"Две статьи, чтобы гарантированно сидел". Дело журналиста из Ингушетии

Бывший редактор оппозиционного сайта "ФортангаORG", гражданский активист из Ингушетии Рашид Майсигов освобожден от уголовной ответственности по "экстремистскому" делу. Его обвиняли по статье о публичных призывах к сепаратизму. По законопроекту, который Госдума утвердила в ноябре, уголовная ответственность за такие призывы наступает только при повторном нарушении. Будучи редактором портала "ФортангаORG", Майсигов в марте 2019 года освещал протесты в Магасе против земельного соглашения о границе с Чечней, по которому часть территории Ингушетии передавалась соседней республике. Спустя два месяца журналиста задержали сотрудники ФСБ. В доме Майсигова прошел обыск, в ходе которого силовики нашли листовки с призывами вывести Ингушетию из состава России. В кармане журналиста обнаружили пакетик с наркотиками. Эти находки и стали основанием для двух уголовных дел. Его адвокат Магомед Аушев утверждает, что Майсигова пытали после задержания, из-за чего он был вынужден оговорить себя и подписать показания, в которых указано, что он купил героин и хранил его у себя дома. Дело Майсигова – одно из самых известных политических дел, связанных с ингушскими протестами. Он осужден на три года и все еще находится в тюрьме по "наркотической" статье. Верховный суд Ингушетии отклонил апелляционную жалобу на приговор. О том, какие действия по защите журналиста предпринимаются сейчас, в интервью сайту Кавказ.Реалии рассказал его адвокат Магомед Аушев. – Дело по "экстремистской" статье прекратили из-за изменения закона. Просто так закрыть дело нельзя, – говорит Аушев. – Когда его возбуждали, Рашид был под домашним арестом из-за обвинения по наркотикам. И тут новое дело, и его увозят в тюрьму. Он признал вину, и это позволило ему еще несколько месяцев оставаться дома. Он так решил, после того как я обрисовал ему все перспективы. Рашид взял особый порядок (согласился с обвинением. – Прим. ред.), в этом случае доказательства в суде не рассматриваются. Весь процесс проходит за полчаса. Зачитывают обвинение, человек признает вину, потом суд уходит в совещательную комнату и выносит решение о наказании. Я предупреждал его, что у признания будут последствия. Росфинмониторинг внесет в реестр экстремистов, будет наказание в виде лишения свободы у черта на куличках, где трава не растет, и масса других "приятных" моментов. Уже тогда шли разговоры, что статью хотят декриминализировать. Это означает, что за первое нарушение будет обвинение по административной статье, а уже во второй раз, если человек повторяет его в течение года, – по уголовной. Таким образом, в деле моего подзащитного не осталось состава преступления. У него остался один срок – три года по сфабрикованному делу о наркотиках. Сейчас Майсигов в тюрьме, его должны отправить в исправительную колонию. – Какие нарушения в отношении Рашида были допущены? – Я даже устал перечислять в жалобе все нарушения со стороны суда и следствия. Когда ее рассматривали, судья не хотел весь текст оглашать. Я объяснил, это не моя вина, что она такая большая, это суд первой инстанции нам такой "подарок" сделал с многочисленными нарушениями. Это я еще поскромничал, всего в пятнадцать листов уложился. Суд в приговоре не дал оценку доказательствам защиты – заключению судебно-биологической экспертизы (исследовались волосы Майсигова), заключению судебно-дактилоскопической экспертизы и видеозаписи обыска и личного досмотра в доме, которые говорят о невиновности журналиста. Кроме того, приговор должен содержать описание преступления с указанием места, времени, способа его совершения, а в нашем случае вместо этого был лишь текст из обвинения во вводной части. Основная мысль жалобы в том, что обвинение не доказало вину. И не особо-то пыталось. Есть огромные дыры и масса сомнений в пользу Рашида. По версии, которую принял суд, Майсигов за три недели до задержания купил наркотики, зачем-то носил их с собой, несмотря на то что боялся и прятался от силовиков. До момента задержания он якобы прямо рано утром употребил наркотики, причем не те, которые у него обнаружили, а марихуану. Выходит, когда силовики перепрыгнули через ворота и постучались в дверь, он, не парясь, с героином в кармане открыл им. Тут его и повязали. – Звучит странно. – Дальше ещё интересней. Сотрудники ФСБ зачем-то взяли с собой на задержание оперативника из наркоотдела. И он вдруг находит наркотики. У него уже было заготовленное направление на освидетельствование. Они официально ехали изымать телефоны, компьютеры, листовки, а де-факто находить наркотики. Это те самые логические провалы в версии обвинения, которые суд не устранил. Поэтому в основу приговора легли доказательства, полученные с нарушением норм закона. Но нашу жалобу в итоге отклонили. – Вы будете и дальше оспаривать приговор? – Теперь Пятому кассационному суду в Пятигорске предстоит рассмотреть новую жалобу по этому делу. На пятигорских судей надавить, чтобы они закрыли глаза на многочисленные нарушения закона, будет значительно сложней. Мы написали заявление о пытках в военно-следственный комитет. Те провели проверку и ответили, что ничего не было, а Майсигов таким образом якобы хочет избежать уголовной ответственности. В суде он подробно всё изложил и даже описал тех, кто его пытал. Сейчас мы с адвокатами из "Мемориала" начинаем работать над жалобой в Европейский суд по правам человека. – Что будет, если кассационную жалобу удовлетворят? – Моего подзащитного сразу же должны освободить из-под стражи и назначить новый суд. – На ваш взгляд, из-за чего больше преследуют Майсигова: из-за протестов в Ингушетии против земельной сделки с Чечней или из-за работы на сайте "ФортангаORG"? – У любого протеста всегда есть идеолог или некая мобилизационная сила. В то время такой силой и стал сайт "ФортангаORG", он аккумулировал энергию протеста. Тогда это был единственный ресурс, который освещал события и делал смелые заявления. По сложившемуся стереотипу в первую очередь убирают идеологов – движущую силу любого протеста, и, как правило, он затухает. Ну и естественно, охранители просто не могли обойти вниманием Рашида, поскольку он был в пределах досягаемости. Дальше вы знаете. – Чем можно объяснить частичную декриминализацию "экстремистской" статьи? – Можно сказать, статью о публичных призывах к сепаратизму, наоборот, утяжелили. Раньше она была средней тяжести, сейчас стала тяжкой: максимальное наказание до шести лет тюрьмы. Нигде в мире, кроме как в каких-то маргинальных странах, нет такого, чтобы за какое-то высказывание давали сразу срок. Это изменение соотносится с недавними поправками в Конституцию РФ. И на этом основании в Административный кодекс ввели статью о недопустимости призывов к разрушению целостности страны. *** Правозащитный центр "Мемориал" признал Рашида Майсигова политзаключённым, а дела ингушских оппозиционеров, которых судят в Ессентуках за участие в митинге 2019 года, – самым большим политически мотивированным преследованием, связанным с конкретным событием.