Особое мнение: Дмитрий Муратов

http://www.youtube.com/watch?v=SJA-EMDvBQc

И.Воробьева― Здравствуйте! Это программа «Особое мнение». Меня зовут Ирина Воробьева. И сегодня со своим особым мнением главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов. Дмитрий, добрый вечер!

Д.Муратов― Добрый вечер!

И.Воробьева― Даже не знаю, с чего начать. Столько всего произошло. Но начну не с правительства, даже не с Конституции. И фамилию Путина не будут произносить.

Д.Муратов― Слава богу!..

И.Воробьева― Сначала. Пока что. Но обязательно об этом поговорим, потому что, правда, очень много вопросов от слушателей. Не могу не задать.

Начну с другого. На сайте «Новой газеты» появилась публикация, которая называется: «Зарегистрировал аккаунт, не прибегая к ухищрениям». Речь идет о заблокированном почтовом сервисе. Как говорится, по крайней мере, в сообщении пресс-центра ФСБ России, это та самая ось зла…

Д.Муратов― Startmail.

И.Воробьева― Startmail, который рассылал все эти сообщения с угрозой взрыва, после чего всех эвакуировали бесконечно по Москве. Что сделала «Новая газета»?

Д.Муратов― Давайте я напомню. Несколько месяцев по стране продолжается безумие с сообщениями о ложных минированиях. Эвакуации только в Москве подверглось более миллиона человек. По стране это уже десятки миллионов человек от Дальнего Востока и до Москвы идут эти «минирования».

Мне моя знакомая учительница, у которой школу эвакуировали уже дважды — а у них рядом со школой детский сад, который относится тоже к школе — ну, как, говорит, детей вытаскивали на улицу, там одевали и выдавали родителям как новогодние подарки.

И.Воробьева― Если успели прибежать.

Д.Муратов― Да. В государственных СМИ информации об этом очень мало. А страну ведь реально трясет. Потому что, во-первых, никто не знает, что правда, что неправда.

Было отличное предположение в расследовании ВВС, что это человек, которому православный олигарх Малофеев не отдал принадлежащую ему криптовалюту и, таким образом, угрожает и требует, чтобы ему вернули деньги.

И когда нас тоже это уже окончательно достало, потому что со всей страны — у нас Ира Гордиенко делала большую подборку — Мурманск, Санкт-Петербург, Хабаровск, Владивосток — отовсюду приходят от наших корреспондентов о том, что происходило и сколько десятков тысяч человек.

Мы уже напечатали письмо Бортникову о том, что «уважаемый господин директор Федеральной службы безопасности, у вас гигантский бюджет, у вас же полно возможностей, у вас «законы Яровой», камеры на каждом шагу; таких айтишников, как у вас, собственно говоря, нигде и нету. А почему страну трясет, а вы, вообще, молчите? Вот почему, по какому такому безответственному праву ничего народу нее рассказываете?»

Д.Муратов: Не было никакой утечки, все было сделано по законам специальной операции. И Путин играл один

Буквально через два дня после этой петиции, которая активно на сайте change.org — петиция, созданная «Новой газетой» — начала набирать подписи…

И.Воробьева― С требованием, собственно, объяснить…

Д.Муратов― С требованием объяснить. Мы же понимаем, что это дело, наверное, серьезное. Мы понимаем, что миллионы людей в стране подвергаются угрозам, панике, сердечным приступам, что, в конце концов, это непорядок, когда это всё у нас и с нами происходит. И надо объясняться, надо с людьми разговаривать, надо как-то использовать вторую сигнальную систему в общении, а не только дубинки и маски и не только Котова ловить. А нужно еще найти злоумышленников, которые реально посягают на безопасность страны.

И через два или три дня после опубликования этой петиции обнадеживающее заявление. Мы с радостью его опубликовали — о том, что ФСБ заявило: в Голландии обнаружен сайт. Сайт называется Startmail, в котором есть функция автоматического шифрования сообщения. И именно с него отправлялись эти тысячи и тысячи писем с сообщениями о минировании. И теперь этот сайт заблокирован ФСБ.

И, собственно говоря, мы спокойно вздохнули. Но на следующий день вдруг выяснилось, что все это дело продолжается. И мы даже не почувствовали. У нас даже нет статистики. Ее никто не приводит. Мы пытаемся выяснять это вручную: а прекратилось или нет? И такое ощущение, что даже не уменьшилось.

Тогда Ширяев Валера, наш сотрудник по заданию редакции решил на заблокированном сайте открыть аккаунт, свой почтовый ящик. И к нашему изумлению вчера в 18 часов он спокойно, не используя пути обхода, не используя VPN и иных ухищрений, просто взял и открыл там почтовый ящик. С этого почтового ящика он отправил письма ряду наших сотрудников, в том числе, собкору в Брюсселе Александру Минееву. Минеев тоже там зарегистрировал почтовый ящик, находясь в Брюсселе.

Это стало занимательно. Нам стало понятно, что ничего не заблокировано, если просто так из любой точки — хоть из Европы, хоть из Москвы, хоть из Брюсселя (две столицы) — ничего не происходит, всё открыто и всё работает. Какая цена тогда слову про блокировку?

Однако в 22-00, когда снова пробовали залезть в этот почтовый ящик, выяснилось, что он заблокирован. Но в 22-30 используя примитивную схему с VPN , Ширяев с этого почтового ящика уже отправил письмо директору нашей Службы безопасности Бортникову. Прямо с этого ящика отправил письмо в несколько известных адресов наших подразделений нашей ФСБ, где рассказал, собственно, ту историю, которую я сейчас тебе поведал о том, что «вы сказали заблокировано, а мы оттуда сейчас вам отправили письмо». Могли, между прочим, что угодно в этом письме написать, понимаете?

И.Воробьева― Но вы же приличные люди в «Новой газете».

Д.Муратов― Мы же хотим, чтобы спецслужба справилась с этим вызовом. Мы же не хотим их уесть, ухищренным каким-то образом специально показать, что вы ни на что не годитесь. Безусловно, на что-то годятся. И террористических актов стало меньше. Всё, согласен с этим. Но тогда, раз вы пообещали обществу, что заблокировано, значит, уж заблокируйте.

Вот такой эксперимент мы провели. И я очень рассчитываю, что уязвленное самолюбие высоких профессионалов, которые, безусловно, работают в специальных подразделениях, связанных с киберпреступностью ФСБ, смогут с этим разобраться.

Вот такая история эксперимента «Новой газеты».

И.Воробьева― История, правда, шикарная.

Д.Муратов― Шикарная, согласен.

И.Воробьева― Можете найти ее, даже скриншоты — это я говорю нашим слушателям — на сайте «Новой газеты». Это очень легко, эта публикация еще на первой странице.

Д.Муратов― Она только вышла.

И.Воробьева― Я понимаю, когда ФСБ ничего не говорит. Ладно, хорошо, ФСБ редко с нами разговаривает, слава богу. А вот, например, столичные власти могли бы что-нибудь сказать, как-то успокоить людей. Почему власти-то ничего не говорят? Почему федеральные каналы НРЗБ?

Д.Муратов― Я думаю, что было принято на первом этапе правильное решение — как раз не раздувать панику и не работать на руку тем, кто сеет кошмар.

И.Воробьева― Не провоцировать новую.

Д.Муратов― Но когда это коснулось уже десятков миллионов людей, членов их семей, из соседних школ. И это пишут уже во всех социальных сетях. И уже каждый аккаунт знает о том, что это происходило, вот тогда цель уже все равно достигнута. Слишком долго это не было пресечено. Здесь уже надо открывать рот и говорить: «Занимаемся, Смотрим. Статистика такая… Обязательно об этом расскажем».

И.Воробьева― Но нет.

Д.Муратов― Но, к сожалению, не хватило умения разговаривать с людьми. Потому что здесь нужно как бы немного оправдываться и объясняться. А у нас как привыкли разговаривать, видели, да? Игнатьев этот, чувашский президент два дня подряд зажигает. Первый раз он зажег, сказав, что журналистов надо мочить, которые неправильно его критикуют. А второй раз он заставил пожарника прыгать за ключами пожранной машины как за конфеткой: А ну-ка отними!

Вот если они умеют разговаривать только хамски, то это один вариант. Вот один вариант общения элиты с собственным народом. А второй вариант: да, общаться, искать общий язык. Иногда не стесняться сказать: «Извините, мы стараемся, но пока не получается. Но мы стараемся». Ничего страшного. Надо извиняться, надо говорить пожалуйста, надо говорить спасибо.

И.Воробьева― Это прямо странно, я не представляю себе, что должно произойти…

Д.Муратов― Я думаю, что люди бы поддержали усилия.

И.Воробьева― Конечно, поддержали.

Д.Муратов― Люди мало ли чем еще могли помочь. Вот так.

И.Воробьева― Мы сейчас буквально ненадолго прервемся в программе «Особое мнение». Я напомню, что это был Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты». Нас можно смотреть в YouTube, на канале «Эхо Москвы», и можно в чат писать вопросы, а еще присылать их на номер: +7 985 970 45 45 как СМС, так и сообщения из WhatsApp и Viber. Ненадолго прервемся и вернемся.

И.Воробьева― Продолжается программа «Особое мнение». Это Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты». Меня зовут Ирина Воробьева.

Про Конституцию надо поговорить, конечно. Нравится ли вам, Дмитрий Муратов, нынешняя Конституция?

Д.Муратов― А она есть?

И.Воробьева― Она как документ, безусловно, есть.

Д.Муратов― Как документ, принятый в новом чтении или как старая Конституция?

И.Воробьева― Старая.

Д.Муратов― А сейчас какая Конституция действует?

И.Воробьева: 93―го года.

Д.Муратов― То есть новая еще не принята.

И.Воробьева― Нет, только в первом чтении приняли.

Д.Муратов― Но мы ее как бы уже считаем, что всё, ей кирдык. Она подбитая утка, да?

Д.Муратов: Проверка могущества. За один день Конституционный суд согласился, что это будет на 8 человек меньше

И.Воробьева― Вот это вопрос. Она подбитая утка-то уже давно, потому что в не же уже вносились правки и относительно срока президента и так далее. Но, тем не менее, стоило ли так расстраиваться, если все равно Конституцию никто НРЗБ?

Д.Муратов― Ира, я один из немногих людей в стране, который честно говорит, что он не понимает, что сделал Путин. И, более того, есть подозрение — я сморю на разных людей, которые говорят, что они понимают — мне кажется, что только Путин понимает, что и зачем он сделал.

И.Воробьева― Это имеется в виду тот день…

Д.Муратов― Когда Федеральное послание… Мне кажется, что только один человек понимает, что и зачем затеяно. И я понимаю, что он играл один. Вот, понимаете, один, без партнеров, без окружение, без аппарата. Мишустин не знал вплоть до назначения, что он будет премьер-министром, хотя всегда входил в обойму перспективных таких digital-менеджеров. Медведев не знал, поэтому такая уязвленность произошла. Не было никакой утечки, все было сделано по законам специальной операции. И Путин играл один.

Знаете, есть такие партии, когда игроков у бильярда стоят двое, один подходит и, не давая партнеру сделать ни одного удара, заколачивает всё в лузу.

И.Воробьева― С первого хода.

Д.Муратов― Сбрасывает перчатки и отходит. Всё, игра сделана. Путин показал, что игра сделана. И он один может сделать игру. Зачем он это показал? У меня два варианта.

Первый вариант: это проверка могущества. Ну, вот посмотри, моментально согласились за один день с принципиальными изменениями в Конституции, ну, например, приоритет международного права или не приоритет, противоречие между статьями 15 и 79 Конституции; увеличение полномочий президент, уменьшение полномочий премьера.

Сумасшедшее супервето, которое президент может внести на любой стадии прохождения законопроекта. Не углубляясь в детали, но это серьезное изменение, особенно для элиты. Они серьезны и для людей, которые не понимают, почему надо уменьшать количество конституционных судей. Потому что там появляется МРОТ, который должен быть равен прожиточному минимуму, там появляется индексация пенсий, в том числе, для работающих пенсионеров. И там появляется важная история с материнским капиталом.

И уже чуть менее масштабно, касающееся не совсем всех, но это горячие завтраки школьникам . Эти вещи людям понятны. Вот эти не очень понятны.

Вот почему это сделано? Это проверка могущества. За один день Конституционный суд согласился, что это будет на 8 человек меньше. За один день все оппозиционные партии сказали — президента прав. За один день парламент принял все эти поправки, и за один день была собрана Конституционная комиссия, которая проработала два дня, приняла все поправки. И за один день правительство отлично поняло, что от него требуется, и в полном составе ушло в отставку. Это ли не проявление абсолютной власти над всеми ветвями — судебной, законодательной и исполнительной? Разве нет? И еще над партийной системой.

Вот это было показано. Теперь, мне кажется, коренная ошибка различных наблюдателей, кроме, пожалуй, Становой и Рогова. Они подумали, что всё на этом закончилось. Это не так.

И.Воробьева― Всё только началось?

Д.Муратов― На этом не закончилось. Если это сделано с таким шиком, как это сделано президентом Путиным, значит, следующий шаг, а, может быть, два шага покажут и проявят истинные намерения. Поэтому это нам надо ждать. Одно из предположений у меня есть. Я их скажу.

И.Воробьева― Когда?

Д.Муратов― Я сейчас могу сказать.

И.Воробьева― Давай.

Д.Муратов― Давайте я скажу первое предположение. Российский народ больше не выносил правительство Российской Федерации. Но возникает устойчивое… знаете, как в судебных приговорах пишут или в «Мимино»: «Испытываю личную неприязнь». Испытывал личную сильную неприязнь, что кушать не мог. Просто больше не могут.

У нас самый большой и могучий флот миллиардеров на эти яхтах, а майские указы Путина ни фига не выполняются. Посмотрите, было сказано, что зарплата учителей должна превысить двое зарплату по регионам. Ничего подобного. Росстат сначала считал, что она должна быть 32 тысячи, но по тому же Росстату получается, что 7–14.

И.Воробьева: 7―14?

Д.Муратов: 7―14 тысяч, конечно. Вот сейчас в эфир тебе любой учитель позвонит — только не берем Москву, хорошо? — и скажет, что да. А потом еще набирай часы, а потом еще бери классное руководство, потом иди в муниципальное учреждение дополнительного образования, знаменитое МУДО, про которое писал прекрасный Леша Иванов.

Смотрите, не выполнены распоряжения майских указов: 596, 597, 598, 599, 600, 601, 602, 603… Короче говоря, ни по зарплатам, ни по каким другим делам всё это дело не выполнено.

Беру программу правящей партии, согласованной с правительством. Чего они обещали? Я беру срок правления этой власти.

И.Воробьева― То есть 25?

Д.Муратов― Я возьму поменьше. Уж не буду я… Буду я благосклонен. 12 пусть. В 2008 году минимальный размер оплаты труда в России достигнет прожиточного минимума. Не выполнено. Сейчас это закреплено в Конституции. Прошло 12 лет.

Двукратный рост пенсий в ближайшие годы. Нет.

Увеличение средней зарплаты до 2700 долларов США. Внимание! Это говорит партия «Единая Россия» в 2008 году. Партия, которую возглавил премьер-министр Медведев после окончания своего срока полномочий.

Да, зарплата над не 2700 долларов США, на на 2 тысячи меньше, она составляет 767 долларов США.

Дальше могу вам сказать, что должно быть по 30–35 квадратных метров на человека и жилье должно достаться людям независимо от их дохода. Нет, ни фига не получилось.

Должен преобладать средний класс. Он уменьшился.

Должно быть резко сокращена смертность населения. Она увеличилась.

И.Воробьева― Подожди. Скворцова говорит, что ничего подобного, что за последние там… смертность упала.

Д.Муратов― Вы знаете, я ориентируюсь на Роскомстат, а не на госпожу Скворцову. Вы должны меня в данном случае извинить.

И вот так у нас, друзья, проходит фактически по всем делам. Любой человек в стране знает, что когда докладывают президенту председатель правительства или его министры, в том числе, министры образования или здравоохранения, в том числе, что зарплаты учителей и врачей достигли того уровня, которого вы хотели, мы отлично знаем, как это достигается. 0,3 ставки и тогда целая ставка — это то, что достигает уровня.

Д.Муратов: Путин создал для себя сейчас просто любые возможности. Вот сейчас все пути и все дороги открыты

Или постоянное явление, абсолютно всюду: санитарок переводят в уборщицы, а врачей переводят в санитарки. Не хочешь — увольняйся. И это повсеместное явление. Дробление ставок.

То же самое происходит во всей науке. 0,3 ставки. А если умножить, то получается верь неплохо. Кого обманывать-то? Народ ведь все знает. Народ, когда слышит, как докладывают президенту про эти успехи, вой же стоит — вой и хохот.

И.Воробьева― И что, Владимир Путин услышал вой и хохот народа?

Д.Муратов― Слушайте, я вам хочу сказать, что, конечно, президент страны последние годы уделял планете и миру больше внимания, чем нам, которые здесь сидели дома. Но в какой-то момент стало понятно, что любовь народа надо возвращать. Потому что тезис «Денег нет, а вы держитесь» не действует, потому что «Деньги есть, а мы вам не дадим» — это же появилась новая совсем история.

И для того, чтобы за эти обещания, которые я вам сейчас перечислил, как бы уже не отчитываться, но люди ведь спросят — на выборах в парламент…

И.Воробьева― Вот будущий год…

Д.Муратов― На будущий год спросят: «Ребята, а вот это вот что? А можно все ваши программы?..» Залезаешь в интернет, скролишь — видишь все программы правящей партии И спрашиваешь: «Чего? И вот это достигли? И вот это?» А вот еще была стратегия 2020, которая в этом году должна быть реализована. А как же! За эту стратегию ее разработчик — кстати, там светлые головы многие были — получили научные звания, высокие правительственные награды, премии, различные поощрения и продвижения. Где эта программа? О чем разговор?

Поэтому ты убираешь это правительство. Ну, и, как вы видите, ну, ребята — уже все наказаны. Вот мы обнулили обязательства. Ну, чего вы от нас хотите? Уже же всё же. Всё.

И.Воробьева― Следующий шаг — распустить «Единую Россию» тогда.

Д.Муратов― Ой, слушайте. Это как бессмысленно существование, так бессмыслен и роспуск.

И.Воробьева― НРЗБ будет.

Д.Муратов― Не думают об этом. Уверен, что об этом не думают. Ведь для того, чтобы принять конституционные поправки, должно 300 или 305 (по-разному считают) голосов в Думе. Сейчас там 343 голоса в Думе. Ведь кто-то же должен это принимать. Поэтому как ты распустишь? А кто тогда проголосует? А не факт, что их снова выберут. Надо же, пока те выборы не состоялись, еще эти поправки провести, понимаешь?

И.Воробьева― Конечно.

Д.Муратов― Потому что там все-таки какая-то непредсказуемость еще существует.

И.Воробьева― Почему так быстро.

Д.Муратов― А как же. Ну, надо же сейчас же проголосовать.

И.Воробьева― И к тому времени как — уже никак…

Д.Муратов― Так все же уже есть, Да?

А вторая вещь, как мне кажется: Путин не верит в верность преемника. Он не верит в устные, словесные гарантии. Он знал, что Медведев оказался верным другом и уступил место, но ведь были какие-то моменты, когда, наверное, Путин усомнился в нем, а Медведев усомнился в том, что ему не надо идти на второй срок. Ведь были наверняка такие моменты. Власть. Радиация власти так устроена, что у партнеров возникают сомнения в отношении друг друга.

Он не верит в верность преемника. Ведь тот же самый Владимир Владимирович Путин, когда попрощался за руку с Борисом Николаевичем Ельциным в Кремле и тот из него уехал, он же через какое-то время гимн поменял и слова заказал Михалкову. И Ельцин очень хотел приехать на телевидение и там заявить о своем несогласии, но его удержали перед входом в студию. Поэтому Путин тоже всё понимает на своем опыте.

И.Воробьева― Сейчас пауза и продолжим.

И. Воробьева― Продолжается программа «Особое мнение». Дмитрий Муратов, Ирина Воробьева. Итак, Путин может не верить преемнику и поэтому…

Д. Муратов― Не верить преемнику, играть один. Понимать еще одну вещь. Понимать, что на эту элиту он страну оставить не может. Он, конечно, сам ее создавал, но цену он ей знает.

Д.Муратов: Радиация власти так устроена, что у партнеров возникают сомнения в отношении друг друга

И. Воробьева― Поэтому и знает.

Д. Муратов― Поэтому и знает. Тут крик несется с двух сторон – вот этот крик на похоронах: «На кого ты нас оставил?», а с другой стороны раздается спокойный голос: «На кого ж я вас оставлю?». И это вот приблизительно так сейчас устроено. Поэтому и Мишустин – один из тех людей, который заменяет чиновника цифровым кабинетом налогоплательщика, личными аккаунтами. Он же как бы разграничивает, демаркационную линию проводит между бюрократией, которая принадлежит государству (это Явлинский недавно вспомнил эту фразу Маркса), и народ. Их надо отграничить друг от друга. И вот здесь встает Мишустин со своим отличным диджитал-видением мира. Он, конечно, сделал гениально то, что сделано – налоговое и всё это.

И. Воробьева― Да, я согласна.

Д. Муратов― Ну, просто удобно. Каждый же из нас пользуется. Но занимает меня еще одно. Вот знаешь, недавно президент у нас принимал присягу, он клал правую руку на печатный экземпляр Конституции России, которую сейчас меняет.

И. Воробьева: В 18―м году.

Д. Муратов― Да. Ну, в 18-м году. Вот недавно совсем. И произносит он 33 слова. Это 33 слова вместе с предлогами и союзами. «Клянусь при осуществлении полномочий президента Российской Федерации уважать и охранять права и свободы человека и гражданина, соблюдать и защищать Конституцию Российской Федерации». Эта клятва была произнесена. Смотри, там не было сказано «и клянусь изменить ее в первом чтении за один день» или там не сказано «и обязуюсь ее затискать», например. Но там же этого ничего в клятве нет. И Путин решил отступить, хотя юристы нам объясняют, что он ни от чего не отступил, и так всё и должно было быть, и это всё подразумевается.

Но мы понимаем, что он от этой клятвы отступил. Почему? Потому что, видимо, вот эта невозможность понять, на кого же всё это оставить, и, конечно, какой-то план. Я не уверен в том, что я о чем-то догадываюсь, потому что, еще раз повторю, только один человек в стране знает, остальные – шарлатаны. Но одно предположение у меня есть.

Вот недавно президент Белоруссии Лукашенко купил для завода «Нафтан» (это перерабатывающее белорусское предприятие) 80 тысяч тонн норвежской нефти. Типа, ах, Россия не хочет нам нефть продавать по той цене, по которой мы бы хотели ее получать, а мы будем покупать у норвежцев. И вот эти 80 тысяч тонн, танкер пришел, и вот эта нефть теперь есть в Белоруссии. Ее встречали, как заметил наш собкор Ира Халип, как будто, знаешь, хлеб по Ладоге. Вот так вот встречали, с такой помпой, это такие отчеты были. Звучала трагичная и при этом бравурная музыка. Но 80 тысяч тонн, я могу тебе сказать, это 2,7 дня для работы «Нафтана».

У нас он покупал нефть (Лукашенко). Баррель нашего Urals стоил 65. В тонне нефти 7,28 барреля. И цена за тонну – приблизительно 473 доллара плюс транспортировка. Итого – 520. Вот столько стоит норвежская нефть. А Россия поставляла по 364 за 19-й год. Разница-то у нас какая? Офигительная, да? Больше того, Белоруссии нужно до 6 млн тонн в год на собственные нужды. А Россия продавала 18 млн тонн. Остальную-то нефть реализовывали, получая по одной цене и продавая по другой. Это был огромный батькин бизнес под всеобщие разговоры про интеграцию, что вот уже сейчас я стану губернатором Белорусского края.

Ничего этого не происходит, потому что хочется нефть получать по 364, как фактически гражданину России, а править хочется, как человеку, который разводит Европу и Россию и правит уже дольше, чем…

И. Воробьева― Дольше, чем Путин.

Д. Муратов― Дольше, чем Путин. И вот даже вот эти меры, которые приняты с Конституцией – это огромный знак Александру Лукашенко. Он такой – обойдемся без тебя. И я когда вот это начал понимать и считать эти цифры – Ира Халип у нас в «Новой газете» их опубликовала все – они крайне красноречивы все эти цифры, весь этот блеф, когда ты: «Ааа, мы будем жить!», а этой жизни хватает на 2,7 дня с норвежской нефтью и понятно, что надо… Я сегодня смотрю, к эфиру уже подхожу – Лукашенко хочет возобновить переговоры о цене на российскую нефть, потому что с тем правительством не договорился, а вот с новым сможет договориться. Не сможете, Александр Григорьевич, по какой-то причине. Я это знаю.

Пока вы не пойдете на то, что у нас будет новая страна, в которой будет новая общая Конституция, и не произойдут процессы интеграции, и, соответственно, вам, надеюсь, понятно…

И. Воробьева― Кто будет.

Д. Муратов― …Кто там будет президентом, до тех пор 364 вы не увидите. Это на мой взгляд. Это мой такой свирепый взгляд на вещи.

И. Воробьева― Я понимаю, что никто не знает, кроме Путина, но…

Д. Муратов― Никто не знает, кроме Путина.

И. Воробьева― Но есть ли какие-нибудь вообще мысли или хотя бы ощущения от слова «Госсовет»? Что это вообще? Зачем?

Д. Муратов― Знаешь, про это ведь очень много говорили. И говорили, что Госсовет – это, возможно, такая структура, которую возглавит Путин для того, чтобы. Но как-то это всё вяло совсем, это как-то квёло и как-то совсем это не заходит. Как говорят НРЗБ, не зашла шутка. Про Госсовет – не зашла. Зачем это Путину? Просто, понимаете, он политик с таким гигантским опытом, что он считает намного лучше, чем я и кто бы то ни было.

Я-то предполагаю, что все созданные структуры – вот такое правительство с усеченными полномочиями, вот такой президент с увеличенными, вот такой вот Госсовет, вот такие вот суды и вот такая вот муниципальная вертикаль органов самоуправления – это означает, Путин создал для себя сейчас просто любые возможности. Вот сейчас все пути и все дороги открыты, можно развивать любую. Он всех уравновесил, всех принизил, все стоят ровно, дышат правильно, то есть замерев. И фраза Салтыкова-Щедрина, которую Ройзман вспомнил у себя в Твиттере о том, что государство должно держать народ в изумлении, вот это получилось – народ стоит в изумлении.

Есть еще один вывод из этой истории. Ира, он мне очень нравится. Позвонил мне мой любимый друг Шевчук и говорит: «Ты что-нибудь понимаешь?». Я говорю: «Честно тебе, Юр, скажу. Юлианович, ничего не понимаю. Ничего не понимаю, не могу тебе сказать». Он говорит: «Я тоже ничего не понимаю. Мы с тобой вдвоем во всей стране ничего не понимаем». Депутаты всё понимают, хоккеисты и фигуристы в конституционной комиссии всё понимают, политологи всё понимают. Мы с Шевчуком ничего не понимаем. «Но понял я одно», - говорит мне Юлианович. И произносит фразу, которую хочется, как татуировку, просто набивать. – «У них, у этой власти, - говорит, - на шахматной доске фигуры друг друга не едят».

Д.Муратов: У нас самый большой и могучий флот миллиардеров на эти яхтах, а майские указы Путина ни фига не выполняются

И. Воробьева― Это гениально. Это просто гениально. Это правда.

Д. Муратов― Но мы же видим, что произошло.

И. Воробьева― Да.

Д. Муратов― Пока не трудоустроен, по-моему, только…

И. Воробьева― Это вчера вы с ним разговаривали?

Д. Муратов― Вчера, да.

И. Воробьева― То есть вчера вы поговорили, а сегодня стало известно, что Мединский с Орешкиным никуда не уходят.

Д. Муратов― Мединский, Орешкин, Дмитрий Козак. И пока непонятна судьба только Мутко.

И. Воробьева― Но еще Голодец. Это важно.

Д. Муратов― Ну да. Короче говоря, но у многих как-то она уже устроилась.

И. Воробьева― Это правда, да.

Д. Муратов― Поэтому гениальная фраза Юлиановича. Я хочу еще раз ее напомнить. У это власти на шахматной доске фигуры друг друга не едят.

И. Воробьева― Да, это правда гениально. Я согласна. Ладно, хорошо. Про Конституцию поговорили, про правительство – тоже. И давай поговорим немного о том, что происходит в Москве. Действительно, очень много слушателей об этом писали, очень много раз просили поднять этот вопрос, и этот вопрос поднимался – это строительство Юго-Восточной хорды. И речь идет о том, что там могильник и что там радиация, и всё это вскроется, и всё это нам всем аукнется еще годами. Вот сегодня мэр Москвы написал, что там есть некая зона, что ее можно рекультивировать и так далее. Занималась ли этим «Новая газета»? Есть ли что сказать по этому поводу, о том, как на самом деле?

Д. Муратов― Нам известна неплохо эта история. И мы публиковали жалобы жителей по этому поводу. И мне кажется, что история с Шиесом, когда власти московские долго молчали, а архангельские выражались просто хамовато, так по подворотне. Про шелупонь, помните, в Шиесе?

И. Воробьева― Да, да, да, было.

Д. Муратов― Вот урок Шиеса уже абсолютно точно не прошел даром. Потому что когда всерьез вдруг люди про это заговорили, и в «Активном гражданине» посыпались сообщения, и муниципальные депутаты начали брать себе этот протест и как бы включать его в свою энергию, в этот момент Собянин сказал, что это не представляет опасности. Что, таким образом, он сказал? Это означает, что а) общественность будет допущена к проверке рекультивированной почвы, а б) это означает, он берет на себя ответственность за последствия.

Не сказал ни Хуснуллин, ушедший в правительство, ни кто-то из заместителей Хуснуллина, ни московский домовой Бирюков, ни пресс-секретарь мэра. А мэр решил на себя вот это дело взвалить. Но теперь же с него и спрос.

И. Воробьева― То есть если он это заявляет от своего имени, значит он уверен в этом?

Д. Муратов― Значит, он уверен в этом. А проверить – это же нефиг делать. Ты берешь пробу и сдаешь. Это же не колючая проволока, это не фильм «Эпидемия», это не город Ухань в Китае, верно?

И. Воробьева― Ну да, но…

Д.Муратов: Эти меры, которые приняты с Конституцией – это огромный знак Александру Лукашенко

Д. Муратов― Это проверяемая история. У нас количество химиков, ботаников и радиологов любителей огромное, понимаете. И есть специальные предприятия. Мы занимаемся сейчас мусором. Тоже много сдавали с рекультивированных почв на анализы. Есть такие компании, которые это делают. Поэтому сейчас мэру придется… Он взял на себя контракт перед теми, кого коснется строительство этой хорды, и перед теми, кто будет по ней ездить.

И. Воробьева― Обнадеживает, вообще-то, честно говоря. Хоть что-то.

Д. Муратов― Вот если бы строили любой ценой, то надо было бы молчать.

И. Воробьева― Просто строить молча.

Д. Муратов― Как это всё время и часто делается. Вся это точечная застройка – вопли, вопли, вопли. Помнишь?

И. Воробьева― Да. И всё, раз и уже есть.

Д. Муратов― Москву позднего Лужкова, да? Вопли, вопли, а всё уже стоит, всё уже снесено. И только актриса Догилева стоит защищает свой дом, а там уже бах-бабах. И там уже дом Михалкова, да?

И. Воробьева― Да. Ладно, если так, то хотя бы обнадеживающая нота у нас в конце эфира. Уже неплохо. Главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов. Спасибо большое!

Д. Муратов― Спасибо!