Скелеты в шкафах из «НУТРА»
Досадный пробел в реализации творческих потенциалов осмелился устранить петербургский режиссёр Дмитрий Крестьянкин в рамках творческого проекта «Лаборатория 40+», устроенного СТД России.
Тринадцати вполне состоявшимся и популярным у себя на малой родине актёрам провинциальных театров было предложено подготовить нечто наподобие микромонолога на основе лично пережитого. Эти миниатюрные авторские обращения к зрителям и один столь же лаконичный дуэт в целом составили необычную коллективную пьесу, сыгранную на сценической площадке «Боярских палат» Театрального центра СТД на Страстном бульваре под интригующим названием «НУТРО».
Смысл заголовка долго разгадывать не придётся. Давид Самойлов в одном из самых пронзительных своих стихотворений писал с полвека назад: «Не смей, не смей из глуби доставать / Всё то, что там скопилось и окрепло! Пускай хранится глухо, немо, слепо! / Пускай! А если вырвется из склепа, / Я предпочёл бы не существовать...» Поэт вёл речь об отшумевших, но всё ещё будоражащих душу былых любовях, однако переживаниями от неизбежных для любого из живущих личных трагедий перечень запретных тем не ограничишь.
Режиссёр Дмитрий Крестьянкин отважно взял на себя обязанности поводыря, открыв спектакль своим стартовым монологом, в котором бесспорный, но труднодостижимый постулат о неприемлемости лжи вступает в противоречие с народным афоризмом, что бывает и ложь во благо!
О сокровенном говорить в полный голос не всякому под силу, и режиссёр прибег к лукавому приёму, разрешив актёрам и актрисам перепоручать рассказы о слишком болезненных воспоминаниях своим коллегам. Я попытался определить «на глазок», кто из участников «НУТРА» говорит за себя, а кто за коллегу, но дальше предположений не зашёл. В одном только случае ошибка была исключена. Анна Товарова из Горно-Алтайска своим рассказом о детской шалости, после которой в журавлином семействе появилось на свет два птенца, а не три, заставила предслёзно заморгать многих зрителей, да и сама актриса, кажется, не смогла удержать глаза сухими.
Актёрам же ничто человеческое не чуждо. Сколько бы раз они на сцене ни примеряли на себя чужие страсти, поведать о своём проступке куда тяжелее.
Ведь в этом случае говорить приходится не пересказывая чужой, пусть даже талантливейший текст, а исповедаться воистину от нутра!