Почему в России нет хорошей футбольной школы? Интервью Алишера Аминова, экс-кандидата в президенты РФС
0
179
Печальные результаты российского футбола вновь дали повод для дискуссий. Как и на что тратятся деньги? Об этом Business FM рассказал один из самых известных оппозиционеров в российском футболе
Экс-глава комитета по развитию Российского футбольного союза и экс-кандидат в президенты РФС Алишер Аминов поговорил с главным редактором Business FM Ильей Копелевичем о плачевном состоянии российского футбола и возможных решениях.
Наш гость сегодня — Алишер Аминов. Сейчас его называют спортивным экспертом, дважды он баллотировался на пост президента РФС — в 2010 и 2012 годах. Выступал с такой радикальной программой — не победил вполне ожидаемо. Затем из президиума РФС ушел, но все равно, естественно, работает не просто близко к футболу, а работает активно с различными футбольными структурами. Ну а почему мы об этом говорим сегодня, вполне понятно: все мы переживаем до сих пор, мягко говоря, неудачи нашей сборной, неудачи наших клубов, вообще, мы видим какой-то провал нашего футбола после радостного всплеска 2018 года — чемпионата мира в Москве. В чем причины этого провала, это временная полоса или это наше постоянное состояние?
Алишер Аминов: Футбол — достаточно сложная отрасль, многогранная. Нет простого ответа, мол, кто-то из защитников или нападающих не так сыграл, или тренер [плохо отработал], это все поверхностный подход. Могу тезисно перечислить, какие есть проблемы в системе, прежде всего, управления. Первое по значимости — это отсутствие избирательной системы в общественной организации, каковой является головная структура — Российский футбольный союз. Нет конкуренции программ, нет дебатов и нет здоровой конкуренции на выборах. А когда нет здоровой конкуренции на выборах, соответственно, идет в управление монополия. Монополия одного человека.
Это главная проблема? Сейчас наши слушатели, зрители могут сказать: вы дважды баллотировались, не победили, значит, в вас говорит обида.
Алишер Аминов: Нет, это не обида. Вы поверьте, что спорт и футбол развиваются успешно только на принципах демократизма, на принципах коллегиальности, обсуждений, дискуссий, дебатов, и тогда рождается истина. По таким принципам работают все развитые футбольные страны: Германия, Франция, Испания, Италия. И дальше получается, что когда нет конкуренции в управлении, потом возникает вопрос, насколько эффективна система подготовки резервов и специалистов.
Такое впечатление, если последить за нашими футбольными новостями, я имею в виду, не за играми, а организацией процесса, что единственный и главный вопрос, это сколько должно быть легионеров в командах — будет их восемь, десять, или не будет лимита; и как будто от этого все зависит. Все время говорят: у нас засилье легионеров, поэтому у наших игроков мало игровой практики, вот что мы видим на уровне сборной. На уровне клубов мы видим ничуть не лучше вместе со всеми легионерами: провал за провалом в течение последних двух сезонов.
Алишер Аминов: Крайне печально, что краеугольным камнем делают лимит на легионеров. Потому что, если мы говорим об эффективности подготовки резерва и специалистов, надо понять, что у нас сегодня выпускается около 40 тысяч детей в год.
Откуда?
Алишер Аминов: Полторы тысячи специализированных школ, которые находятся в ведении Минобразования и Министерства спорта в основном, очень мало частных академий. Есть два фактора, которые влияют на эффективность подготовки резерва. Первое — это отсутствие качественного образования, так как 75% детских тренеров не имеют хорошего специального образования. И второй фактор — получают при этом детские тренеры достаточно нищенскую зарплату.
Сколько?
Алишер Аминов: Примерно 20-25 тысяч рублей — это потолок.
Это где? Я не думаю, что в Москве.
Алишер Аминов: Это в среднем по всей России, средняя зарплата этих школ. И дальше получается, что нет никакой мотивации по компенсации, нет эффективного механизма солидарности, когда детский тренер получает вознаграждение за подготовленного игрока.
Который получил цену на футбольном рынке?
Алишер Аминов: Правильно.
А у нас они вообще получают цену? Сколько у нас игроков, которые выходят на рынок, становятся рыночным товаром? Мы уже поняли, детский тренер ничего от этого не получит, что же получается — одни неудачники работают детскими тренерами?
Алишер Аминов: Просто система не совсем эффективна. Потому что, если школа детская, юношеская, которая подготовила игрока, еще какие-то компенсационные расходы получает за игрока, то до детского тренера, это, как правило, не доходит. Можно лишь рассчитывать на самосознательность или признательность самого игрока, который может, допустим, отблагодарить первого тренера или второго детского тренера, который работал с ним на протяжении подготовительного периода. И второе: понятно, что нет возможности у молодежи реализовать себя в профессиональном футболе по нескольким причинам. Первая — это количество легионеров [и расходы на них], которые за последние 20 лет у нас при таких государственных вложениях, [выделении] средств госкомпаний, региональных бюджетов, у нас просто в динамике колоссальны. За 20 лет примерный средний чек расходов государственных средств на профессиональный футбол составлял 1 млрд евро в год. Все эти деньги не остались в футболе, 75% этих средств шли на трансферы и на зарплаты. Соответственно, если деньги не свои, а государственные, то и руководство клубов, и лиги шли по самому простому пути: покупаются легионеры за большие суммы. Причем тут принцип такой, что мы на протяжении 20 лет задорого покупаем, задешево продаем.
То есть здесь они в цене не прибавляют?
Алишер Аминов: Да.
Ну только у ЦСКА были, мне кажется, такие кейсы, когда брали молодого задешево, а продавали потом задорого в более крутые клубы, зарабатывая на трансфере. Но опять же речь не о наших футболистах, не о тех, кого наш клуб купил у спортивной школы. А вообще академии есть у ЦСКА, у «Зенита», у «Спартака», у «Динамо», вот у них появился выпускник, к которому присматриваются клубы. Его сразу с этого момента уже покупают или он выходит свободным агентом, бесплатно на рынок?
Алишер Аминов: Все познается в сравнении. Как работает немецкий футбол? Там создано 350 региональных центров на уровне местных центров, потом земельных центров и национального центра. Вот такая трехуровневая система работает. Помимо этих центров еще клубы, а их достаточно много, команды четырех дивизионов, которые имеют тоже свои академии. И эти все центры, как правило, работают по единой методике, разработанной и утвержденной Немецким футбольным союзом.
А у нас нет?
Алишер Аминов: При таких огромных вложениях государства за 20 лет у нас в России до сих пор нет единого национального центра — раз. Декларирует каждый президент, приходящий в Российский футбольный союз: да, нам нужен национальный центр, а воз и ныне там. Второе: страна большая — от Калининграда и до Хабаровска 89 субъектов федерации, и нам надо было создать современные региональные центры по тем техническим требованиям, которые разработали специалисты. Это же не только искусственные поля, это и методические кабинеты, это и академия, это и насыщение методиками. И получается, что мы и эти региональные центры [создавали] по тем современным техническим требованиям, имея федеральную целевую программу развития футбола, когда еще министром спорта был Виталий Мутко, и фактически бессистемно постелили поля, но не создали региональные центры. Более того, когда мы провели чемпионат мира, мы же построили свыше 70 тренировочных баз для него. Возникает вопрос: в каком состоянии эти базы, кто их эксплуатирует, что там, в коммерцию сдается, или все-таки на основе этих баз создали региональный центр? И получается, что, когда у нас эта трехуровневая система не создана, и у молодого парня из Пермского или из Красноярского края возникает возможность реализовать себя в какой-то современной академии, он старается попасть в шесть московских академий, это московские клубы из премьер-лиги и «Чертаново», а также региональные «Зенит» и «Краснодар».
«Краснодар» Галицкого, причем частная [академия].
Алишер Аминов: Да, частная, [специально] созданная академия.
И никакого конвейера, который в том числе и экономическую заинтересованность, отдачу и стимулирование проводил бы в обратную сторону: если вы подготовили перспективного футболиста, вы получили бы за это деньги. Все это разорвано, системы никакой.
Алишер Аминов: Да, и получается, как только они попадают в эти академии, даже в 14 лет, все клубы подписывают с родителями контракты, причем за небольшие деньги. И при этом на три года, не на один, и они становятся заложниками этого менеджмента. На хорошем уровне соревнований нет, и парень деградирует. Получается, что фактически он попадает в рабство этих клубов, он не растет, игровой практики на хорошем уровне у него нет.
А почему нет?
Алишер Аминов: Нет соревнований. А те соревнования, которые есть, допустим, дублирующие составы играют или ФНЛ, где представлены «Спартак-2», «Краснодар-2», «Зенит», они там тоже не растут. Вы посмотрите, в первом дивизионе ФНЛ средний возраст — 28 лет. Ребята, откуда им появиться, если там фактически у нас и Российская премьер-лига, и ФНЛ — это старая лига.
Во-первых, да, у нас очень низкий уровень вообще детско-юношеских спортивных футбольных школ, они не имеют общей методики, они не имеют общей системы, не имеют экономической взаимосвязанности и не представляют собой единое целое, но тем не менее худо-бедно появляются молодые люди, которые должны заиграть по-настоящему. Но клубы премьер-лиги брать их не хотят в этом возрасте: когда станет уже зрелым, матерым, будет ему года 23-24, а не 17-18, в которых надо его подхватывать, тогда, может быть, и посмотрим. А на 17-18-летнего, если это не Рональду, посмотрят и скажут: пусть он там как-нибудь сам тренируется где-то, вот не берут и все. Поэтому единицы молодых, перспективных футболистов появляются у нас в высшем дивизионе. А как в Европе? Там же такие же 17-18-летние, в среднем, в массе они не настолько готовы к игре на высшем уровне, как в 23 года? За это время даже подающие надежды фактически сгорают, так и не получив своего шанса. А как у них? В Англии нет никакого лимита на легионеров, команды интернациональные, а сборная — мы ее видели на этом чемпионате, она чего-то стоит.
Алишер Аминов: Очень хорошо выстроена современная система подготовки. Во-вторых, там все-таки нет государственных средств. Третье: огромное количество профессиональных клубов, несопоставимых с нашими.
Профессиональных и коммерчески самостоятельных тоже.
Алишер Аминов: Конечно, самостоятельных, не зависящих от государства. В таких странах, как, например, Франция на позиции центрального защитника в европейских лигах играют 25 французов.
На одну позицию?
Алишер Аминов: Да, в среднем на каждую позицию в таких странах, как Германия, Испания у главного тренера сборной, кто бы он ни был, есть четыре-пять равноценных игроков, а в России, к сожалению, кто будет здесь сейчас [играть]?
Был один Игнашевич, а теперь один Джикия на всю страну.
Алишер Аминов: Да, на роль центрального защитника — ноль просто, понимаете. Это говорит о том, что нет резервов конкурентоспособных. Откуда ему взяться?
Как там, в успешных странах, решается этот вопрос перехода с детско-юношеского на профессиональный, на высокий уровень, эта проблема возраста — 17-18 лет?
Алишер Аминов: У каждого клуба сейчас есть и академия, и есть еще дочерние клубы, которые функционируют в низших лигах. Молодые игроки получают хорошее футбольное образование и имеют стабильную игровую практику по 35-40 игр в год. Российский молодой парень, более-менее талантливый, не получает эту игровую практику, поверьте. Потому что подписывают игрока трехлетним контрактом и держат его, и не отдают конкурентам еще. И получается, парень не играет на хорошем уровне, и он деградирует, не растет, и он уже в 17 лет бесперспективный. Поэтому я считаю, что на уровне Российского футбольного союза надо прекратить подписывать игроков с 14 лет, а только как минимум с 16 — раз. И второе: надо запретить подписывать игроков на три года, а подписывать только на один год. Если парня подписали на год, если он видит, что не растет и не играет, у него есть возможность самостоятельно принять решение поменять клуб и определить свою судьбу. А так, получается, он находится просто в рабстве у клуба, и он не может ничего делать, получается, они его подписывают за небольшие деньги, и все, у него нет никакой мотивации. У нас государство сегодня монопольно здесь является активным участником, так как финансирует эти все клубы, я считаю, что надо на законодательном уровне принять кардинальные меры. Если губернатор даже выделяет деньги на волейбол, баскетбол или на свой местный клуб, он не должен это выделять одной строкой, как выделяют на какой-нибудь «Ротор». Законодательное собрание выделило миллиард рублей — создайте закон по всем регионам о мерах поддержки профессионального спорта со стороны, например, регионального бюджета. Пропишите требования к этому финансированию, на каких условиях, кто там будет руководить, распишите статьи расходов всех клубов, проведите тендеры на перелеты, на сборы, и тогда уже качество принимаемых решений и рисков будет существенно меньше. Точно так же и в федеральном законе о спорте, ну что мешает депутатам [это сделать], ведь у нас веские основания, цифры, обоснования. Ну вот сейчас сборная в очередной раз провалилась, общество недовольно, общественность возмущена. Президент сказал, что надо сделать выводы. Более того, есть поручение президента.
Поэтому мы с вами и говорим, потому что открыта дискуссия: почему же все идет не так столько лет?
Алишер Аминов: Есть поручение президента: по игровым видам спорта дать предложение, что можно сделать, чтобы повысить эффективность подготовки нашего резерва, от этого будут зависеть и результаты на уровне национальных сборных, и молодежных, и юношеских. И что мы видим в результате? Вот прошел месяц, трансферное окно открылось, и все — «Зенит», «Динамо» приобретают очередных легионеров. И мы видим, что Российский футбольный союз, его руководство во главе с президентом, не сделали никакие выводы, и вместо этого они ставят вопрос, что кардинальными изменениями является отмена лимита. Более того, я могу сказать, что отмена лимита — это вообще прерогатива Государственной думы и правительства на определение квоты иностранной рабочей силы. И создавать какие-то комиссии по повышению качества этих легионеров — они хотят так решить проблему или согреться с ее помощью? Мы таким образом ее не решим. В стране не осталось ни одного современного центра по подготовке арбитров, поверьте мне. Центр подготовки арбитров Будогосского сегодня увядает, сам Будогосский в достаточно тяжелом положении, он не в состоянии управлять, никаких особых там преференций и субсидий он не получает. Центр подготовки арбитров закрыт в Санкт-Петербурге. И получается, что у нас есть отчеты о том, что мы готовим арбитров, но на самом деле у нас здесь огромная проблема. Практически нет эффективной подготовки, по подготовке менеджмента я уже вам объяснил.
Если вас последовательно слушать, то получается такая картина: вообще во всех системных вопросах у нас полный развал.
Алишер Аминов: Да.
У нас нет системы детского спорта как системы, нет системы перехода из детского спорта в профессиональный.
Алишер Аминов: И более того, я могу сказать, что когда даже заканчивают футболисты свою футбольную карьеру, они, к сожалению, сегодня не востребованы системой, потому что они не получают качественного образования. В Америке мальчик заканчивает школу, потом идет в университет, принимает участие в университетских соревнованиях на одном из самых высоких уровней. Он там зарплату не получает, но он учится. И когда он оканчивает университет, у него есть право выбора. Если он не реализуется в профессиональном спорте, зато получил хорошее образование, он применяет себя в других сферах. А что у нас, вы посмотрите: 40 тысяч детей мы выпускаем каждый год из этих специализированных школ, и я могу вам со всей ответственностью сказать, что мы за 20 лет потеряли 700 тысяч детей, которые не реализовались профессионально. Это катастрофа.
Не реализовались ни в футболе, ни в чем другом.
Алишер Аминов: И не получили хорошего образования.
Хорошо, с легионерами, это только верхний слой, как мы понимаем. А дальше — все то, о чем мы говорили. Если начать всерьез этим заниматься, если деньги государства, региональные бюджеты, [средства] госкомпаний пойдут не на ежегодные трансферы, а на последовательные вложения, на подготовку детских тренеров, создание единой системы, вознаграждения школе и тренерам за яркого футболиста, чего сейчас тоже нет. Через сколько лет эти правильные, последовательные меры дадут результат?
Алишер Аминов: Если комплексно, эффективно заниматься реформами во всех выше перечисленных вами сферах, то я думаю, что в принципе мы можем получить результат в течение двух-трех лет.
То есть можно дождаться?
Алишер Аминов: Да.
Потому что, мне кажется, что никто не хочет этим заниматься, потому что это дело долгое. А в это время будет провал, потому что стоит перестать покупать легионеров, и наши клубы окажутся еще ниже.
Алишер Аминов: Конечно. Я вам могу уже сейчас назвать состав, который будет через три-четыре года. Вот до чего мы дожили. Нет выбора. И не важно, да хоть будет [тренером] и Моуринью у нас, [специалист] самой высокой квалификации, мирового уровня. Ему бесполезно платить дикие деньги, потому что любой тренер, когда приходит, спрашивает: «С каким материалом я работаю?» Вот сейчас Карпин пришел на место Черчесова [в сборной России]. Вопрос: какие он требования будет предъявлять, чтобы получить результат, для [главы РФС] Дюкова? Даже не на короткую перспективу, а на среднесрочную. Будет ли он требовать, чтобы построили национальный центр?
Ну это не дело главного тренера, потому что национальный центр надо сначала построить, организовать, а результат будет хорошо если через два года, а может быть, через пять.
Алишер Аминов: Правильно. Тренер любой квалификации заложник, а не волшебник. Он не может дать результат из того материала, который у него есть.
Уж сколько главных тренеров мы возносили на руках, после чего сразу топили, потому что успехи были очень кратковременными, а неудачи — постоянными.
Алишер Аминов: А смысл вообще Черчесову было платить 2,5 млн евро? Вот человек — главный тренер, он провел всю жизнь в футболе, работал в российских клубах. За что 2,5 млн евро? У нас 55 дней в году окна FIFA, все. 55 дней в году он со сборной. Что Черчесов делал 310 дней до этого? Чем он занимался? Просмотром матчей в VIP-ложе? Или он все-таки требовал от президента РФС [решить] вышеперечисленные проблемы? Я не видел. Но Карпин сейчас в этой ситуации, в отличие от Черчесова, я вижу, что он требует создать закрытую лигу до 23 лет. Я считаю, это разумно. Будет ли он требовать создания национального центра? Я не знаю, ну наверное, будет, потому что где все сборные готовятся? По разным местам. Более того, национальный центр — это же еще научно-методический центр. Главный тренер сборной сегодня — это заложник системы. Ну да, он может поработать полгода, год, не получилось — получил компенсацию, ушел. Тут требуются кардинальные изменения. И поэтому вопрос в том, будет ли запрос на изменения от государственной власти, от руководителей госкомпаний и губернаторов, от депутатов профильного комитета по спорту, которые должны эти законодательные инициативы вносить и менять, от членов РФС, которые приезжают каждый год на годовую конференцию. Эта годовая конференция проходит ровно 45 минут, и Дюков спрашивает: какие есть вопросы, замечания? И когда эта огромная толпа членов РФС не задает ни одного вопроса и занимается вот этими поднятиями руки — «одобрямсами», а потом просто приезжают, и, оказывается, никаких проблем нет, все хорошо. Но тогда какие могут быть изменения, скажите, пожалуйста? Или Российский футбольный союз — это не место для дискуссий?
Я прочитал, что в конце 90-х английская премьер-лига зарабатывала на телетрансляциях 16 млн фунтов, а сейчас — 16 млрд.
Алишер Аминов: Конечно.
16 млрд — это к экономике футбола. Российская премьер-лига сколько зарабатывает, миллионов 20?
Алишер Аминов: Российская премьер-лига тратит в среднем миллиард, а зарабатывает 20 млн, 25.
Мы в этом рекордсмены?
Алишер Аминов: Да.
А как дела, например, в Турции?
Алишер Аминов: [Национальная лига] зарабатывает 300 млн долларов. А мы 20 млн. Вот вам соотношение, понимаете? И это просто катастрофа.
Почему так?
Алишер Аминов: Давайте так, Россия — это не богатая страна.
Но не беднее, чем Турция. Я не случайно с Турцией сравнил, потому что мы примерно в одной экономической лиге.
Алишер Аминов: Российский профессиональный футбол должен зарабатывать прежде всего на производстве своих качественных игроков. И это производство должно быть поставлено на поток. Потому что, если в год мы можем экспортировать 20-30 игроков в европейские топ-клубы, это уже хороший показатель.
До этого далеко, как мы знаем. Мы в свои клубы хотя бы по одному не можем набрать.
Алишер Аминов: Тот же Головин не является игроком основного состава в «Монако». А что говорить о Черышеве или Кокорине? Вот, пожалуйста, вот наш показатель. Поэтому вложение в игроков, производство игроков — это должен быть главный экономический показатель наших клубов.
Запрос на перемены есть, как вам кажется?
Алишер Аминов: Пока я не вижу. Пока запросов нет.