«Обижает, когда говоришь, что работаешь в фонде, а тебя воспринимают как какого-то ангелочка»: Екатерина Лапина, Фонд развития города Тюмени
«Тогда произошло мое знакомство с сектором: он меня удивил»
Вы родились в Тюменской области, учились в Омске. Как так вышло?
Я выбирала между Омском и Тюменью, и мне приглянулся Омский государственный университет. На экономический факультет было мало бюджетных мест, я училась платно, и уровень образования в Омске не уступает тюменскому, но стоимость — ниже. То, что придется уехать из родных мест, меня особо не волновало: я довольно часто переезжала с детства.
Какие у вас были точки на карте?
Я родилась в небольшой деревне Новая Хмелевка в Голышмановском районе Тюменской области, там до 4 класса прожила. Потом мы с родителями перебрались в деревню рядом с городом Ишимом, там до 8 класса прожила. А потом переехали в Ишим, где заканчивала школу.
Я понимала, что оставаться в Ишиме не хочу – там только педагогический университет, филиал Тюменского. У меня мама педагог, и педагогическое образование меня как-то пугало: я не хотела идти по ее пути. Видела, как она работает ночами, тетради проверяет, у них там много всего на самом деле, не только тетради.
Вы сменили три школы – как этот опыт на вас повлиял? Каждый раз вливаться в новый коллектив было травматично?
В какой-то степени да: привычный порядок меняется. В первый раз мне было тяжелее, потом как-то адаптировалась. У меня никогда не было проблем в школе с коммуникацией: ни с одноклассниками, ни с учителями – видимо, я адаптивный человек.
Фото: Никита Зимин / АСИ
Какой у вас любимый предмет был?
Русский язык, литература – лучше всего я училась по этим предметам, но не потому что мама со мной занималась: это в принципе была сфера моих интересов.
Но при этом вы поступили на экономический факультет.
Скорее, это был не совсем взвешенный выбор. Я рассматривала разные специальности, понимала, что будет гуманитарная направленность – мне интереснее, что это не точные науки, где все можно просчитать. На экономическом факультете был синтез, я выбрала специальность «менеджмент организации».
А как вы представляли свою будущую работу?
Даже не знаю, как я себе это представляла. По факту оказалось, что это очень обширная специальность, в которой готовят руководителей организации, управленцев бизнесом. Специальность не дает точного понимания, кем ты будешь, хотя предоставляет множество вариантов.
На каком этапе в вашей жизни впервые появляется словосочетание «некоммерческая организация»?
На преддипломную практику я попадаю в Центр развития общественных инициатив к Зинаиде Тикуновой и только тогда узнаю, что такое некоммерческий сектор. Раньше у меня было обывательское представление о нем: слышала про какие-то крупные фонды, видела сборы на помощь детям по телевизору.
А сами когда-нибудь переводили деньги?
Да, переводила. Когда я с Зинаидой Васильевной познакомилась, она долго со мной разговаривала, рассказывала, чем занимается ее организация. У меня произошел разрыв шаблонов: сколько всего, оказывается, за этим стоит!
Еще меня поразило, что там работает только она и бухгалтер, который приходит иногда помогать. То есть я была там нужна: мне давали конкретные задачи, не просто посидеть и бумажки перебрать. Например, Валентина Васильевна тогда проводила конкурс общественного призвания, и мне нужно было делать в Excel какие-то номинации, аннотации, контакты. Тогда произошло мое знакомство с сектором: он меня удивил, заинтересовал, стало любопытно.
А потом в вашей жизни появляется исполнительный директор Фонда развития города Тюмени Вера Барова.
Да, это получилось благодаря моей бабушке. Вера Владимировна и моя бабушка – соседки, родились в одной деревне. Бабушка рассказала, что внучка заканчивает учебу, и попросила Веру Владимировну рекомендовать, где можно работать в Тюмени.
И в 2017 году я вышла на работу в Благотворительный фонд развития города Тюмени – прошел буквально месяц после окончания университета. Основным этапом собеседования послужила моя преддипломная практика.
На какую должность вас пригласили?
Менеджер. На кого училась – так и получилось.
«Кто-то думает, что мы кормим людей возле вокзалов. Я пытаюсь объяснять, что НКО – разные»
Вы помните свой первый рабочий день?
Кажется, мне дали задание заполнять какую-то базу данных. Я помню только, что не понимала, что мне делать дальше помимо этой базы, что мне предстоит. Четкого понимания не было, оно формировалось уже в процессе работы.
Вы говорили, что адаптация заняла около года – немалый срок.
Под адаптацией я понимаю момент, когда погрузилась во все проекты фонда и поработала в каждом. У фонда есть программы, которые реализуются десятилетиями, и их восемь-девять одновременно. Плюс есть сложные проекты, сопровождение грантовых конкурсов, например, какой-нибудь фонд дает нам средства, и мы помогаем проводить конкурс на территории Уральского федерального округа. Это сложная многолетняя программа, но очень эффективная.
Как вы кратко объясняете знакомым, чем занимается фонд?
Объясняю, что мы – инфраструктурная организация, которая аккумулирует ресурсы и направляет их на поддержку инициативных групп и других некоммерческих организаций. Если мы даем средства на реализацию проектов, то обязательно на конкурсной основе. Кто-то понимает, кто-то думает, что мы кормим людей возле вокзалов. Я пытаюсь объяснять, что НКО – разные.
В чем ценность конкретно вашей работы? Почему важно, чтобы такая организация была?
Мы как фонд оказываем поддержку организациям, инициативным группам, в том числе сопровождая их на всех процессах. Если это грантовый конкурс, то мы до этого проведем обучение, потом отдельно поработаем с победителями, будем проводить мониторинг проектов – грубо говоря, выступаем как инкубатор. Любая некоммерческая организация может обратиться к нам за поддержкой и консультацией по разным вопросам, связанным с некоммерческой деятельностью.
Фонд дает удочку: мы не делаем что-то за НКО, мы работаем вместе.
Множество наших проектов действует по всему Уральскому федеральному округу. У нас развивается уральская сеть ресурсных центров, есть партнеры и координаторы в других регионах, не только Тюменской области. Это большая программа, фонд реализует ее с 2011 года. Сейчас есть уже порядка 17 ресурсных центров. А если это грантовые конкурсы, которые мы администрируем, то это может быть территория присутствия компаний, которые предоставляет гранты. Фонд с момента своего создания выходил за рамки города.
Какая часть работы самая любимая для вас?
Я люблю организацию мероприятий: оповещаем организации, собираем заявки на участие, подбираем место, формат, спикеров и экспертов. Мы работаем командой, не только я, и это всегда очень активно, разнообразно. Каждый раз все проходит по-разному: новые спикеры, площадка, форматы и участники. В этом нет классической рутины.
Тут как раз могут пригодиться навыки коммуникации.
Да. Думаю, благодаря работе мне удалось их развить. Раньше у меня был большой страх публичных выступлений, я говорила, что никогда не буду это делать Понятно, что в университете выступала, но скрепя сердце. Сейчас же могу мастер-класс провести – такой опыт был. Публичные выступления больше не вызывают у меня трепета.
В каких еще областях вам удалось прокачаться за последние несколько лет благодаря работе?
Разные soft skills («гибкие» навыки) – коммуникабельность, адаптивность, гибкость. Из «жестких» навыков это цифровые инструменты: в фонде за это по большей части отвечаю я. Еще это оценка социальных проектов: мы администрируем грантовые конкурсы, читаем заявки, оцениваем – это тоже специфично именно для НКО. Но организация мероприятий – это, наверное, самый большой пласт знаний.
А где вы получали недостающие навыки и знания?
В первый же год работы в фонде я прошла программу Высшей школы экономики, связанную с оценкой эффективности добровольческой деятельности – это была моя первая обучающая программа. У нас есть свои образовательные мероприятия, в том числе онлайн. Я всегда активно участвую, слушаю, какие-то инструменты пытаюсь внедрить в работу.
Сейчас я приобрела курс по Excel и Google таблицам. Мне нравится комбинировать, потому что есть универсальные процессы, и можно чему-то научиться у бизнеса.
Нет какой-то одной обучающей программы, которую можно пройти и стать специалистом в некоммерческой секторе. Запросы всегда возникают в процессе работы, и в зависимости от этого ты что-то ищешь.
«В некоммерческих организациях есть риск взять на себя больше, чем можешь унести»
Вы говорили, что вам нравится, что в НКО нет жестких рамок. Что вы имели в виду, и нет ли в таком случае риска размытия ответственности?
Нет, я точно не про ответственность. В НКО, скорее, большая персональная ответственность, потому что деятельность в основном проектная, есть ответственность перед грантодателем, ты не можешь нарушить сроки и показатели, которые запланировал.
Я имела в виду отсутствие рамок в плане того, как ты делаешь свою работу. Условно, у тебя есть задача, и ты сам придумываешь, как ее решить, с помощью каких инструментов и с чьей помощью. Понятно, что есть какие-то наработки, но шаблонов и готовых инструкций нет: все НКО занимаются очень разным, у всех своя специфика деятельности, свои целевые группы.
Что самое трудное для вас в работе?
Наверное, то, что в принципе нет границ. С одной стороны, это хорошо, с другой – получается, что ты ответственен за многое, а рук не хватает. В некоммерческих организациях не так много людей, и можно взять на себя больше, чем ты можешь унести, обязанности все время разрастаются. Тут есть риск, что не справишься.
А как контролировать этот процесс?
Не знаю. Стараюсь успеть все за рабочий день, не размазывая что-то по времени. Но когда у нас мероприятие, могу освободиться и в 11 вечера. Мероприятие – это всегда нестандартный график, работа в выходные. Близкие меня поддерживают: если я поздно прихожу домой, не выслушиваю никаких претензий.
Наверное, в какой-то степени могу назвать себя трудоголиком. Я не могу не сделать то, что должна, и не сделать достаточно хорошо. Но когда у тебя много проектов одновременно и высокая интенсивность работы – делать идеально не получится в любом случае. Нужно сделать достаточно хорошо, чтобы это и меня устроило, и всех, кто от меня зависит.
Вам знакомо такое явление как «синдром отличницы»?
Думаю, да: я всегда была отличницей и мне важно знать, что я молодец и хорошо справилась.
Можете вспомнить рабочий момент, когда сами себе сказали: «Я – молодец, это было классно»?
Могу себя похвалить после каждого большого события, понимая, что команда – молодец и я тоже хорошо поработала. Себя в принципе не критикую. Если справилась, я себе в этом признаюсь, скажу, что молодец, может быть, даже вслух.
Насколько вы с коллегами поддерживаете друг друга?
У нас хорошие отношения в коллективе: всегда можно обратиться за помощью, если что-то непонятно. В этом смысле ты один не останешься. Мы работаем над общим делом и все заинтересованы в результате – никто не будет говорить, что это его не касается.
Чему главному вас коллеги научили?
У каждой из моих коллег есть, чему научиться, я всегда что-то для себя подмечаю. Они все – эксперты в своей области. Фонду в следующем году будет 25 лет, и эти люди работают в нем с самого начала. У них уникальный опыт, а такие организации – штучные.
Вы самая молодая сотрудница фонда. Для вас это плюс или минус?
Не сильно акцентирую на этом внимание. Из плюсов – это более опытные, экспертные коллеги, им есть, чему тебя научить, ты можешь сам учиться в процессе работы. Из недостатков – у нас не так сильно совпадают нерабочие интересы.
Вы ощущаете в чем-то свое преимущество благодаря возрасту?
Я внештатный консультант по всем телефонам и компьютерам: если что-то нужно установить какую-нибудь программу, то я помогаю. Это взаимный обмен.
«В НКО люди строят карьеры, зарабатывают деньги, имеют амбиции точно так же, как в других организациях»
Можете вспомнить эпизод, после которого вы окончательно поняли, что такое некоммерческий сектор?
Когда мы внутри организации стали проводить встречи, посвященные партнерству бизнеса, власти и НКО, как будто стало понятнее про границы некоммерческого сектора и про его отличия. Некоммерческий сектор в России не так давно появился, он еще формируется, но точно будет расти и развиваться. А еще стало понятно, что бизнес, власть и НКО не должны существовать друг без друга.
Если говорить про организации, которые поддерживает фонд, что в них изменилось за последние несколько лет?
У каждой организации, которые входят или входили в Уральскую сеть ресурсных центров, произошел рост, пусть даже некоторые с нами не остались по каким-то причинам – просто у них более специфичная деятельность, но они все равно получили пользу и в своей работе применили полученные у нас знания.
Есть организации, которые работают системно, получают субсидии, то есть их как ресурсный центр признали не только мы, но и люди, которые обращаются, и власть с бизнесом. Есть громкие результаты, например, в рабочем поселке Голышманово гражданская активность дошла буквально до каждой деревни. У них есть свои грантовые конкурсы для физических и юридических лиц: каждый год почти в каждой деревне человек или организация получает небольшие деньги на свой социальный проект, который в свою очередь привлекает туда людей. Этим занимается наш партнер из уральской сети – фонд «Наше время», им управляет Ольга Бадрызлова.
Где брать силы и вдохновение сотруднику некоммерческого сектора, если он не видит результата своей работы сразу, быстро?
Мы можем только ограниченно оценить, как повлияли на развитие организаций, потому что мы – только один из факторов.
Почувствовать свою пользу помогает как раз живой отклик людей, которые к нам обращаются.
Понятно, что надо оценивать результаты своих проектов, но это не будет так живо откликаться, как реакция людей.
Принято считать, что в НКО работают особенные люди. Это так?
Меня обижает, когда ты говоришь, что работаешь в благотворительном фонде, а тебя воспринимают как какого-то ангелочка. Но в НКО люди строят карьеры, зарабатывают деньги, имеют амбиции точно так же, как в других организациях. Нас нельзя считать какими-то абсолютно альтруистичными, это ошибочно. Мы точно такие же люди, просто по какой-то причине нам интересно вот это.
При этом зарплаты в некоммерческом секторе ниже, чем в бизнесе. Не кажется ли вам это несправедливым?
Это несправедливо, учитывая объем работы в некоммерческих организациях. Я думаю, все еще зависит от того, как сама организация этим всем управляет. Мы, например, не можем существовать на частные пожертвования – мы инфраструктурная организация. Сколько ты будешь зарабатывать, зависит от количества проектов, но это другой объем работы, не сравнить с тем же самым бизнесом.
Значит, в НКО люди работают не ради денег. В чем тогда мотивация?
Люди, которые к нам приходят, горят какой-то идеей. Многие посвятили ей лет 20 и считают, что должны это делать. Мотивация у каждого своя.
А у вас какая?
У меня – любопытство и интерес, которые помогают мне в этом существовать.
Как вы видите свою дальнейшую карьеру? Насколько вам важно, чтобы на новом месте работы, если оно случится, была социальная составляющая?
Думаю, сейчас бизнес понимает, что это важно, у многих крупных компаний есть благотворительные программы или фонды, они действуют более системно. Кто-то участвуют в социальной сфере по-другому.
Я допускаю, что когда-нибудь буду работать в другом секторе — это возможно, если не получится дальше расти в НКО. Тогда, безусловно, нужно будет менять сферу деятельности – для меня рост очень важен.
Фото: Никита Зимин / АСИ
«У нашего фонда слишком широкий спектр работы, чтобы можно было поставить точку»
Какой совет вы можете дать человеку, который думает о том, чтобы пойти работать в некоммерческую организацию?
Главный совет – пройти практику, будучи студентом. Некоммерческие организации нуждаются в разной помощи, особенно той, которая касается цифровых специальностей, сайтов, SMM. Организациям не хватает понимания, как пользоваться этими инструментами.
Можно выбрать организацию, которая тебе нравится, и пройти там практику. А если уже где-то работаешь, можно посещать мероприятия, которые организует эта организация, как-то безопасно соприкоснуться, познакомиться ближе.
Потому что работа в НКО подойдет не каждому. Есть люди, которым важнее бизнес-результаты, рутина или стабильность. Кому-то подходит делать строго ограниченный круг задач за определенные деньги – эта история не про некоммерческие организации.
У вас случалось выгорание?
Бывает истощение, но мне помогает переключиться на родителей, на дачный участок, поделать что-нибудь на огороде. Долгое время я занималась в тренажерном зале, сейчас это велосипед. Сезон скоро закончится, надо придумывать что-то другое – может быть, пойду в бассейн. Еще я сейчас учусь управлять автомобилем, это тоже занимает много времени. И, безусловно, семья, дом, друзья. У тебя должно быть что-то, что заряжает помимо работы – нельзя держать яблоки только в одной корзине.
Насколько семья погружена в ваши рабочие дела?
У нас есть ритуал, мы все делимся друг с другом, что у нас за день произошло. Практически каждый день я общаюсь с родителями, мужу тоже рассказываю, как прошел день, все-таки работа – это большая часть дня. Они достаточно погружены в мои дела, могут дать совет, утешить, если нужно.
Как изменилось ваше восприятие НКО за шесть лет работы в фонде?
Оно стало объемнее, но все равно есть чему учиться и, наверное, всегда будет. Это большой и специфичный сектор, многое зависит от организации, в которой ты работаешь: у ресурсного центра – своя специфика, у организаций, которые работают с многодетными семьями, – другая.
Сказать, что мне все стало понятно про некоммерческий сектор, нельзя. Здесь всегда есть что-то новое.
Что вы считаете высшей целью фонда, где вы работаете? Условно говоря, в какой момент можно было бы поставить точку?
Мы поддерживаем активных граждан и некоммерческие организации, которые решают социальные проблемы, — и не обязательно именно проблемы. Иногда они делают какие-то активности, развивают территорию.
Мне кажется, фонд должен существовать, пока есть активные граждане. Надеюсь, что не будет момента, когда они закончатся.
У нашего фонда слишком широкий спектр работы, чтобы можно было поставить точку.
А почему важно, чтобы люди развивали свои проекты на местах и вообще хотели что-то делать?
Кроме того, что люди развиваются сами, они развивают территории – те же самые деревни. Может быть, потом они получат юридический статус и будут привлекать больше средств. Есть НКО на малых территориях, которые привлекают денег больше, чем бюджет этой территории. Так они развивают место, решают социальные проблемы. Активные люди – это топливо для развития территории.
Есть село Зенково в Ханты-Мансийском районе, где живут 60 человек. Мы администрировали программу «Культурная мозаика» Фонда Тимченко, и у нас там был грантополучатель Василий Тимофеев. Благодаря ему в селе отреставрировали церковь, а дом своей бабушки он превратил в музей. Теперь туда приезжают люди со всего района — благодаря Василию деревня ожила.
Материал подготовлен по проекту «НКО-профи». Проект реализует Агентство социальной информации при поддержке Благотворительного фонда Владимира Потанина.
Сообщение «Обижает, когда говоришь, что работаешь в фонде, а тебя воспринимают как какого-то ангелочка»: Екатерина Лапина, Фонд развития города Тюмени появились сначала на Агентство социальной информации.