Эстонские политики открыто угрожают суверенитету России
На президентский пост в Эстонии баллотируется политик, открыто заявляющий о территориальных претензиях к России
Бывший спикер парламента Хенн Пыллуаас уверен – «нет никакой необходимости узаконивать преступную оккупацию» городов Печоры, Изборск и территорий к востоку от Нарвы. Имеют ли эти земли хоть какое-то отношение к Эстонии и почему местные политики решили угрожать суверенитету России?
Бывший спикер парламента Эстонии Хенн Пыллуаас, который стал кандидатом в президенты республики, заявил, что не признает существующую границу своей страны с Россией. «Нет никакой необходимости и причины узаконивать преступную оккупацию Печор и территорий за Нарвой», – заявил Пыллуаас, выступая на съезде националистической партии EKRE (Консервативной народной партии), которая выдвинула экс-руководителя парламента на пост главы государства.
«Преступный оккупант», по логике эстонского политика, это, собственно, Россия, а указанные территории – это старинные русские города Ивангород, Печоры и древняя крепость Изборск, которые в 20-м веке некоторое время находились в составе Эстонии.
Пыллуаас настаивает – в отношениях с Россией до сих пор действует Тартуский мирный договор, который еще в 1920 году заключили Советская Россия и первая Эстонская республика. А по этому договору и уезд Петсери (ныне Печорский район Псковской области) и Яанилинн (Ивангород в Ленинградской области) – неотъемлемые части эстонского государства.
С таким тезисом бывший спикер идет на выборы, которые пройдут с 10 августа по 29 сентября. Поясним: по эстонским законам президента избирает Рийгикогу – парламент. Если депутаты не смогут определить победителя, созывается коллегия выборщиков.
«В Эстонии проходят действительно конкурентные выборы – ультранационалисты спорят с националистами. Отсюда состязание в антироссийской риторике», – заметил президент Российской ассоциации прибалтийских исследований (РАПИ) Николай Межевич. По его мнению, выдвиженец националистической EKRE Пыллуаас просто дошел до апогея в соответствующей риторике.
Но надо признать, что риторика не вполне беспочвенная – дело в том, что российско-эстонская граница до сих пор остается проблемной зоной. Договор, который Москва и Таллин подготовили еще в 1999 году, до сих пор не ратифицирован. В снятии разногласий заинтересованы обе стороны, полагает Межевич, который принимал участие в подготовке технической части пограничного договора. Но, как ранее отмечала газета ВЗГЛЯД, камень преткновения лежит в желании эстонской стороны включить в текст соглашения упоминание все того же Тартуского договора. Москва расценивает это как желание эстонцев оставить себе лазейку, дабы иметь возможность выдвинуть к России в дальнейшем территориальные претензии.
Против ратификации бурно протестует все та же EKRE. В парламенте ультранационалисты, которые до 2019 года входили в правящую коалицию, обвиняют бывших партнеров – либералов из Центристской партии – в национальном предательстве и желании сдать России 5% эстонской территории (читай – узаконить российскую принадлежность Печор и восточного берега реки Нарвы). Одна из причин травли понятна. Кандидат от центристов Юри Ратас, которого называют пророссийским политиком – один из наиболее вероятных кандидатов на победу на президентских выборах.
При этом, как отмечает Межевич, националисты апеллируют к распространенным в Эстонии антироссийским настроениям. Заметим, что премьер-министр Кая Каллас, которая в апреле призывала скорее ратифицировать договор о границе, объясняла это довольно любопытно: при заключенном договоре «вторжение» России в Эстонию станет невозможным.
«Предположим, что Россия на нас нападет, и мы скажем, что есть 5-я статья Вашингтонского договора, устанавливающая систему коллективной безопасности, и пусть НАТО придет к нам на помощь. Сразу начнутся вопросы: а где же эта российско-эстонская граница вообще проходит?» – поясняла соотечественникам Каллас. Даже конструктивные шаги приходится мотивировать страхом перед большим восточным соседом.
В том, что правые оппоненты нынешней власти поднимают на щит лозунг возвращения утраченных земель, нет ничего необычного, полагает Олег Култаев, депутат Городского собрания Силламяэ – города на северо-востоке Эстонии с преимущественно русским населением (более 87%). «Эти территории «нужны» Эстонии так же, как Японии – Южные Курилы, – сказал Култаев газете ВЗГЛЯД. – Любая страна хочет расширить свою территорию, поэтому выдвигает претензии своим соседям».
Но, добавил собеседник, к другим соседям – Латвии и Финляндии (которая граничит с Эстонией по морю) – у страны претензий нет. «Есть только к России, и это связано с общим историческим прошлым», – пояснил Култаев.
Рубежи Эстонии по Тартускому (Юрьевскому) мирному договору, о которых так любят вспоминать эстонские националисты, это результат ленинской национальной политики, ленинского компромисса, в свою очередь отметил Межевич.
«В 1920 году с одной стороны подписантом стала Советская Россия, которую на тот момент никто не признавал, а с другой – Эстонская Республика, которую тоже никто не признавал. По сути, два обломка Российской империи подписали между собой договор, – пояснил Межевич. – С этого момента началась полоса международного признания обеих стран. Проблема была в том, что Ленин не совсем верно провел ратификацию договора – он сделал это через ЦИК, а не на Всероссийском съезде Советов. Но в 1990-е годы эта формальность была признана не столь важной».
В 1944-1957 годах Верховный совет Эстонской ССР взамен границ, которые были установлены при «буржуазной республике», узаконил административную линию, которая отделила советскую прибалтийскую республику от РСФСР. После распада Советского Союза эта линия и стала фактической границей с Россией. Но еще до официального упразднения СССР, осенью 1991-го, Эстония объявила ничтожными все документы прежних советских властей по пограничному вопросу. В 1994-м по указу Бориса Ельцина Россия в одностороннем порядке провела делимитацию российско-эстонской границы. Вопрос мог быть окончательно снят пять лет спустя, но как говорилось выше, националисты ставят палки в колеса ратификации.
Территории, на которые претендует Эстония, исторически неразрывно связаны с Россией, заметил Межевич.
«Во времена Ивана Грозного крепость Ивангород имела важное стратегическое положение. Правда сейчас, когда ракета долетает до Таллина за несколько секунд, это уже не так. А в Печорском районе находится знаменитый старый русский город Изборск, который относится к VIII-IX векам, и уникальный Псково-Печерский монастырь. Так что эта территория не имеет никакого отношения к случайно появившейся Эстонии», – сказал эксперт.
Но ни в Печорах, ни на руинах Изборской крепости, ни в Ивангороде на Нарве нет значимых экономических ресурсов, которые могли бы быть интересны эстонцам, полагает депутат Култаев. «Там нет ни золота, ни нефти, ни алмазов. Более того, для Эстонии гипотетическое «возвращение» этих земель стало бы неподъемной ношей, так как у нас и так есть ряд экономических проблем. Зачем нам в довесок территория, на которой невозможно ничего реализовать? Поэтому я не вижу в высказываниях кандидата в президенты ничего, кроме желания щелкнуть своего соседа по носу», – пояснил парламентарий.
Култаев убежден, что «риторика подобного рода – чистой воды популизм». «Этот предвыборный ход рассчитан на людей, которые вообще не понимают, о чем идет речь, но которым очень хочется помахать дубинками и пригрозить большому соседу. Могу таким политикам и их электорату дать совет: изучайте историю, рассчитывайте финансы, смотрите в будущее, а не в прошлое. Вместо того, чтобы ссориться с соседями, выстраивайте с ними взаимовыгодные отношения», – призвал эстонский региональный парламентарий.
Скорее всего, на президентских выборах пост главы республики получит политик, который склонен к компромиссу – а не радикал Пыллуаас, полагает Межевич. В Эстонии президент – всегда компромиссная фигура, которая более или менее устраивает всех, пояснил специалист по Прибалтике. Самые радикальные позиции президент этой страны, как правило, не представляет. «Он может быть националистом, сторонником закрытия русских школ, «запрета русских думать по-русски», но не сторонником военных провокаций, – подчеркнул Межевич. – Более того, кандидатуру на пост президента Эстонии фактически предлагают США. Это не тайна, об этом пишут сами эстонцы. Учитывая политическую обстановку в мире, я не думаю, что Соединенные Штаты поддержат кандидатуру откровенного фашиста». Но не следует, как вновь указал собеседник, сбрасывать со счетов популярность экспансионистских лозунгов, с которыми заигрывают эстонские правые.
Елена Лексина, Михаил Мошкин, Взгляд