Неделя одиннадцатая по Пятидесятнице, воскресенье, 20 августа 2023 года: что будет в храме?

²³ Посему Царство Небесное подобно царю, который захотел сосчитаться с рабами своими; ²⁴ когда начал он считаться, приведен был к нему некто, который должен был ему десять тысяч талантов; ²⁵ а как он не имел, чем заплатить, то государь его приказал продать его, и жену его, и детей, и всё, что он имел, и заплатить; ²⁶ тогда раб тот пал, и, кланяясь ему, говорил: "государь! потерпи на мне, и всё тебе заплачу". ²⁷ Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг простил ему. ²⁸ Раб же тот, выйдя, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: "отдай мне, что должен". ²⁹ Тогда товарищ его пал к ногам его, умолял его и говорил: "потерпи на мне, и всё отдам тебе". ³⁰ Но тот не захотел, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга. ³¹ Товарищи его, видев происшедшее, очень огорчились и, придя, рассказали государю своему всё бывшее. ³² Тогда государь его призывает его и говорит: "злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; ³³ не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?" ³⁴ И, разгневавшись, государь его отдал его истязателям, пока не отдаст ему всего долга. ³⁵ Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его.

⁹ Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет. ¹⁰ Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком. ¹¹ Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец. ¹² А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их. ¹³ А наемник бежит, потому что наемник, и нерадит об овцах. ¹⁴ Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня. ¹⁵ Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца; и жизнь Мою полагаю за овец. ¹⁶ Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь.

² Если для других я не Апостол, то для вас Апостол; ибо печать моего апостольства — вы в Господе. ³ Вот мое защищение против осуждающих меня. ⁴ Или мы не имеем власти есть и пить? ⁵ Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену, как и прочие Апостолы, и братья Господни, и Кифа? ⁶ Или один я и Варнава не имеем власти не работать? ⁷ Какой воин служит когда-либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада? ⁸ По человеческому ли только рассуждению я это говорю? Не то же ли говорит и закон? ⁹ Ибо в Моисеевом законе написано: "не заграждай рта у вола молотящего". О волах ли печется Бог? ¹⁰ Или, конечно, для нас говорится? Так, для нас это написано; ибо, кто пашет, должен пахать с надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое. ¹¹ Если мы посеяли в вас духовное, велико ли то, если пожнем у вас телесное? ¹² Если другие имеют у вас власть, не паче ли мы?
Однако мы не пользовались сею властью, но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову.

²⁶ Таков и должен быть у нас Первосвященник: святой, непричастный злу, непорочный, отделенный от грешников и превознесенный выше небес, ²⁷ Который не имеет нужды ежедневно, как те первосвященники, приносить жертвы сперва за свои грехи, потом за грехи народа, ибо Он совершил это однажды, принеся в жертву Себя Самого. ²⁸ Ибо закон поставляет первосвященниками человеков, имеющих немощи; а слово клятвенное, после закона, поставило Сына, на веки совершенного.

¹ Главное же в том, о чем говорим, есть то: мы имеем такого Первосвященника, Который воссел одесную престола величия на небесах ² и есть священнодействователь святилища и скинии истинной, которую воздвиг Господь, а не человек. 

Преподобный Ор в юности удалился в Фиваидскую пустыню и подвизался в совершенном уединении много лет. Дожив до старости, преподобный Ор был удостоен явления Ангела, возвестившего, что Господь вверяет ему для спасения людей, которые будут искать его руководства. После того преподобный стал допускать к себе всех приходящих за советом и помощью. Господь даровал ему дар чтения Божественного Писания, хотя с детства святой не был обучен грамоте. Постепенно около преподобного Ора образовалась многочисленная обитель, в которой святой старец был духовным руководителем. Он часто поучал братию рассказами об искушениях, которые постигают инока, живущего в уединении, но при этом всегда рассказывал так, словно знает все это лишь из жизни знакомых ему пустынников. Однажды, когда святой еще жил только с одним учеником, тот предупредил его о наступлении Пасхи. Преподобный Ор тотчас встал на молитву и, воздевши руки, простоял так 3 дня на открытом воздухе, размышляя о Боге. Потом он объяснил своему ученику, что для инока всякий праздник, а Пасха особенно, заключается в том, чтобы от всего земного отрешиться и приблизиться сердцем и мыслью к Богу.

Скончался он 90 лет около 390 года.

После коронации святой Стефан продолжил курс своего отца на Крещение Венгрии. Но если князь Геза уничтожал языческие капища, то святой Стефан занялся, прежде всего, организацией проповеднической деятельности и строительством храмов. Чтобы привлечь народ в храмы по воскресеньям, указом короля проведение ярмарок было определено на воскресный день, в результате чего этот день недели до настоящего времени называется в переводе с венгерского «ярмарочным днем». Крещение Венгрии закреплялось также на законодательном уровне в так называемых законах святого Стефана, большая часть которых посвящалась делам Церкви. Подавив восстания противников в начале царствования, праведный Стефан не избежал и заговоров родственников в конце своего правления. При всем этом он стремился не допускать ненужной жестокости, был милостив к своим врагам, в особенности к раскаявшимся. Уже с самого начала правления его отличала взвешенность и справедливость поступков.

В составленных им в 1013–1015 годах для поучения наследника престола герцога Имре наставлениях святой Стефан дает следующие поучения: сохранять верность христианской вере, с почтением относиться к Церкви, с уважением относиться к высшему духовенству, знати и рыцарям, хорошо относиться к пришгельцам-переселенцам. Творить праведный суд и быть терпимым, соблюдать молитвенное правило и быть милосердным.

Родился в деревне Антонково Уржумского уезда Вятской губернии в семье крестьянина Константина Воробьева. В 1900 году у него умерла мать, и Алексей и его младшая сестра Ольга, которой было два года, были взяты на воспитание в семью старшего брата Василия. В Антонкове Алексей окончил земскую школу. Испросив разрешение отца, он перебрался в Казань и устроился на работу в магазин. В 1905 году Алексей уехал в город Свияжск, где его тетка монахиня Васса устроила племянника в Иоанно-Предтеченский мужской монастырь в Казани.

В монастыре Алексей нес послушание канонарха и прислуживал в монастырской гостинице В Иоанно-Предтеченский монастырь из Седмиезерной пустыни под Казанью приезжал великий подвижник и молитвенник схиархимандрит Гавриил (Зырянов), он обратил внимание на благочестивого юношу и взял под свое духовное попечение.

Другим воспитанником старца был инок Илия, друг и сверстник Алексея. Отец Гавриил сказал о них: «Илюшу-то не возьмут в армию, а тебя, Алеша, возьмут». В 1911 году Алексея призвали на военную службу, и до 1914 года он состоял рядовым 9 пехотного имени Петра Великого полка, размещавшегося в городе Калуге. Во время Первой мировой войны он служил ездовым в 24 пехотной дивизии, а после октябрьского переворота 1917 года – в дивизионном обозе 161 дивизии.

В 1918 году Алексей Воробьев уехал в Антонково, где прожил два года. В 1920 году Алексей Константинович приехал в Москву и устроился работать кладовщиком. Тогда же он поступил на пастырские богословские курсы при церкви святого мученика Трифона в Москве.

Во время гонений на Русскую Православную Церковь Елисей Федорович решил посвятить свою жизнь служению Церкви. 26 июня 1921 года он был рукоположен во священника в Александро-Невский храм в Москве, а через год переведен в Преображенский храм в селе Селинское Клинского уезда Московской губернии.

В мае 1922 года возник обновленческий раскол. Епископ Клинский Иннокентий (Летяев) признал власть обновленческого Высшего Церковного Управления. Обновленцы предлагали отцу Алексию присоединиться к ним, но он твердо стоял в православии и преданности законному главе Русской Православной Церкви – Святейшему Патриарху Тихону. «Как же я брошу православие и уйду в раскол?» – отвечал отец Алексий на вопросы прихожан.

13 марта 1923 года обновленческое Московское епархиальное управление утвердило решение обновленческого епископа Клинского Игнатия об увольнении отца Алексия и запрещении его в священнослужении, а в Преображенский храм в село Селинское был назначен другой священник. До ухода обновленцев из Преображенского храма отец Алексий непродолжительное время служил в Виннице и Астрахани. Впоследствии святитель Тихон лично выразил ему благодарность за стойкость и твердость в православии.

В конце сентября 1924 года священники Алексий Воробьев и Алексий Никонов были арестованы по обвинению в том, что «без разрешения местной власти устроили в церкви города Клина

собрание верующих, на котором произносили агитационные речи о гонении советской властью православия».

Отец Алексий был перевезен для допросов в комендатуру ОГПУ на Большую Лубянку в Москву. 16 октября отца Алексия допросили.

– Говорите вы проповеди, направленные против советской власти? – спросил следователь.

– Никогда не говорю.

– Скажите, что вы подразумеваете под вопросами на исповеди: не ходил ли на собрания, митинги, не читал ли развратных книг, против Церкви? (Эти вопросы следователь нашел в записной книжке отца Алексия, изъятой у него при обыске во время ареста.)

– На этот вопрос ответить не могу.

– Не есть ли эти вопросы скрытая агитация против советской власти?

– Эти вопросы действительно есть агитация против советской власти, но я не руководствовался этим вопросником в жизни.

До вынесения приговора отец Алексий находился в Бутырской тюрьме в Москве. 27 февраля 1925 года священник Алексий Воробьев был приговорен к заключению в концлагерь сроком на два года. Отбывать наказания его отправили на Соловки. 7 мая 1927 года отец Алексий был освобожден. В течение трех лет ему было запрещено проживать в шести главных городах и областях СССР.

В июле отец Алексий прибыл в Уфу и получил назначение служить в церкви Собор Пресвятой Богородицы в селе Быково Благовещенского уезда. В ноябре 1930 года отец Алексий был назначен в Воскресенский собор города Павловский Посад. В 1931 году возведен в сан протоиерея, в 1935 году – назначен благочинным Павлово-Посадского округа.

27 марта 1935 года Воскресенский собор был передан советской властью обновленцам. Священноначалие перевело отца Алексия в Вознесенскую церковь в селе Городок в пригороде Павловского Посада. Духовными чадами отца Алексия стали монахини закрытого в Павловском Посаде Покровско-Васильевского монастыря. В Вознесенской церкви отцом Алексием был организован церковный хор из молодежи.

В миру Алексей родился в селе Сурушино Новоторжского уезда Тверской губернии в семье крестьян Егора Иларионовича и Агафии Ефремовны Егоровых. Окончил церковноприходскую школу.

18 января 1908 года Алексей поступил в Валаамский монастырь. 19 октября 1911 года он был зачислен в послушники обители, а 21 февраля 1914 года – пострижен в мантию с именем Афанасий. Послушание он проходил на монастырском подворье в Петрограде, при иконно-книжной лавке. С 1917 года он нес послушание на Валаамском подворье в Москве.

В 1921 году митрополит Сергий (Страгородский) пригласил монаха Афанасия к себе в качестве келейника, так как хорошо знал его еще с 1913 года, когда был архиепископом Финляндским, а тот был заведующим архиерейскими комнатами Валаамского монастыря в Финляндии. Монах Афанасий пробыл келейником митрополита Сергия до своего ареста, и владыка всегда относился к нему с исключительным доверием.

24 апреля 1921 года монах Афанасий был рукоположен в сан иеродиакона и вскоре после этого – во иеромонаха. Через некоторое время он был возведен митрополитом Сергием в сан игумена. Служил игумен Афанасий в храме села Измайлово Реутовского района Московской области.

26 июня 1937 года игумен Афанасий был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве. Его обвинили в террористической агитации и оказании материальной помощи находящемуся в заключении за антисоветскую деятельность духовенству. На состоявшемся через день допросе следователь, выяснив, сколь долго был игумен Афанасий келейником митрополита Сергия, спросил:

– Таким образом, вы являетесь приближенным митрополита Сергия Страгородского?

– Да, митрополит Сергий относился ко мне хорошо, но все же он рассматривал меня в известной степени как своего слугу. Состоя при митрополите, я ведал хозяйственными вопросами, иногда помогал ему на службах в церкви и выполнял другие поручения митрополита.

– По поручению митрополита Сергия вы оказывали материальную помощь репрессированным за антисоветскую деятельность церковникам?

– Да, оказывал – как по поручению митрополита Сергия, так и по своей собственной инициативе.

– Как практически было организовано дело помощи репрессированным?

– Митрополит Сергий оказывал материальную помощь довольно значительному кругу священнослужителей, причем деньги отправлялись обычно почтовыми переводами. Не желая, чтобы это дело получило огласку, митрополит отправлял переводы не от своего имени, а от разных лиц из своих близких, и в частности от моего имени.

13 августа следствие было закончено. Игумен Афанасий был расстрелян и погребен в безвестной общей могиле.

Родился в Смоленске в благочестивой семье помощника ревизора контрольной палаты Федора Штольдера. В связи со служебной деятельностью отца семья переехала из Смоленска в Ташкент, а затем в Москву. Елисей Федорович в 1902 году окончил Ташкентское училище, а по переезде в Москву стал работать бухгалтером в отделе сборов в управлении Александровской железной дороги.

Во время гонений на Русскую Православную Церковь Елисей Федорович решил посвятить свою жизнь служению Церкви. 20 октября 1920 года он был назначен псаломщиком в храм Рождества

Христова в поселке Немчиновка, а через несколько дней, 25 октября, митрополит Крутицкий Евсевий (Никольский) рукоположил его во диакона к этому храму. Службу в храме он продолжал совмещать со светской работой. Но в 1924 году начальство узнало, что он является священнослужителем, и уволило его.

В 1934 году власти закрыли храм в поселке Немчиновка, и настоятель храма Алексий Соколов вместе с диаконом Елисеем Штольдером перешли служить в Никольский храм в селе Ромашково. Здесь отец Елисей прослужил до ареста в 1937 году. В это время власти стали собирать сведения обо всех священноцерковнослужителях для их последующего ареста.

Осведомители по требованию НКВД донесли, что Елисей Штольдер служит диаконом в ромашковской церкви, занимается просветительской деятельностью и ведет среди верующих антисоветскую агитацию. Верующих он вербует среди населения окружающих сел. В июле 1937 года были вызваны на допрос лжесвидетели. Один из них показал, что, когда в 1933 году было решено закрыть церковь в Немчиновке, Штольдер вел агитацию среди жителей, чтобы они воспрепятствовали закрытию церкви; что диакон Елисей не простым был служителем, а убежденным церковником. Другой лжесвидетель сказал, что диакон Елисей перед праздником 1 мая в 1936 году посоветовал им этот праздник не отмечать, а лучше сходить в церковь.

– Следствием установлено, что вы занимались контрреволюционной агитацией, дайте по этому поводу показания.

– Хотя я человек не вполне лояльный к советской власти, но антисоветской агитацией не занимался.

– Следствием установлено, что вы в 1933 году при закрытии церкви в поселке Немчиновка оказывали активное сопротивление. Дайте по этому поводу свои показания.

– В период закрытия церкви я никакой агитации не вел, а действовали мы вполне организованно, проводя собрания верующих, на которых обсуждался вопрос сохранения церкви; ходатайствуя перед Моссоветом, мы в течение двух недель церковь не закрывали.

– Свидетель обличает вас в том, что вы в беседе с ним в декабре 1936 года вели контрреволюционную агитацию, предрекая гибель советской

власти. Почему вы это скрываете от следствия?

– В декабре 1936 года я с этим свидетелем не встречался и каких-либо контрреволюционных разговоров не вел.

– Какие у вас имелись разговоры в отношении политики существующего строя?

– Вопросы политики меня не интересуют, и каких-либо разговоров политического характера я ни с кем никогда не вел.

– Свидетель уличает вас в том, что вы в его присутствии высказывали свое мнение о несостоятельности советского строя в августе 1936 и в июле 1937 года. Почему вы это скрыли от следствия?

– С этим свидетелем у меня таких разговоров не было, хотя я с ним и встречался, но эти встречи были в 1933 году.

– Другой свидетель показал, что вы агитировали его в день 1 мая не ходить на первомайскую демонстрацию, а идти лучше в церковь.

– Этого свидетеля я знаю, встречи у меня с ним были, но каких-либо разговоров с ним у меня не было.

– Тот же свидетель уличает вас в том, что вы в его присутствии вели пораженческую агитацию, предсказывая гибель советской власти.

– Опять повторяю, что бесед у меня с ним никогда не было, в частности и тех, о которых он показывает.

– Признаете ли себя виновным в контрреволюционной деятельности? – в заключение допроса спросил следователь.

– Виновным себя в каком-либо контрреволюционном преступлении я не признаю, – ответил диакон Елисей.

19 августа 1937 года тройка НКВД приговорила его к расстрелу. Диакон Елисей Штольдер был расстрелян 20 августа 1937 года и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

Родился в селе Мошок Судогодского уезда Владимирской губернии в семье священника-поляка. После окончания 4 классов Владимирской Духовной Семинарии служил регентом в храме в Вязниковском уезде Владимирской губернии. Женился, в 1902 году был рукоположен во диакона, в феврале 1909 года – во иерея. Первоначально служил в храме в Ковровском уезде, затем – в селе Бибереве Переславского уезда Владимирской губернии.

Постановлением тройки УНКВД по Ярославской области от 28 октября 1937 года приговорен к 10 годам исправительных работ, срок отбывал в Байкало-Амурском ИТЛ, где скончался 20 августа 1938 года. Прославлен Архиерейским юбилейным Собором РПЦ 2000 года.