Есть ли место «особым» детям в обычных школах? В Челябинске обсудили реалии и перспективы инклюзивного образования
В Челябинске готовятся к запуску пилотного проекта по открытию ресурсных классов для «особых» детей в общеобразовательных школах. Они должны подготовить ребят с ограничениями по здоровью к обучению в обычном классе и помочь их дальнейшей социализации. О том, с какими проблемами сталкиваются создатели проекта и как их решить, шла речь на общественном обсуждении на тему «Люди с синдромом Дауна среди нас. Реально об инклюзивном обществе» в Челябинской городской Думе.
Дискуссию инициировали Уполномоченный по правам человека Маргарита Павлова и Всероссийская организация родителей детей-инвалидов при поддержке Общественной палаты города Челябинска, сообщает пресс-служба омбудсмена.
Открыла встречу Маргарита Павлова, подчеркнув, что тема актуальная для всех родителей, и дискуссия проходит в знаковый момент - сфевраля начался прием заявлений на поступление детей в первый класс.
«Речь пойдет, в первую очередь, об «особых» детях, которые, как и все, имеют право на образование. Выбор формы обучения и образовательной организации – право родителей. Но на практике реализуют его с большим трудом. Мы должны обсудить со специалистами главный вопрос: готовы ли обычные школы принять детей с ограниченными возможностями здоровья и как помочь родителям устроить «особых» детей в то учебное заведение, в котором они хотели бы учиться? И что в интересах ребенка – учиться инклюзивно вместе со здоровыми сверстниками или в изоляции в коррекционных школах?» - обозначила основные точки разговора омбудсмен.
Ответы на вопросы вместе искали специалисты министерства образования и науки области, комитета по делам образования Челябинска, управлений образования всех районов города, директора 22 общеобразовательных школ Челябинска, ОЦДиК, родители «особых» детей, философы, представители СМИ и другие.
Модераторами выступили председатель Экспертного совета по развитию медиации и общественного диалога Сергей Головко и председатель регионального отделения Всероссийской организации родителей детей-инвалидов Елизавета Кириллова.
[gallery]
Термин «инклюзивное образование» законодательно был закреплен еще в 2012 году, однако в его реализации на практике по сей день возникает очень много препятствий. Не секрет, что отношение к людям с ментальными нарушениями, такими, как синдром Дауна или аутизм, в нашем обществе не самое терпимое. Их могут не пустить в кафе, попросить выйти из общественного транспорта. Когда на детской площадке появляется ребенок с синдромом Дауна, многие родители стремятся увести своих детей подальше. Также в штыки принимается наличие «особого» ребенка в детсаду или школе, хотя сами дети, в отличие от взрослых, ведут себя гораздо толерантнее.
Ольга Кузнецова, мама ребенка с синдромом Дауна из Еманжелинска, вспоминает, что их ни за что не хотели брать в обычный детский сад, пришлось дойти до министра образования области Александра Кузнецова. Вопреки всем страхам, родители оказались рады, что у них в группе есть «солнечная» девочка.
«Ребята контактируют с ней, понимают, что она немного другая, всячески помогают. И родителям нравится, что благодаря общению с моим ребенком их дети растут чуткими и неизбалованными. Когда мы приходим в садик, все 15 человек радостно бегут встречать мою дочь. И она стремится к ним, хочет общаться, быть вместе со всеми», — говорит Ольга.
В Челябинске готовятся к запуску пилотного проекта по открытию ресурсных классов для «особых» детей в общеобразовательных школах. Инициатором проекта стало региональное отделение Всероссийской организации родителей детей-инвалидов (ВОРДИ). По словам его председателя Елизаветы Кирилловой, работа по открытию ресурсных классов ведется уже три года. Их суть в том, чтобы подготовить детей с ограничениями по здоровью к возможности обучения в обычном классе.
«Я убеждена в том, что «особые» дети должны быть включены в инклюзивное образование. Если они не проходят обучение в обычных школах, то не имеют друзей, не получают возможности в дальнейшем освоить профессию и жить самостоятельно. А за образовательной инклюзией идет социальная. Когда обычные дети сидят за одной партой с ребенком с ограничениями по здоровью, во взрослом состоянии они уже воспринимают таких людей как полноценных членов общества, знают их особенности и возможности», — отмечает Елизавета Кириллова.
В ресурсных классах дети проходят обучение со специально обученным педагогом. Он работает в связке с учителем общеобразовательного класса, за которым закреплен «особый» ребенок. На каждого разрабатывается индивидуальная адаптированная программа и программа коррекции поведения. Когда ребенок готов выйти в обычный класс, он присоединяется к своим сверстникам. Организаторы отдают себе отчет в том, что такие дети не улучшат свои интеллектуальные способности на сто процентов в силу определенных врожденных особенностей, однако приобретут навыки взаимодействия с ровесниками, смогут продемонстрировать свои спортивные и прочие таланты. Таким образом, и сам ребенок, и его семья не окажутся в социальной изоляции.
Эта технология уже успешно работает в школах Москвы, Казани, Воронежа, в этом году ее хотят запустить в Челябинске, хотя предстоит решить еще немало вопросов.
Собравшиеся на дискуссионной площадке руководители общеобразовательных учреждений не против принимать «особых» детей, они уже обучаются во многих школах, однако создание целого ресурсного класса вызывает много вопросов, в том числе по финансированию и кадрам.
В частности, модель такого класса предполагает тьютерское сопровождение особых детей, причем наставник должен быть у каждого ребенка, а не один на всех, как прописано в документах сейчас. Далеко не все школы имеют возможность расширения штата и оборудования комнаты сенсорной разгрузки, которая является обязательной для ресурсного класса.
Еще один важный вопрос — финансирование, которое осуществляется за счет грантов, а не из бюджета. Директор должен понимать, как проект будет оплачиваться на постоянной основе: ведь грант сегодня есть, а завтра его нет.
«Наша организация берет на себя финансовые риски, заводит средства на территорию школы, покупает оборудование, но вся юридическая и административная ответственность ложится на руководителя школы. В Челябинске есть директора, готовые брать на себя ответственность, но у них возникают определенные управленческие риски, которые предусмотрены самой системой», — говорит Елизавета Кириллова.
Сложностей, как и в любом начинании, хватает, в частности, нужно определиться со школой, где стартует пилотный проект. Есть и немало других важных вопросов.
В частности, перед руководителями школ встает вопрос о выполнении муниципального задания. «После 4-го или 9-го класса ученики должны сдавать итоговую аттестацию, — говорит директор челябинской школы № 110 Владимир Азанов. — Если «особые» дети будут в общем классе и не сдадут экзамен, это станет одним из нарушений муниципального задания. Директор получит выговор, школа потеряет баллы за эффективность работы».
Все возникшие проблемы предстоит решать на уровне министерства образования Челябинской области. В ближайшее время состоится совещание, на котором будут ставить вопрос о принятии распорядительных документов, где будет четко прописан регламент создания ресурсных классов.
Родители, в свою очередь, призывают руководителей учебных заведений делать шаги навстречу и не бояться принимать «особых» детей в общеобразовательные классы.
«Мы не ведем речь о том, чтобы сделать из наших детей академиков, — говорит мама «особого» ребенка Наталья Кутепова. — Нам не нужен аттестат, нам нужно, чтобы ребенок находился в социуме и в дальнейшем смог получить профессию. Наши дети могут работать. Моему ребенку дали шанс, хотя директор школы тоже пошел на определенный риск, и я очень за это благодарна. Понятно, что есть тревоги и вопросы, но есть и опыт».
По словам Елизаветы Кирилловой, запуск пилотного ресурсного класса — это только начало. В перспективе обсуждается создание ресурсного центра по работе с общеобразовательными школами и открытие таких площадок во всех районах Челябинска.
Также участникам дискуссионной площадки был показан фильм «Традиции равнодушия» Елизаветы Кирилловой.