Разлюбил либерал Чечню

Расковыривание давних ран – известный способ ведения политической войны. Противники России используют его, надо признать, достаточно эффективно и при очевидной невозможности учинить в нашей стране “майдан” методично расшатывают “вертикаль” посредством провокации разнообразных конфликтов. Одиозная “Новая газета” на днях выпустила очередной материал, автор которого - не менее одиозная Елена Милашина - фактически обвиняет командование и личный состав полка имени Ахмата Кадырова при МВД Чечни в тяжком военном преступлении - бессудной казни нескольких десятков гражданских лиц, совершённой в январе 2017 года. Главный источник информации и разоблачитель – бывший боец полка, старший сержант, скрывавшийся сначала в Германии, а затем в России. Материал, очевидно, рассчитан не только на внутреннюю, но и на внешнюю аудиторию. Последняя, разумеется, возбудилась – Евросоюз уже сделал заявление в поддержку “Новой газеты”. Нельзя исключать, что материал Милашиной на Западе будут использовать как предлог для введения очередных санкций. Информационная война, ведущаяся пулом либеральных СМИ против властей современной Чечни, только на первый, поверхностный взгляд может показаться оксюмороном. В действительности, как и всегда, либералы последовательны и верны себе. Кадыровская Чечня ненавистна им не потому, что в ней нарушаются гражданские права и свободы (чудовищные нарушения таких прав в Чечне в 90-е либералов, к слову, ничуть не смущали), а тем, что она – не Ичкерия. Быстро разглядев в создаваемом Д.Дудаевым государственном образовании таран, сокрушающий южные рубежи России, долгие годы они раскачивали его как могли (порой даже жертвуя боевыми единицами вроде журналистки-чеченофилки Е.Масюк). Но после разгрома российской армией чеченских формирований и установления на территории республики режима кадыровского абсолютизма, подчёркнуто лояльного Кремлю, угрозой нашей стране Чечня быть перестала. Стремление угрозу возродить, способствуя возвращению к власти в ней тех, кто проводил геноциды и организовывал массовые детоубийства на школьных линейках - главное, что движет либеральными противниками Р.Кадырова и его группы. Потому они сознательно оказывают политическую и медийную поддержку тем из чеченской среды, кто ненавидит “Кафырова и Русню”, кому дороги волчье знамя Ичкерии, чёрный стяг джихада... В либеральном лагере отлично видят, где слабое место Кремля в чеченском вопросе. Его слабина – в крайней двусмысленности официальной позиции в отношении событий, начавшихся в единой ещё Чечено-Ингушетии в 1991 году. Даже сейчас, спустя без малого тридцатилетие после того, как власть в Грозном захватили ультранационалисты, развязавшие вскоре войну, никто из высших лиц России не сделал двух элементарных вещей: не поставил вопрос о необходимости правовой оценки деяний ичкерийского режима 90-х и не признал публично моральную правоту российской армии в первой чеченской войне. Результатом такого малодушного виляния является то, что российская общественность, далёкая от кавказских проблем, в известной степени колеблется в оценке причин чеченских войн. О природе режимов Дудаева и Масхадова она информирована крайней отрывочно, и то благодаря не столько государственной пропаганде, сколько подвижничеству честных журналистов и общественников, предававших гласности факты преступлений против человечности, каждодневно совершаемых в 90-е годы в Ичкерии-Чечне. Российская власть до сих пор старается скрыть их масштаб. Пользуясь слабой информированностью российского общества и противоречивостью позиции руководства РФ, либералы настырно подсовывают нашим гражданам свою трактовку чеченской проблемы. В их изложении, разумеется, чеченские войны подаются как акты немотивированной агрессии России в отношении независимой Чечни, а приведённый Москвой к власти Кадыров – как глава оккупационной администрации, жестоко тиранящий собственный народ. Подобная трактовка, что характерно, полностью совпадает с линией чеченской эмиграции, заявления лидеров которой регулярно тиражируют либеральные СМИ. А теперь, собственно, о природе той практики, в которой либералы обвиняют чеченских правоохранителей и (опосредованно) стоящее за ними российское государство. Практика борьбы с кавказским бандподпольем действительно сурова и не всегда может быть соотнесена с теми рамками, в которые правоохранителей и спецслужбистов ставит гражданский закон. Но любой, кто знаком с реалиями Кавказа (и реалиями Чечни в особенности) должен признать, что слепое следование российским законам (написанным и принятым людьми, живущими в обществе с совершенно иными ценностями, устоями и принципами социальной организации) к должному эффекту в деле борьбы с терроризмом не приводило и не приведёт. Для искоренения террористического подполья здесь требуются меры совершенно иного, не гражданского, а чрезвычайного, порой военного порядка. После чреды горьких неудач, России на Кавказе пришлось негласно к ним прибегнуть. Главари, участники и активные пособники бандподполья стали вычищаться боевыми группами, перенявшими кое-что из опыта современных специалистов антитеррора, а также из опыта предшественников, боровшихся с бандеровцами на послевоенной Украине или “лесными братьями” в Литве. Те, кто сегодня по неосведомлённости упрекает силовиков ЧР в жестокости и превышении полномочий, должны осознать, что ничего, выходящего за прочерченные самой жизнью границы мер противодействия организованному террору они не совершают. Пусть, например, критики ознакомятся с антитеррористической практикой израильских спецслужб, этих матёрых профессионалов в деле устранения потенциальных и явных врагов “избранного народа”. Что-то “Новая газета” ликвидации палестинских террористов “бессудными казнями” не считает и к Евросоюзу не апеллирует. Ситуация, при которой лояльные Кремлю чеченцы разбираются в Чечне с нелояльными своими средствами, без пиетета к букве российского закона, есть закономерное следствие фактически полной дерусификации региона. Либералы, шумно возмущающиеся практикой превентивной нейтрализации “шайтанов” в Чечне, сами некогда положили колоссальные усилия на то, чтобы в ней вообще перестал работать какой-либо человеческий закон. Курс на постепенную чеченизацию угасающего чеченского конфликта – единственное, что оставалось к середине “нулевых” Кремлю, не пожелавшему или не посмевшему выправить последствия учинённого в Чечне в 90-е русского геноцида. Кремль требует с Кадырова результат. И в сфере борьбы с религиозным террором он его демонстрирует убедительно. Вот интересно, если массовые аресты, прошедшие по версии “Новой газеты” в конце 2016 – начале 2017 года, имели место в действительности, то следует ли расценивать практически полное отсутствие диверсий и терактов в республике в последующие годы как их непосредственный результат?