKRE принадлежит к вполне нацистскому сектору в политике, считает Россию «империей зла» и «своим исконным врагом». Тем не менее справедливость превыше всего. Этот самый Пыллуаас ничего от исконного врага своего не потребовал. Так и снял камень с нашей души, поклявшись, что «у Эстонии нет территориальных претензий к России». Танцуй, Россия, эстонцы не хотят «ни одного квадратного метра российской территории».

«Мы лишь хотим, чтобы наши вернулись», — пылко заверил Хенн-спикер. И пояснил: «Россия аннексировала около пяти процентов территории Эстонии».



Спикер парламента ЭР Хенн Пыллуаас. Фото: Estonian parliament /Globallookpress

У Эстонии есть территория?

Ну разумеется. И мы должны согласиться, что всё эстонское надо вернуть. Даже с процентами. И пени.

Но на свете есть две науки, требующие точных определений. Это физика и юриспруденция. И если первая ещё позволяет какие-то вольности — ну, например, когда у Эйнштейна не сошлось одно уравнение, он попросту ввёл в него произвольный коэффициент «лямбда», взятый из головы, — то в юриспруденции так не забалуешь. Там правовые уравнения должны сходиться без всяких лямбд. И определения должны быть чёткими и не дающими двойных или неустойчивых трактовок.

А мировое право — это и есть юриспруденция.

Значит, уравнение «Отдайте Эстонии эстонское» требует для начала определения понятий «Эстония» и «эстонское». А там уж определимся с понятием «отдать». А также с понятиями «территория» и «аннексировала».

Итак, что есть Эстония? Определение «Это такая мелкая шавка под ногами, уныло тявкающая на Россию» отметаем сразу как просторечное и к юриспруденции не подходящее. Корректно будет звучать так: «Это маломерное государство-лимитроф, проводящее враждебную России политику».

Достаточно ли этого, чтобы пнуть Пыллу… э-э, чтобы выразить решительную денегацию претензиям спикера эстонского парламента?

Нет! Потому что мы ещё не покончили с Эстонией!

Спокойно… Не в том смысле. Не покончили с подысканием ей правильного определения. Потому что как раз тут в уравнение необходимо включается понятие «территория».

Есть у Эстонии территория? Есть! Когда она образовалась? В 1991 году, вместе с образованием Эстонской Республики на территории Эстонской ССР.

Оставим пока за скобками нашего уравнения вопрос о законности унаследования нынешним государством-лимитрофом территории Эстонской ССР. Как и вообще всего имущественного комплекса Эстонской ССР. Не будем усложнять — всё же имеем дело со спикером эстонского парламента.

Хотя, помнится, СССР вплоть до своего роспуска никакой Эстонской Республики не признавал. Но Россия, являющаяся его правопреемницей, таковое признание сделала, так что вынесем, как сказано, за скобки.



А теперь аннексия! Я сказал, аннексия!

Да, раз в 1991 году все разошлись без взаимных претензий, то откуда старина Хенн взял свои аннексированные 5%? Разве Россия с Эстонией воевала и победила? Тогда почему только 5% аннексировала?

Нет, всё дело, оказывается, в том, что парламентарий-председатель имеет в виду другую Эстонию! Эстонию 1920 года.

Тогда да, тогда опять же прав Пыллуаас. Получившая из рук России в 1918 году независимость Эстония тут же изрядно и совершенно самоотверженно отблагодарила большевистских меценатов. С немцами, а потом с англичанами она в годы Гражданской войны ходила походами на Петербург, на Ям, на Псков, смело оттяпывая куски России в своё владение.

Таким образом, к 1920 году эстонцы контролировали Изборск, Ямбург, Ивангород, Печоры и даже Псков. Поскольку истощённая Гражданской войной и иностранной интервенцией Россия находилась в это время в полном изнеможении, то она заключила с Эстонией Тартуский мирный договор. В нём и было зафиксировано включение в состав независимой Эстонии Ивангорода, Изборска, Печорского района, Кингисеппа, Нарвы. А чтоб хотя бы Псков вырвать из эстонских когтей, Москва доплатила Таллину ещё 15 миллионов рублей золотом и дала концессию на вырубку лесов на площади в один миллион десятин.

Коэффициент времени

Понимаете, вот в чём дело. Не после 1991 года современная Россия что-то там аннексировала у современной Эстонии. А современная Россия отняла земли у Эстонии 1920 года! И коли так, то опять прав оказывается хэрра Пыллуаас: не меньше 5% территории потеряла его страна.

Но стоп! А почему его страна? Ведь земли-то потеряла тогдашняя Эстония. При чём же тут сегодняшняя Эстония? Или это попытка предъявить тогдашние претензии к сегодняшней России?

Ну да, так и есть. И получается в этом случае, что хэрра-то наш маленько смошенничать решил. Прямо по примеру Эйнштейна. Ввёл, понимаешь, в до сих пор безупречное уравнение свой произвольный коэффициент времени.

А ведь нынешняя Эстония — вовсе не та Эстония. Та была отменена и распущена в 1940 году, наподобие того, как это произошло с СССР полвека спустя. О трактовках тех событий можно говорить много, так же как и по законности распада СССР тут у многих есть своя позиция. Но факт, что легитимное народное волеизъявление Эстонию ликвидировало, а провозглашённую Эстонскую ССР присоединило к Советскому Союзу.

Ах, какой шельмец оказался наш великодушный хэрра Пыллуаас! Прямо из рукавов краплёные карты на стол выбрасывает.

Но мы договорились быть культурными людьми. Так что ответим словами. Да и канделябры массивные, чтобы дружеская критика полнее доходила, в наши времена не сразу и достанешь. Поэтому останемся в рамках строгих норм юриспруденции.

А значит, вернёмся к фактору времени. В этом факторе надёжно зафиксированная государственность России восходит к 860 году, когда войско русов напало на Константинополь. С тех пор Россия пережила много драм и приключений, но примем за первую реперную точку нашей временной шкалы эту дату.

Идя от неё вверх по времени, мы обнаружим, что при первых русских князьях население нынешней эстонской территории уже выплачивало им дань. То есть в юридических понятиях той эпохи это были подданные Руси. Собственно, даже цитадель сегодняшней эстонской нацистской идеологии, город Тарту, является символом этой тогдашней подданности. Ведь он основан великим князем русским Ярославом Мудрым в 1030 году как центр контроля и сбора дани. Под именем Юрьев.


Ярослав Мудрый. Фото: Alexander Chernykh/Globallookpress

Ключевая точка

Так что, дружище Хенн, делать будем, чтобы не искать канделябр? Может, бросим на стол наш 1030 год против вашего 1918-го? Кто тогда у кого что аннексировал? Так что возвращайте нам Тарту, Нарву, Таллин…

Но даже не это самая ключевая точка во времени. Самая ключевая — 1721 год, когда победоносная Россия заключила с побеждённой Швецией Ништадтский мир. Им была закончена Северная война. А Швеция тогда владела той территорией, где ныне Эстония. И вот как раз по условиям того мира вся она, включая острова, переходила «на вечные времена» в состав России. На вечные, старина Хенн!

И поскольку тот Ништадтский мирный договор никто не дезавуировал и не отменял (ибо в последующих русско-шведских войнах Швеция только уступала твои территории), то, по сути, Тартуский договор был изначально незаконен и юридически ничтожен.

Так-то, хэрра Пыллуаас! С точки зрения строгой юриспруденции мы имеем дело лишь с режимом, незаконно обосновавшимся на аннексированной у России территории её Эстляндской губернии. Эстонии не существует. И вы, дорогой наш, — спикер псевдопарламента непонятно какого территориального образования.

При этом самое забавное то, что, когда Россия сначала отняла, а потом выкупила у Швеции (чтобы дважды узаконить приобретение именно на веки вечные) Эстляндию, никаких эстонцев на этой территории… не было. Проживали немцы, шведы, датчане, русские. И туземные племена, никакими эстонцами себя не осознававшие, а считавшие себя в лучшем случае некими maarahvas.

А осознание эстонцами себя как нации началось только в XVIII веке, когда русские просветители во времена императрицы Екатерины начали это объяснять туземным предкам хэрры Пыллуааса.

И, кстати, дошли эти объяснения только к 1850-м годам, когда появились первые ростки национального эстонского самосознания. И то только после того, как новый либеральный государь, Александр II, решил дать эстонцам большие права. Получилось по формуле, которую с простонародного на юридический перевести сложно: «Халява, хэрра!». И чтобы ею воспользоваться, туземцы срочно побежали записываться в эстонцы.

Ну то есть как срочно… Как раз к 1918 году и добежали.

Так что и тут прав хэрра Пыллуаас. Его Эстония началась в 1918 году. Но, как мы только что убедились, со строго юридической точки зрения Эстония Пыллуаасов — незаконна. То есть её не существует. Её попросту не бывает.

А существует русская Эстляндия, предательски и незаконно аннексированная у России.

Верните площадь, Пыллуаас!